Путь Ильи Габая. Флоропоэтика

Забрезжил рассвет.  Так в былые века
 писали поэты.
Илья Габай
Арфой звенит трава,
она собирает наши истории, вспоминания,
рассказывает их, - луговая арфа, звучащая на разные голоса.
 Трумен Капоте

Пусть скажут обо мне, что я мечтатель-
Ответ колючий у меня найдется,
Кто из людей цветы не обожает?
Все любят, но не всякий сознается.
Го Можо

   Кто такой Го Можо мы узнали от Габая.  В разгар разгула хунвейбинов он прочитал нам строки китайского поэта, может быть даже подстрочники, о розах, что цветут на окне, а под окном идут в разные стороны колонны с флагами и плакатами. Флаги и плакаты сменяются, а розы цветут. Уже тогда эти цветы я не любил, вспоминая, как высмеял Пушкин рифмы «розы-морозы». Но тогда я понял, что цветы не просто для любования, они могут владеть временем, ускоряя его или останавливая. Строки эти я не нашел.  Но вслед за ними Габай  прочитал другие стихи. Старый Го Можо считал, что поэтам следует вываляться в грязи, чтобы приобщиться к пролетарской культуре. Габай не был политиком и грязь его не коснулась. 

     Вы спросите, что такое флоропоэтика? Да возможно ли это, сочетать ботанику и поэзию? Если вы посмотрите на определение этого слова в Википедии, вам станет грустно. Подчас под этим словом понимают язык неграмотных восточных женщин.
Над такой поэзией смеялся Маяковский – «сама садик я садила, сама буду поливать»
Что такое природа с точки зрения учителя экологии? Иметь экологическое сознание это не значит охранять природу. Все настоящие литераторы таким сознанием обладают.  Это язык символики цветов? Нет, еще Пушкин смеялся над любителями рифмовать розы-морозы. Флоропоэтика это язык будущего, язык особых отношений между человеком и природой. В прошлом веке его освоили Ахматова и Пастернак. Это язык поэтов, которые относятся к растениям как к субъектам, хотя они таковыми и не являются. Такое сознание называется экологическим. Было ли оно у Габая?
В обыденной жизни все, как ни странно, совсем не так. В студенческие годы Габай вполне уживался с идеологией покорителя природы, уничтожал вместе со всеми советскими людьми целую природную зону, степь, поднимал целину и даже получил за это медаль.  Экологическое сознание обыденное у него отсутствовало. Впрочем,  и на обязательные праздничные демонстрации он ходил охотно, ходил со знаменем в руках. Но Габай принадлежал к когорте людей, совершающих в жизни эволюцию. Это свойство учителей, учиться,  и хотя Габай признавал, что в природе, архитектуре и музыке  он мало что понимал,  он старался читать  по таким темам как можно больше, даже например,  специально пошел на чествование Капицы, хотя от физики был далек.
Что была природа для Габая в разные годы? Южные города, южная природа не стали него  родными. Он бежал подростком из Баку, города, где он лишен был родительской ласки, города, пахнущего нефтью и алычой.
Спасибо, южный город отчужденья,
за равнодушный, праздный твой уют.
Я ощутил до богооткровенья,
 что я погиб.  Что лето — не спасенье.
Что воробьи и солнце не спасут
Переехав в Москву, он полюбил северную природу, но знатоком ее не стал.
Я, знаете ль, не против горных рек —
 свободная и гордая стихея —
 но мне Ока милее Енисея
и, в сущности, я тихий человек
Нет существа более странного, чем турист, особенно турист на природе. Турист  в  старинных европейских городах все-таки окружен гидами- профессионалами, знатоками архитектурных стилей и направлений в живописи.  Природные ценности преподносятся людьми случайными.  Как печально проходили наши экскурсии на Телецком озере или на Байкале. Гидами были подчас  по совместительству водители катеров. Туристы охали и ахали разглядывая скалы, с которых по преданию падали в воду мифические  несчастные женщины, скалы похожие на знаменитых людей или на злых духов. Ни деревьев, ни трав, такие гиды,  как правило, не знают.
 
А между тем среди таких забот
(Турпесенных!) есть чистый зов природы
Предвестница последнего ухода
Пребыть иным и стать самим собой

Чистого зова природы Габай не избегал.  Не случайно,   он водил своих учеников в походы по Оке, в местах, названными  русским Барбизоном,  хотя Поленово, приют академической живописи, ему приходилось больше по душе, чем декадентская Таруса.  Но, то,  что особенно нравилось наивным туристам, он вспоминает с насмешкой, если не с сарказмом, например,  козла, или козу, что каждое утро самостоятельно отправлялась на пароме на противоположный берег на любимое пастбище. Еще менее в своем творчестве он желал походить на Паустовского, открывателя Мещеры.  В Мещере по берегам рек, по уверению писателя, трава такая густая, что невозможно  высадиться из лодки, озера с черной водой такие глубокие, что, говорят,  у них вообще дна нет. Стихов, где «травка зеленеет, солнышко блестит», вы у Габая не найдете. Но думаю именно Габай уговорил учителей устроить школьный туристический слет на берегу Москвы реки под Звенигородом, в местечке, которое  сравнивают даже не с Барбизоном, а с Швейцарией. Именно под Звенигородом он проходил студентом практику в колонии для малолетних преступников. Высокий берег в сосновом бору, чистую, быструю реку, которую легко было переплыть, я запомнил.
И нет ничего более странного, чем горожанин на природе, более бездуховного, чем человек дачный. Удача отвернулась от него,  и всю свою жизнь он положил на проклятый труд, каким был наказан Адам, изгнанный из рая. Дачный человек еще более далек от природы, чем турист, сознание его чисто утилитарное. 

Какие лес и дача? Не взыщите
Какая благость – Скверна и Содом!

Видеть природу глазами дачника? Увольте!

Как лето ленью пахнет! Вот теперь забыть бы все,
 перечеркнуть, как шутку!
Но нет пути: стерпеть иль не стерпеть —
как выбор меж пилатством и кощунством.

Какими глазами видел природу Габай. Конечно,   не глазами туриста или дачника. Он был учителем.  Какое сочинение, читатель вам запомнилось после изучения «Слова о полку Игореве»?  Для меня это было сочинение на тему «Природа, как действующее лицо». Уберите природу из поэмы, что останется? Хорошо помню,  как горели красные чернила в рецензии Габая, плач Ярославны я упустил. А знаменитый старый весенний дуб у Толстого? Андрей Болконский смог понять свое состояние после двух бесед с дубом, до и после Встречи с Наташей Ростовой.  У Толстого было настоящее экологическое мышление, хотя, может быть,  слово экология он не знал.  В заключении  Габай просил прислать ему книгу Трумена Капоте. Жизнь в природе  - это были книги, это был сон., луговая арфа молчала.  Ахматовой одинокая береза в поле порой казалась не традиционной русской красавицей, нет, она казалась  похожей на сгорбленного заключенного,  бредущего из сталинских лагерей домой.  За колючей проволокой Габаю  дерево кажется или Распятием, или деревом Иуды

«И ветки распростерлись, как распятья...
Не все ль равно — тюрьма или эшафот?»

И дерево бормочет. Зябнет пруд.
Они чисты. Они чужды измены.
Они просты. Они аборигены.
 Они утешат. Если не спасут.

  Не стволы лежат на земле, а трупы,  Предательство витало в воздухе. Именно предательство друга, возможно,  повлияло  на решение  его покончить  с жизнью.

Понять, что теперь ты –
Не крохотный лютик.

   Прошло полвека, много произошло событий с шестидесятых годов. Но я верю, что герои шестидесятники, всего лишь поднявшие свой голос в защиту свободы и права,  не будут забыты навсегда,  и вспомнят люди диссидента, поэта и учителя Илью Габая.