Страхи студента Терентьева

    Поздно ночью два соседа по общежитию не могли уснуть. Темно-желтая лампочка, мерцая, освещала комнату. Первокурсник Сергей Терентьев выяснял у соседа по комнате все, что тот знал про общежитие. Николай Анохин жил здесь второй учебный год. Он охотно рассказывал Терентьеву об особенностях проживания.
    – А душ, как он, общий? – спрашивал первокурсник.
    – Да, но ты не стесняйся, – отвечал Анохин, смотря в потолок, в который билась мошка.
    – А работает до скольки?
    – До одиннадцати часов работает. О, вспомнил, тут есть одна история... Слухи ходили, что если не успеешь выйти из душа до одиннадцати, то страшное случится... Один парень пропал, а другой с ума сошел после ночи в душе. В кабинке нашли его голого. А тело у него все в ушибах было, и говорил он: "Бабка... ведьма... и ее приспешник лысый... закляли меня, закляли общагу всю!" Все это слухами-слухами, но я в пол одиннадцатого не рискую ходить, – вдруг что. Но ты не бойся.
    – Да... – неуверенно сказал Терентьев. – Я не боюсь. А сходить в душ надо. Не мылся уже четвертый день.

    На следующий день Терентьеву задали чертеж, с которым он провозился до вечера. "Эх, кофе надо бы попить, потом социологию. В душ успею. Сколько там? Ага, пол девятого", – думал Терентьев. Сергей выпил кофе, поболтал с соседкой, почитал социологию. И не заметил, как на часах стукнуло – 22:45. Терентьев быстро собрал вещи и побежал в душевую. Подходя к душевой, он встретил уборщицу Анастасью Боярову, которая отключала горячую воду после одиннадцати. Ее длинные ногти, растрепанные седые волосы и морщинистое лицо – испугали Терентьева. Рядом с Бояровой сидел ее муж Леонид. Леонид был электриком. Вечно поддатый чинил он розетки за бутылку дешевой водки.
    – Здравствуйте, – поздоровался Терентьев.
    – Здрасти, – тихо промолвила Анастасья.
Леонид что-то буркнул себе под нос.
Терентьев вошел в душевую кабинку. Никого не было. Сергей, закинув белье на вешалку, разделся и стал мыться. Ему было так хорошо: теплая вода смывала тяжелую грязь, которая за четыре дня въелась в кожу. Но вдруг дверь, оторвав Сергея от наслаждения, громко захлопнулась и свет выключился.
    – Э! – вскрикнул неуверенно Терентьев. – Э-э! Откройте.
Обмотавшись полотенцем, он подбежал к двери стал дергать ручку. Дверь не поддается.
    – Откройте! Откройте! – вскрикнул первокурсник, бия кулаком в дверь, но никто не открывал.
    Сергею стало холодно, и он пошел искать вещи, но вешалка куда-то исчезла, темнота укрыла ее. Терентьев сел в угол и уставился в дверь, выкрашенную в белый цвет. Через пятнадцать минут стал он слышать шепот, шелест пакета, журчание воды. Он взялся за голову и, уронив слезу, произнес жалкое: "Вяяяяуу...". Озябнув, он подумал: "Водой горячей можно согреться, т-т-с, надо найти душ... Он где-то в центре... Буду идти, куда... т-с-с-с... глаза глядят..."
Терентьев, выставив вперед руки, набрел на душ, стал в кабинку и повернул краник,
– холодная вода его ошпарила, что он отпрыгнул в сторону.
    – Ой-ей-ей... А-у-у-у! – взвыл первокурсник.
    Он подбежал к двери и начал пинать ее ногами и руками, выкрикивая незнакомые нам слова.

    В служебном помещении, где сидела Анастасья и Леонид, играло радио:
    Весна-весна-весна к нам пришла в одиннадцать утра,
    Весна-весна-весна ушла одна...
    – Насть, да не в радио эт-мо кричут. В душе кто-тмо.
    – Ну, пошли проверим, только вдвоем. Я боюсь.
    Леонид и Настасья Бояровы открывают дверь.
    – Ну, никого здесь и нет! – сказала Настасья и ударила по лысине Леонида.
    – А-а-а-у! Это вы, ведьма и чудик! Я не... я не боюсь, я был готов, – донесся голос из темноты.
    – О! Закрыли кого-то снова.
    – Поди – да!

    Неожиданно для электрика и уборщицы из темноты вылетает голый Терентьев. В руке его острый кусок плитки, похожий на нож. Правой рукой взмах – и плитку патологоанатому не вынуть из лысой головы Леонида. Увидев кровь и услышав хруст черепа, Анастасья тут же потеряла сознание. А Терентьев, миновав пост охраны, выбежал на улицу. Полицейские его с трудом задержали, все у них руки скользили. В прокуратуре на допросе они слышали только две фразы: "Общежитие расколдовано!" и "Теперь купаться можно до скольки угодно!"
    Сейчас Сергей Терентьев находится в психиатрической лечебнице "Искра". Родители, однокурсники и Анохин Николай его не навещают. К особо буйным пациентам, – говорят доктора, – вход воспрещен.