Смотритель часов. История первая

       Уже несколько дней как город накрыло тучами и не переставая шёл мелкий и противный дождь. Вокруг всё было пропитано тягучей влагой. Казалось, что капли прилипают к крышам домов, старым стенам, они цепляются друг за друга и не могут упасть вниз. В вязком воздухе тонули окружающие дома, голоса людей и даже звук собственных шагов, казалось, пристаёт к старому асфальту в переулке.
       Сумрачный день плавно перетёк в мрачный вечер. Тим шёл домой. Хотя его полуподвал с натяжкой можно было назвать домом. Скорее он напоминал пристанище никому ненужной души. Замок редко был закрыт – брать здесь было особо нечего, да и сам вид обшарпанной входной двери наводил на людей тоску.
       Тим включил свет. Внутри пахло сыростью, повсюду стояли давно покрытые пылью краски. На мольберте висел недорисованный портрет. Трудно было понять кто это - мужчина или женщина. Тим уже и сам не помнил кого хотел запечатлеть. Это было давно…
       Когда-то он был подающим надежды художником, у которого была своя мастерская, пускай и в полуподвале. Здесь даже в самый пасмурный день было светло. Отражаясь в кружке ароматного цветочного чая, солнечные зайчики играли в свои игры на стене. Пахло красками и радостью жизни...
       Тим огляделся. Куда всё это делось? Он рисовал, выставлял свои картины на продажу, но люди не покупали их. Прохожие останавливались, смотрели и шли дальше по своим делам. Лишь однажды маленькая, хрупкая девочка лет двенадцати, в оборванном платье подошла и долго всматривалась в его работы. Её взгляд не мог оторваться от нарисованного пушистого котёнка, и Тим не устоял перед  молчаливым восхищением - подарил картину. Маленькая девочка... Больше никто не понимал его работ. Время шло и с каждым днём Тиму становилось всё труднее убеждать себя, что и на его улице будет праздник...
        Он сел на кровать и задумался. Много чего он перепробовал с тех пор: был подмастерьем в обувном цеху, грузчиком в магазине, продавцом на рынке… да всего и не припомнишь. Денег хватало на жизнь, но долго он не мог без своих красок и картин. Его тянуло взять на плечо мольберт и потеряться в улочках города: раствориться в них, стать частью мостовой или фасада, слиться с деревьями, дышать их воздухом, а главное - творить-творить-творить. В такие часы он забывал на сколько одинок. Конечно, бывали времена, когда у него появлялась спутница, всё шло хорошо, но потом как-то само собой переходило в редкие встречи и разрыв. Тим не мог припомнить, сколько их было, да сейчас это и не было важно.
       Он посмотрел на портрет. Скорее всего это женщина... Мозг наряженно пытался вспомнить. Может это было в самые грязные времена, когда главной спутницей его жизни была выпивка? Воспоминания об этих днях терялись в памяти, напоминая о себе лишь залежами пустых бутылок под кроватью. Да, было и такое. Сколько они уже здесь пылятся? Два года? Три?..
       Тим лёг на кровать и уставился в потолок. Штукатурка мрачными клочьями свисала на паутине. Жизнь давно потеряла свои краски и счёт времени. Он даже стал подумывать о самоубийстве, просто от нечего делать. Мысли об этом вносили какое-то странное разнообразие в его серый и скучный мир. Он перебирал в голове возможные варианты, но не находил в себе силы сделать хоть какой-то решительный шаг в эту сторону.
       Взгляд снова остановился на портрете. Всё-таки больше похоже на мужчину... Может тот старик? Однажды, после очередного неудачного дня на аллее, Тим сидел на лавочке и ел какую-то безвкусную булку. Рядом присел старик:
       - Что, не продаётся ничего?
       У Тима не было настроения рассказывать о своих скитаниях первому встречному:
       - А вам то что?
       - Я вовсе не хотел вас обидеть! Просто часто смотрю на ваши картины, на то, как люди проходят мимо, как вас это огорчает…
       - Что? Радует, как человек страдает?
       - А такое может радовать?.. Вы красиво рисуете, у вас талант!
       - А не хотите ли картину купить, у «талантливого художника»? - съязвил Тим.
       Старик никак не отреагировал:
       - Вам бы детей учить писать!
       - Вы художник? - спросил Тим.
       - В своём роде. Я часовщик!
       Старик медленно встал и поковылял вдоль тенистой аллеи, оставив Тима наедине со своими мыслями. Образ старика вытерся из его памяти, осталась только мысль: «Ну как можно кого-то учить, если окружающие не понимают твоего стиля, не видят в нём ничего, за что можно платить деньги?»
       Часы на центральной площади пробили двенадцать. Полночь. Тим посмотрел на портрет. Да, старик – вот седина на ушах, прищуренные глаза. Старик. Тим встал и взялся за кисть. Мазки ложились сами, как по волшебству. Он поставил чайник на плиту. Чая! Крепкого, цветочного чая с запахом васильков и ромашки! Время снова потеряло свой счёт, но совершенно по другой причине – он снова писал, снова творил.
       В окнах забрезжил луч солнца, с трудом пробившийся сквозь тучи. Наступало утро. Тиму вдруг захотелось вспомнить, какой сейчас день недели. Суббота. Точно - суббота. Он мысленно себе улыбнулся и подмигнул старику. Трудно было сказать на сколько тот был стар: морщины были не глубокие, но во взгляде читалась старческая мудрость. Портрет нравился Тиму. Он сложил свой походный мольберт в сумку и вышел из дома. На улице было сыро и мрачно. Город по-прежнему утопал в вязком тумане из небольших капель, медленно опускавшихся на крыши домов и без того мокрый асфальт. Но это был снова его город - он слышал запахи и звуки, они будоражили в нём что-то давно забытое, частичку чего-то внутри.
      Идеи для картин всегда сами находили Тима. Стоило ему стать частью города и перед глазами появлялись котята, любующиеся солнцем, капли россы, застывшие на ветках кустарника, задумчивые старушки, кормящие голубей. Он никогда не придумывал куда ему пойти, мозг отключался и ноги приводили его к новой картине. Вот и сейчас Тим просто шагал по улицам города и ждал знака.
       Он вышел из своего переулка, перешёл через дорогу. Сквозь мелкие капли очертания зданий еле угадывались. Вот центральная улица, перекрёсток, вот впереди площадь и старый фасад здания с городскими часами. Ему часто казалось, что эти старинные часы следят за ним, как будто циферблат мог быть живым и видеть всё вокруг происходящее. Вчера, когда он брёл домой, этот взгляд по-особенному живо ощущался: по спине пробежал лёгкий разряд тока. А сегодня он не чувствовал ничего – часы, казалось, умерли...
       Аллея художников была за углом. Странно, что ноги вели его в эту сторону, он уже много лет обходил её стороной. Аллея была пуста, лишь в самом конце был маленький ларёк, где продавали всякую всячину и напитки. Тиму до боли в желудке захотелось пить. Чего-нибудь горячего, согревающего плоть.
       Продавщица занималась своими делами: выставляла продукцию на и без того заставленные полки. Тим подождал немного, потом кашлянул. Молодая девушка приятной наружности повернулась к нему и вдруг расплылась в самой обворожительной улыбке:
       - Что Вам?
       - Чай.
       Пока Тим пытался выпить из пластикового стаканчика обжигающий напиток, девушка улыбалась и пристально рассматривала его лицо.
       - Вы меня не помните? - вдруг спросила она.
       - Нет… - Тим пытался найти её в памяти.
       Девушка бережно достала какой-то свёрток из-под прилавка и развернула. С картины на Тима смотрел пушистый котёнок.
       - Научите меня рисовать! - в её голосе была мольба и отчаяние.
       Их глаза встретились. Часы на площади стали бить утро…



Фото из интернета