Побег... С дикой тайной побег...

…Где-то далеко в Уральской тайге… Где-то в восьмидесятые годы… Где-то в одном из лагерей Исправительно-Трудовых Учреждений МВД СССР, где ЗэКи (ЗК – заключенные колонии) отсиживали свои сроки… Где-то в колонии особого режима, где особо опасные рецидивисты,  кто пять, а кто и 20-ть лет, сидели за забором за особо опасные преступления… И где другие: солдаты, прапорщики и офицеры «сидели» рядом с этими ЗэКами по другую сторону забора, охраняя их, этих осужденных… ... Как- то холодной и длинной уральской зимой…


- Стой, кто идёт! Отвечай, а то буду стрелять!
- Эй, эт я, смен тебя веду.
-А это ты, Чурка!?
-Сама ты, Чюрька неруськая, примай смен караул.
 -Да, ты хоть отвечай, а то я ведь пальнуть могу. Замерз уж тут совсем, да  в этом тулупе еле слышно. Сколько там мороз!
- Холедно, 43 градус, Урал это холедна, давай бистро меняй да чифир пить айда. Мой тож замерз, смен караул развожу уж больше час. Ты ж последнай пост.
- Хорошо! Сержант Николаев пост сдал!
- Аратунян, что застыл, а, совсем, принамай поста, - разводящий ткнул стволом «калашника» в бок, стоящему рядом, крепко замотанному в тулуп и утянотому солдатским ремнем, солдатику совсем кавказской национальности. 
- Рядовая Аратунян поста принимал! - резко выкрикнул тот и начал карабкаться вверх по лестнице на вышку поста №9 зоны особого режима ОИТУ - 402/2  Учреждения ВВ – 402 МВД СССР.

      Кругом стояла темная морозная уральская ночь. Ярко светился лишь периметр зоны и караульная тропа, по которой торопливо спешил смененный караул. Промерзшие солдатики уже предвкушали тепло караулки, горячий крепкий чай, а по – зоновски – чифир, два часа бодрствования и пару часов «мертвого» сна. А потом опять на пост, караулить.

       А в это же время по другую сторону забора, в одном из бараков зоны…
- Ну что, Куцый, ряху давишь что ли? Хорош спать! – Гнилой потянул казенное одеяло с соседа по нарам.
- Да нет, я греюсь, что-то знобит.
- Дрефишь что ли!? Если решили сегодня, так давай сегодня. Как раз мороз злющий. Темень. Вышкари в тулупах хреново слышат, да и шевелиться им тяжело, даже если засекут и пальнут, то не попадут. Сегодня соскочим по холодку, а на завтра потепление обещают, - Гнилой перешел на шепот, - Берем с собой Молодого, а дальше,  как подфартит, как договорились.
- Молодому зачем это, не врубаюсь, ему сидеть-то осталось два с половиной года, - пробурчал Куцый - зек с приличным стажем отсидок, - Он что придурок?!…Это мне еще 12 весен тянуть…
- Да он по телке своей сохнет, может увидит ее, если повезет…- Гнилой присел на край нар,- Давай, Куцый, поднимайся, уже 2 часа. Как раз разводящие только что прошли, слышал, как орали по постам. Следующая смена теперь через 2 часа. За это время мы должны быть уже далеко. И порошит хорошо, все нам в фарт, редко так бывает: мороз  и вьюга, все, падла, для нас. И дежурный сегодня Толстожепый. Это чмо всю ночь продрыхнет в дежурке  и хер жопу свою поднимет со шконки. Нам и это в лапу. Так что шевели граблями. А я за Молодым.
       Он соскользнул с нар, быстро влез в валенки, накинул фуфайку и исчез в темноте барака.
      Выскользнув за двери своего барака, Гнилой пожалел, что не одел ушанку, хоть и зековскую, но ушанку.
Мороз прижимал, да и пуржило хорошо.
      Он трусцой прошмыгнул пролет между бараками, осторожно открыл дверь 12 барака, скользнул внутрь. Только хотел Гнилой пробираться к месту Молодого, как уперся во что-то мягкое и теплое. Сердце у Гнилого чуть не выпрыгнуло из груди, он чуть ли не вскрикнул, а в  голове пронеслось: « П….., приехали, Кум!»
- Тихо при, идиот, - Прошипело мягкое и теплое.- Я уж сам встал и собрался за вами. 
        Гнилой аж присел от неожиданности: «Это ты что ли, придурок, я чуть не сдох, думал все, минимум изолятор.» 
        Он неуверенно потрогал в темноту.
- Да я это,- опять прошипело из барачного мрака, - Молодой.
- Давай к нам, тронем уже от туда,- зло сквозь зубы процедил Гнилой и юркнул обратно в дверь. Молодой поспешил за ним.

      Только Гнилой открыл дверь своего барака,  как из него на улицу почти выпал Куцый. Гнилой смачно, но негромко матюкнулся.
- Ты что, урод, заикой хочешь меня на дорожку сделать?
- Ты же сам сказал, быстрее собирайся! - тупо промычал Куцый, - я все из нычек подаставал, рассовал в три мешка, всем по немного и выхожу, а тут вы…
- Ну хрен с ним, давайте, как договаривались, тихо без базаров проползаем под колючкой, а потом в наш лаз в путанке, спокойно обползаем сигнализацию, пролезаем через лаз забора и резко рвем в сторону леса… Встречаемся там у кедрача, что заприметили. Ну всё, «Бог не выдаст, мент не схавает». А ты, Молодой, ползи сзади да табачок рассыпай от тварей этих псастых. Всё! До кедра! - Гнилой нырнул за угол барака.
Куцый и Молодой последовали за ним.
    Ветер бойко раскачивал фонари периметра зоны и вышковые прожектора.  Часовые на вышках в полудреме посматривали, на охраняемые ими участки запретной межзаборной полосы.
Гнилой, приблизившись к колючке, упал в снег и медленно пополз к заранее приготовленному проходу. Следом за ним ползли Куцый и Молодой. Гнилой прополз колючку, подождал пока пролезут остальные и молча пополз дальше. Он ловко преодолел путанку и стал ждать лежа в снегу остальных.
«Мотор» тарабанил, как бешанный, ему казалось, что стук его сердца слышен вышкарям, дышать он старался через раз.
Куцый, проползая путанку, неловко задел одно из колец этой удавкой конструкции, путанка затянулась у него на ноге. Он дернул ногой…
- Стой что тама!? - вдруг послышалось со стороны 9-го поста.
Зеки замерли, еще глубже уткнувшись в снег.
Часовой Аратунян неловко подвернул прожектор в сторону предпологаемого шума. Ничего не увидел, сругался чисто по русски про …мать, и глубже влез в тулуп.
- Долбаний Урала, дубака, снеха, зека, домой хочу к Зульфие, - и он  погрузился в приятные мечты о теплой родине, прелестной невесте, маме…
   Гнилой, полежав немного недвигаясь, почувствовал, что начинает замерзать… Он оторвал лицо от снега, тихо просипел: «****а в рот, что у вас там?»
 Молодой приподнял голову, нащупал впереди себя ногу Куцего и тихонько распутал, прочно затянувшуюся путанку, легонько подтолкнул Куцего. Куцый осторожно прополз дальше. Молодой прополз за ним.
Гнилой, не дожидаясь их, петляя пополз между рядами сигнальной проволочки. Остальные уже более осторожно и медленно ползли за ним. У забора Гнилой чуть приостановился, прислушиваясь к пурге. Все было тихо. Он открыл лаз и ужом пролез в него.
 Отползя метров сто от забора в сторону леса, Гнилой приподнялся на четвереньки и шустро погреб по снегу к так уже близкому лесу. Задыхаясь от страха, чувства свободы и забивавшего рот снега, он догреб до намеченного кедра. Уставший ЗеК, упал навзничь в снег, глубоко дыша, глазами, пытаясь сквозь снежную мглу, рассмотреть хоть одну звезду.
«****ь, и ни одной звезды не видно!» - подумал он, и аж качнулся на снегу, от упавших рядом с ним Куцего и Молодого.
- Вот и изнанка забора, - выплевывая снег, сквозь тяжелые вздохи, выдавил Куцый.
- Лежали там в снегу в путанице, думал замерзнем, а прогребли по снегу метров 500 согрелся, как падла, – Молодой лежал рядом, вытирая с лица, таявший снег.
-5 минут передышки и рвем когти дальше, сейчас где-то 3 часа ночи, до подъёма можем далеко уйти, выбрались – то пока без кипиша. Идем все вместе, пока не скажу разбегаться. Сейчас в тайге по одному гибло. - Гнилой замолчал,- Молодой, хорошо сыпешь мохру? Сыпь хорошо, к утру от наших следов и след простынет при такой пурге, и, если собаки не возьмут след, то наше направление не засекут.
    Полежав еще немного Гнилой встал и двинулся прочь от зоновского забора.  Куцый и Молодой молча последовали за ним.
Тяжело пробираясь сквозь ночную тайгу и глубокий снег, чертыхаясь и матеря ментов, судей, конвоиров и вообще всех, трое беглых медленно удалялись от  осточертевшей зоны и таежного жилого, но враждебного поселка отделения учреждения ВВ-401/2.
«Лишь бы не круглянуть в такой тьме, да еще без звезд! - тяжело ползя по пояс в снегу, думал Гнилой, - а то хрень выйдет.» Гнилой остановился.
- Ну-ка, Молодой, давай вперед, тапчи нам дорожку, а то я уже заебался ее для вас пробивать.
- Без базара! Как раз мохра кончилась! - и Молодой, обойдя Гнилого, рванул вперед.
- Сразу видно молодой, - повернулся Гнилой к Куцему
- Ясен хрен,- еле волоча ноги, поддержал Гнилого Куцый.
    Молодой лихо двигался вперед, но через пару – тройку километров, глубоко дыша, он остановился.
-  Перекур, а то сдохну!
- Вот тебе и молодой, доходяга зоновский, не хрен было на свободе ширяться дрянью, наркоша! - съязвил Гнилой,- Хотя перекур, так перекур, можно чуть – чуть хавнуть, а то без подзаправки далеко не уйдем.
- Мне бы дозу сейчас, так я б греб, как бульдозер! - Молодой грузно упал на снег.
    Его взгляд уперся в морозное черно-синее небо с огромным множеством ярчайших звезд.
- Да-а…А небо в ночной тайге все-же басское, этого у этих мест не отнять!- просипел он.
    Гнилой с Куцым разложили на снегу куски черного хлеба и сала, что недавно подогрели со свободы.
- Давай бери, жри, а не о звездах базарь. Надо рвать дальше! За ночь надо уйти, как можно дальше, да и замерзнем, если долго будем торчать на одном месте.
   Молодой, не вставая со снега, повернулся к ним, дотянулся до ближайшего куска хлеба и начал откусывать замерзший мякишь и медленно жевать черняшку.
- Сало возьми, - Гнилой протянул Молодому кусок сала, - греет хорошо и сытно.
- Само собой! - Молодой ухватил озябшими пальцами кусок сала и стал отгрызать от него приятно пахнущие куски.
- Эх, еще б водочки.. – Куцый аж причмокнул языком.
- А икорки не надо? - съязвил Гнилой, - оборзели в корень!
- Да ладно ты, что и помечтать нельзя, пристрелят вот нас где-нибудь в тайге и все, так я хоть помечтаю на всякий случай.
- Сплюнь, - Гнилой смачно высморкался в снег, - всё, пора дергать дальше, а так далеко не уйдем!
- Может еще передохнем? – Молодой повернулся к Гнилому с полным ртом черняшки и сала.
- Умри, мелочь, и не выступай, когда я говорю, - Гнилой зло посмотрел на Молодого.
- Все-все, он понял, - Куцый встал со снега, - ну-ка, зелень, вставай и рванули дальше. А то кормить будем псин Хозяина своими задницами, если нас ВеВешники догонят…да и поотбивают все, что отбивается…
- Ну ладно, рванули, – Молодой вскочил со снега и зашагал дальше в мрак ночной тайги.
Через два часа молчаливого передвижения по довольно плотному и морозному снегу тройка беглых почти выбилась из сил.
- Мужики свет, - Молодой указал рукой в темноту.
Гнилой и Куцый остановились и стали всматриваться в даль по направлению руки Молодого.
- Везуха!.. - прошептал Гнилой, мы у  поселка Сосьвинского похоже, вольный поселок. Эх, щас разживемся жратвой и одежей потеплее, и уйдем дальше. Только тихо, без шума, а то местные враз сдадут нас Хозяину. Хорошо темно зимой долго, а то, наверное, уже утро. Нужно быстрее что-то взять и уходить тайгой. До станции от сюда по моим подсчетам не так уж и далеко, километров 10-15 по сопкам. Останавливаться нельзя, утром объявят розыск и все гражданские в округе будут в курсе нас! Так что давайте шуро,  рывком к поселку, а там уж, как сможем.
Тройка ускорила полуползучее передвижение по снегу в сторону огоньков лесного поселка..   
 
Троица подползла к окраине поселка…
 Редкие фонарные столбы, с тусклыми фонарями, были разбросаны по всему поселку.
- Во! – прохрипел Гнилой, - Это вам не зоновские поселки! Там все улицы освещены, и светло даже ночью, как от балды, а тут шарахайся ночкой, никто тебя и не завидит… нам на руку… Давайте высматривайте, где там у них магазин или сбер.касса. Возьмем на скочке и сразу свалим!
- Неее… Гнилой, давай лучше какую хату обнесем, а то в магазине и кассе может быть сигнализация или сторож. Запалимся зря! – процедил Куцый, стряхивая из-за ворота фуфайки снег, свалившийся на него с ели, под которой пристроилась троица беглых.- ****ь, как надоел этот снег. Хочу в Сочи или Гагры. Говорят там тепло и клево, а Гнилой?
- Не знаю, я там не был.. Я больше  по Сибири и Уралу...по лагерям! А вот к мамке на могилку я б съездил… Мне уж под 50-т… Мамка  умерла 5-ть лет назад… Я как раз в СИЗо сидел… Устала она от моих ходок и померла! А я так еще на могилке и не был… даже падлой себя чувствую за это!
- А я был и в Сочи и в Гаграх! – прижамаясь к стволу ели, с восторгом вымолвил Молодой. – Там кайфово и тепло. Море ласковое и теплое, как парное молоко, особенно рано утречком!
- Во, оно как! Мы с тобой, Гнилой, на морях не были ни разу, а этот дрыщь уже и там побывал! – Куцый смачно сплюнул.
- Ну-ка, тихо! Притухли! Оба! Глазеть в оба! И искать хату для наскока! – Гнилой злобно глянул на обоих своих подельников.
- Вон хатка с краю поселка, и от фонаря далеко и, вроде, зажиточная… Забор хороший, крашеные окна… Явно есть, чем поживиться! – Куцый показал рукой в сторону приглянувшейся ему хаты.
- Во! Дело базаришь! – Гнилой посмотрел в сторону руки Куцего. - Домик не плохой. И свет в окнах уже не горит... или спят уже, или никого нет. Так, давайте обойдем дом с той стороны, осмотримся…
- Только давайте без мокрухи, - Молодой попытался  разглядеть глаза Гнилого. – А то, если нас возьмут, то добавят не трояк, а до вышки! А я  хоть пошел в бега, а пожить еще хочу! Да и вам еще б в Гагры съездить, еще успеете даже с побегушной нарезкой!
- Не ссы, Молодой, мы ж не убимцы, у нас статьи разбой да грабеж! – ухмыльнулся Гнилой.
- Мы убить можем, только если выжить иначе никак. – Съязвил Куцый.
Гнилой и Куцый переглянулись.
- Хорошо! – как то без доверия в голосе, прошептал Молодой.
- Всё, поползли, - и Гнилой направился в сторону выбранного дома.

    Подуставшие ЗеКи медленно и осторожно, где ползком, а где полуприсядя обошли дом кругом.
- Так, я попробую вскрыть дверь. Они в таких местах двери часто не закрывают вообще или закрывают на вертушку. Надеюсь подфартит и вскрою легко. Ты, Куцый, меня прикроешь вон у того большого окна. Я,  как вскрою дверь, тихонечко свистну. А ты, Молодой, будь здесь, на стрёме, и паси дорогу, что прочищена от снега к дому, если что, маякнешь.
- Как маякну? – Молодой посмотрел на Гнилого.
- Как хочешь, но смотри у меня, если что, порву! – Гнилой треханул Молодого за плечо.
- Да понял я, понял! – Молодой отшатнулся от Гнилого.
- Всё погнали. – Куцый, присядя, пошел, почти по пояс в снегу,  в сторону большого окна. Он добрался до забора дома, легко перешагнул его, так как снега было почти по самый верх забора и быстрым рывком поднес себя под окно.
Гнилой прополз до калитки, вышел на утоптанный снег тропинки, легко открыл калитку и быстрым шагом, озираясь, добрался до входной двери в дом. Он аккуратно подергал за ручку, дверь не открылась.
Он достал нож, который смастерил еще в зоне, когда работал на пром.зоне ИТУ с железяками, нож, который он так долго перепрятывал по нычкам, чтобы не спалиться, и который взял с собой на побег.
Гнилой просунул нож в дверную щель чуть ниже уличной ручки и стал тихонечко поднимать нож ввверх. Он почувствовал, как нож уперся во что то, в голове мелькнуло: «Вертушка! Хорошо бы вертушка, а не засов!» Он начал осторожно раскачивать нож, чтобы попробовать открыть то, что было с той стороны. Вдруг нож резко пошел вверх и дверь открылась. «Вертушка!»- обрадованно подумал Гнилой.
Он махнул рукой в темноту, в сторону своих однозоновцев и тихонько свистнул, чтобы Куцый услышал его.
Через несколько секунд Куцый был уже рядом с ним.
Они молча переглянулись. Куцый тоже достал из-за пояса свой нож. И они шагнули в темноту за распахнутую дверь.
За этой дверью был небольшой тамбур, за ним еще дверь, которая вела уже в сам дом…
На секунду они остановились у второй двери, и Гнилой пинком, резко и дерзко, открыл эту дверь…
Вдруг резко загорелся свет, и прямо перед ними стоял, в одних трусах, мужик лет 40-45.
- Мужик, сдай назад к стене и не балуй! - Гнилой махнул размашисто ножом. – И давай бабки, одежду, что есть, и пожрать! Быстро! – он бросил под ноги мужику свой рюкзак.
   Мужик в трусах отскочил к стене…
- Робят, вы что беглые ЗеКи? Если так, то вас никто в гости не звал, быстренько идите с миром и не бузите, у меня дети спят!
- Ты что, мужик, не понял, давай всё в рюкзак, а то порешим и тебя и твоих детей! Нам терять нечего, мы с особого режима ушли! Так что…- Куцый тоже махнул ножом в сторону хозяина дома. – И мы не одни, еще наши есть на улице, так что не ерепенься!
Мужик плотнее прижался к стене.
- Робят, если уйдете с миром, то даже не вспомню, что вы были здесь, а не уйдете сами, то…
- Что, то!? – Гнилой начал свирепеть.
- Постреляем вас нахрен, - и мужик показал рукой вправо от себя.
    В дверном пролете в соседнюю комнату стояла девушка с ружьем в руках.
- Она шутить не будет, она, как и я, охотница, она мать наших двоих детей. В руках у нее пятизарядка.
- Пшли вон! – злобно, тоненьким голосом, сказала охотница. – Или валите из поселка, или пристрелю обоих. Не так давно,  подобные вам, целую семью у нас вырезали. Хотя они им всё отдали. Вы ж свидетелей все-равно не оставите.
- Ах, ты падла, - Куцый дернулся в строну девушки.
Раздался выстрел и у ног Куцего половые доски разлетелись в дребезги.
Куцый шарахнулся назад к двери. Гнилой тоже попятился задом.
- Вишь, не хотите миром! – ужо шумнули, сейчас через несколько времени тут будет толпа соседей. Слышите, как залаяли собаки по дворам… Лучше уходите в лес. Наши никто за вами не пойдут. Но ужо обещать, что не направим за вами ментов не станем! Злые вы! – мужчина уже тоже стоял с ружьем в руках.
        Куцый и Гнилой даже не осознали откуда у него взялось ружье! Они попятились к выходу и скрежеча зубами выскочили во двор.
Они побежали в сторону ели, у которой их ждал Молодой.
- Вот твари, как знали, суки, что порешим всех! – Гнилой злобно орал Куцему, уже не боясь громкого голоса.
- Давай быстрее! Светает уже! Смотри в соседних домах свет везде включился и выкрики слышны! Сейчас на улицу вывалит толпа с ружьями и тогда точно нас постреляют! – Куцый руками помогал себе продираясь в снегу.
  Они быстро добрались до ели, и, не останавливаясь, махнув руками Молодому, устремились в тайгу, по-дальше от злополучного поселка.
Молодой поняв, что залёт, тоже молча устремился за ними.
Сзади раздалось несколько выстрелов. Мужики стреляли в воздух.
Но побегушникам было не до этого. В голове у всех было одно: «Скорее! Подальше! Сколько смогу!»
      Более часа Гнилой, Куцый и Молодой без остановки, разгребая перед собой снег, стремительно «плыли» по заснеженной тайге, уходя от таёжного поселка.
- Всё! Не могу! Сдохну! – Куцый рухнул на снег.
- Всё, мужики, похоже, нужно расходиться в разные стороны. – Молодой упал навзничь рядом с Куцым.
     Гнилой присел на корточки рядом с ними.
- Моложе меня, а сдохли уже! Дохляки! И не стоните! Отдыхаем и валим дальше! Пока поселковые побуянят, пока обсудят все, пока сообщат в зону, это пройдет время…
- Да они сейчас ментов местных за нами отправят! - Молодой приподнялся из снега.
- Не гони! Менты ни за что за беглыми с особого режима не пойдут, зассат! Они даже в розыске на скрадах специально костры большие жгут,  чтобы их из далека видно было! – Гнилой, поучительно посмотрел на Молодого. – Так что у нас есть время оторваться. Хоть уже и рассвело, но снег порошит, а это нам в пользу. Немного лежим и рвём дальше. Вместе! В одиночку в тайге гибель! Кроме этого гражданского поселка здесь на десятки верст одни зоны! А до города километров 30-40,  по тайге по снегу, это часов не менее десяти… Так что еще немного лежим и валим!
- Дело базарит Гнилой! – Куцый хлопнул рукой по снегу. – Идем только вместе!
       Кругом было уже совсем светло. Деревья стояли припорошенные снегом. Немного пуржило и поэтому солнца не было видно. Но оно чувствовалось, так как морозец спал и было уже не так холодно.
- Лады, добазарились, идем вместе. – выпалил Молодой, все еще тяжело дыша.
       Все трое притихли и погрузились в легкую дрему…Никто уже не хотел ни базарить, ни шевелится…
- Подъем! Рвём дальше! – подскочил Куцый. – А то я уж чуть не уснул!
И он, погрузив ноги в снег, двинулся в сторону ближайшей сопки.
 - Идите за мной. Я перед рывком долго изучал карту, и сейчас мы верно идем, если не сбились, уходя от поселка.
  Все трое продолжили передвижение по снегу, стараясь сильно не тратить силы.
Безмолвно, где идя, а где ползя, по снегу, прислушиваясь к каждому шороху, троица приближалась к сопке. Внезапно на их пути послышался шум работы двигителя.
- Тихо! – Гнилой лег на снег. - Кажись дорога. Век воли не видать!
- На карте ее нет! – Куцый лег рядом с Гнилым.
Молодой пристроился рядом.
- Может захватим транспорт? – нерешительно предложил Молодой.
- Рискнуть можно. Но если это зоновская дорога, то значит и ВеВешники тут могут быть. – Гнилой задумался.
- Давай заляжем у дороги и позырим, что и как! – присоединился к разговору Куцый.
- За мной! – Гнилой пополз к дороге.
Все трое улеглись в снег у кромки дороги и стали ждать.
Прошло минут тридцать…
- Замерзнем на хер здесь! – просипшим голосом прошипел Куцый.
     Вдруг из-за поворота выскочил Урал-375 - Автозак.
ЗеКи замерли. Это явно ехали по их душу. Автомобиль пропылил снежной пылью мимо них. Троица отмерла. И на тебе! Автомобиль остановился недалеко от их засидки.
     Из будки высыпали около двадцати автоматчиков ВВ и парочка офицеров. Самый высокий офицер скомандовал: «В две шеренги становись! Автоматы к бою! Первая шеренга, прочесать придорожную отсыпь снега слева, вторая шеренга  - справа! Капитан Сидорчук, ты пойдешь с первой шеренгой, а я со второй. В побеге особо опасные! Со слов потерпевших, всего они вооружены! Идем линией пять метров друг от друга, так как немного пуржит. Стреляем только вперед и по явно видной цели!
При задержании, при попытке к бегству, открываем огонь на поражение! Всем ясно?!»
- Так точно! -  на перебой прокричали солдаты и офицер.
Автоматчики рассредоточились вдоль дороги до поворота от куда приехал Автозак.
- Выполнять! – и длинный офицер первым запрыгнул на снежную насыпь, за которой лежали беглецы.
- Всё! – Куцый грудно простонал. - Отбегались!
 -  А может рванем обратно! – неуверенно предложил Молодой.
-  Пристрелят, как падл! – Гнилой встал и заложил руки за голову.
     За ним последовали и остальные.
Они встали так близко от длинного офицеры, что тот от неожиданности аж заорал: « На колени!»
       Автоматчики испуганно остановились, а ЗеКи безприкословно, как на этапе, упали на колени.
     Солдаты быстро окружили побегушников.
     Офицер достал рацию и аж крикнул в нее, видимо, второму офицеру: «Возвращайтесь к машине! Мы взяли голубчиков!»
- По одному,  медленно, выходим на дорогу и падаем мордой в землю! И без глупостей! Завалим сразу! Тащить же вас не надо, трупики довезем с комфортом! Ножи, заточки и любое оружие лучше бросьте на дорогу сразу! Если найдем при загрузке в машину при шмоне, обещаю, отобьем почки!»
- Ясно, начальник, не по одной же ходке, знаем! Я, первый, пошел! – Гнилой встал с колен и медленно, не опуская рук из-за головы, вышел на укатанную снежную дорогу.
Он медленно опустил правую руку, достал из кармана нож и бросил его на дорогу в сторону автозака. Гнилой лег лицом вниз, молча, ничего не говоря.
- Я, второй, пошел! – более дерзко вышипел Куцый и медленно вышел на дорогу. Он тоже бросил свой нож в сторону машины. Опустился на дорогу и чертыхаясь, лег лицом вниз.
Молодой стоял на коленях, как вкопанный.
- А тебе что особое приглашение нужно? Может ткнуть штыком! Пошел на дорогу! – выкрикнул, уже подошедший второй офицер. – Круто Вы, товарищ майор, вычислили их маршрут! Всего два участка прошмонали и на тебе!
- Опыт, опыт, товарищ капитан! – длинный офицер засунул пистолет в кобуру. – Давай на дорогу и без глупостей! – Обратился он к Молодому.
       Молодой тихонько встал, вышел на дорогу и лег.
- Эй, ты, оружие есть?! – капитан направил пистолет на молодого.
- Нет, гражданин начальник, и не было! – Молодой посмотрел на пистолет.

- Первый к машине! Лицом к будке! Руки за голову! Ноги шире плеч! – скомандовал майор. – Сержант Нигматуллин, обыскать и в автозак и так всех троих!
- Есть, товарищ майор! – к машине подбежал ВеВешник без автомата. Он обыскал Гнилого с ног до головы, одел на него наручники за спиной и подтолкнул в будку. Захлопнул дверь. – Второй ко мне! Медленно и без резких движений!
Куцый последовал за Гнилым. Его так же прикрыли в машине.
- Третий, встал! К машине! Рюкзак на землю, открыл! Высыпал все! Так. Лицом к будке! Руки за голову, ноги шире плеч! – сержант обыскал и Молодого. За Молодым захлопнулась дверь автозака.
- Товарищ майор, осужденные обысканы, наручники одеты и погружены! Оружия больше у них нет! – Сержант доложил о проделанной работе.
- Молодец! Сватов и Петров к машине на караул! Остальные можно расслабиться и перекурить! И повезем этих сдавать особистам! – Майор повернулся к капитану. - Ну что, капитан, готовься в отпуск, заслужил!
- Спасибо, товарищ майор! Это больше Ваша заслуга! И просчитали их Вы и взяли Вы!
- Не мелочись, капитан, мы делаем общее дело! Представляешь сколько могли горя принести эти отморозки, если бы не лесник Егорыч, с его красавишной женой! Я его давно знаю. Он спит так чутко, что слышит все в радиусе …далеко слышит! И жена у него огонь! Пристрелила б этих и глазом не повела бы! Ох и повезло кому то, что эти зычары попали на лесника, а то беды могло быть…
Мы их все-равно бы взяли, но горя могло быть много.
- Это ясно! Только вот я одного понять не могу, - капитан потушил сигарету о снег, - Зачем эти два дикоуголовника, Гнилой и Куцый, взяли с собой на побег Молодого? Он хоть и тоже на особом сидит, но он же не отмороженный, как эти!
- А это уж пусть особисты выясняют, это их работа! – Майор осмотрел отдыхающих солдат, - Мы – солдаты, мы должны охранять таких, и ловить, если бегут, а вот остальное это уж или опера или особисты! Вот так капитан!
Майор отошел в сторону автоматчиков.
- Кончай перекур! Проверка оружия, на предохранители и в машину! – он подошел к Сватову и Петрову. – Ребят, вы все-равно некурящие, так что вы и мы с капитаном, сядем в отсек к задержанным!
Они залезли в отсек к задержанным, и машина тронулась…
Автозак вез их всех обратно, в промерзший зоновский поселок - поселок ИТУ МВД СССР Учреждения ВВ- 401/2…

Машина подкатила к воротом зоны… вышел дежурный офицер, открыл заднюю дверь автозака, поприветствовал сопровождающих.
- Ну, молодчики! Взяли! Нам уж передали, что вы отрадировались о задержании побегушников! Блин, не люблю материться, но просчитали вы всё охуенно, товарищ майор!
- Да открывай уже! – майор Слободенюк выпрыгнул из отсека охраны,- открывай, а то у нас уж ноги отмерзают, несмотря, что в
Валенках! Да и солдатики голодные и промёрзшие!

Двое солдат охраны уже открывали ворота локалки… Автозак тронулся и остановился у вторых ворот прямо у металлических «ежей», лежищих у шлагбаума локалки.
Задние ворота закрылись. Медленно открылся шлагбаум, растворились вторые ворота, уехал в стену «ёж». Автозак въехал на территорию зоны и медленно подъехал к зданию ШИЗО(Штрафному изолятору).
- Всех троих в ШИЗО, в разные камеры, а я к особистам! – Выпалил подоспевший майор Слободенюк, - Сидорчук, солдат отвезти в часть, накормить, горячущий чай всем и спать. Пусть ребята пару дней отоспятся и отойдут от этих поисков и ползаний по морозу. Всё же почти сутки в машине и с вылазками на участках дороги. Ясно?
- Так точно, товарищ майор! – Сидорчук ловко выпрыгнул из машины, сделаю всё, как надо. – Сватов, Петров, выпрыгивайте и выводите по одному задержанных. Ведите их в ШИЗО, там камеры им уже приготовили. Остальным можно выпрыгнуть из будки и размять ноги. Сейчас этих сдадим и поедем в часть отдыхать!
Со второй части автозака, шумно и балагурно, на укатанный снег зоны, повыпрыгивали остальные солдаты - бойцы отряда поиска.
- Осужденные Храмцов - он же Гнилой, Никитенко – он  же Куцый, Воинов – он же Молодой, к машине! И по одному в здание ШИЗО. И без базаров, не то дубинок отхватите быстро от охраны ШИЗО. Это вам не наши ребята. Наши могут лишь пристрелить при попытке к бегству, а те в удовольствие постучат вам по ребрам…
Задержанные спрыгнули из  машины…
- Знаем, начальник, не грузи. - Первым в здание ШИЗО пошёл Гнилой,- Отбегались, ****ь!
За ним последовали Куцый и Молодой…
    Слободенюк зашел в здание штаба зоны и направился в кабинет особого отдела…
- Привет работникам чёрного сыска! – съязвил он присутствующим офицерам.
Сам Слободенюк офицер ВВ(Внутренних Войск) - офицер, командир роты  охраны, но не лагерный офицер, и тем более уж не оперативник и не особист… Офицеры ВВ где-то глубоко в душе не любили особистов, ведь те занимались не только побегушниками, но и ВВшниками в случае залётов…
- Привет, привет! – наперебой ответили ему три офицера особого отдела и майор Магильный - начальник отряда Зеков-побегушников, с которого теперь строго спросят за побег.
- Спасибо за оперативный поиск и поимку! - Протянул Слободенюку руку Магильный.
- Да не за чё! Работа у нас такая. Ты теперь не суетись и не нервничай. Эти урки и у другого ушли б в побег. – Он крепко пожал руку Магильному
- Это уж мы разберёмся!! – вставил словцо Начальник особого отдела майор Обрамчик. – Майор тебе спасибо за службу и давай иди отсыпаться.
- С удовольствием! – Слободенюк вышел из кабинета Особого отдела, громко выдохнул. – Домой! Есть! Спать! К жене, к детям! А в выходные на охоту схожу, пошляюсь по тайге, отдохну от зоновского запаха и быта!....
- Так, Пётр Иванович, давай веди на допрос самого отъявленного. – обратился к Магильному капитан особого отдела Поднавозный(в поселке все его звали Подговенный, за его отвратный характер.)
- Сейчас. – Магильный вышел из кабинета и пошел в ШИЗО, уже зная, кого приведет первым.
Зайдя в ШИЗО, Магильный скомандовал дежурному прапорщику вывести первым на допрос Гнилого, вторым Куцего и третьим Молодого, а сам направился обратно в Особый отдел.
Гнилого привели уже через несколько минут, все так же в наручниках и в той же одежде, в которой его задержали.
- Начальничкиииии! – Протянул Гнилой. – Хоть бы чиферку дали б перед допросом! Уж молчу о поспать.
- А по печени не хочешь! – резко ответил ему капитан  Поднавозный. – А то сейчас организую! Мы из-за вас, падлы, уже почти суток на ногах.
- Остынь, Иван Петрович, – тихо и спокойно вымолвил начальник особого отдела учреждения. – А ты, осужденный Храмцов, не борзей, а то отдам тебя сейчас всем, кто из-за вас не спал и посмотрим сколько у тебя ребер!
- Всё, всё, начальнички, я понял! Быстро отвечу на все вопросы…  Спать и хавать хочу.- Гнилой присел на стул напротив стола Поднавозного.
- Вот и хорошо, – уже более спокойно выдавил из себя Поднавозный. – Да по тебе, и так всё ясно. Но вот хочется знать, зачем вы с Куцым взяли с собой этот баласт, Молодого? Он же даже не из ваших кругов. Вам же с ним даже хавать из одной тарелки за падло.
- Ну как раз тут, начальник, все очень просто…
И Гнилой охотно рассказал всё, что они планировали с Куцым на рывке…
От его рассказа даже бывалые начальник Особого отдела и майор Магильный аж привстали со своих мест.
- Прапорщик, охрана! В камеру его! – нервно громко выкрикнул Поднавозный в сторону двери.
В дверь резко «влетел» прапорщик ШИЗО.
- Что случилось, товарищ капитан? – прапорщик явно был испуган криком Поднавозного.
- В камеру его  и осужденного Никитенко срочно ко мне! И чтобы они даже не пересеклись в коридоре Шизо!!
- Есть! – прапорщик подтолкнул, ухмыляющегося Гнилого к двери.
Они вышли за дверь.
- Вот ублюдок! – только и вымолвил Магильный.
- Подождем, что «споет» нам Куцый. ****ь, рождает же Земля таких! – начальник особого отдела посмотрел в сторону молодого лейтенанта- новенького работника Особого отдела. – Вот запоминай, с кем приходится иметь дело на Особом режиме.
Не успели они начать обсуждать ситуацию, как дверь приоткрыл всё тот же прапорщик ШИЗО.
 - Разрешите заводить?
- Давай! – сухо скомандовал Поднавозный.
В кабинет  развалочкой зашёл Куцый.
- Ну, начальники офицеры, прям собрание у вас тут в честь меня! – вымолвил он.
- Вреж ему разок! Разрешаю! – выпалил Поднавозный.
     Прапорщик глянул на начальника Особого отдела. Тот одобрительно качнул головой.  И Куцый тут же получил дубинкой от прапорщика по ногам и бочине.
- Всё! Понял! Молчу! Виноват! - Куцый присел на корточки.
- Сядь на стул к моему столу! – скомандовал ему начальник Особого отдела. –              Нам тут Гнилой легенду вашу про побег пропел и про Молодого. Так что особо не пи.ди! И так мы были злые за тяжелый день, а ещё  теперь и это ваше… Давай излагай, зачем осужденного Воинова – Молодого, брали с собой?
           Куцый полубоком присел на стул напротив начальника Особого отдела.
- Понимате, начальники, зима, побег, тайга, мороз… Самим с собой много хавчика не унести… Ну и от собак легче третьего  подставить, не из своих, а так, левого лоха..
- Ты нам тут не три лабуду! – С психом в голосе выкрикнул Магильный. – Базлай по делу, как у вас говорят! Тем более, что мы уже в теме. Или ещё по ребрам хочешь?
- Так я вот и базарю… Молодой носильщик, от собак…Ну и то, что вы уже знаете…
И Куцый слово в слово рассказал им то, что только что, несколько минут назад, рассказывал Гнилой.
- И что, вы бы это с Гнилым сделали? – молодой лейтенант подошёл вплотную к Куцему.
- Конечно! Лейтенант, ты мои статьи в деле внимательно читал?
- Читал…внимательно… – И лейтенант попятился к своему столу.
- Да вы хуже зверей, ублюдки! – с матами выпалил Поднавозный. – Прапорщик, и этого обратно в камеру ШИЗО, в камеру! Осужденного Воинова сюда!
         Куцего вывели из кабинета, а офицеры молча сидели и ждали, когда к ним приведут осужденного Воинова, который,  благодаря лишь иронии судьбы был сейчас здесь.
- Осужденный Воинов, – в кабинет зашел Молодой.
Дверь за ним закрылась.
- Присаживайся ко мне за стол, - как то необычно мягко проговорил Молодому капитан  Поднавозный.
Молодой присел на стул напротив капитана.
- Парень, ты зачем пошёл в побег с этими отморозками? Меня не интересует твоя причина побега. Зачем ты пошел в побег и ними? Ты их статьи знаешь? Ты знаешь зачем они тебя с собой взяли? - Выпалил Поднавозный.
- Знаю.. Эти доходяги много жрачки и теплой одежды унести сами не могли. А я здоровый и молодой…  Носильщик для них… А в побег я с ними пошёл, так как решил к девке своей уйти… Подумал, накинут срок, но зато с кралей своей покувыркаюсь…, - выдавил из себя Молодой, так как он ожидал совсем другого течения допроса, как минимум дубинок по почкам и вопросов как сбежали, куда, зачем, кто помагал?...
- Придурок! Ты статьи их знаешь?! – не выдержал майор Магильный, начальник отряда Молодого. – У них статьи за людоедство! И тебя они с собой взяли, как мясо, чтобы сожрать тебя на переходе по тайге!
- Не гони, начальник! На понт берёшь!? Они ж в законе, мужики…- Молодой повернулся к Магильному.
-Ну-ну, - начальник Особого отдела включил магнитофонную запись допроса Гнилого и Куцего.
            Из динамиков магнитофона лилось: «……Да как мясо мы Молодого взяли с собой! Этот лошара ничего и не заподозрил. Мы хотели сожрать его в тайге на заимке при переходе, а останки его догрызли б звери, и все «следы в воду……»!
- Узнаешь голоса Гнилого и Куцего!? – майор отключил магнитофон.
           Молодой сидел с отупевшим и пустым взглядом…
- Я их сук порву! Я их сам загрызу своими зубами! – прошипел он сквозь зубы.
- Не порвешь… После пересуда вы все пойдете разными этапами в разные зоны… А загрызут их, видимо, уже другие, настоящие законники и мужики, мы уж постараемся, чтобы суть этого побега узнали многие…- капитан Поднавозный встал из-за стола. – С Днем рождения тебя, осужденный Воинов. Тебя спасло лишь то, что вас раньше взяли, чем они тебя закалбасили!
           Он прошелся по кабинету и сел на место.
- Вот я знаю, что многие и Зеки и офицеры за глаза называют меня Подговённым… Называете, называете… - Он взглядом обвёл присутствующих.- Да, я не ангел, и может для некоторых и говно. Но даже я в оторопях от такого зло продуманного плана Гнилого и Куцего! Твари они, а не люди! На такое люди не способны! Буду настаивать и в прокуратуре и в суде о вышке для них!- капитан опять встал, подошел к двери, медленно открыл ее и позвал прапорщика, - Забирай именинника и в камеру его. Да следите там за ним строжайше!
- Почему именинника? – переспросил прапорщик.
- Завтра, всё завтра! – Поднавозный вытолкнул из двери осужденного Воинова. – Всё, мужики, по домам! Что-то ничего уже не соображаю. Сколько лет работаю с осужденными, но такое… Сожрать своего же… Дикость!
- Дикость! – поддержал капитана начальник особого отдела. - По домам, товарищи офицеры. И пусть эту страшную тайну Гнилого и Куцего всю жизнь помнит Молодой, и в зоне и на свободе! Да и не дикость это, а человеческая подлость и зверство! И, вообще, всегда по жизни нужно знать кто с тобой сейчас рядом! Я – домой, к тем, кого хорошо знаю и люблю!