Деревенские жители

   
     Мне улица родная дорога

  Я давно поняла, что  у нас есть желание  навещать места, где мы жили, до тех пор, пока там есть люди, которые  жили с тобой в одно время.  Ведь сейчас в селе Ильинка все не так, как было в счастливом беззаботном детстве, и поэтому, приехав туда, в детство не окунешься. Но есть радость встречи с теми, кто был в твоем  детстве и юности. С годами  понимаешь, что нам дороги не только родные и близкие, но и современники. И нет дружбы более светлой, чистой  и бескорыстной, чем школьная.

Приехав в родной край, как не заглянуть к однокласснику Васе Бек?  Мы всю жизнь где-то летаем,  нам всю Землю увидеть хочется. А он, как сторож родных мест – никуда и никогда из родной деревни не стремится.
Особенность Васиного характера – немногословность. Поэтому никто не сможет вспомнить, что он в школе говорил. Всякий вспомнит, что он молчал, спокойно глядя большими темными глазами. Он никогда не участвовал в  драках и никого не ударил. Но, оценивая его внушительное, с измальства накаченное ежедневной крестьянской работой, телосложение и силу в каждом его неторопливом движении,  на него никто и не задирался. Никто не вспомнит, что он кого-то обозвал, с кем-то поссорился, и у всех само собой складывалось к нему уважение, и врагов у него не было. Своей степенностью он и учителям уважение внушал при том, что звезд с неба не хватал. Такой вот он был Вася: сам по себе, в глаза не лез, и никто не мог сказать, что у него на уме  и на душе. Одно все  знали, что он зла не сделает. Тут еще и то влияло, что семья Бек в  деревне была очень уважаемой за достойный образ жизни и трудолюбие. Его мама работала дояркой и была награждена Орденом Трудового Красного Знамени за свой труд. Отец был рабочим совхоза и тоже на хорошем счету. Как говорится, по отцу и сыну честь.

Но молчание его иногда люди понимали, как согласие во всем и неумение думать. Но Вася умел дать понять, что в тихом омуте тоже кто-то водится. Всему педколлективу пришлось в этом убедиться, когда нас принимали в комсомол. Такая вот получилась история. Принимают нас, вызывая всех по одному на комиссию, которая  строго спрашивает, чтобы удостовериться, что мы  достойны, быть комсомольцами.  А мы знали, что всех примут. За что нас не принимать, если мы ни в чем плохом себя не проявили. Но завучу по воспитательной части хотелось  заставить нас поволноваться, чтобы мы сквозь тернии прорывались в комсомол! Ну и пыталась комиссия создавать своими вопросами для нас тернии. Спрашивают Васю: «Вот скажи, положив сердце на руку, готов ли ты отдать жизнь за звание комсомольца?». И, вдруг, молчун Вася, по обыкновению невозмутимо глядя своими большими темными глазами, спокойно отвечает: «Можно я подумаю?».  Растерялась комиссия и отпустила его подумать, чем совершила роковую ошибку потому, что обратно она его уже зазвать не смогла. Кто бы мог подумать, что он так критичен и так независим.   Нашего уважения Вася  не потерял. Мы даже и не замечали, что он не комсомолец, потому, что он был вместе с нами во всех делах, а в трудовых - в числе лучших уже в школе.
   Тогда  для старшеклассников создавались на летний период школьные производственные бригады. Директор совхоза «Ильинский» Юрий Николаевич Шустов выделил нашей школе поле  65га прямо возле села, что пешком на работу ходить можно. А так же распорядился, чтобы агроном вел у нас в школе уроки по агротехнике, а один из грамотных, способных учить трактористов преподавал знания по тракторам и сельхозмашинам. Получили мы в распоряжение для учебы и работы два трактора, и любую навесную технику  от совхоза имели при надобности. Так дирекция совхоза заботилась о том, чтобы молодежь, теоретически и на практике знакомясь в школе с сельским хозяйством, оставалась на селе. На  своем поле мы  сеяли пшеницу, проводя опыты по внесению удобрений на запланированный урожай. При этом сами, под руководством агронома, рассчитывали, сколько каких удобрений надо внести, чтобы получить тот или иной урожай. Поле на делянки разбили, директор распорядился, чтобы нам дали все удобрения, какие мы насчитали, и мы вручную эти удобрения по полю разбрасывали. Очень интересно нам все это было, мы же настоящим делом занимались: сами свое поле пахали и боронили, сами сеяли и даже научные опыты проводили. Вася в этом преуспел, с самого начала показав, что  ему по плечу и знания и работа. А весной на районных соревнованиях юных пахарей он занял второе место. За это ему вручили досрочно без экзаменов и достижения совершеннолетия, удостоверение тракториста – машиниста широкого профиля третьего класса.
   Мы избрали Васю заместителем бригадира производственной бригады. Хотели избрать бригадиром, но он же молчун, а бригадир  то и дело перед бригадой речь держать должен. Но, чтобы речь держать, надо с кем-то толковым посоветоваться. Вот так и избрали: бригадир умеет говорить, а заместитель знает в деле толк.
 Поработали мы на славу, все опыты удались – достигли биологической урожайности 60 центнеров с гектара и заняли второе место в районе среди школьных производственных бригад. Ездили на районный  слет бригад в Казанку, и там, среди почетных гостей видели «огненного тракториста» Петра Дьякова. Да не просто видели. Он к нашим пшеничным снопам подходил, тяжелым колоскам удивлялся и оставил в нашей книге отзывов свою запись.
   А директор Юрий Николаевич  нас уж как наградил, так наградил - оплатил нашему выпускному классу путевку по городам Крыма в зимние каникулы. Это было незабываемо! Из сельской глубинки мы всем классом ехали с пересадкой и  остановкой в Москве по местам Боевой Славы наших Городов-Героев на берегу  Черного моря! Плыли на пароме через Керченский пролив! Это и была самая дальняя от родных мест поездка Васи Бек – посмотрел просторы Родины  и опять в свое родовое гнездо.
 
   После выпускного вечера разлетелись одноклассники по всей огромной стране, а Вася, отдохнув два дня, на третий пришел устраиваться на работу в совхоз. И работал он на тракторе на всех работах, куда бы его управляющий ни поставил и всякую работу выполнял самым добросовестным образом. По случаю каждого праздника начальство отмечало его благодарственными грамотами и денежными премиями. Вася грамоты получал, но совершенно ими не гордился  потому, что не за грамоты старался, а просто иначе он не умел работать – так его в семье воспитали. У него само собой получалось  побеждать почти во всех соцсоревнованиях. Даже серебряной медалью ВДНХ за свой постоянно ударный труд он был награжден.

     А по соседству красна девица Вера Камчатникова проживала. Я вспоминаю, что Вера была такой неприступной скромницей и интересуюсь, не трудно ли ему было  за  ней ухаживать? «Ой!  - хватается за голову Вася – не то слово!» Но Вася умел быть не только молчаливым, но и настойчивым. Да и то сказать, жених он был видным на деревне, уважаемым. Четыре года ухаживаний увенчались свадьбой!

   Вера к тому времени окончила педучилище в Тобольске, и ей по распределению в Тюмени сразу же давали квартиру потому, что тогда остро не хватало квалифицированных воспитателей в детских садах. Чтобы не было возражений со стороны мужа, ему тоже подобрали в Тюмени работу на тракторе.  А Вася отказался ехать в Тюмень, и все доводы разбивались о его несокрушимое молчание.  Пришлось Вере принять решение мужа - жить в деревне. Позднее, когда Вера, по обстоятельствам,  неделю пожила в Тюмени, Вася спросил ее: « Понравилась тебе городская жизнь?». «Нет! – воскликнула Вера - Забрались там в свои скворечники, друг с другом не общаются! У нас в гости иди в любое время без предупреждения и тебе рады, а там надо созвониться, договориться. В деревне лучше».

    А в деревне Вася все больше в почет входил. В 1984 году передовикам совхоза выделили пять машин ВАЗ21-06.  В те времена были деньги у людей, но мало производилось машин, и право на внеочередное приобретение этой нужной вещи предоставлялось людям чем-то особо себя проявившим. Не начальство, а сами люди на собрании определяли, кто наиболее достоин этого поощрения. Одним из пяти народ выбрал Васю. Эта машина добросовестно служила хозяину двадцать четыре года, все техобслуживания и ремонты Вася сам производил, пока однажды, сев в машину, не удивился тому, что как-то сиденье сегодня, непривычно низко…… Проржавевшее днище отвалилось. Хорошо, что не на ходу.
 
   Село расширялось, благоустраивалось, строилось. И вот такая в строительстве ситуация получилась: закупил совхоз все части щитовых домов, а студенты стройотряда летом не приехали эти дома собирать. И деревня родила своих строителей, а бригадиром строительной бригады был назначен Вася Бек. Ночи напролет изучал Вася строительные чертежи, и были успешно построены все восемь щитовых домов. В их числе  Вася и себе хороший просторный дом построил, в котором  сейчас живет со всей семьей. Так начальство увидело, что с выбором бригадира строителей не ошиблось, а коли выросли свои хорошие строители, так надо своими силами и строить, не завися от таких  подрядчиков, которые могут пообещать и не сделать. И строила бригада Васи от фундамента до крыши жилые дома, сельскую библиотеку, краеведческий музей, скотоводческую базу.  Силами бригады заготавливался и строительный лес, появилась в деревне своя пилорама. Эта же  бригада ремонтировала и старые дома сельчан. Деревенским мужикам не надо учиться топор в руках держать,  каждый крепкий хозяин  – сам себе строитель.

   Так увидело начальство, что Вася может без лишних слов хорошо руководить людьми. Продвигать его стали. Вася трактором легко управлял, а его с места никаким трактором не сдвинешь, если он не хочет. Предлагали по направлению от совхоза учиться в сельхозинституте. А Вася не захотел. Убеждали вступить в партию. А Вася не понимал, почему если хороший работник, то должен быть партийным? Он и так будет хорошо работать, ему плохо работать просто не по душе. Избрали его односельчане  депутатом сельского совета. Куда деваться, если народ доверие оказал. Пришлось целый год присутствовать на собраниях, прикидывая, сколько нужных дел он мог бы сделать за это время у себя дома по хозяйству, пока тут  дожидается момента голосования, чтобы поднять руку за то, что и без него уже решено. На следующий  год Вася уперся,  и, ни в какую, его уже не смогли  в депутаты запереть.
 
    И  грянула перестройка! Денег в совхозе платить не стали, а  семья на его плечах. Вот тут пришлось уволиться из совхоза и податься со своей  строительной бригадой на заработки. Стоят дома, построенные деревенскими строителями в Казанке, Чирках, Тюмени. А здоровье с годами от тяжелой работы с отрывом от дома, стало подводить. Но детей на ноги поставил, и последние годы перед пенсией дорабатывал сторожем в Ильинском детском саду. Сорок пять лет трудовой стаж Васи. Две дочери в его семье, два внука и внучка.
   И спросила я своего одноклассника, что если бы снова начать,  остался бы он  так же в деревне?  Вася ответил, как всегда невозмутимо спокойно: «Я бы не только из этой деревни, но даже с этой улицы никуда  не переехал. Мой дом стоит на родовом месте - здесь еще мой дед жил». Так закончил наш разговор Вася, который долгих речей не любит. И такими «Васями» полна деревня наша. Уходя на фронт, они сердце на ладошку не вытаскивали, чтобы заверить своих односельчан в том, что не пожалеют себя, защищая свою страну.  Молодые парни целовали землю, пропитанную потом не только их дедов и отцов, но уже и их потом, и, без лишних слов, отдавали за нее жизнь.
 

                Где родились, там  и пригодились

Холодной осенью 1941 года в Сибирское село Ильинка вместе с другими переселенцами с Поволжья приехала Елизавета Энгельман. Приехала не одна, а с девятью детьми мал мала меньше и с пожилой матерью не знающей русского языка. Её мужа  взяли в труд армию, и вскоре пришло сообщение, что он умер.

  Судьбу не выбирают уже потому, что не выбирают, когда и где родиться. А жизнь у всех одна. Обживаться на новом месте было трудно не только потому, что без мужа с таким выводком детей везде трудно, но еще и потому, что чужая сторона и чужие люди из-за войны относились к ним, мягко сказать, без особой приветливости, особенно когда кому-то приносили похоронку.

  Переселенцы старались держаться поближе друг к другу, поддерживать своих людей на чужой стороне. Они были хорошими работниками, дисциплинированными аккуратными людьми, и постепенно лед по отношению к ним таял. Да какое же сердце не смягчится, увидев, как бьется в трудностях одинокая мать восьми детей потому, что один уже умер.

  Дети войны быстро взрослели и подставляли свое плечо, измученным военным временем, родителям. Так и сын Елизаветы Георг о своем детстве мог вспомнить, в основном, непосильный труд. И все мальчишки так жили. Общая работа, общие трудности сближали. Женился Георг на девушке Ирме, которая была тоже из Поволжских переселенцев.

     У них родился единственный сын Валерий, для которого село Ильинка стала родиной. Ему досталось уже совсем другое время, ровесники знали ужасы войны по учебникам и книгам,  не испытывали неприязни к переселенным немцам, понимая, что те никакого отношения не имели к захватчикам.

   Валера выделялся высоким ростом, и поэтому сидел на последней парте, как говорят, «на Камчатке» возле продуваемых окон. А рядом с ним сидела самая скромная девочка Люда Санникова. Она была из многодетной семьи, всегда на плечах ее была мамина забота – пуховая шаль потому, что школа отапливалась печами на дровах, и возле окна было холодно. Люда никогда ни с кем не ссорилась и была такой тихоней, что сосед по парте ее не замечал, даже сидя с нею рядом.

              Валера учился в школе, зная, что коли такое обстоятельство, что он единственный  сын у своих родителей, то ему нужно жить с ними и быть для них опорой.  Такой менталитет в их семье, что нужно близких людей беречь, дорожить ими и быть всем вместе.

     И согласно такому убеждению, он на следующий день по окончанию восьми классов пришел к директору совхоза устраиваться на работу.
Отец Валеры  Георг Гейнрихович член Коммунистической партии был на очень хорошем счету в совхозе: передовик производства, имеющий звание «Заслуженный механизатор сельского хозяйства» и Орден Трудового Красного Знамени, который вручали ему в Москве.  За каждую посевную и каждую уборку, награждало его руководство совхоза. В 1964 году комбайнер Энгельман Георг Гейнрихович был занесен в  КНИГУ ПОЧЕТА Казанского района Тюменской области.

     По отцу и сыну честь – приняли охотно, словно со дня на день ждали. И начались у Валеры будни крестьянской жизни. Лето работал на всех работах, а зимой  пошел учиться на механизатора, потом на шофера. А там и в армию забрали. Служил он в очень не простом месте – в ракетных войсках на Дальнем Востоке и очень был доволен своим назначением. Разве сам он зачем-то поехал бы в такую даль? А тут через всю страну проехал, увидел ее необъятную, да великую, наполняясь гордостью за свою Родину. Служил он тоже с гордостью, что охраняет спокойствие своей Родины. За отличную службу Валерий Энгельман удостоился чести быть сфотографированным у развернутого Красного Знамени, и получил отпуск домой на большую радость для своих родителей.

А тем временем соседка по парте Люда Санникова, так же после восьмого класса, училась в кулинарном училище, ни единого мгновения о Валере не помышляя.  Она  тоже знала, что самое дорогое в жизни – это близкие люди, а значит, получив специальность, она вернется в свою родную деревню.
И вот Люда работает поваром в совхозной столовой, и в самой цветущей поре своей молодости.

А Валера, вернувшись из армии еще более красивым потому, что военная выправка мужчинам очень идет, работает шофером и уже замечен, как хороший работник.
Да в наше время в деревне мелких, да худосочных и не было. Жили на свежем деревенском воздухе, питались здоровой пищей без нитратов и мясом без биодобавок со своего подворья, мускулы крестьянским трудом с раннего детства накачены лучше, чем в любом спортзале. По всему поэтому, что ни парень – то удалец, что ни девица – то кровь с молоком. А чтобы мамаша родила, а у нее молока нет – этого и на слуху не бывало, не то, чтобы в жизни по соседству.

  Где только не подкараулит проказник Купидон со своими стрелами молодые сердца!  Спускается однажды Люда по лестнице в конторе совхоза, а Валера в тот момент поднимается. И видит этот богатырь красавицу, разодетую в меха, с загадочной улыбкой на лице и опущенным взором, в которой он едва узнал скромненькую соседку по парте. Тут и пронзила его сердце насквозь меткая Купидонова стрела, и понял Валера, что стрелу эту вытащить уже будет невозможно. Сами собой сорвались с его горячих уст слова признания: «Людочка! Ты меня, конечно, извини, но ты мне очень нравишься!» Улыбнулась Людочка, и прошла, не поднимая глаз, а Валера понял, что судьба его решена. Бывает же такое: в школе сидели за одной партой  и друг друга не замечали. А в какое-то мгновение, словно впервые друг друга увидели и влюбились. Зачастил Валера на обед в столовую, чтобы Людочку увидеть и в кино пригласить.

    Лето прошло в ожидании семейного счастья. Как водится в народе, по осени,  сыграли они  свадебку.
Люда с Валерой выросли в семьях, где уважение к родителям было делом естественным, иначе и не мыслилось. Жить вместе с родителями мужа понималось как само собой разумеющееся. Отживающая семейная традиция ими не нарушилась, и они примером своим показали, что это традиция добрая, хорошая. Жить в семье дружно, в труде и согласии было нормой рода Энгельман.  Свекр со свекровью встретили Люду очень хорошо, с уважением, как девушку достойную, с любовью, как родную дочь. Каков привет, таков и ответ – Люда звала свекровь мамой, а  свекра - папой, и заботилась о них равно, как о своих родителях. У молодых родилось двое детей: сын и дочь. Уходя на работу, Люда знала, что ее ребенок  присмотрен любящей заботливой бабушкой, и за всю трудовую жизнь ни разу не была на больничном. Это  очень ценилось на работе, она росла в должности настолько, насколько это было возможно, и стала заведующей школьной столовой.

     Двадцать шесть лет прожила Люда со свекровью, тридцать лет - со свекром, и никогда не было в семье никаких недоразумений. Я смотрю на их дом – крепкий, добротный. Но не так уж он велик, чтобы два поколения в нем жили. А ведь жили, и жили в согласии,  не в обиде.

 При нашем разговоре я думаю об, одиноко живущих родителях,  жизнь которых обрывается в тоске по детям, и в последние дни за ними ухаживают равнодушные соцработники за зарплату. Растерял наш народ добрую традицию, связывающую поколения.
 
Это семейство не замыкается в кругу своих семейных интересов и домашнего хозяйства. Они активны в общественной жизни села и в организации людей немецкой национальности.  Кто бы мог ожидать в школьные годы, что самая скромная тихая девочка в классе станет такой активной гражданкой, продвинется по служебной лестнице, став начальником. Их все уважают и за то, что они  добросовестные труженики, о чем свидетельствуют многочисленные грамоты и поощрения, и за их дружелюбность, честность и порядочность. Это норма жизни рода Энгельман, и Люда, влившись в семейство,  из этой нормы не вышла ни разу. Множество комиссий и разных проверок перебывало в школьной столовой, и всегда им не к чему было придраться: чистота идеальная, все санитарные нормы соблюдены, ни в одном блюде, ни в одной котлете не бывало недовеса.

 А деревенские мужчины - все большие трудяги. В деревне  иначе жить невозможно. Вот посевная начинается – день год кормит. Круглые сутки гудят на поле трактора, чтобы скорее вспахать землю и посеять зерно, пока влага из почвы не ушла. Начинается  уборочная – каждый погожий час дорог. Механизаторы в поле с утра и до трех часов ночи, а иногда и ночуют в поле возле комбайна, чтобы с рассветом уже и за работу.  Деревенская семья живет общими заботами.

  А после уборки можно и  передохнуть, но не долго. В это время и ездят деревенские труженики по гостям и в туристические поездки. Люда с Валерой тоже много где побывали, в том числе и на берегах Волги. По путевке, которой их наградил совхоз, ездили они на двадцать дней в Югославию. Есть, что вспомнить супругам Энгельман. Валеру, как передовика производства, примерного семьянина, активного комсомольца рекомендовали для вступления в Коммунистическую партию. Может, Валера и вступил бы, но  в один день не стало на селе ни комсомольской, ни коммунистической, как и пионерской и октябрятской организаций. Но остались плодороднейшие поля – уникальный чернозем, местами более метра глубиной, житница Сибири. Переименовываются организации, а труд крестьянина остается прежним и по-прежнему востребованы хорошие работники.

 Дети выросли, переженились, живут в своих домах, но переняли от родителей принцип жить в дружбе со всеми родственниками, ведь это самые дорогие люди и самые надежные друзья в трудную минуту. И Люда с Валерой любят сноху равно, как дочь, а зятя – равно, как сына. Тепло на душе, когда видишь в наше время такой островок семейной сплоченности, связанный дружбой, любовью и заботой друг о друге, гордостью за достижения близких людей.
 Вот, внук Никита увлекся краеведением, участвует в конференциях различного уровня и отмечен грамотами за свои труды. У него проявились математические способности, и он мечтает стать учителем математики в своей школе. Никита гордится дедом - комбайнером, отцом – пограничником на таможне,  своей малой и большой Родиной. Он собирается служить в армии потому, что в семье Энгельман все мужчины считают своей обязанностью уметь защищать Родину. Все его дела и намерения получают поддержку в семье,  все родственники гордятся Никитой. И так, кого ни возьми – все согреты, все в дружбе.

 В начале февраля стремятся в стены школ, разлетевшиеся во  более концы страны, а то и дальше, выпускники. Нелегкая это задача – встретиться со своими одноклассниками: нужно  отпуск иметь в это время,   деньги на дорогу, взаимопонимание в семье, чтобы вторая половина считалась с твоим желанием.
А супругам Энгельман не нужно ни лететь, ни отпуск подгадывать, а взаимопонимание обусловлено уже тем, что оба из одного класса.

   Вспоминая историю появления своего отца в селе Ильинка, Валера говорит так: «Да, немцам Поволжья пришлось очень трудно во время войны. Всем было трудно, но им было тяжело еще и морально, к ним относились с подозрением, как возможным врагам. Нелегко было изменить такое отношение людей - только добросовестным трудом, порядочностью, доброжелательным отношением к людям даже в ответ на недоброжелательность. То, что с ними сделали, было ошибкой. Но ведь ошибались не только по отношению к немцам. Сколько  людей невинно пострадали из-за доносов, или из-за того, что попали в плен. Много в жизни несправедливости. Я люблю свою страну и народ. Многие немцы уехали жить в Германию. Но мне ни разу такое даже в голову не пришло. Я хочу жить только здесь, и дети мои здесь живут, и внуки собираются здесь жить. Я поездил по стране и за границей был. Посмотреть интересно, как люди на Земле живут, и всегда я убеждался, что для меня милее всего моя родная деревня».

                Труженики земли

      Есть достижения человечества, которыми мы все громко восхищаемся. Вот новое открытие в науке!  Вот в космос полетели!  Самозабвенно читаем стихи талантливых поэтов и изучаем гениальные произведения классиков. Да, этим нужно гордиться и этому нужно радоваться. Но не мешало бы каждый день на завтрак обед и ужин вспоминать о тех, кто обеспечивает хлебом насущным изобретателей и ученых, поэтов и писателей и всех-всех людей, на этой земле живущих, хлебом насущным.  Ибо, хоть и не хлебом единым жив человек, но без хлеба вообще не жив.
 
А кто же они, эти скромные труженики, которые обеспечивают нас самым главным для жизни? Как они живут? Какие они из себя?

Один из них – Новиков Иван Васильевич. Он родился в семье бедных крестьян двенадцатого  июня 1933 года. Прародители его  прибыли в наши края с Урала во времена заселения малообжитых земель Сибири.  В Петропавловске с платформы поезда каждой переселяющейся семье выдавали безвозмездно плуг, лошадь и семена на первый посев. Помощь была едино разовая. Направление на жительство они получили в село Бугровое, которое называлось по названию озера Бугровое, на берегу которого и находилось.  Землю для обработки выделяли только на представителей мужского пола – у кого в семье сыновей больше, тот и богаче становился. А в семье Новиковых было пять дочерей и один сын  – вот и беднота, хоть из кожи вылезь на работе. Но места эти очень благодатные, раздольные, земля плодородная, озеро рыбное, в лесах дичи полно - все и душу радует, и прокорм труженику дает. А потому решили на деревенском сходе крестьяне переименовать свою деревню и озеро, назвав село Благодатное, и озеро по селу - Благодатным.

Отец Ивана Васильевича одиннадцать лет прослужил в царской армии во Владивостоке в Порт-Артуре, воевал в первую германскую, а во время революции был на стороне красных. Вот вернулся он в родное село в новую жизнь. А там и новые порядки. По новому порядку нашлось три человека, которые написали заявление, что им этот царский служака не нравится, а потому они не хотят, чтобы он тут жил, и этого достаточно было, чтобы все семейство выселить с обжитого места. И вот Василий Новиков, взяв жену с ребенком, оставив  старых родителей и хозяйство, прибыл в Казанскую комендатуру для направления на место выселения. Но, непредсказуемый поворот – начальником комендатуры оказался его бывший командир по военной службе, который и обрадовался встрече, и удивился причине этой встречи и отправил Новиковых обратно к отцу-матери и к хозяйству на родное место жительства.

 То был 1929 год, а в 1941 году, когда все мужчины призывного возраста ушли на фронт, Василий Новиков стал председателем колхоза потому, что он по возрасту не подпадал под мобилизацию. И вот однажды выдал он колхозникам на трудодни отходы на прокорм, а в отходах оказались и зерна пшеницы.  И опять подвал Казанской  комендатуры на три месяца разбирательств. Но не посчитали его проступок очень уж преступным, и отправили вновь в армию для обучения новобранцев. Окончилась война, вернулся Василий домой и стал работать животноводом. Работал он день и ночь, чтобы семью свою прокормить. Труд его, хозяйственность, и грамотность были односельчанами замечены, и  вновь избрали они его председателем своего колхоза имени Кирова.

А в семье подрастал сын Ваня, который в четырнадцать лет пошел работать в колхоз конюхом, а потом помощником комбайнера. В это время по деревням ездили агитаторы, приглашающие молодежь на обучение в ФЗО. Они рассказывали про другую жизнь, про другие места, про другую работу и молодому парню хотелось это повидать и попробовать. Но колхоз отдавал агитаторам только тех, кто им был не нужен. А Ваня хорошо работал – кто ж его отдаст. И сбег Иван в Казанку, и даже родители не знали, куда исчез их сын. А он явился в администрацию района, заявил о своем желании, получил документы и направление, и родители, которых уже сама  администрация известила, приехали проводить своего сына.

 И вот длинная дорога,  до Владивостока и дальше в город Сучан  – сколько впечатлений, сколько нового, вот какая она большая наша страна! Здравствуй новая жизнь в горнопромышленной школе на полном государственном обеспечении, и новая специальность – горнопроходчик.  Труд прямо героический: нужно забуриться в скалу, заложить аммонит, взорвать породу, выгрести отвалы, укрепить своды и стены  и проложить рельсы, по которым покатятся вагонетки с углем. Прежде, чем под землю спустятся горняки для добычи угля, там пройдет горнопроходчик и проложит путь под землей. Хорошая зарплата, но и работа тяжелая и опасная.  Под землей выходит взрывоопасный газ метан, поэтому вентиляция такая, что едва на ногах держишься, а надо при этом и работать. И все горняки работают в условиях шквального ветра, и нельзя иначе.
 
Старый мастер по обучению посоветовал Ивану, что в шахту ты, дескать, завсегда успеешь, вот скоро приедут агитировать вас  на работу на завод во Владивосток, так поезжай, попробуй заводскую жизнь в большом городе. Так и есть – на выпускном вечере выступил перед ними представитель завода из Владивостока с приглашением на работу на завод.
  Страна поднималась из разрухи, везде нужны были молодые сильные мужские руки, и потому была возможность много где побывать и много что повидать. Из трехсот выпускников только пять человек проявили желание поехать на завод потому, что все были из сел, что такое завод никто и не представлял.
 
И вот он завод «Металлист», и горячая работа в горячем кузнечно-прессовом  цехе помощником кузнеца.  Три года хорошей жизни на хорошую  зарплату, в хорошем общежитии с хорошими людьми.  Одно не очень хорошо – тоска по родине. Иван три года в отпуск не ходил, чтобы накопилось три отпуска вместе, чтобы отдохнуть на всю катушку в родительском доме, надышаться воздухом родных мест. И вот прибыл он в отпуск в родной колхоз в апреле-месяце, а на следующий день к нему с визитом председатель колхоза – помоги, дескать, сам понимаешь, посевная на носу, готовить машины нужно, каждый человек дорог, а ты тем более, многое уже знаешь и умеешь. И пошло - поехало: сначала посевная, потом косилки пришли в колхоз в разобранном виде, и нужно помочь их собрать, а там сенокос….  Так за три месяца отпуска в деревне ни одного дня отдыха не выпало. Поехал он по окончанию отпуска в район с воинского учета сниматься, а военком ему и говорит, что мы, дескать, тебя и отсюда в армию-то отправим, оставайся-ка ты в колхозе до ноябрьского призыва,  видишь какая тут нужда в рабочих руках. Ну и остался.

И опять к нему жизнь повернулась интересной стороной – на службу в армию он попал в Москву во внутренние войска в школу младших командиров. Подчинялись эти войска Берии, который и создал их, а так же создал атомную промышленность. Отношение к солдатам было очень заботливое и уважительное.

 На похоронах Сталина, Иван стоял в оцеплении. При смене караула, он четыре раза проходил мимо  Сталина. Когда сместили Берию, вызвали командиров и сказали, что отныне они подчиняются пятому отделу. Был Иван к тому времени старшина команды по хозяйственной части, все до иголки было под его надзором.  По окончанию срочной службы, оказалось, что он и тут показал себя нужным человеком. Ему предлагали остаться сверхсрочно, давали квартиру и для него и отдельную для родителей. Но Иван уже привык к тому, что он везде нужный и, сославшись на то, что старые родители не поедут в далекую чуждую им Москву, отвертелся он от сверх срочной службы.
 
Навестив после армии родителей в деревне, он опять почувствовал  охоту к перемене мест и поехал в Донецк проходчиком на шахту. Хорошая работа, достойная зарплата, различные льготы,  много яблок, которые в Сибири тогда еще не росли. Но нет этих лесов и озер, снежной зимы с крепкими морозами, а яблоки быстро приелись. Два отпуска в год полагалось шахтеру, и дорога раз в год туда и обратно оплачивалась.
 Приехал раз на родину, два и понял, что накатался он по стране до сыта, что нет края более благодатного, чем в деревне Благодатное, и рассвет на Благодатновском озере краше всех  рассветов, и нет девушек милее, чем в его деревне. И вернулся он на родину, пресытившийся впечатлениями и дорогами, повидавший  разные места  и разных людей, и желающий своего семейного гнезда на родной  земле.

На многое не претендовал, стал работать животноводом, а потом шофером. Деревня тогда уже в совхоз входила вместе с пятью другими деревнями.  Руководство быстро оценило в нем добросовестного, энергичного толкового работника, выделили ему квартиру.  В ту пору в деревне без своего хозяйства не жизнь была.  Как мужчина хозяйственный, основательный он и корову завел и свиней, постройки всякие смастерил. А зачем все это, если нет в доме хозяйки, не слышно в доме детского гомона, а корову приходит доить соседка.
 
         Девушек в деревне не мало, но та, что по сердцу, никак не решалась ответить на чувства этого, непонятного деревенским жителям, парня. Носило его где-то столько лет, вот теперь он приехал, и кто его знает надолго ли. Выйди за него, а он опять куда-нибудь сорвется. И что? Детей в охапку, а хозяйство на распыл? Всякая серьезная девушка хочет иметь серьезного надежного мужа, и ни при каких чувствах головы не теряет. И понял Иван, что это тот момент, когда нужно проявить мужскую решительность.

Заходит он раз к соседям и просит дать ему мотоцикл с коляской, чтобы жениться. Соседи, которым уже до смерти надоело доить его корову, с готовностью выкатили ему мотоцикл с коляской и ключами, и припали к окну в ожидании дальнейших событий. Видели соседи, как с места в карьер сорвался мотоцикл и скрылся в облаке дорожной пыли. Но не видели, как влетел этот мотоцикл на место дойки, соскочил с него Иван, сгреб в охапку молодую учетчицу на виду всех доярок, что любопытствуя, выглядывали из-за коров, усадил в коляску и, не давая ей опомниться, рванул к своему дому. А вот тут уже соседи видели, как в облаке той же дорожной пыли подлетел мотоцикл к воротам лихого молодца, а он с мотоцикла соскочил, девицу из коляски вынул и на руках понес ее в свой дом.  И вздохнули соседи с облегчением, что не придется им более доить чужую корову.

Так показал русский  Иван  мастер-класс кавказцам, как надо воровать невест без мешка на голову, не связывая по рукам и ногам, единственно заручившись пониманием женского сердца, которое в своей нерешительной осторожности может упустить свое счастье.  Так зажили они с учетчицей Екатериной Александровной в добром согласии и двоих прекрасных детей нажили. И кто бы, когда бы к ним ни зашел, хоть начальник, хоть сосед, хоть просто односельчанин, всегда для них готов стол с пирогами, всегда  есть и домашние котлеты, и домашние пельмени для негаданных гостей, и в доме благоухающая чистота и приятный порядок.
Когда есть в жизни крепкий тыл - хорошая семья, то и все другие дела идут в гору. И пошел в гору по служебной лестнице Иван Васильевич - назначили его управляющим в Благодатном. Проявил он на этом месте себя и хорошим организатором, и рачительным хозяином.

Центральная усадьба была в селе Ильинка, а директором был уже Юрий Николаевич Шустов. Даже я помню эти времена больших интересных перемен в жизни нашего села. Юрий Николаевич создал в совхозе за время своего руководства нерушимый рукотворный след в виде двухэтажных каменных многоквартирных домов для людей - словно в наше село городская жизнь шагнула. Появились новая просторная школа, летний лагерь труда и отдыха для школьников на берегу соленого озера Убиенное, овеянного легендами и наполненное лечебной водой. Школьная производственная бригада, благодаря помощи совхоза, имела поле шестьдесят пять гектаров для своей учебной деятельности и всю необходимую технику от трактора до сеялки. Выпускной класс школы при материальной поддержке совхоза ездил всем классом по туристической путевке вместе с учителями. Мы – школьники жили интересной деятельной захватывающей жизнью и даже не думали о том, кому надо сказать спасибо за наше счастливое детство.

 Поднимался культурный уровень села, для чего был построен новый просторный клуб, в котором тоже била ключом интересная жизнь. Труд животноводов изменился и стал походить на заводское производство, где все механизировано от автопоилок, до транспортировки молока по молокопроводу. Совхоз поднимался, росли показатели его труда, а с ними росло и благосостояние. Виданное ли дело – в совхозе появился свой маленький асфальтовый заводик, который обеспечивал местную потребность в асфальте. Так на элеваторе было все заасфальтировано и в складах и во дворе. И многое другое шагнуло в наше село. Все это вершилось людьми и прежде всего - хорошо подобранными кадрами руководства.

 Так и попал в руководящие кадры Иван Васильевич, став заместителем директора и переехав на жительство на центральную усадьбу совхоза в село Ильинка. Вот где пригодился жизненный опыт, полученный в  его скитаниях по стране. Он хорошо знал людей, умел находить общий язык и подход, был душой любой компании, умел расположить  к себе, с ним хотелось поддерживать отношения, хотелось работать рядом с ним, он увлекался делом и увлекал за собой.  Люди тянулись к нему, и  личные связи становились деловыми, крепкими и надежными. Этакий доморощенный дипломат.

  Он сам горел на работе и зажигал других, его неуемная созидательная энергия была, казалось, неиссякаема. Вот из таких кадров собрал свою команду директор  Юрий Николаевич Шустов, который  тоже отдавал всего себя работе, но при этом был человеком очень скромным, делая большие дела, сам обходился малым и достаточным. Директор  такого преуспевающего совхоза жил в квартире ничем не отличающейся от квартиры обычного работника совхоза, и для каждого работника он был доступен в обращении к нему,  знал в лицо и ценил не только руководящий состав, но и добросовестных простых тружеников будь то  хоть тракторист, хоть животновод.  И своим заместителем Юрий Николаевич был очень доволен. Иван Васильевич был известен не только как упертый трудоголик, но и как жизнерадостный шутник, острослов, мастер рассказов историй своей, богатой событиями, жизни, выдумщик на различные приколы.

 
Конечно, утомляли и заботы и избыток общения. Тогда Иван Васильевич отправлялся с удочками на берег реки. Он не был заядлым рыбаком. Но это был прекрасный повод, восстановиться в своих силах в тишине уединения, глядя на водную рябь, слушая шорохи и звуки природы. Бывало, что и рыба неподалеку плескалась, но возвращался он, чаще всего,  с теми же удочками и налегке.
А жена, проводив мужа на рыбалку, отправлялась в магазин. Вернувшегося с рыбалки мужа дома ждали свежие, ароматные, с хрустящей корочкой рыбные пироги и наваристая уха. Как не любить и не ценить такую понятливую супругу? Не нужен и клад, когда в семье лад.

Это было время какого-то радостного труда, когда люди, работая изо всех сил, выжатыми себя не чувствовали, но чувствовали дружеские отношения взаимной поддержки и товарищества. Деревня жила общими заботами. Если сенокос - так вся деревня на сенокос. Уборочная страда - для всех страда, где бы человек ни работал. Если он даже и не в совхозе работает,  то в ночную смену на элеваторе зерно помогает принимать. Закончилась уборка – для всех праздник, но особенно большой почет хлеборобам. Для них в поле разбивали палаточный лагерь и готовили в поле настоящий праздничный пир с концертом художественной самодеятельности, с угощениями, какие душа желает.
 
Но забрали Юрия Николаевича в высшие инстанции, и руководящий состав распался. Такова уж жизнь, что новый руководитель создает свою команду.  Иван Васильевич  ушел работать на автобазу, где под его попечением оказалось около ста грузовых машин.

 А более молодой и подающий перспективные надежды в качестве первого руководителя - зоотехник Владимир Иванович Барабанщиков стал председателем колхоза в селе Селезнево. Главный талант первого руководителя в том, чтобы подобрать кадры и расставить их по местам. Решая этот ключевой кадровый вопрос, он и пригласил Ивана Васильевича своим заместителем, зная по прежней  совместной работе, что поручив любое дело Ивану Васильевичу, можно в эту сторону даже и не заглядывать и не вмешиваться и быть спокойным за этот участок работы.
 
У каждого человека есть место, где он на своем месте.  Должность заместителя первого руководителя для Ивана Васильевича то, что дает ему возможность работать с полной отдачей. На этом месте он и возможности имеет для обеспечения фронта работ, и нет у него такой необходимости – находиться неотлучно в кабинете. Он по своей природе таков, что ему нужно быть в гуще дел, в суматохе явлений. Кипучая энергия требовала богатырской работы. И возводились в Селезнево жилые дома целыми улицами, животноводческие помещения и зерновые склады,  распахнул свои двери спортивный комплекс. Восемь лет трудового подвига увенчались медалью, которую на грудь не повесишь, но которая прочно стоит на земле и видна всем людям, и служит людям и наполняет гордостью за себя и тех, кто вместе с тобою оставил самый созидательный свой труд на земле на многие лета будущим поколениям.


Все течет, все изменяется. И Владимир Иванович стал уже председателем райисполкома. Иван Васильевич ушел  работать заместителем председателя колхоза в селе Яровское.  Наступали смутные времена перестройки, когда все было не как прежде. То, чего удавалось добиться, не находило применения. Один человек ничего не может, нужна команда, а команды  не было, слаженной работы не получалось.  Короче сказать – не работа, а одна нервотрепка. И оказался Иван Васильевич в больнице с сердечным недугом – укатали крутые горки.  Хотел после выписки пойти простым кочегаром работать, но навестил его в больнице  глава администрации района Владимир Иванович Барабанщиков и пригласил  на работу  комендантом при администрации.  В администрации работал Иван Васильевич до 1998 года и ушел отсюда на пенсию в шестьдесят пять лет.


 Его трудовой стаж пятьдесят один год. Везде, где он работал, на заводе или в шахте,  животноводом  или руководителем – всюду его труд отмечен почетными грамотами, и его портрет всегда имел место на почетной доске предприятия. Он член коммунистической партии с 1968 года и билет не выбросил потому, что он вступал в партию, словно присягу принимал служить всей своей жизнью трудовому народу. Он считает, что его жизнь удалась, и сожалеть ему не о чем. Когда в гости к нему приезжает генеральный директор агропромстроя Юрий Николаевич Шустов, после дружеских объятий за гостеприимным столом они вспоминают минувшие дни, как-то неуместно выглядят их седины и морщины, ведь душой-то они по-прежнему молоды. Что-то тут недоработала мать-природа, всем отмеряя жизнь  одним аршином, и тем, кто своим горячим сердцем освещает жизнь другим и тем, кто просто пользуется пламенем сердец других. Порою, люди с горящим сердцем еще и быстрее сгорают. Но иначе они не могут.