Глава 11

   – Вот и ладненько, – произнес Вован и внимательно оглядел присутствующих.
Наконец-то все собрались. Час назад уже в полной темноте Леший последним прокрался на дебаркадер лодочной станции, который представлял собой отправленный на покой древний колесный буксир. Проводник «странников» должен был подняться с берега по сходням на эту плавучую станцию прогулочных лодок и условным стуком постучать в дверь шкиперской каюты.

   Однако вместо этого Леший, во-первых, появился на палубе, каким-то образом миновав натянутую поперек сходней сигнальную нить. Во-вторых, неизвестно почему начал издавать голосом подозрительные звуки у двери, при этом пытаясь заглянуть в окно поверх плотно задернутой занавески.

   За что в итоге чуть не получил крупный заряд дроби из ружья. Хорошо, что все обошлось благополучно. Правда, когда входящего в каюту Лешего увидела Даша, то его дурковатая внешность заставила Мореву ойкнуть. До начала операции оставалось совсем немного времени, оттого нервы у девушки были взвинчены до предела.

   В чем-то похожая реакция возникла у Моревой, когда несколько часов назад молодые люди впервые появились на лодочной станции. В сгущающихся сумерках Даша заметила, что из люка на верхней палубе дебаркадера неожиданно вынырнула чья-то чумазая физиономия в фуражке с «крабом». Увидев, что девушка вздрогнула, Волков успокоил ее. Мол, не волнуйся, это свои.

   Бывалый, словно подтверждая слова Вована, в знак приветствия взмахнул зажатой в руке ветошью. Выдавил на лице улыбку и быстро вылез из люка на палубу, чтобы пожать молодому человеку руку. Хотя чувствовалось, что кряжистая фигура шкипера излучает еле сдерживаемое недовольство.
  – Врагу не сдается наш гордый «Варяг»? – радостно поинтересовался Вован, нарочно не замечая настроения Бывалого.

   В ответ шкипер сумрачно заявил, что все готово уже какой день, их заждались, а Леший отправился в поселок, но пообещал скоро вернуться. Однако это «скоро» затянулось на три часа.

   К слову сказать, Бывалый, будучи в трезвом виде, не терпел разгильдяйства в делах, был страшно пунктуален и сейчас просто рвал и метал от злости. Угомонился он лишь, когда увидел, что Волков, будто по мановению волшебной палочки, извлек из принесенной сумки трехлитровую банку с прозрачной жидкостью.
  – Бабин Нади? – на всякий случай уточнил шкипер, и, получив утвердительный ответ, успокоился окончательно.
 
   После чего пригласил вновь прибывших окинуть взглядом его славный корабль и приготовленную для них каюту класса люкс. Когда же придирчивый осмотр Вованом был закончен, Бывалый решил по законам флотского гостеприимства угостить молодых людей крепким чаем, для чего заварил его только известным ему способом. Чтобы не обидеть радушного хозяина, Моревой и Волковым пришлось дожидаться, когда священнодействие в приготовлении напитка завершится.
  – Да это же чифир! – воскликнула Даша, увидев цвет налитого в чашку.
  – Нет, – это купеческий! Ты посмотри на его золотистый оттенок, – терпеливо разъяснил Бывалый, которого хлебом не корми, а только дай поучить молодежь.

   После чего он прошествовал к старинному буфету, чтобы откуда торжественно достать кулек из плотной бумаги и высыпал его содержимое в глубокую тарелку.
Вот тут-то и объявился Леший. Когда его, непутевого, открыв дверь, впустили, то врезали подзатыльник в острастку за опоздание и только тогда допустили к столу.

   За людским шумом, сейчас возникшим в каюте, Вован склонился к Дашиному уху и указал на конфеты-подушечки, которые праздничным лакомством были поданы шкипером к столу:
  – Попробуй «Дунькину радость» с чаем. Его пей мелкими глотками, чтобы не обжечься. Но поверь мне, это реально вкусно!

   После чаепития присутствующие чинно расположились напротив Волкова на старинном диване. Мореву усадили в середину. От волнения она часто облизывала губы, а время от времени нервно теребила на шее цепочку от крестика и то и дело посматривала на старые часы. Ходики с помятым циферблатом из жести, на которой местами облупилась краска, висели на стене каюты прямо напротив Даши.
 
   Волков взглянул на часы, перевел взгляд на девушку, но пока не заметил у нее на лице никаких признаков сонливости. Значит, эффективность снотворного, которое добавили Даше в чай, снизилась из-за чрезмерного возбуждения организма девушки.
 
   У Бывалого, напротив, от выпитого очередного полстакана самогона признаки опьянения проявились резко и отчетливо. На его лице, обветренном всевозможными морскими и речными штормами, дубленая кожа покрылась яркими красными пятнами, в особенности на щеках, а маленькие глаза шкипера начали все чаще моргать. В какой-то момент он сильно вздохнул и крепко провел рукой по волосам, имевшим цвет, как говорят, соли с перцем.

   Леший, в предвкушении от приближающегося «странствия» с прищуренными глазами и застывшей глупой гримасой на веснушчатой физиономии уселся на краешек дивана в напряженной позе, и терпеливо ожидал дальнейших команд.

   Через некоторое время они последовали. Наконец-то заметив, что глаза Даши осоловели, Вован хлопнул ладонями по бедрам и стремительно поднялся с венского стула, изготовленного чуть ли не 100 лет назад. Тот немедленно отозвался жалобным скрипом, словно попрощался с седоком. Встав посередине каюты, Волков прищурился и залихватски громко отдал приказ:
 – Ну, бойцы, айда-пошел! 

   Члены его группы в молчании поднялись из-за стола и гуськом двинулись вслед за командиром из «боевой рубки» шкипера. С отрешенным выражением лица и остекленевшими глазами пошла Морева. Шествие замыкал Леший с окаменевшей ухмылкой дурачка. Будь в помещении полумрак, то команда Вована точно напомнила бы собой какой-нибудь отряд зомби, который не добили положительные герои из третьеразрядного фильма ужасов.

   Оставшийся сидеть на диване шкипер икнул, глядя им вслед. Потом нехотя поднялся с любимого предмета мебели. Запер внутреннюю дверь каюты, через которую удалилась «нечистая сила». Такими словами, будучи уже пьяным, Бывалый позволил себе обозвать ушедших. Однако назавтра в трезвом виде ему даже на ум не придет говорить что-либо подобное. Теперь же, сопя изо всех сил, шкипер с трудом передвинул тяжеленный диван, закрывая проход к указанной двери. Подошел к столу, налил в стакан из принесенной Вованом банки и в три глотка опустошил содержимое граненой посуды. Тотчас издал звук, будто крякнул.
 
  Затем постоял, уставившись тоскливым взглядом в стену. Ему не давала покоя эта «нечисть», собравшаяся провести неопределенное время по своим «чертовым» делам на средней палубе его корабля. Под воздействием алкоголя шкипер все сильнее и сильнее негодовал в адрес новых пассажиров. Если бы не маленькая пенсия, и такая же зарплата, то он никогда не согласился бы заключить сделку с этим дьяволом в обличие Вована! Если бы…

   Внезапно Бывалого озарила мысль, которая пришлась ему по душе. Загадочно улыбаясь, он достал из нижнего ящика буфета молоток и гвозди. Потом долго рылся в другом отделении среди металлического хлама. Правда, когда нашел, что искал, то уронил, да так, что железяка куда-то подевалась.

   Тогда он опять углубился в поиски, забравшись чуть ли не целиком в отделение буфета, где располагался нужный ящик. Из-за спины шкипера периодически слышались его бормотание: – Чих-пых! – и звон металла. В конце концов, Бывалый с грохотом вытащил из недр буфета искомую вещь, ликующе вскинул голову, но… крепко приложился макушкой о дубовую полку буфета.

   Несмотря на боль, шкипер поднялся и, потирая ушибленную голову, довольно резво направился к дивану. Влез на него, заколотил несколькими гвоздями дверь, а затем прибил на перегороженную дверь… подкову. Причем таким образом, что концы ее смотрели к верху.

   «Чтобы нечисть не вылезла, а каждый раз скатывалась обратно на донышко», –  мысль о дне емкости показалась Бывалому очень своевременной, и заставила его опять направиться к столу. Оттуда шкипер оглядел дело своих рук, удовлетворенно кивнул, в очередной раз «принял на грудь» и вышел на палубу дебаркадера.
 
   Вздохнул полной грудью холодную свежесть октябрьского воздуха, молвил: «Ох, и бодрит!» и окинул хозяйским глазом верхнюю палубу старого буксира. Хотя увидеть что в сгустившейся ночной темноте было довольно сложно.

   Здесь у шкипера родилась мысль, что кроме подотчетной материальной части теперь на его корабле появилась команда. И уж совсем неожиданно подумалось, что спрятавшаяся в чреве буксира «нечисть» на самом деле являются неплохими ребятами, с которыми можно очень даже хорошо поладить.

   Пока Бывалый «задраивал переборку», иначе заколачивал дверь, покинувшие шкиперскую каюту люди устраивались на новом месте. Хотя прежде они миновали помещение, которое было завалено стройматериалом. Потом воспользовались люком и по трапу спустились на среднюю палубу буксира.

   Здесь Волков подхватил под руку уже засыпавшую на ходу Дашу, и они в обнимку прошествовали по темному коридору. Их шаги гулко раздавались в пустынном чреве старого корабля. За молодыми людьми семенил Леший. Наконец, команда Волкова добралась до отведенной им каюты.

   Даже днем в нее снаружи через специально испачканный иллюминатор не проникло бы ни одного люкса скупого осеннего солнечного света. Теперь, когда наступила ночь, Вован не без оснований понадеялся на светомаскировку и включил электрическую лампочку.

   Интерьер каюты разительно отличался от других мест старого и списанного колесного буксира. На его нижних палубах царили хаос и запустение. Повсюду виднелись следы мазута, грязи и человеческих нечистот, почему-то обязательных в любых нежилых помещениях. Зато в каюте № 6 по левому борту, Бывалый постарался с ремонтом на славу.

   Именно сюда за два часа до этого момента Вован приводил девушку, показывал интерьер и давал напутствия:
  – Глянь на все внимательно и запомни! Первые впечатления, хоть говорят что обманчивые, однако самые яркие. Тебе они могут понадобиться при экстренном возращении. – Правда, заметив реакцию Даши на эти слова, мысленно отругал себя последними словами, а вслух попытался ее успокоить: «Да ты не бойся! Это я так, к слову! – Но оказалось, что он как в воду глядел.
   
   В свою очередь, Морева, как было велено, решила не бояться, и осмотрелась.
Пол и стены нового жилья «странников» блестели свежевыкрашенной эмалью шарового цвета, специально подобранного шкипером для покраски. В небольшом помещении им же были оборудованы по заказу три теперь заправленные бельем койки-полки. Две верхних и одна нижняя. На месте другой расположился узкий длинный стол.

   На нем тогда устроились небольшая бутыль из темного стекла, мензурка, три бокала, электронные часы и радиоприемник. Из-под стола выглядывали упаковки галетного печения, головки пластиковых бутылей с минеральной водой и несколько жестяных банок с тушеной говядиной. Холодильник в каюте не требовался, висящий на стене термометр показывал + 5 градусов по Цельсию.

   На нынешний момент, то есть спустя два часа, в каюте ничего не изменилось, только температура понизилась на один градус. На это обратил внимание Волков, когда мимоходом бросил взгляд на спиртовой термометр.
  – Бр-р! Ну и холодрыга! – пробормотал командир «странников». – На улице теплее стократ. – Действительно, металл старого корабля, казалось, вобрал в себя холод осенних ночей и речной воды, которая готовилась к зимней спячке. – Ну, ничего. Скоро нам любые морозы будут по барабану!

  Выдав комментарий, Вован усадил Мореву на нижнюю койку в угол. После чего привалил Дашу к стенам каюты, чтобы она не сползла на пол. Голова девушки безвольно свесилась на грудь.
  – Леший, марш на шконку! – Вован указал тому место на верхней полке, а затем подошел к столу и отмерил мензуркой жидкость из бутыли по бокалам.

   Проводник, забравшийся на верхнее место, живо схватил протянутый бокал и часто-часто закивал в знак согласия, когда к нему, нахмурив брови, грозно обратился командир:
  – Пей, сразу после Дарьи! Внял? Схватишь ее и жди меня!
  – Всех найду. Я всех найду, – подобострастно затараторил блаженный.
  – Да понял, понял, не дурак! – Вован наклонился над Моревой, и пальцами сдавил ее щеки. Таким способом разжал челюсти и осторожно влил девушке в рот бесцветную жидкость из бокала темного стекла.

   Дарья поперхнулась, закашлялась, но смогла проглотить эликсир.
  – Ну, Парнишка, будь готов! – с этими словами Волков доброжелательно подмигнул Лешему. Проводник, услышав свое старое прозвище, которым Вован пользовался, будучи только в хорошем расположении духа, моментально выполнил приказание, – выпил и вытянулся на верхней полке. Пустой бокал он оставил рядом с собой.
 
   Тем временем Волков аккуратно уложил девушку на койку и сунул подушку ей под голову. Неожиданно заметил, что поверх одежды на груди у девушки покоится серебряный крестик. Также молодой человек вспомнил, что, будучи наверху в каюте шкипера, Даша нервно принималась теребить в руках от него цепочку. Да, видно, потом забыла и не упрятала к груди свой нательный символ веры.

   «Хм, в прошлом году вообще не носила, а в этом… Да-а, «вот что делает крест животворящий», – процитировал Вован героя популярной комедии, усмехнулся по-доброму и бережно заправил крестик за ворот ее майки.

  Затем заботливо накрыл Дашу байковым одеялом и пристегнул ремнем к полке таким образом, чтобы Морева ненароком не свалилась с койки, но руки у нее остались бы свободными.

   Тут Волков обратил внимание, что на лице у Лешего заискивающая улыбка дурочка сменилась выражением холодного спокойствия вечности. Из чего можно было понять, что их проводник теперь далеко от него и вот-вот должен встретиться с Дашей. Тогда Вован быстро выпил свою дозу, потушил свет в каюте, забрался на свободную полку и растянулся ничком. Командир «странников» торопился догнать свою команду.