Золотая клетка

Жила в одной семье канарейка. Надо сказать, что жила она на полном довольствии. Семья то была не из бедных, а вернее сказать, очень даже обеспеченных. Уж они птицу свою и холили и лелеяли. Корм заграничный покупали, да и клетка была самого, что ни на есть золотого материала. Ну, может, конечно, не чистого золота, но блестела еще как. Особо когда солнышко в оконце попадало. Звали, сею птичью особу Агрипина-Аврора. Уж кто его знает, почему имя то такое странное, да еще и двойное. То ли птица, какая породистая была, то ли причуды у ее хозяев такие. Но звали они ее просто – Гриня.

И вот казалось, жизнь у Грини просто малина. Да только вот грустила птица очень часто. Клетка то ее золотая на столике около самого окошка стояла. А за окошком то что? Правильно – улица. На улице той птиц, каких только нет. Понятно, что все беспородистые, не чета нашей Грине. Только вот Гриня дальше клетки своей золотой никуда деться не может. А всякие там воробьи да синицы в лужах плещутся, да с ветки на ветку перелетают. А еще Грине нравилось наблюдать за воронами. Правда, когда они молчали. А делали они это не часто.

И вот среди них была самая наглая, любила садиться на подоконник, да в окошко заглядывать. То ли блеск клетки ее привлекал, то ли еще что, - непонятно. Поначалу, они, молча, разглядывали друг дружку. И вот что интересно, - сидит на подоконнике черная облезлая ворона, со слегка общипанным крылом и грязными лапками, подрагивает от холода, но взгляд-то какой? Любопытный, живой, только что не улыбается. Ну, потому как птицы этого делать не умеют. А по другую сторону окна вся такая холеная, с чистыми перышками, в окружении мисочек красивых с кормом да водой, Гриня. А взгляд у нее грустный-грустный. Почему?

Ну, вот чем спросите не довольна птица? И ведь каждая друг дружке завидует. Правда, вот ворона хоть и завидует, но свободу свою променять на клетку золотую не хочет. Ну и что, что холодно? Это же не навсегда. Скоро солнышко греть начнет. Еда тоже – сейчас нет, а потом смотришь – вот, он целый кусок хлеба лежит ее, дожидается. Конечно, клетка блестит очень, манит своей красотой. Но что клетка? Два прыжка в одну сторону, два в другую. Прямо тюрьма какая-то. Хоть и золотая. Нет уж....лучше на свободе, среди таких же, как она жить. Куда хочешь туда и лети. Хочешь в луже, купайся, хочешь на прохожих, каркай. Хотя... денечек можно было бы в клетке золотой пожить, отоспаться в тепле.

А канарейка Гриня смотрит с завистью на ворону и думает, как бы хорошо было вот так тоже на свободе летать. Она-то не знает, что на улице холодно. Да Гриня вообще не ведает, что это такое. В доме то температура комфортная. Не знает канарейка ничего и про голод. У нее-то всегда в мисочках и еда и вода. Причем всегда свежие. И вот, что значит, получается – та, что живет в худших условиях, на свободу променять их эти условия никак не хочет. И живет с верой, что потеплеет, да еду нежданно найти может. Значит, получается, живет с оптимизмом в душе.

А вот та, что в клетке золотой обитает, не ведает, как там на самом деле за окном в реальной жизни. И не довольна своей нынешней. Получается, что кто она? Правильно пессимистка. Ну, это все так, небольшие размышления на тему кто есть кто.

Появился вскоре у Грини сосед.  Взяли хозяева в дом еще и попугая Кешу. Поселили попугая в другой комнате, благо их у хозяев достаточно. Клетку, правда, не золотую ему купили, а серебряную. И вот прошло уже достаточно времени, Кеша обжился в новом доме. А как же не обжиться, если то же, как и Гриню, на полное заграничное довольствие поставили и так же холили и лелеяли. Но вот заметили хозяева, что Гриня совсем загрустила. Они-то не ведали, что виной всему ворона наглая. Всем своим видом показывающая, какая у нее жизнь на улице сладкая. И решили они тоску печаль Грини разогнать, поселив в комнате Кешу.

Попугай сначала обалдел от такой наглости. Он-то был уверен в собственной неотразимости в хозяйских глазах. А тут оказывается еще, какая-то канарейка внимание на себя забирает. Потом злость постепенно сошла на нет. Все-таки Кеша был веселым малым. Он прыгал по клетке и с любопытством поглядывал на канарейку. Кеша не понимал, почему Гриня такая грустная. Он уж пытался веселить птицу, рассказывая анекдоты. Но то ли Гриня языка человеческого не понимала, то ли с чувством юмора у нее от природы было туговато. И вот когда в окне показалась черная облезлая ворона, все стало на свои места.

Смекалистый Кеша раскусил эту бомжиху, если можно так назвать птицу без жилья постоянного.  Ворона, как обычно, призывно каркала и скакала по подоконнику, поджимая одно крыло, видимо покалеченное в драке. И чем дольше продолжался этот вороний танец, тем грустнее становилась канарейка Гриня. Ей так хотелось тоже поскакать по этому подоконнику и искупаться в той самой луже, что видна была из окошка.

Кеше стало жалко глупую Гриню. Уж он-то знал разницу между сытой жизнью и полуголодным существованием. Кеша родился в семье артистов бродячего цирка. И зачастую на выступлениях почти не было зрителей. А значит, и почти не было денег на еду. Это уж потом Кеше посчастливилось попасть в хорошую семью, где он малость отъелся. Ну а уж в нынешней Кеша чувствовал себя, по меньшей мере, барином. Только вот он никогда не забудет то голодное время.

Кеша посмотрел на ворону, всем своим видом пытающуюся доказать, что у нее все хорошо. Потом на поникшую, с завистью смотревшую через окно Гриню. И тут в его иногда умную голову пришла мысль. А ведь у людей какая правильная поговорка – сытый голодного не поймет. Если ты обитаешь в золотой клетке, ты никогда не узнаешь, что такое голод и холод. И будешь думать, что этот самый голод и холод вполне нормальные состояния. Ну, кто-то же живет так, да еще и танцует. Как эта замерзшая и голодная ворона перед золотой клеткой.