Рамеш Бабу. После вас, сэр! - 18. Медный стручок

   Их тонкие, длинные листья шелестели, трепеща на ветру, и источали аромат, который приносил ощущение свежести и придавал сил. Стайки воробьев взлетали, щебеча, тут же возвращались и взлетали снова, когда утренний ветер раскачивал высокие деревья. Эвкалипты стояли вокруг столовой и спортивных площадок, словно в  карауле, приветствуя сияющие школьные рассветы. Шелест их листьев, чириканье воробьев и аромат, который они издавали, помогали невыспавшимся кадетам окончательно проснуться и сбросить физическую усталость после утренней зарядки.
 
   Деревья росли по всей территории кампуса; раскачиваемые вездесущим бризом, они удовлетворяли наши гастрономические, физические и эмоциональные потребности, не предусмотренные разносторонней школьной программой.
 
   Деревья, на которых росли кокосы, манго, кешью и джекфруты, были для нас побочными источниками пищи, так же как маниока и бананы, выращенные на школьной ферме. Плоды деревьев и других растений, произраставших на обширной школьной территории, мы добывали в ходе хорошо организованных тайных операций, чтобы дополнить дневной рацион, который явно не соответствовал необузданному аппетиту шестисот растущих гурманов. В наши школьные годы все эти деревья и съедобные растения пользовались широкой известностью, и потом о них писали на всевозможных форумах. Но в школе были и другие деревья – не такие известные, хотя они вносили значительный вклад в нашу жизнь, пусть часто мы этого и не замечали. Вряд ли кто-то писал об этих деревьях, хотя почти все они были посажены самими мальчиками. Этот рассказ о них.

   Каждый год в школе проводился праздник лесоразведения «Ван Махотсава»*. Все ученики, сотрудники и члены их семей два дня занимались  посадкой деревьев, вооружившись кирками, лопатами и черными пластиковыми пакетами с саженцами. Их сажали вокруг спальных корпусов, квартир для персонала, здания школы и общественных мест, таких как столовая, парадный плац, спортивные площадки и различные дороги и проходы. Каждый из нас испытывал эмоциональную привязанность к молодым деревцам, которые мы посадили. Мы окружали их заботой, ежедневно поливая, выпалывая сорняки и каждый месяц измеряя, на сколько они подросли. Некоторые особо мнительные мальчики даже выдергивали посаженные ими побеги, чтобы убедиться, что они действительно пустили корни.
______
*ежегодная неделя посадки деревьев в Индии – прим. переводчика
______

   Мальчишки умели сделать развлечением все, чем занимались в школе, и посадка деревьев не составляла исключения. Моментальный матч по крикету с лопатой вместо биты и тренировка по баскетболу с забрасыванием саженцев вместе с наполненными грунтом пластиковыми пакетами в выкопанные ямы – все это могло быть забавным, если рядом не было надзирающего учителя. К тому же, если вам поручили сажать деревья возле квартир для персонала, за работу можно было получить вознаграждение. Леди, проживавшие там, проникались состраданием к копающимся в земле мальчикам и выносили черный кофе и какие-нибудь закуски, которые те хватали грязными руками и поспешно съедали в надежде получить что-нибудь еще. Кадеты из каждого выпуска сажали молодые деревца, которые, превратившись со временем в большие деревья, удовлетворяли эмоциональные потребности следующих поколений, хотя никто не думал об этом, год за годом празднуя «Ван Махотсаву».

   Деревца, посаженные теми, кто учился до нас, стали взрослыми деревьями, от которых мы получали немало удовольствия. Шелестящие эвкалипты с чирикающими воробьями были тем зеленым подарком старших, который помогал нам стряхнуть утреннюю лень, а по мере того как дневные дела продвигались по строго заведенному распорядку, находилось много других деревьев, которые облегчали нам жизнь.

   Возле каждого из одиннадцати спальных корпусов росло дерево гульмохар с яркими цветами всех оттенков красного. Когда ты шел в строю на уроки в школу, смотреть на эти деревья было визуальным наслаждением. Их красное великолепие было свидетелем того, как ты страдал на изнурительном внеочередном занятии по строевой подготовке, ползал на коленях и прыгал лягушкой под палящим солнцем в тяжелых парадных ботинках. Когда цвел гульмохар, ты не чувствовал позора и боли, проходя дополнительную строевую подготовку – самое суровое наказание в школе.  Даже опавшие лепестки гульмохара, лежащие красным ковром, вдохновляли начинающих поэтов и писателей, которые публиковались в школьном журнале «Кадет Кажакуттома». «Забытые цветы» и «Опавшие грезы» Роя Фрэнсиса были шедеврами, которые связывали опавшие цветы с грустными моментами жизни в школе. Было и еще одно дерево с красными цветами, названия которого мы не знали. В его бутонах была вода, которую можно было выдавить через маленькое отверстие на конце. Если нажать на бутон большим пальцем, струйка могла пролететь некоторое расстояние. Мы обрывали все бутоны, чтобы стрелять водой друг в друга, почти полностью лишая дерево цветов. А вот названием дерева с круглыми плодами, похожими на мраморные шарики, мы и не интересовались. Общепринятым стало имя, которое мы дали ему сами – «Пуннакка»**. Его плоды любили использовать как крикетные мячи в миниатюрной версии игры с резиновой тапкой вместо биты. Еще на территории школы было много деревьев ниим с крепкими ветвями, на которых можно было висеть вниз головой. Некоторым из нас пришлась по вкусу горьковато-сладкая тонкая мякоть его плодов, и они составили конкуренцию майнам***, часто посещавшим эти деревья.
______
**по-видимому, это лавр александрийский – прим. переводчика
***птица семейства скворцовых – прим. переводчика
______

   Встречался и индийский крыжовник со сладко-горьковатыми плодами, но таких деревьев было всего два: одно росло возле лаборатории биологии, а другое – за спальным корпусом номер 8. Камни, брошенные в первое дерево, могли разбить оконные стекла в лаборатории и даже нанести ущерб оборудованию и принадлежностям, размещенным внутри. Обеспокоенные учителя биологии нашли выход: как только ягоды созревали, их тут же собирал лаборант. Некоторое количество ягод попадало в  домашние заготовки учителей, хотя большую часть раздавали кадетам, когда они проводили в биологической лаборатории эксперименты с лягушками и тараканами.

   Помещение актового зала окружали заросли казуарин, которые шуршали на ветру и повсюду раскидывали свои иголки. Мягкий ковер из опавших иголок был излюбленным местом воскресных встреч с родителями, когда они приезжали со сладостями, банановыми чипсами и другими угощениями.
 
   Самым экзотическим из посаженных деревьев была чампа, которая была представлена на территории школы в единственном экземпляре. Ее прелестные желтые цветы по большей части оставались незамеченными, потому что дерево росло возле парикмахерской, дважды в месяц наводившей ужас на кадетов жестоким обращением с их шевелюрами. Как можно было любоваться цветами, когда твою голову обривали так, что ты выглядел,  как лысый стервятник?

   Было и еще одно уникальное дерево с желтыми цветами – лабурнум, росшее возле квартиры мистера Айера. Его цветы бдительно охраняли трое сыновей учителя английского, потому что их использовали для празднования малаяльского Нового года, в день Вишу.
 
   Цветы нужны были и для других торжественных случаев – чтобы приветствовать гостей в годовщину школы или чествовать сотрудников, уходящих на пенсию. Недостатка в цветах не было:  вокруг спальных корпусов росло множество гибискусов, желтых и розовых олеандров, лилий и других цветущих растений. Спальный корпус номер 4 окружали гибискусы разных сортов, в том числе один с сетчатыми лепестками. Мы срывали эти цветы для празднований и чествований, кое-что оставляя бабочкам и птицам-нектарницам. Возле четвертого спального корпуса рос также одинокий куст «райского цветка»**** с яркими соцветиями, идеальными для букетов. Цветы срывали в бутонах поздно вечером, чтобы сделать из них букеты или собрать в гирлянды на нитке, предназначенной для починки одежды и пришивания пуговиц. Эти ночные упражнения давали уверенность в том, что букеты и гирлянды останутся свежими и красивыми во время подношения, которое нередко происходило спустя  двенадцать или четырнадцать часов.
______
****по-видимому, стрелиция – прим. переводчика
______

   Благодаря нашей ночной активности у деревьев и других растений в школе была своя ночная жизнь. Съедобные плоды тех деревьев, на которых росли фрукты и орехи, кадеты часто собирали по ночам, дополняя свой рацион, а иногда и с коммерческой целью, так как у них были налажены торговые отношения с владельцами деревенских лавок в окрестностях школы. Цветущие деревья, такие как гульмохар, и растения – гибискус, лилии и алламанды – находились под постоянным ночным наблюдением, чтобы определить, какие из них навещал лаборант-биолог. Если ты знал заранее, какой именно цветок ночью сорвал лаборант, твоя завтрашняя  работа с цветочными диаграммами заметно облегчалась. Кору и листья эвкалиптов собирали и жгли дежурные охранники, поскольку дым отпугивал комаров.

   Нежными эвкалиптовыми листочками пользовались  некоторые парни, провозгласившие себя курильщиками; они говорили, что жуют листья, чтобы отбить запах табака. Мы знали, что большинство из них просто бахвалится, желая прослыть героями за счет несчастных листиков эвкалипта. Были и истинные потребители эвкалипта, которые пользовались им, чтобы облегчить зубную боль. А еще листья эвкалипта измельчали, чтобы сделать пасту, которая могла успокоить ноющие головы и прочистить заложенные носы. Попытка извлечь масло из эвкалиптовых листьев путем оригинального процесса дистилляции была пресечена на корню, потому что привлекла внимание префекта, делавшего обход. Время от времени также использовались лечебные свойства других деревьев и различных растений. Листья ниима употребляли, чтобы успокоить зуд при ветрянке, а сок диких растений помогал залечить синяки и порезы. Бину Том Джэкоб придумал состав из листьев и корней, который волшебным образом излечивал желтуху; он получил врачебное признание  от школьного доктора, который в тяжелых случаях обращался к мальчику без ведома школьных властей.

   Из всех цветущих деревьев в нашей школе чаще всего встречались цезальпинии, или медные стручки, и, хотя они не вызывали восхищения у курсантов, больше всего времени мальчики проводили именно около этих деревьев. Их листва была самой обильной, и они лучше других были приспособлены к местности. На всей территории кампуса было высажено множество этих деревьев, особенно вокруг спальных корпусов и парадного плаца.

   Медный стручок возле спального корпуса номер 4 был самым популярным деревом в школе благодаря выгодному расположению напротив столовой. Мы собирались на нем, под ним и возле него поболтать и послушать музыку и новости, доносившиеся из громкоговорителей-колоколов, укрепленных на здании столовой. Рядом с каждым спальным корпусом было несколько медных стручков, которые местные мальчики любили и считали своей собственностью. Эти деревья с густой кроной из крохотных листочков были хорошим укрытием и добавляли новое, вертикальное,  направление игре в прятки по воскресеньям и праздникам. Именно в их густой листве мы нашли убежище в ту ужасную ночь 1975 года, когда начальство преследовало нас за то, что мы жгли чучело в знак протеста против чрезвычайного положения. Их тень и покачивающиеся ветви побуждали прилежных учеников к чтению и помощи своим менее усердным друзьям. Любители птиц наблюдали за попугаями, воробьями, малиновками, майнами и коэлями, которые сосуществовали с кадетами, не обращая внимания на их близость и провокационные выходки.

   В школе медные стручки были моими любимыми деревьями. Их роскошное золотистое цветение странным образом вселяло в меня чувство уверенности, особенно когда мне было грустно и одиноко. Когда в первые годы учебы меня охватывала тоска по дому, я сидел именно под медным стручком на склоне возле парадного плаца. С этого места можно было наблюдать за автобусами, бегущими вдалеке по национальной автомагистрали. Я смотрел, как они, маленькие, словно игрушечные,  поднимались в гору и спускались вниз, и надеялся, что один из них когда-нибудь увезет меня домой.

   В последующие годы роскошный ряд медных стручков вдоль парадного плаца побуждал меня наилучшим образом проявлять себя на параде. Ствол одного из деревьев помог мне держать направление на параде, когда я в качестве капитана вел кадетов моего пансиона. Весной среди деревьев сновали блестящие черные пчелы, испачканные золотистой пыльцой цветов медного стручка. Они напоминали миниатюрных крылатых слоников, покрытых нарядными попонами. Глядя на этих пчел, я вспоминал о храмовом празднике в своей деревне. Деревья роняли цветы, раскидывая золотисто-желтый ковер на дороге, идущей вдоль парадного плаца. Даже когда все лепестки  опадали, деревья казались цветущими, потому что на месте опавших цветов появлялись сотни блестящих плодов медной окраски.

   В последний школьный год я стал капитаном младшего пансиона Шиваджи. Новички из младшего пансиона резвились на ветвях медных стручков около спального корпуса. Кроме того, они использовали стволы этих деревьев для надписей, которые выражали их чувства. В своих высказываниях они не пощадили даже капитана. Обидные надписи, связанные с моими прозвищами, означали, что я был груб с ними, и нужно было исправлять ситуацию. Когда они почувствовали, что я стал обходиться с ними мягче, надписи с моими кличками перестали появляться на стволах деревьев. Я использовал это как эффективный механизм обратной связи в управлении младшими.

   Это непритязательное дерево продолжало вдохновлять меня даже после окончания школы. К счастью, и в Военной академии, и на военно-морских базах, где я служил, было довольно много медных стручков. Несколько скромных деревьев растет даже в том городе, где я поселился после завершения службы на флоте. Они часто напоминают мне о мальчиках из нашей школы, которые растут стойкими, веселыми и находчивыми, несмотря на все трудности. Не знаю, навеян ли этот рассказ теми цезальпиниями,  которые борются за выживание в жаре, пыли, грязи и копоти большого города, или деревьями, которые растут все так же пышно в живительной среде Сайник Скул.