VII 8 Лесная вольница

Каштановый конь ритмичной рысью дробил снежный покров. Он быстро понял, чего от него хотят, и усвоил особенности своей наездницы. И нёс её ровно, скоро и аккуратно.
Сбежать оказалось не так сложно, как думала Рыжая. Главное было найти коня и отвязать его от жерди коновязи. А уж во всаднице никто не заподозрил беглянку. Эндра поведала, что у неё задание от командира, и попросила вывести на дорогу. А поскольку о рыжей командирской сестре так или иначе слыхали все, то трудностей не возникло.
— Тока зачем слепую-то посылать? – спросил солдат, выводя каштанового коня. – Ещё голову свернёшь.
— Не сверну, – утешила Эндра.
Солдат пожал плечами. Вывел коня на прямую дорогу, похлопал по крутой шее.
— Ну, езжай.
— Спасибо.
Эндра тронула конские бока носками сапог, пуская животное в лёгкий галоп.
Впереди послышались шаги. Эндра натянула поводья, чтобы не сшибить путника. От него пахло книжной пылью и лампадным маслом. Значит, священник. Мерно стукал в землю посох. Рыжая остановила коня.
— Погоди, святой отец.
Старец оглянулся и удивлённо посмотрел на юную девку, разъезжающую в одиночестве, её распахнутые неподвижные глаза.
— Скажи, как мне проехать к маяку?
— А так и ехай, – ответствовал священник. – Это прямиком туда дорога. Только потом она сворачивает в город. А тебе нужно будет свернуть на тропку.
Конь заплясал на месте. Эндра помолчала, о чём-то размышляя.
— Скажи… ты ведь умеешь писать? Можешь мне помочь?
Старец кивнул.

 «Братец, – вывел он под диктовку Эндры, –
извини, что исчезла, не сказавшись. Я устала быть причиной ненависти и видеть, как он из-за меня сам себя загоняет.
Пожалуйста, ни за что не отпускай его уйти. Его преследуют.
Я тебя люблю. Прощай,
Твоя глупая сестра.»

 «Шею по дороге не сверни. Дэннер.»
Эндра услышала телепатическое послание и улыбнулась.
«Постараюсь,» – мысленно пообещала она, направляя коня дальше по дороге. Священник обернулся, глядя ей вслед.
— Эй, ты, рыжая! – позвал он. Эндра натянула поводья. Она священника не узнала, да и как она могла его узнать.
— Я ж тебя только вчера перед столицей подобрал. Тебя уже вылечили? А где твой чернявый товарищ?
— А меня и лечить не надо, – повернулась эльфка на голос, останавливая коня. – Он… в лагере. И он мне не товарищ.
— А кто ж он тебе? – удивился священник.
— Никто. Он мне никто, ясно?! – неожиданно для самой себя вскинулась Рыжая. – Он мне никто! Понятно?
— Понятно, – согласился священник.
Эндра хлестнула коня. Животное взвилось на дыбы и ринулось в галоп.
— Шею свернёшь! – крикнул ей в след священник, но Эндра была уже далеко. Старец покачал головой и двинулся дальше.

Потихоньку вечерело. Эндра едва не пропустила нужную ей тропинку. В какой-то момент шум и запах города оказались впереди, хотя, по прикидкам рыжей, должны были остаться слева. Пришлось возвращаться, спешиваться, внимательно проверять обочину. Но сегодня эльфке везло – тропинка обнаружилась скоро. Впрочем, Эндра не подозревала, что на том её везение в тот день иссякло.
Когда дорожка плавно пошла наверх, Рыжая сообразила, что маяк совсем рядом. Спрыгнула на землю и повела коня в поводу.
Свечерело, но погода стояла мягкая, будто зима, порезвившись немного, ещё на какое-то время уступила свои права осени. Дул тёплый ветер, снег под ногами обращался в грязь. Чавкали в этой грязи копыта коня и сапоги эльфки. Тропинка привела на пригорок. Рыжая остановилась, жалея, что не видит его – старый, заброшенный маяк должен был выглядеть красиво. Она заприметила его давно, ещё когда была зрячей.
А теперь он возвышался перед ней, но Эндра не могла его увидеть. Не могла она видеть и того, как землю укрыли густые, синие сумерки. Заморосил мелкой пылью дождь.
На ощупь нашлось дерево, к которому Эндра привязала коня. Пройдя несколько шагов вперёд, наткнулась на каменную стену и двинулась вдоль, покуда каменная кладка не оборвалась проёмом. Эндра вошла внутрь и, по отсутствию дождя определила, что оказалась внутри маяка. Здесь она отыскала ведущую наверх лестницу – пыльная, отчего эльфка незамедлительно расчихалась. Но зато сухая, и рыжая устроилась на ней, подстелив куртку и свернувшись калачиком. Правда, здесь изрядно сквозило из дыр в стене, но Эндра так устала, что уснуть ей удалось без особого труда, да и волнения последних дней её здорово измотали. Уже засыпая, она почему-то вспомнила длинные ряды книжных шкафов в библиотеке Эльф-Рин.

— Как же я тогда узнаю?
— Что?
— Я спрашиваю, как я его узнаю?
— Кого?
— Эндра, ты чего? – худенькая зеленоволосая девочка обеспокоено потеребила Эндру за рукав. – Ты себя плохо чувствуешь?
Как же её зовут? А, точно, Темулли. Темулли… какое знакомое имя. Кого-то ещё так звали. Зеленоволосая девочка заглянула Эндре в глаза.
— Ты мне не нравишься, – заявила она. – Тебе плохо. Я же лекарь, ты забыла?
— Ты помощник лекаря, – поправила Эндра.
— Правильно. Но если бы дедушки Звингарда не было, я была бы лекарем.
Они сидели в библиотеке. Большая замковая библиотека, где пахло пылью, старыми книгами, огнём из камина. А ещё тут стоял обитый розовым диванчик, потому что теперь библиотека служила зеленоволосой помощнице лекаря спальней. Эндра и Темулли устроились между шкафов. Здесь было уютно, теснились на полках рядами старинные книги. В отличие от человеческих библиотек, в этой хранились ещё и старинные фолианты элвилин, и лодра-гордров – столь же старые, сколь и бесценные. То была библиотека Эльф-Рин.
— Так о чём ты спрашивала? – Эндра тряхнула головой, отгоняя туман.
— Я спрашивала, как я его узнаю, своего будущего мужа? – повторила Темулли.
— Как… э-э-э… После того, как он сделает тебе предложение, ты его точно не забудешь.
— Да нет же! – Девочка сердито вскинула голову. – Я не о том. Как я вообще узнаю, что этот вот человек – мой будущий муж? Как я узнаю, – тут она покраснела, – правда я влюбилась или так?
Вопрос был немного не по адресу, но Эндра попыталась объяснить.
— Ну, видишь ли… Ну, вот, кто тебе нравится?
— Мне много кто нравится, – Темулли задумалась. – Ну, например, мэтр Звингард, когда не сердится, мевретт Сиенн тоже очень красивый… особенно, когда в плаще. Правда, у него есть невеста.
Эндра поперхнулась, представив Темулли в роли невесты Сиенна. Мысль была откровенно еретическая.
— Наверное, я на всю жизнь так и останусь одинокой… – грустно вздохнула помощница лекаря. –
— Не переживай, – заверила Эндра. – Всё наладится.
— Эндра! – Дверь библиотеки приоткрылась. Мевретт Сиенн остановился на пороге, потом развернулся и безошибочно направился к месту укрытия Эндра и Темулли.
— Это что ещё за логово? – улыбнулся он. – Темулли, между прочим, тебя спрашивал Звингард.
— Иду-у… – Темулли скорчила страдальческую мордочку и убежала.
— Эндра, – Сиенн присел рядом с эльфкой. – У меня для тебя задание. Сюда движется отряд.
— Поняла, – кивнула Эндра. – Хорошо…
— Отряд из тридцати человек. Это мало, но, если они доберутся сюда… Сама знаешь.
— Они не доберутся, – Эндра встала. – Обещаю, они не доберутся…

А потом другой замок, такой же большой, но мрачный. Знамёна над воротами, виверны на гербах… Там тоже была библиотека… На этом месте эльфка уснула окончательно, не додумав.
Проснулась резко, испуганно дёрнувшись и больно задев спиной ребро ступени. Ещё вздрагивали перед глазами картинки сна. Снежная метель, танцующий на задних ногах единорог, проём замковых ворот, похожий на пасть с подъёмной решёткой-зубами, Артемис, который почему-то звал её. А она никак не могла добежать…
Эндра тряхнула волосами. Снова кошмар. Но что-то насторожило помимо кошмара. Она прислушалась и отметила посторонний звук – это был стук чужих копыт, доносящийся снаружи Эндра натянула куртку, подобралась, вползла на следующую ступеньку. Лошадь снаружи остановилась, стукнули сапоги всадника. Слышно было, как он похлопал коня по шее. Поправил клинок – звякнуло железо. И вошёл внутрь. Эндра вжалась в стену, надеясь, что её не заметят – здесь должна быть тень, а она в тёмном. Человек остановился на несколько мгновений в дверях, потом шагнул. Сапоги у него были тяжёлые, подбитые железом. Ветер донёс до Эндры запах – осенний дождь, собаки, фиалка, дорогое вино, старый бархат. Эльфка зажала ладонью рот, чтобы не пискнуть, и постаралась слиться со стеной совсем.
Нет, это просто невозможно. Быть этого не может. И всё же, Эндра знала, что это он, именно он. Человек с виверной на гербе. Человек, который спас её от Инквизиции. Человек, который оставил на её плече позорную метку в виде выжженного цветка лилии. Отец её дочери.
— Кто здесь? – спросил тем временем человек у дверей.
Эндра узнала голос.
— Я знаю, что ты здесь. – Голос чеканил каждое слово и звенел металлом. Так же, как вынимаемый из ножен меч.
— Покажись. Если не будешь дурить, плохого не сделаю. Ну?
Эндра почувствовала лёгкое шуршание шажков и слабый писк. В руку ткнулся чей-то мокрый нос. Скребнула по коже коготками крысиная лапка. Эльфка не шевелилась.
Лорд Кеттер сделал несколько шагов, звеня шпорами. Вероятно, он огляделся. Развернулся к лестнице.
Эльфка сжалась. Рванула вверх по ступеням. И она бы успела, но ветхая конструкция не выдержала. Лестница под её ногами зыбко потекла куда-то в сторону, поехала, заскрежетав досками по каркасу. Рыжая попыталась уцепиться за стену, но безуспешно, ступени обрушились с грохотом, подняв тучу пыли и грязи, и Эндра полетела вниз.
Очнулась, вероятно, всего через несколько секунд. От того, что её резким движением вздёрнули на ноги и потащили куда-то. Прижали спиной к стене.
— Так это точно ты. Глаза мне не лгут.
Голос резанул по ушам, заставляя испытывать почти физическую боль. Эндра сообразила, что лорд подтащил её к свету, чтобы лучше рассмотреть лицо.
Он основательно встряхнул Остроухую и велел:
— Посмотри на меня. Где мой сын?
Эльфка дёрнулась, пытаясь вырваться из крепких рук, и, разумеется, в этом не преуспела.
— Где мой сын? Он ушёл вслед за тобой.
— Раедри… – наконец разомкнула губы Эндра. Ей показалось, что она сама не узнаёт свой голос. – Он погиб…
От пощёчины Рыжая отлетела, но равновесие удержала, ухватившись за стену. Кеттер схватил её за воротник и развернул к себе.
— Ты его угробила.
— Нет… Он погиб, как мужчина… Пустите!
Остроухая рванулась, извернувшись и тяпнув лорда Кеттера за руку.
Он выругался, выпустил её, но тут же перехватил за пояс, снова угостив пощёчиной. Эндра почувствовала, как в подбородок упёрлась рукоять охотничьего хлыста, заставляя поднять голову.
— Дрянь. Мразь. Ты убила моего наследника, но ты мне ответишь. За всё.
Следующий удар практически подбросил эльфку в воздух. Она полетела на пол, расшибив колени и локти. Получила подбитым сапогом под рёбра и задохнулась.
— А почему вы не спрашиваете о своей дочери?! – взвыла она. – О нашей дочери?!
Её ухватили за волосы и заставили поднять голову.
— Хочешь меня разжалобить? У меня не было дочери. Можешь не рассказывать мне о своём ублюдке. Мне безразлично, что с ним стало.
Эндру охватила злость. И обида. Обида за Тиль и за Раедри. Она извернулась, вырываясь и вскакивая.
— А Раедри?! Он тоже незаконнорождённый! Он, по-вашему, тоже был ублюдок, да?!
Новый удар заставил смолкнуть и вдавил слова обратно в глотку.
— Молчать. Раедри был человеком. А грязнокровки мне не нужны.
Лорд Кеттер снова ухватил эльфку за волосы и вздёрнул на ноги. Она инстинктивно уцепилась за его рукав. Он толкнул её, вытащил наружу. Эндра спотыкалась, Кеттер вздёргивал её на ноги. Связал эльфке руки чем-то широким и жёстким, наверное, ремнём. Выпустил, а потом вздёрнул куда-то наверх. В нос ударил лошадиный запах, и Эндра сообразила, что её перекинули поперёк седла. Придавили сверху, в спину. Лошадь тронулась в галоп, под грудью Эндры заходили сильные мускулы.
Было трудно дышать, от прилива крови к мозгу перед глазами скакали кроваво-красные круги. Ехали долго. У эльфки затекли руки, мучительно ныли синяки и ссадины, сводило мышцы, звенело в голове. Поэтому она даже не сразу сообразила, когда они остановились.
«Приехали…» – как-то отрешённо подумала Эндра. Лошадь заплясала.
— Куда везёшь девку? – спросил чей-то голос. – Что в сумке?
— Не обязан отчитываться, – насмешливо отозвался лорд Кеттер. – Дорогу!
Он тронул поводья, направляя коня вперёд.
— Только после того, как ответишь, – не менее насмешливо откликнулся первый голос. – Считаю до одного. Раз. Твоё время истекло.
Дальше всё смешалось, и Рыжая перестала понимать, что происходит. Заржала лошадь, что-то зазвенело, животное под ней дёрнулось, да так, что она стиснула зубы от боли. Что-то загрохотало. В какой-то момент Эндра поняла, что лорда Кеттера больше нет рядом. Оттолкнулась от конского бока связанными руками и коленями, едва не взвыв – полыхнули болью затёкшие суставы, голову сдавило – и спрыгнула с лошади. Правда, на ногах не удержалась и полетела на землю.
Застучали копыта, обходя Эндру вокруг. Её подняли за руки, перехватили, и она снова оказалась на лошади, на сей раз сидя.
Но это был не лорд Кеттер. Этот человек пах крепким табаком, свежим ветром, конским потом, густой осенью, последним теплом перед зимними холодами, и новой скрипящей кожей. Дёрнулся на запястьях ремень, потом не выдержал и, щёлкнув, опал – его перерезали ножом.
— Держись крепче, – посоветовал прямо в ухо давешний насмешливый голос.
Эндру обхватили за плечи. Конь тронулся в галоп. Эльфка инстинктивно вцепилась в кожаную куртку спасителя. В ушах засвистел ветер.
— Вы кто? Как вас зовут?..
— Медвин. Гони, вороная!
Ехали недолго. В какой-то момент побережье кончилось, гул океана отдалился, а ветер уже не пробирал до костей. Захрустели под лошадиными ногами ветки, ударил в ноздри запах коры, перегноя и прелой листвы. Рыжая потянула носом и, наконец, лишилась сознания.
Пробуждение было тяжким, голова пульсировала резкими волнами боли, ломило затёкшие руки. Рыжая попыталась осторожно вдохнуть, но в носу запеклась кровь, а в горле пересохло. Откуда-то послышались шаги. Пахло супом и конопляным маслом.
— А это ещё кто? – удивлённо спросил чей-то голос, чистый и мальчишеский.
— А это, – ответил ему другой, пожилой и хриплый, – Медвин опять бабу приволок.
— Не бабу, а всего-то, девку, – ответил третий голос, смутно знакомый, насмешливый, цепляющий своим тембром.
— О как? – захохотал мальчик. – Ты уже и проверил? Прямо на лошади, что ли? Ловок…
— А ты надеялся, что достанется тебе? Мал ещё.
Эндра почувствовала, как краснеет, и предпочла глаз не открывать.
Она обнаружила, что лежит под тёплым шерстяным одеялом. Рядом потрескивал огонь. Где-то вдалеке раздавались голоса, вокруг шелестели деревья. Причём, эльфий чуткий слух уловил, что шумят они не только сверху, но и по бокам. И где-то внизу. Больше у рыжей не было сил думать, и она снова провалилась в сон.
Эндра не помнила езды в подробностях. Только свистящий ветер, скрип кожи, запах осени, и чьи-то крепкие руки, не дававшие выпасть из седла.
Очнулась снова от того, что её трясли за плечо. Рыжая вскинулась.
— Ты чего? – немного испуганно спросил тот самый мальчишеский голос, который сокрушался, что Медвин приволок бабу.
— А что я? – Эндра села, со сна не совсем соображая, что происходит.
— Ты дёргаешься и стонешь, – сообщил мальчик.
Эльфка тряхнула головой.
— Ты что туда уставилась? Эй? – судя по движению воздуха, мальчишка помахал рукой у неё перед носом. – Ты что, слепая?
— Ага.
— А-а… – явно смутился мальчик. – Ну… ладно. Тебя как звать?
— Эндра.
— А я – Эммануэль. Или Кр… просто Эмм. Ты есть хочешь?
— Нет.
Всё тело болело так, как будто её побили… Ах, да, её же и вправду побили. Эндра содрогнулась, когда вспомнила подробности. От одной мысли о том, что она могла бы вернуться к лорду Кеттеру, бросило в жар, потом в холод.
— Ты чего? Есть не хочешь? – снова затеребил её Эмм. – А чего хочешь?
Эльфка честно задумалась и откровенно призналась:
— Подохнуть.
— Э-э-э… Выходит, зря тебя Медвин у этого мужика отобрал?
Эмм сунул эльфке в руки миску и принялся рассказывать:
— Он говорил, тебя какой-то дворянин вёз. Поперёк седла. Ну, Медвин и тебя прихватил вместе с его имуществом, в качестве трофея. Ты без сознания была. Тот дядька, видать, тебя здорово отделал, вон, в синяках вся. Ты, к сведению, нам всю ночь спать не давала.
— Я-а?
— Ну, не я ж. То металась, то стонала, то уговаривала кого-то там не трогать. И всё звала какого-то Ар…
— Ты про Медвина рассказывал, – поспешно перебила эльфка. – А я, вообще, где?
— Ты, – гордо сообщил мальчик, – у нас! А, вообще, в лесу на дереве. Так что ты шибко не скачи тут – свалишься с настила. Ежели надо, так и быть, помогу. Наши уехали на дело. У нас тут лесная вольница. Слыхала про Стремительные Ножи?
— Нет.
— Ну, даё-ошь…
Эндра осторожно поставила миску возле себя. Есть не хотелось. Дул ветерок, раскачивая дерево, и вместе с ним пол плавно ходил ходуном, как на корабле. Они, значит, живут на деревьях, как эльфы…
— Ты очухалась? – Эмм потянул её за руку. – Пошли, я тебе всё покажу… Ну, то есть… расскажу обо всём, – бодро поправился он. – Змиев хвост… как же тебя спустить… А, ладно, посиди пока, я сейчас.
Мальчик ушёл.
Эндра натянула на плечи одеяло и вдруг разревелась, ткнувшись в колени.
— Мне страшно… – неслышно сообщила она. – Мне страшно… Лорд Кеттер здесь… А я осталась одна и совсем ничего не вижу… А ты всё никак не хочешь меня защитить… Мне без тебя очень страшно…
Она повторяла это ещё очень и очень долго, и даже не услышала, как вернулся Эмм. А он ловко вскарабкался по верёвочной лестнице и очень удивился, услышав такие слова.
— Я? Да не, тут я. Вернулся.
— Эндра, – тихонько позвал кто-то. Голос звучал будто бы над ухом, слегка отдаваясь эхом.
— Кто здесь? – вскинулась эльфка.
— Я, – отозвался Эмм.
— Эндра. Сестрица, приём. Что, опять повреждения на трассе?
«Ой! – Эндра перешла на мысленную речь. – Дэннер... ты чего?»
«Ага, связь работает. Я ничего, а ты чего?»
«И я ничего,» – машинально брякнула Эндра. Тоже мысленно.
«То есть, с тобой, как всегда, всё в порядке?» – Ей показалось, что мысли он передаёт с трудом. И ещё Эндра ощутила пульсирующую боль в боку, и жар, и лёгкое помутнение сознания.
«Дэннер, что с тобой?»
«Да вот, с лошади свалился, – насмешливо отозвался голос в голове. – Ты там живая? Помощь не нужна?»
«Нет, не нужна,» – ответила Эндра, обхватив руками колени.
«Я так и понял. То-то ты мысленно кого-то уговариваешь тебе помочь…»
«Не… не мути. Что с тобой?»
«Я же сказал, ничего. Упал с лошади, видишь ли.»
«Ага. А потом лошадь случайно тяпнула тебя за бок. Спутав с кустиком чертополоха.»
Если Эндра почувствовала раны Дэннера, то и он прекрасно уловил жжение в многочисленных ссадинах и ноющую боль в синяках.
— Эй! Ты чего? – Эмм встряхнул Эндру за плечи.
— Я? Ничего… я просто задумалась.
«Дэнне-ер… слушай, ты там не мути… Обещай, что с тобой ничего не случится.»
Про лорда Кеттера Эндра предпочла не упоминать. И, на всякий случай, даже и не думать. Чтоб братец не беспокоился лишний раз.
«Обещать не могу. Но я уже усвоил, что падать с лошадей на «ведьмино кресло» – только твоя прерогатива,» – отозвался ехидный Дэннер. Продолжить беседу у него не получилось – боль мягко погасила сознание.
«Дэннер,» – осторожно позвала Эндра. Никто не отозвался.
Эндра едва не позвала вслух, но вовремя прикусила язык. Выдавать себя не следовало.
— Ты чего? – встряхнул её Эмм.
— Ничего… Ты из меня душу вытрясешь.
— А у эльфов, говорят, нет души, – сообщил мальчик.
— Врут, – уведомил его вдруг откуда-то снизу знакомый насмешливый голос, принадлежащий эльфкиному спасителю. Причём, она совершенно не слышала, когда он забрался на настил. – Душу вытрясти можно из кого угодно.
— О, Медвин! – обрадовался Эмм. – Я её боюсь. Она то ночью стонет, теперь, вон, сидит, пялится в одну точку и не реагирует…
— Крошка Эмм, – уточнил Медвин, – боится слепой избитой девки?
Эмм вспыхнул. И от озвучивания целиком его прозвища, и от обидного замечания. Впрочем, Эндра этого не увидела.
— А я сказал «боюсь»? Ну, в смысле, опасаюсь… Вдруг она буйная…
— Ты бы лучше не трепался. А направил свою находчивость на поиск платья для девки. Вон, она вся грязная, как только что из канавы.
Теперь вспыхнула уже эльфка и поспешно провела руками по одежде. Руки сообщили о присутствии засохшей грязи.
Эмм снова ушёл. Медвин молчал, и рыжая почувствовала себя совсем беспомощно.
— И кой чёрт понёс тебя на маяк? – наконец, поинтересовался спаситель.
— Мне ночевать негде было. Не укладываться же мне в поле… Спасибо, что ты меня спас.
— Спасибо в карман не положишь, – всё так же насмешливо изрёк Медвин известную истину.
— А у меня ничего нет.
— А подумать?
Эльфка могла бы поклясться, что он улыбается. Постепенно сообразила, что он имеет в виду, и покраснела вторично. И рассердилась.
— Да ты… ты…
— Я, – согласился Медвин. – А что ты пыхтишь, аки собака, у которой отняли жратву? Я всего-навсего о поцелуе. Ладно, недотрога.
Он расхохотался и сунул ей в руки миску с едой.
— Ешь давай.
— Я не хочу, – обиженно буркнула эльфка. Целовать её, кажется, всё же, не собирались, и она немного успокоилась.
— А надо. Сама поешь, или накормлю насильно. Нам тут слабосильные полутрупы не нужны. Так что ешь и рассказывай, чего от тебя хотел этот мужик. С каких это пор рыцари интересуются эльфками?
— С тех самых пор, как эльфов объявили нелюдями и устроили на них охоту, – извернулась Эндра. – Какой же рыцарь от такого «подвига» откажется? Да ещё и за деньги.
— Верится. Ты ешь давай. В Гильдии прихлебатели не ко двору. Раз ты с нами – так набирайся сил для новых подвигов.
— Это каких же? – едва не подавилась Эндра.
— Как сложится, – невозмутимо отозвался Медвин и повторил строго:
— Ешь.
— Вот и верь после этого в доброту и бескорыстие, – немного обиженно буркнула эльфка, снова утыкаясь в тарелку.
— А ты как хотела? Бесплатный сыр только знаешь, где бывает?
— Где? – заинтересовалась Эндра.
— В мышеловке. Вижу, ты совсем недавно ослепла.
— Как ты узнал?
— Ещё не научилась обходиться без зрения. Но немного успела наловчиться.
— По звукам и запахам. У тебя на руке медный браслет.
— Ты этим ребятню на базаре удивляй. Содержимое карманов я и сам могу унюхать с такого расстояния.
— У тебя есть жена.
— Мимо.
— В самом деле? А где венчальные браслеты?
— А мне по статусу не положено. Дальше поехали.
— Вокруг вязы и ёлки.
— Пахнет хвоей и мокрой дубовой корой.
— Я чувствую лес! – обиделась Эндра. – Я же... – Она немного смутилась. – Ну, эльф.
— И ты не одна такая. Достаточно включить мозги и не быть эльфом для того, чтобы вслепую ориентироваться в пространстве.
— Размер настила пять на семь метров...
— Ты гений, подсчитала мои шаги. Дальше.
Эндра сникла окончательно. Тренер нашёлся...
— Север в той стороне, – буркнула она.
— Оттуда ветер холоднее и лишайники гуще растут. Верно.
Прошло ещё два часа, в ходе которых эльфку охватил даже какой-то азарт. Но игра складывалась определённо, не в её пользу. Удивить Медвина не удавалось ничем, казалось, останься он без глаз – ориентировался бы не хуже любого незрячего эльфа. При помощи внимания и сообразительности. И вот тут-то Эндру охватило лёгкое подозрение.
— Послушай... – осторожно произнесла она. – Какого у меня цвета глаза?
— Зелёные, – усмехнулся Медвин. – И очень обалдевшие. Я всё прекрасно вижу. А на рубахе у тебя вышиты мужские обереги. Пойми ты, наконец, что всё то, что ты мне обо мне же перечисляешь, заметить может любой, если вовремя включит соображалку. И пока что, у тебя слишком мало опыта. Ты должна тренироваться видеть без глаз. И тебе ещё очень многому предстоит научиться.
— Тебе-то что? – не выдержала Эндра.
— Лично мне – ничего. Но я тебя сюда привёз, а значит, несу за тебя ответственность. Если ты останешься, ты должна быть полезной. Понимаешь?
— Понимаю. Но не понимаю, чем. На что вам слепая? Ведь, как ни крути, я всё равно, уступаю зрячим.
— Кое в чём. А кое в чём и выигрываешь.
— Это в чём же?
— Как у слепой, у тебя острее слух. И чутьё.
— Ага, за этим ты меня и тренируешь?
— Чудеса сообразительности.
— Ну, могу, в самом деле, на базаре жонглировать тарелками. Может, денег дадут.
— Может, и дадут. По шее. Да и до базара отсюда далековато.
Эндра задумалась.
— Что, столица далеко?
— Изрядно.
— А армия сопротивления как, стоит?
Медвин по-кошачьи потянулся.
— А что им сделается? Стоят, сопротивляются.
Эльфка поуютнее завернулась в одеяло. Хоть холода и отступили, но в одной рубашке было неуютно, а куртку она потеряла ещё на маяке.
— А ты? – спросила она. – Почему не воюешь?
— А мне и так неплохо. Мне без разницы, при ком в лесу жить – при имперцах или при иррилинцах.
Эндра даже расстроилась.
— Как же так… Это же твоя земля.
— Я не крестьянин. У меня земли нет.
— Но это же Родина.
— Неувязочка. Это немного не моя родина. Моя родина находится южнее.
— Что-о?! – распахнула глаза эльфка.
— Я говорю, я южанин. Могла бы догадаться по акценту, наблюдательная ты моя… Ты чего? У тебя такой вид, как будто тебя стукнули.
— Ничего… Да, для сведения, у меня иррилинский – не родной язык. Мог бы догадаться по акценту, наблюдательный ты мой.
— Да плевать я хотел, какой у тебя там акцент. На, вот, переоденься.
Медвин вложил Эндре в руки свёрток.
— Не буду, – помотала головой рыжая. – Сильно подозреваю, что лесная вольница – это не женский циллезианский монастырь. Почём я знаю, вдруг ты будешь пялиться. И твои дружки тоже.
— Ну и что? – рассмеялся Медвин. – Это что, преступление?
Эндра поперхнулась от такой наглости.
— Да, – выпалила она. – То есть, нет. Но всё равно, не пялься.
— Ты всё равно не узнаешь, – уведомил Медвин. – Так что переодевайся и не ной. И не отказывай мне в естественном желании потешить свой взор.
Эльфка, рассудив, что у неё нет выбора – будут на неё смотреть или нет, она всё равно, не узнает – распустила шнуровку и стащила рубашку, поспешно натянула чистую одежду. Она была немного велика, зато тёплая.
— Вставай, – скомандовал Медвин. – Идём.
— К… куда?
— Вниз. Найди лестницу.
— Ты опять? – возмутилась рыжая. Но лестницу нашла.
Она была верёвочная, и раскачивалась. Однако оказалось, что сложно найти только первую ступеньку. Остальные находились в ритмичном порядке. Правда, Эндру раздражало, что Медвин невозмутимо наблюдает сверху, как она неловко пытается нашарить перекладину.
— Ну? – уточнила рыжая, спустившись. – Куда дальше?
Разболелись ссадины.
— Иди за мной.
Медвин взял её за руку и повёл. Чутьё подсказало Эндре, что они вышли на небольшую полянку.
— Драться, я гляжу, умеешь? – повернулся Медвин.
— Э-э-э… откуда ты знаешь?
Разбойник усмехнулся. Эндра не увидела, конечно, но могла бы поручиться, что это так.
— Вот, сейчас и посмотрим, насколько хорошо, – невозмутимо уведомил Медвин.

— Мама… Мамочка… – заплакал вдруг где-то вдалеке ребёнок.
Может, это был остроухий ребёнок, а может, круглоухий. Какая разница…
Ветер принёс из лесу терпкий запах хвои, который смешивался с запахом гари.
— Мама… мне страшно!
На крыльцо выбежала хозяйка, на ходу вытирая руки. Её муж появился из конюшни.
— Чёртова мать… – выругался он.
На дороге показались всадники в чёрных плащах.
— Ох… – женщина вздохнула. – Святая Варнита… Опять ищут короедов… А где Эндра?
— Не знаю. Разве за этой девкой уследишь… А всего-то шесть лет, а туда же...
Женщина прижалась к мужу.
— Я боюсь. Может, отдадим её? Если они её найдут, что с нами будет?
— Не бойся. Чёртова девчонка прячется.
Всадники в чёрном въехали в деревню. Старший осадил коня и поднял руку.
— Слушайте, добрые ордалиане! Орден Святой Инквизиции разыскивает элвилин. Тому, кто укажет на короеда, либо выдаст его местонахождение, либо укажет на того, кто содействует проклятому племени, причитается награда. А тому, кто поганых нелюдей укрывает – наоборот, наказание. Суровое и неотвратимое.
Эндра выскочила из зарослей папоротника, откинула с лица рыжие пряди. Со стороны деревни доносился шум. И запах гари. Девочка выронила грибы, которые несла в ладонях с прозаичной целью состряпать себе обед, и кинулась к деревне. Мох мягко проминался под лёгкими детскими шагами. Звенели комары. Девочка метнулась под разлапистую ель, выскочила на дорогу, кольнули босые ноги сухие хвоинки, и скрылась на противоположной обочине. Дорога изгибалась, а Эндра рванула напрямик. Длинная тяжёлая медная коса била по спине.
— Мама-а… – заплакал кто-то совсем рядом. – Мамочка, где ты…
Рыжая выглянула из-за куста и увидела соседского мальчишку, совсем ещё маленького, на год младше неё. Он растеряно хлюпал носом, сидя под большой сосной и, безутешно ревел, уткнувшись в колени.
Эндра подошла.
— Ты чего?
Мальчик пискнул и поднял голову.
— Это ты-ы? Я боюсь… Где мама?
— Не знаю, – призналась Эндра, беря малыша за руку. – Идём домой?
Мальчик посмотрел на эльфку с недоумением. Ему никогда не разрешали уходить от дома, и велели играть только там, где его было видно с крыльца. А за эльфкой никто не смотрел. И она носилась целыми днями по лесу, с листиками и хвоинами в рыжих волосах, сплетённых в растрёпанную косу, с вечно разбитыми коленками и чумазыми щеками. И никто не заставлял её умываться и привести одежду в порядок. Правда, и родителей у неё не было. А те, которые были, её не любили…
Малыш ухватился за её руку.
Вдвоём они осторожно принялись пробираться к деревне.
— А-ай!
— Ну, что?
— Меня комары кусают… И я укололся… Я хочу к маме…
— Так мы и идём к маме… Потерпи. Не шуми – заметят.
— Кто?
— Чёрные.
— Там опять чёрные пришли? А ты откуда знаешь?
— Видела.
Мальчик уселся на траву и расстроился окончательно.
— Мне страшно! – выдал он сквозь слёзы. – Зачем они сюда ходят? Они тебя ищут?
— Они ищут элвилин.
— Значит, тебя… Мне страшно…
Эндра села рядом. Сидели долго, пока мальчик не выплакался и не успокоился. Тогда только направились дальше.
Когда вышли к деревне – рыжая ахнула. Горели две хаты. Люди бегали, суетились, таскали воду, тушили огонь. А огонь бушевал, рвался и ревел, громадным цветком застилая небо.
Мальчик завизжал и кинулся вперёд. На воротах деревни висели двое – мужчина и женщина. На груди каждого была приколота веточка орешника. Мальчик подбежал, как-то совсем растерянно остановился около них. Дотянуться до тел он не мог.
— Ма… мама… Мама-а!!
Кто-то подхватил его на руки и унёс, чтобы не видел родительских трупов. Чтобы не видел, как горит его дом. Ещё долго слышались его крики.
— Мама!! Я хочу к маме… Где мама?! Мама-а…
А на Эндру напало оцепенение. Она стояла и смотрела, как мечется алым плащом пламя, и как люди бегают, похожие на муравьёв, пытаясь уже не потушить его, а отрезать путь к другим хатам.
Она не заметила, как кто-то положил руку ей на плечо.
— Их сдал твой отец.
Мальчишка, старше эльфки лет на шесть, встал рядом.
— Он мне не отец! – вдруг очнулась рыжая, дёрнув худым плечом и вырываясь из его руки. – Он мне не отец, ясно?! Ненавижу! Когда я вырасту, я убью всех чёрных! И всех предателей!
Она сорвалась с места и понеслась обратно, в лес.

— Мама! – плакал чей-то ребёнок где-то рядом. – Ма-ама…
Горели хаты огромными огненными цветами. Отблески огня цветили землю оранжевым. Носились люди.
На Эндру выскочил ещё один воин. Она рванула из ножен клинок, развернулась, парируя удар. На неё в упор глянули огромные карие глаза. Воин был совсем молоденький, почти мальчишка.
— Ты?! – распахнула глаза эльфка.
— Эндра?! – изумился и он.
Она опустила меч.
— Ты… с ними?
— С ними. Я понял, что лучше служить Инквизиции, чем ссориться. Ещё тогда, когда они повесили моих родителей. И сожгли дом. Что смотришь? Я не хочу висеть. Не хочу, как ты, прятаться, скрываться, обманывать. Я не хочу.
— И поэтому служишь тем, кто… которые…
— Убили мою семью? – он усмехнулся. – А почему нет?
— Защищайся.
Они схватились. Отблески пламени плясали на металле мечей. Клинок прошёл мягко и ровно. Так, что он даже ничего не почувствовал. И понял, что умирает, только тогда, когда упал, выронив меч.
— Мама… – прошептал он стремительно бледнеющими губами. – Это… всё… конец?
Эльфка опустилась на колени рядом.
— Знаешь… Я просто… я просто их боялся… – сказал он. И закрыл глаза. И больше не открывал.

Эндра переступила по мёрзлой земле.
— Я… Я не дерусь, – сказала она Медвину. – Я больше не дерусь. Я не могу.
Однако потренироваться им всё-таки, удалось. После того, как выяснилось, что Эндра ни в какую не желает драться с оружием, схватились врукопашную. Эльфка на удивление быстро взяла себя в руки и включилась в тренировку.

Лорд Кеттер очнулся и сообразил, что лежит под валуном, об который, видимо, и приложился в падении головой. Волосы слиплись запёкшейся кровью, а лошадь куда-то умчалась, впрочем, не было сил её искать. Он кое-как повернулся и обнаружил на плече неглубокую рану – лезвие просто располосовало куртку, слегка царапнув кожу. А вот челюсть распухла и саднила. Пришлось вправлять на место – неприятный и крайне болезненный процесс. Ну, погоди, Дэннер Менестрель вместе со всеми повстанцами...
Интересно, откуда здесь взялась рыжая? Впрочем, она же ещё тогда спуталась с чёртовым революционером. Неудивительно, что они оказались в одном и том же месте.
А Раедри и правда погиб? Угробила-таки, как пить дать, угробила. Подставила вместо себя властям, не иначе.
— Дядька, ты чего-й-то развалился тут? Паршиво тебе, али как?
На него смотрели две всадницы. Одна на вороном, с огненно-рыжими волосами и зелёными глазищами. В лице сквозило нечто неуловимо-знакомое. Другая – на белой кобыле, с чёрной косой, постарше спутницы. Спрашивала рыжая.
— Али помощь нужна? – громче уточнила девка, так и не дождавшись ответа. Конь нетерпеливо переступил по раскисшей в снежно-песчаную кашу дорожной грязи. – Говори, не стесняйся.
Кеттер поднялся. Говорить выходило с трудом – скулу ему выбили на совесть. Он выругался. Грязно, но красиво.
— Во, это по-нашенски! – одобрила рыжая девка. – А коняга твоя где? Вон, шпоры есть, значит, и коняга быть должна.
— Чёрт…
Темноволосая отъехала чуть в сторону.
— Тут ещё следы, – сообщила она.
— А то, – кивнула рыжая. – Кто-то же ему навалял. Слышь, Мариська, возьми его себе в седло, а? – она подмигнула.
Девица не успела ответить, как Кеттер вскочил позади неё на коня и властно взял поводья.
— Везёт мне на бродяг, – буркнул он. – Ладно, поехали.