Грустные звезды

Чарующая безмерность темно-синего ночного неба середины августа, слегка мерцающие звезды, сгорающие частицы кометы, долетевшие до нашей планеты откуда-то со стороны созвездия Персея. И тишина, которой никогда не бывает в городе, такая нереальная абсолютная тишина. Наверное, так тихо будет по ту сторону черты, которую неизбежно придется переступить. Но это позже, а пока можно просто смотреть в бесконечность и вспоминать. Вопрос только в том, о чем вспоминать, а может быть, о ком.

Где-то в глубине сознания возникают мелодия и голос, который невозможно не узнать. Память позволяет в мельчайших деталях воспроизвести интонации Певца и все оттенки оркестра. Не требуется никакой звуковоспроизводящей аппаратуры. Как всё просто — достаточно смотреть на звезды, слушать и наслаждаться. Он поет только для меня и только те произведения, которые я люблю, их точные слепки сохранились где-то в нейронных сетях моего мозга.

Его талант был подарком свыше, возможно, принесенным теми самыми персеидами — яркими огоньками, проносящимися над Землей. От такого огонька «в туманном небе в давние года» зажглась звезда большого артиста. Конечно, именно так оно и было, как я сразу не догадался. Когда-нибудь в будущем метеоры сумеют зажечь новые звезды, но мне это уже будет безразлично.

Какая чудесная возможность представилась мне сегодня: неограниченно вслушиваться в каждую ноту, в каждый звук. Но ничего неограниченного не существует, наступит утро, магия исчезнет, я больше не смогу слышать музыку, которую воспроизводит моя память. Окно в портал бесконечности закроется. Но еще есть немного времени. Надо успеть.

Колонный зал, сольный концерт. Длинные красивые пальцы летят над черно-белым пространством концертного рояля. Такие пальцы могут принадлежать художнику, скульптуру или пианисту. Руки прикасаются к клавишам, оркестр смолкает. Музыканты оркестра становятся зрителями и слушателями. Звучат первые фортепианные аккорды. Заметно, что Ему нравится петь, аккомпанируя себе, можно позволить чуть-чуть больше свободы импровизации. По улыбающемуся счастливому лицу дирижера, временно отложившему свою палочку, понятно, что он испытывает неподдельную радость от возможности просто наслаждаться прекрасным искусством.

После того концерта прошли годы, новые выступления, новая музыка. В Его голосе слышатся совсем другие интонации — это и тающая вдали тюркская синь, и неподдельная человеческая боль ноктюрна. Но Он всё также гениален и безупречен. Он всё понимает.

Предрассветное небо становится темнее, уже не синее, а почти черное. Может быть, это я отрываюсь от Земли, а возможно, от реальности.

Персеиды огненными стрелами прошивают небо, прощаясь с Землей до следующего августа. Звезды как-то погрустнели, наверное, им тоже чего-то или кого-то не хватает.


Москва, 17 августа 2020 года.