Историю надо знать

- Хорошо, Петухов. Если ответите на последние три вопроса, поставлю удовлетворительно. В каком году была Отечественная война 1812 года? – профессор Яковлев методично стучал колпачком ручки по столу, держа перед собой зачетку.

- Эмм. В 1940-м? А, не, в 41-м. Да, точно. Деда еще рассказывал, - растянулся в улыбке Петухов. – Да, однозначно.

- Вы претендуете на звание чемпиона по перезачетам, Петухов. На ком женился Наполеон?

- Ну, профессор. Не валите так откровенно. Это личное дело каждого.
Профессор откинулся на спинку стула, достал из кармана платок и вытер лоб. Краснота с лица никуда не ушла. Профессор глубоко вздохнул.

- У вас финишная прямая, голубчик. В каком году был подписан Петербургский союзный договор? Или хотя бы где?

- А вот это уже два вопроса. Дайте подумать, - студент почесал лоб, нахмурился.
Профессор застыл в ожидании, левая рука уже инстинктивно тянулась к сердцу. – Это было точно в апреле. Я, знаете, метод ассоциаций использовал. Придумываете там всякие ассоциации со словом или датой, что хотите придумать. Там, типа, Гагарин полетел. Вот. Эмм.

- Допустим, с месяцем вы угадали. – Профессор замер, прислушиваясь к собственному сердцу. – Держите зачетку, отдохните немного и приходите осенью.

- То есть как осенью? Так ведь июнь только, - студент взял зачетку из рук профессора.

- Вам надо как следует набраться сил. Всего доброго.

Петухов вышел из института и медленно пошел по улице. На нем были джинсы, свитер в серо-голубую полоску и белые кеды. Лето выдалось дождливым. Небо было затянуто плотной пленкой серых облаков, пахло сырой землей и выхлопными газами. Ни дождь, ни ветер не смогли изгнать из мегаполиса настоявшийся запах автомобилей. Молодой человек увлеченно переписывался в чате, назначая тусовку по поводу окончания его второго курса. С улыбкой читал все сочувственные комментарии по поводу злого профессора, который завалил, что не заметил, как вступил в лужу. Последнее, что он помни, как это выругался по поводу грязи на новой обуви, как потерял сознание.
Очнулся он на лужайке. Петухов с трудом встал, отряхнулся и огляделся. Перед ним возвышалась красная стена, тянулась она до горизонта. «Какого нахала?», - выругался он вслух. – «А, так это Кремль. А что он тут делает, если я в Питере живу. Что за блямба?»

Он пошел вдоль стены. Было пусто, словно все враз надели плащи-невидимки и ушли покорять Гималаи. Через двадцать минут, уставший с непривычки, он увидел впереди толпу. «Ахути, демонстрация. Вот я попал», - не сдержался Петухов. Через пару минут толпа окружила его, наставив ружья. Главный слез с коня, приблизился к студенту и спросил что-то на непонятном языке.

- Вы иностранец? Ду ю спик рашен о инглиш? – спросил студент.

- Мы хотим знать, где все и почему вокруг все горит? – сказал кто-то слева, делая шаг к Петухову.

- И я хочу это знать. Может, опять демонстрация военной техники где-нибудь? Или может от Бунапарта спасаются? – Петухов усмехнулся. Затем наморщил лоб и посмотрел на всадника. – Точно не Петр, тот явно выше был. Ты кто?

- Техники? – спросил незнакомец и напрягся. Затем рассмеялся. – Разве у вас еще что-то есть, кроме неработающих пушек с мокрым порохом?

- Не, ну, может, с пушками и были проблемы, но наши Тополя, Акации и прочие Васильки ценятся во всем мире.
Незнакомец повернулся и что-то сказал тому, в треуголке. Все расхохотались.

- А ты смешной, русский Иван, - мужчина подошел вплотную.

- Меня Артемка звать, - фыркнул молодой человек и махнул рукой. В это же мгновение в небе появился настоящий Тополь. Летел он красиво и точно в цель.

- Мммм, - только смог промычать Артемка.

Петухов не хотел открывать глаза, но земля под ним вибрировала. Когда все же он решился осмотреться, Артем увидел рядом сидящего всадника, правда сейчас он восседал на бетонной трубе. По ней что-то текло, ну мужчина в треуголке не замечал этого. На нем были обтягивающие белые когда-то лосины, сюртук с полами. Он снял треуголку, вздохнул и покосился на Артема.

- Эмм, где я тебя видел? – Петухов вновь коснулся подбородка.

- В Караганде, - мужчина встал и подошел к студенту. – Как же я устал. Я измотан, опустошен, выбит из сил. Я не ел уже лет двести. Я согласен на ваши морозы, ваше бездорожье, только верните меня обратно, к своим. И выучите наконец свою историю.

- Поститесь, что ли? Или интервальное голодание? – спросил Петухов. – Понимаю вас, в курсе, что это.

Вдруг их отбросило в сторону. Чудом избежав встречи с бетоном, оба поднялись на колени и посмотрели в сторону источника силы. они не заметили, что находятся рядом с забором. А там, вдали, что-то возвышалось. Вдруг с неба кто-то произнес: «Начинаем обратный отсчет».

Который в лосинах так и остался на коленях, начал молиться. Он закрыл глаза и что-то яростно зашептал. Затем он встал и направился в сторону забора. Артем до последнего не вмешивался, но когда тот хотел коснуться забора, попытался предостеречь его. Не успел. Человека отбросило в сторону. Артем подбежал к нему и помог привстать.

- Ну как вы?

- Как ты мог умереть раньше меня? – не ответив, спросил мужчина. – Что вообще происходит?

- Так это, ракету запускают. – Артем замер, прислушиваясь.
Сверху, громоподобно доносилось: «…пять, четыре…».

Рвануло. Артем от ударной волны закрыл глаза. Когда он открыл их, он обнаружил себя в аудитории, сидящим за партой.

«Кто же это был?», - проговорил студент, смотря в учебник, на котором и заснул. «Отечественная война 1812 года. Битва двух империй» говорил заголовок. Под ним шло два фото, на одном из которых Артем узнал человека в треуголке. «Ба, да я тебя знаю. Так вот ты кто. Интересно, и ты правда дошел до Кремля». Петухов даже не слышал звонок с последней лекции. Оторвался он от учебника только когда уборщица прогремела ведрами перед ним.