Она сидела на самом краю

   
Она сидела на самом краю. От холода бетона по коже ног вновь пробежали мурашки и онемели стопы. Но она ничего не замечала. Тонкие пряди рыжих волос то прилипали к заплаканным щекам, то вмиг поднимались ветром, сливались то с лучами солнца, то с рыжей копной, а спустя мгновение, вновь падали на тонкие плечи и заплаканное лицо. Лицо ее было бледно, отчего глаза казались больше и ярче. Глубоким зеркалом отражали они свет от еще холодного, мартовского солнца, горя неестественным пламенем ярко - зеленого цвета. Грустное и печальное выражение этих глаз сочеталось с некой дикостью и безумием. Угрюмая, ужасающая решимость кричала в каждой зажатой мышце лица и тела, в  плотно сомкнутой челюсти и опущенных уголках губ, в сжатых в кулаки кистях.
- Ну что же, ты? Прыгай!
- Она не будет этого делать, даже не надейся.
- Она прыгнет, стоит тебе только замолчать. Избежание боли - есть ее путь. Она достаточно потеряла «свое Я», чтобы быть к нему готовой!
- Думать о суициде не грех. Но мышление отличается от действий. Грех - это совершить самоубийство. Я помогу ей создать образы, которые выведут из состояния аффекта, помогу напомнить о лучших моментах, о богатстве ее души.
- Кто бы говорил! Это между прочим именно ты довела ее до предела! Отсутствие в тебе границ и доводит до безысходности. Правду говорят, что Любовь очень редка: борьба - это правило, любовь - исключение.
- Твоя же сила неминуемо жестока, цепи твои пагубны, воля с тобой слаба. Ты отнимаешь аппетит и сон, ты плод не любви к себе, потеря интереса к жизни. Ты превращаешь меня в страдание. Ты есть тревога, беспокойство, страх. Несешь неуверенность, сомнения, ревность…
- Не спорьте, прошу вас, выбор есть всегда…
- Ну не тебе тут что - то решать, ты давно потеряна и забыта.
    В этот миг девушка беглым взглядом осмотрелась по сторонам. Глаза испугано бесцельно забегали, словно ища что-то вокруг. Руки быстрыми движениями стали ощупывать изнутри карманы куртки. Ничего не найдя, опустились вниз в карманы брюк. Внимательно и сосредоточенно ощупали их содержимое, аккуратно перебирая все, что попадалось на глаза. Но по поникшему и растерянному выражению лица легко можно было догадаться о плачевном поиске потерянного. Зелёные глаза вновь наполнились слезами, взгляд жалостливо устремился вверх, умоляюще пронизывая небеса. Вслед за ним правая рука поднялась над грудью и плашмя обхватила горло поперек, крепко сдавив его с обеих сторон. В зеленых глазах отразился страх.
- Глупая, ты не удушишь себя, прыгай, это лучшее для тебя решение - избавиться от них от всех!
- Да замолчи ты уже! Давай, Милая, давай! Вспомни, сколько было счастья, вспомни свой полет. Вдохни в себя жизнь! Вспомни о чем он просил - ты должна быть счастливой!
- Да нет уж, давай, прыгай! Если ты так любишь, значит, бросишь всех и все, а если не прыгнешь, значит это - не любовь. Даже если решишь сбежать, мои цепи не отпустят тебя.
- Вечно ты, со своими условиями и сделками, требованием и подчинением…окутываешь по рукам и ногам как утренний туман, незаметно и коварно, отравляя собой воздух, затемняешь разум. Я же есть абсолютное принятие друг друга со всеми недостатками и пороками, взаимное чувство души и разума, проявление искреннего внимания и интереса.
- Безответная, порождающая страдания! Ты, Любовь, с одной стороны, даешь великую радость, а с другой - жажду сделать эту радость вечной! Ты сама порождаешь меня. И не тебе меня судить.
- Но мы же любим цветы, не требуя ответных чувств! Безусловная любовь, есть любовь истинная. Это любовь без права обладания, восхищение без поклонения.
- Не спорьте, прошу вас, выбор есть всегда…
- Ну не тебе тут что - то решать, ты давно потеряна и забыта.
     Девушка, словно услышав чей -то призыв, бессильно отпустила руку от горла, но в противовес сказанному, бросилась не вперед, а легко спрыгнув с парапета, устремилась к слуховому окну, тесно окруженному телевизионным антеннами. Она наклонилась над небольшой серой сумочкой и с волнением хаотично стала перебирать все ее содержимое. Вновь ничего не найдя, резким движением перевернула сумку вверх дном и стала трясти ее что есть силы. На кровлю посыпалось множество мелких вещей, так одинаково похожих в своём составе на содержимое любой женской сумочки. Зеленые глаза застыли, устремив взгляд, полный нежности в одну точку. На миг замер весь мир и все вокруг, даже ветер. Но в ту же секунду кисти рук ожили, неспешно потянулись вперед. Она наклонилась над горкой вещей и медленно, аккуратно достала среди них что-то маленькое и тонкое.
- Нашла все же! Ну что ты делаешь? Зачем вновь себя возвращаешь к Надежде! Мало досталось от Любви? Зачем терзания! Что это даст? К чему хождение по семи кругам ада, если есть выход?
- Убить себя, ты называешь - выход?
- А ты думаешь выход в тебе? В обреченной, ненужной и замучившей ее до истощенья?! Иди ты к черту с Верой и Надеждой, а ее оставь мне.
- Ей никто не сможет помочь кроме меня….
- Ну не тебе тут что - то решать, ты давно потеряна и забыта.
     Медальон был небольшим, в размер двух горошин. Маленький, аккуратно сделанный из сплава драгоценных металлов, жёлудь, на тоненькой цепочке из белого золота. Девушка бережно сжала его между ладонями и, покорно склонив голову, как в молитве, прижала запястья к груди. Из закрытых глаз посыпались слезы. Ветер нежно поднимал вверх рыжие пряди волос. Лучи заходящего солнца яркими красками играли в них, словно, перебирая прядь за прядью, пытаясь погладить, обнять, обхватить ее всю. Она стояла на коленях над разбросанными по кровле вещами без движенья. Теплые Слезы стекали по ее лицу, соленым губам, замёрзшим пальцам, омывая маленький согретый в руках желудь.
- Мучай себя, мучай, быстрей поймешь, что другого выхода нет. Зависимость делает людей рабами. Желание иметь то, чего у вас нет - ненасытно! Я есть это желание!
- Почему любить так больно? - тихо прошептали замерзшие губы.
 - Любить больно, потому что любовь прокладывает дорогу для блаженства. Меня, Любовь, надо суметь познать и принять. Настоящую любовь нельзя разочаровать, так как в ней нет ожиданий. Что бы ты ни делал для своей любви - этого всегда будет недостаточно. Не жди и не проси, не требуй. Если же любовь принесла разочарование -она была ненастоящей.
     Постепенно рыданья стихли. В воздухе стоял лишь гул ветра по проводам и шум от  голубей, парящих где-то совсем неподалёку. В какой - то миг девушка подняла голову вверх, долго смотрела в небо. Встала с колен и вновь медленно двинулась в сторону края крыши.
- Отлично! Продолжай, это будет нашим триумфом!
- Нет, нет, нет! Остановись, в мире так много красок! Тебе ли не знать! Не покидай его!
- Любовь - это единственный опыт, ведущий за пределы времени: именно поэтому влюбленные не боятся смерти. Любовь не знает смерти. Единственное мгновение любви больше, чем целая вечность. Вернись ко мне, милая, вспомни обо мне, обрети свободу.
- Ну не тебе тут что - то решать, ты давно потеряна и забыта.
     В строгих серых брюках и кедах, в широком голубом свитере с глубоким вырезом, она, невысокая и худая, казалась совсем еще юной. Лишь строгий пронзительный взгляд и первые морщинки выдавали ее возраст и говорили о жизненном опыте. Тонкая и хрупкая, казавшаяся невесомой, рыжеволосая девушка остановилась у самого края крыши. Ветер обдувал ее всю. Сквозь ткани одежды четко выделялся силуэт женского тела: узкие бедра, тонкая талия и небольшая упругая грудь. Под глубоким дыханием легких, она медленно тяжело поднималась и так же медленно опускалась. Руки, распростёртые вдоль туловища, свисали вниз, даже не пытаясь сопротивляться движению ветра. Она стояла на краю парапета, словно подхваченная ангелами, лёгкая и парящая, в лучах уходящего солнца. Вдруг где - то недалеко в стороне усилилось воркованье голубей, шум от их хлопающих крыльев привлек ее внимание. Не шелохнувшись, она перевела свой взгляд на непрошенных гостей.
     Слева от нее над крышей кружили два белых голубя. То приближаясь к ней, то чуть отдаляясь, они словно хотели занять ее место. Недолго понаблюдав за парой, девушка интуитивно отступила в сторону, отойдя на несколько шагов от края.
- Молодец, давай, возвращайся к жизни вновь!
- Зачем?! Она же брошена!
- Никто никого не бросает, просто кто-то уходит вперед. Ей всего лишь надо вернуть свое «Я». Любовь - самая мощная целительная сила в мире. Ничто не может проникнуть так глубоко, как Любовь. Она излечивает не только тело, не только ум, но и душу. Если человек способен любить, все его раны исцелятся...
- Зависимость неизлечимо болезненна! Ей не избавиться от меня, я поглотила ее всю. От первого пробуждения до первого сна - она думает не о себе, она любит не себя, она неминуемо погибла, она – моя.
- Когда зависишь от другого, это всегда приносит страдание. В то мгновение, когда ты зависишь, ты начинаешь чувствовать себя несчастным, потому что ты, Зависимость, создаешь рабство. Человек, от которого приходится зависеть, приобретает над несчастным власть. Никому не нравится, когда кто-то имеет над ним власть, никому не нравится быть зависимым, потому что зависимость убивает свободу. И любовь не может цвести в зависимости. Любовь - это цветок свободы, ему нужно абсолютное пространство.
- Ну не тебе тут что - то решать, ты давно потеряна и забыта.
- Ну, это мы еще посмотрим.
     Девушка тихо, словно боясь помешать голубями, еще немного отойдя, легко опустилась на кровлю и, сев в позу лотоса, продолжила свое наблюдение. Птицы, недолго покружив в воздухе, заняли ее место. Их танец не был чем-то изысканным. Но в нем чувствовался свой ритм и такт. Две белые птицы, двигаясь по кругу, то приближаясь, то отдаляясь, словно манили друг друга и завлекали каждый в свою сторону. Самец был  крупнее, самка более мельче и грациознее, хрупкая и тонкая. Одинакового расцвета, они, кружась, сливались в единое целое, дополняя и продолжая друг друга. Порывшись в кармане брюк, девушка кинула им пару семян. Обе птицы на миг замерли, давая  возможность не себе, а партеру полакомится подарком.
- Какие вы красивые, - раздался тихий голос случайного зрителя  и почти в тот же миг к ним подлетело еще одно зернышко.
     Девушка аккуратно привстала и чуть нагнувшись, потянулась к большой сумке. Она вытащила теплый плед, укуталась в него, и сев поудобнее, достала следом лист бумаги. Подложив под него мольберт, она вновь устремила свой взгляд на птиц. В следующую секунду в руках появился карандаш. Подкинув вновь несколько зерен, она внимательно еще недолго следила за голубями. Затем опустила глаза на лист бумаги. С каждым быстрым движеньем руки, на листе появлялись новые тени. Они сливались, сравнивались, выделялись, заполняли белое полотно и созидали. Слезы на лице высохли. Пухлые губы мягким алым ободком охватывали чуть приоткрытый рот. Рыжие волосы, откинутые назад, послушно лежали за плечами, не пытаясь отвлечь или помешать. Огонь заходящего солнца еще ярче играл в их золоте и глубине зеленых глаз.
      Голуби продолжали ворковать и тереться клювами, кружась на месте. Самец то подбирал лапки и  раздувал зоб, то распускал хвост, отчего казался еще больше. Продолжая кружиться вокруг него, самка наклонившись в сторону своего ухажера, то подавалась вперёд, то отступала назад. Голубки щипали один другому перышки, терлись клювиками и скрещивали их так, как будто целуют друг друга.
     Девушка продолжала быстро работать карандашом, губы разошлись в лёгкой улыбке, в зелёных глазах застыло восхищение. Она с неподдельным интересом рассматривала то, что появлялось на листе и огонёк благодарности озарил ее лицо при взгляде на птиц. Уже в сумерках, она быстро собрала свои вещи, аккуратно убрала рисунок в папку, бережно положила ее с мольбертом в сумку и направилась к чердачному выходу. Перед самой дверью она остановилась. Развернувшись, огляделась по сторонам, внимательно вглядываясь в пустоту,  словно желая кого-то найти, затем тихо, с улыбкой сказала:
- Спасибо.
- Твори, созидай, живи! Перерасти эту боль. Вспомни, что Я есть! Прими жизнь во всех ее проявлениях - добро и зло, сладость и горечь, свет и тьма, тепло и холод. Смирись с дуальностью бытия. Не пугайся своего опыта: чем он богаче, тем более зрелыми ты становишься. Я есть Свобода! Свобода - это и есть высшее качество любви, высшее ее проявление. Реки текут не ради тебя, они текут, есть ты или нет. Они текут не ради твоей жажды, они текут не ради твоих жаждущих полей, они просто текут. Ты можешь утолить жажду, можешь упустить - это зависит от тебя.
- А я, Любовь, прихожу с зрелостью. Когда ты поймёшь, что любовь - не потребность, тогда начнёшь отдавать без всяких условий. Позволь тебе напомнить: когда у тебя нет любви, ты просишь другого дать ее тебе, но сам ты - нищий. А другой просит тебя дать любовь ему.  Но и он нищий. Двое нищих, протягивающих друг другу руки, каждый из которых надеется, что это есть у другого... Естественно, оба они, в конце концов, чувствуют себя побежденными, обманутыми. Будь же полона сама! Как ты можешь дать что-то, чего у тебя нет? Основное условие к тому, чтобы дать, это чтобы это было у тебя! А ты полна любви, сердце и душа твои чисты, пусть твой будет светел.
- Свобода - это ценность наивысшая, больше, чем любовь. Поэтому, если любовь разрушает свободу, она этого не стоит. Любовь должна быть отброшена, свобода должна быть спасена. Я, Свобода – и это высшая ценность. Без свободы ты никогда не можешь быть счастливым, это невозможно. Свобода - это свойственное по природе истинное желание каждого мужчины, каждой женщины. Желание полной свободы, абсолютной свободы. Поэтому все, что становится на пути к ней - неприемлемо человеку. Зрелые люди в любви помогают друг другу быть свободными, они помогают друг другу разрушить все виды оков. И когда любовь течет в такой свободе, в ней есть такая красота! Когда любовь течет в зависимости, она уродлива.
- Люди, которые не любят себя не могут искренне полюбить другого. Она же любит! Посмотрите на нее  - она творит, она сильна, она вернула свое «Я», она полна мною и она жива!
- Отныне у нее есть одновременно Свобода и Любовь, ей больше ничего не нужно. У нее есть все то, ради чего дана жизнь. Тебе нет места больше здесь, Зависимость.






 .