34. Тайна Белого Братства

   1 мая 1796 года. Париж.

   Жером отложил перо, отодвинул в сторону бумагу, его углубленный в себя взгляд уперся в  стену.

   Валери подошла к окну и открыла его настежь, в комнату ворвался свежий и теплый весенний ветер.
 
   Кустарники уже украсились клейкими ярко-зелеными листочками,  ушла надоевшая промозглая сырость ранней весны, но, и до удушающей летней жары еще было далеко, самое лучшее время года...

  Валери обернулась к Жерому:
 - Что-то случилось? Это как-то связано с тем человеком, который приходил к нам вчера?

  Она вспомнила вчерашнего гостя, приглашенный на семейный ужин, он пришел вместе с Лораном Лапьером и Филиппом Буонарроти, симпатичного мужчину средних лет с мягкими манерами и открытым доброжелательным взглядом, Жером называл его Франсуа...

  Жером слегка вздрогнул, вернувшись к действительности из таинственного мира мыслей, на губах промелькнула усмешка:
- Бабёф? Да... женская интуиция великая сила... Нет... то есть пока еще ничего не случилось...

- А это еще что? – Валери с любопытством, осторожно вытянула у него из под руки листок, на котором незнакомым ей почерком было выведено размашисто и с нажимом:

 - «О вы, кто все пять лет ковал Свободу,
    Через века, даете вы пример.
   Восстаньте, для спасения народа
  Марат, Шометт, Сен-Жюст и Робеспьер...»

- О Боже, Жером! – Валери выразительно закатила глаза к потолку – я знаю, что ты... и твои якобинские товарищи неисправимые робеспьеристы, мне кажется, что я уже с этим смирилась, но ведь сейчас за это бросают в тюрьмы, ссылают в малярийную Гвиану и даже...убивают... – молодая женщина присела рядом и прижалась головой к его груди.

   Анжельбер успокаивающе, нежно  гладил ее по волосам, как ребенка, а затем, мягким жестом приподняв голову за подбородок, поцеловал в губы.
   
-   Не расстраивайся раньше времени, счастье моё... за стихи точно еще никого не казнили, иначе им пришлось бы поубивать каждого второго француза, как минимум... Кстати, это текст Сильвена Марешаля, помнишь автора известной пьесы 93 года «Страшный суд над королями»? О... – тут зеленые глаза Жерома лукаво сверкнули - по гримасе понимаю, что помнишь...
 
   Кстати, Франсуа... то есть гражданина Бабёфа я жду к нам 7 числа...
 
  Но тревога Валери отчего-то всё усиливалась...