Пума

Каждый летний отпуск начинался одинаково. Прямо перед отъездом у мужа начиналась круговерть на работе! И никак не получалось уехать. А однажды даже пришлось сдать билеты за день до отъезда. Потом конечно купили новые и все-равно уехали. Но вот странно - каждый год одно и то же. Муж шутил - надо все-время собираться в отпуск, и тогда работа будет круглый год кипеть.
         Но в тот год мы не уехали из-за меня. Заболела я сильно. За неделю до отъезда у меня начал побаливать левый бок, а я даже и внимания сначала не обратила, но боль была все сильнее и сильнее, и вот стала просто нестерпимой. Потом поднялась температура, начался озноб, и я провалилась в забытьё. А когда очнулась, то понимая, что лежала долго, тут же спросила:
          - Какое сегодня число?
         - Как ты меня напугала, - сказал Аркадий, радуясь, что я очнулась, и не обращая внимания на мои вопросы.
         Но я настаивала, и Аркадию пришлось ответить. Пятое августа. Три дня прошло, и поездка накрылась, вчера должны были улететь в Грецию. А на обратном пути повидать Италию. И вот долгожданная заветная поездка не получилась.
         Не зря, наверное, выкупая тур в марте, я относилась к предстоящей поездке как к чему-то нереальному. Рим, Колизей? Не может быть. Словно это была какая-то игра. Прям нашёптывал кто-то: «А вот и не поедешь». Откидывала мысли прочь, а вот и не поехали.
          С пятого августа я пошла на поправку. Становилось все лучше и лучше. С удовольствием ела кашу и котлеты, любовно приготовленные мужем, и через неделю даже попросила кофе.
         О поездке не вспоминали. Не обсуждали, молчали об этом оба. Но вот как-то раз знойным вечером я аккуратно заикнулась:
          - Надо бы нам отдохнуть.
         - Конечно надо, - подхватил муж, - на заграницу уже не потянем. Но в Боровое съездить можем. Давно собирались.

         Купили билетики и двадцатого августа укатили в Щучинск. Люди крутили пальцем у виска - куда? Там уж в куртках и сапогах ходят. «А мы и взяли с собой куртки и сапоги. Будем гулять да грибы собирать», - радостно отвечали мы.

         Но Щучинск встретил ярким солнцем. Жара стояла под тридцать градусов. Для этой местности в это время прямо невидаль. На следующий же день по прибытию отправились на озеро. Вода как парное молоко. Муж удил рыбку, а я наслаждалась в приятной, ну просто шёлковой воде.

         Каждый день был похож на другой. Купание, потом прогулка по лесу, потом снова купание и снова в лес. Но как же это было здорово каждое утро просыпаться в лесу и начинать день одинаково со вчерашним и позавчерашним. Озеро, лес, горы, грибы, облепиха.

         Первые два дня хозяева были на базе со своей младшей дочерью. Она ходила по базе и за ней бегала целая стая собак. Джессика, русский спаниель, ухоженная красавица, Рекс, отважный стареющий пудель лаял на всех, кто приближался более чем на пару метров к его хозяйке, и Пума, беспородная дворняжка, с грязной обвисшей шерстью. Она вызывала больший интерес, чем обе другие собаки вместе многочисленными своими собачьими регалиями.

         Дворняжка была интеллигентна, никогда не лаяла просто так, независима, могла пойти со всей стаей, а могла и остаться на базе, не назойлива, никогда не заходила в коттедж и точно знала своё место дворовой собаки. Похоже, что Анара любила ее больше своих домашних собак. И Пума тоже платила ей некой привязанностью. Но было видно, что она не кинется за хозяйку в огонь и в воду.

         На третий день нашего пребывания на базе хозяева со своими породистыми собаками отбыли. Никто не знал куда, может в городскую квартиру, а может куда-то отдыхать. Люди из курортных мест предпочитают отдыхать на других курортах.

         И на следующий же день Пума впервые очень близко подошла к нам. Повела носом в нашу строну и понюхала длительно, затем слегка вильнула хвостиком и прилегла рядом. Мы сидели в беседке после ужина, а когда мы решили пройтись по посёлку перед сном, Пума пошла за нами, держась на приличном расстоянии. На следующий день мы как всегда отправились на озеро, и Пума, радостно помахивая хвостом, проводила нас на определённое расстояние, до невидимой черты, которая была известна лишь ей, и как бы я ни звала ее и ни приманивала, она, вильнув хвостом, вернулась на базу. Вечером псинка снова отправилась с нами погулять по посёлку, но как только мы вошли в лес, Пума категорически не хотела идти  и ушла на базу.
         Ночевала Пума теперь всегда под крыльцом нашего коттеджа, я звала ее зайти в комнату, но собачка оставалась непреклонна.
         И вот вдруг в какой-то из дней мы с удивлением обнаружили, уже в глубине леса, что Пума, весело помахивая хвостом, бежит с нами. Это было удивительно, она никогда не заходила в лес.

         Стоит ли говорить о том, как мы заботились о своём стихийно образовавшемся питомце.
         Пуме покупалась говяжья вырезка в местном мясном ларьке. Ну грамм двести, без фанатизма. Пуму в лесу поили водичкой из ее личной бутылки. А ещё иногда покупали свежий творожок. Неожиданно обнаружили, что любимица с удовольствием ела огурцы, и каждый вечер ей подкупался свеженький прям с грядки у бабы Полины, с которой познакомились с целью поесть в отпуске овощей с куста.
          
В один из дней мы решили отправиться в дальнее путешествие. На турбазу, где тридцать лет назад встретились и полюбили друг друга. Заранее узнав маршрут, выдвинулись рано утром. Пума теперь всегда хвостиком бегала за нами. Везде и всюду. Ну и в тот день конечно же тоже.

Дошли до турбазы за три часа. Погуляли там, вспомнили былые времена. Посидели на берегу озера и пошли назад. Примерно в середине пути поняли, что завернули не в тот поворот. И это значило, что возвращаться придётся не три часа, а примерно пять. Но очень хотелось успеть к обеду. Мы сильно проголодались, а посреди леса поесть было негде, и бутербродов с собой не брали.

          Тогда Аркадий решил позвонить Диме, местному парню, занимающемуся извозом. Объяснил ему, где мы находились, тот обещал быть минут через двадцать. Присели на пеньки, сложили свои палки, которые нашли в лесу. Двигаться с палками было легче, Пума крутилась тут-же.

         Дима подъехал, но Пума ни в какую не хотела залезать в машину. Когда я попыталась взять ее на руки, она огрызнулась и убежала. Я была в отчаянии, и побежала за ней. Дима стал кричать, что он не будет ждать, у него дела, да и стоять в этом месте дороги нельзя, в том месте дорога делала зигзаг, это опасно, вывернет кто-то резко, и будет авария.
         - Поехали, Таня, - сказал муж, - Пума сама прибежит. Она знает эти места.
         - Нет, нет, я не могу уехать без нее, - я еле сдерживала слёзы.
 И видела, что Аркадию тоже нелегко. И лишь деревенский Дима был спокоен:
         - Да перестаньте вы. Придёт она сама.
         Почти насильно меня затолкали в машину.
Обед прошёл в молчании. Аппетит у нас обоих как рукой сняло.
Молча доплелись после обеда до своего коттеджа. Легли отдыхать. Я вскакивала от каждого шороха, выходила на крыльцо. Но Пумы не было.
         - Таня, она придёт часа через три. Ровно столько мы шли туда.
 И мой супруг провалился в глубокий сон. Потом встал, собрал удочки и ушёл на рыбалку. Я отказалась, решив ждать собаку.

         Но не через три и не через четыре часа Пума не пришла. Приближалась точка невозврата. Нужно было решать, идти за Пумой сейчас, или будет совсем поздно. А оставить эту ситуацию до утра я не могла.
          «Я не смогу дальше спокойно жить если она не вернётся», - сказала сама себе  я.
«Но это всего лишь дворняжка», - говорил другой голос.
«Нет, мы отвечаем за неё. Мы ее приручили. Она не ходила в лес. Она нам доверилась. А мы завели ее и бросили. Так нельзя».
«Ты не найдёшь ее, Таня. Ты помнишь место, где вы ее оставили? Нет.
А с чего ты взяла, что она там сидит и тебя ждёт?»
«Она сидит и ждёт. Я уверена, - твёрдо сказала я сама себе, -  И я знаю, что делать».
          Я встала и решительно направилась в сторону посёлка. На ловца и зверь бежит. По дороге в мою сторону ехал Дима на своём Москвиче.
         - Дим, ты помнишь где ты нас сегодня подобрал днём?
         - Конечно, - ответил Дима.
         - Поехали.
         - Ну поехали, - растерянно ответил Дима.
         - Только отвези меня прямо туда. Вот точно именно туда.
         Ехали молча. Обычно говорливый Дима, почувствовав, что у него нет собеседницы, а есть просто молчаливая пассажирка, не стал рассказывать своих бесконечных историй про рыбалку и охоту.
         
До места доехали минут за двадцать, Дима притормозил у обочины. Я перешла на ту сторону, с которой уезжали. Палки, которые мы бросили, так и лежали на месте. И аккурат на этих палках лежала Пума. Увидев меня, она не встала и не закрутила хвостом. «Боже, ее сбила машина», - мелькнуло у меня в голове.

Пума выждала, пока я подойду совсем близко, а потом вскочила, и, изловчившись, взвизгнув, прыгнула мне на руки. Она радостно лаяла, облизывая мое лицо. А я в ответ, крепко прижимала собачку к себе, говоря ей ласковые слова. Слёзы лились по щекам. А Пумка слизывала их. Дима стоял у машины, молча наблюдая.
         - Как повезём ее, Таня, ведь она не сядет в машину?
         - Я пойду с ней пешком, - ответила я.
         - Но я не могу оставить вас одну в лесу, - сказал Дима, - что я скажу вашему мужу? Мы и так уехали без него. Ведь я отвечаю за вас, темнота надвигается.
         - Не знаю, - сказала я, - но без собаки я не уеду.
Мы попытались посадить Пуму в машину, но у нас ничего не получилось как и в первый раз.

         В посёлок входили-въезжали странным эскортом уже в поной темноте. Впереди, радостно виляя хвостом, бежала собака, за ней шла я, а сзади нас на скорости пять километров в час ехал Дима.
         А прямо навстречу нам бежал встревоженный Аркадий.
               
И снова про Пуму

  Пандемия ворвалась как ураган, сметая все на своём пути. Жизни, планы, бизнес, да все подряд!
          У нас она, холера ее забери, отняла отпуск у моря. Но слава Богу есть в нашей стране курорт Боровое, и вот три года спустя, мы снова здесь, на той же турбазе, где и произошла наша история с собачкой Пумой.
          Войдя на турбазу, мы не задали вопрос хозяину:
 - А какая погода нынче стоит? А есть ли рыба в озере, - ибо мы заядлые рыбаки.
И мы даже не спросили про грибы, которых тут обычно дюжина под каждым деревом. Нет и нет. Мы спросили, а живет ли у вас по-прежнему собака Пума?
          - Конечно, - ответил хозяин, - да не одна, а с приплодом. Да вот они.
Весело виляя хвостами, к хозяину подбежали две собаки. Одна из них наша Пумочка, а вторая - ее приплод.

Приплодом оказался огромный пёс, раза в два больше мамашки со странной кличкой Старый, ибо было ему всего год от роду. Но поближе познакомившись со Старым, мы поняли, что кличка в точку. Лицо Старого было действительно как у видавшего виды пса. Он с такой мудростью в глазах смотрел на мир, что хотелось стряхнуть оцепенение и увидеть перед собой старца.
         
Пума подошла к нам поближе и в своей манере понюхала воздух, как она сделала это тогда, три года назад, знакомясь с нами. Секунд десять у неё ушло на то, чтобы вспомнить нас. Она радостно завиляла хвостом, я присела, и Пума, изловчившись, лизнула меня дважды. Затем она подошла к Аркадию, встала на задние лапы и преданно заглянула ему в глаза. Аркадий тоже присел и потрепал Пумку за ушком. Она зажмурилась от блаженства.
Подошла Анара, ей уже исполнилось двенадцать лет.
         - Что-то я ничего не понимаю, - проговорила она, - Пума ни к кому не подходит, и тем более не даёт себя гладить.
         - А мы ее старые знакомые! - сообщил Аркадий, - помнишь нас? Мы отдыхали у вас три года назад.
         - Три года назад? - уточнила Анара, - да вы что? Есть люди, которые приезжают каждый год два-три раза за лето. И она их близко не подпускает к себе.
Мы ничего не ответили на это, подхватили чемоданы и пошли заселяться.

          Пума каждый день подбегала к нам поздороваться. А мы угощали ее чем-нибудь вкусненьким. Но она не проводила с нами все время как в прошлый раз, ибо на базе была ее хозяйка. Пума всюду сопровождала Анару и спала под ее крыльцом.
Мы покупали ей и Старому сардельку или немного мяска. Собачки с удовольствием принимали угощение, и не более того.

          Отдых наш проходил замечательно. Прогулки по сосновому бору, березовой роще, рыбалка, походы в горы. Правда было немного прохладно, и вместо запланированных купальников и сарафанов с шортами мы надевали куртки, тёплые штаны и шарфы.

          Пума не сопровождала нас ни в одной прогулке. Но вот как-то раз мы как всегда после завтрака отправились на озеро половить рыбку. И с удивлением отметили, что Пума увязалась с нами. Она весело бежала впереди, помахивая хвостиком. Она бежала точно к тому месту, где мы удили рыбу три года назад, и куда мы ходили снова в этом году. Она ни разу не ошиблась и не перепутала поворот. Лишь изредка она оглядывалась, будто проверяя, идём ли мы за ней. Мы подбадривали ее, говоря:
         - Давай, давай! Вперёд!
С озера дул пронзительный ветер, время от времени окатывая нас мелкими брызгами, и я раздумала рыбачить, а решила прогуляться по побережью по новой пешеходной дорожке, которую проложили в прошлом году.
         - Спорим, Пума останется с тобой? - сказала я мужу.
          - Спорим, Пума не останется ни с кем, - парировал муж.
          - Хорошо, - ответила я, - посмотрим, - и направилась прочь от озера.
Пума выразительно смотрела мне вслед, но не трогалась с места.
«Я выиграла», - подумала я.
Пройдя через колючий кустарник, я  оказалась на дорожке. Пума не пошла со мной.
Прогулявшись пару километров, я решила присесть на скамейку.
Через несколько минут я увидела Пуму. Она семенила ко мне. Радости не было предела у нас обоих. Пума запрыгнула на лавку, изловчилась и лизнула меня в щеку. Посидела немного рядом со мной, спрыгнула и засеменила в сторону турбазы.
          И я подумала, что за три года она стала взрослой заматеревшей собакой, которая теперь знала окрестности наизусть, и она уже не была той беспомощной Пумкой, которая не знала дороги домой, и за которой я специально ездила в лес три года назад.