Они все помнят

Наташке как-то не везло в любви, ну никак. Вроде и девка красивая, и не какая-то там дура или неряха, нет, но вот не брали ее замуж и все тут. Если погулять, так это -ДА!, а вот чтоб серьезно, так нет. Первый раз она залетела еще в конце десятого класса. Юрка Ерофеев, паразит такой, проходу прям не давал.
-Люблю -говорит,- не могу, обещал, вот после выпускного сразу и поженимся. Ну и не устояла глупая. А после выпускного  пошёл на попятную, да его почти сразу  и в армию забрали. Ручкой помахал из окошка вагона, и был таков, но писать обещал. Она -то сразу и не почувствовала неладное. А кгода грудь налилась, подташнивать стало, всякие запахи раздражать до рвоты, тогда и дошло. Испугалась до ужаса, пошла в больничку, там ей и сказали что беременность уже 9недель. Она в слезы: батя узнает, убьёт. Да и в техникум поступать собиралась, в торговый. В первом же письме Юрке все и выложила. Он ответил, что мол ищи другого дурака, а он калечить себе жизнь не собирается, да и не верит, что от него. Мол пацаны рассказывали, как к ней студент городской ходил. Наревелась она тогда вволю и разозлись сильно, гордая была. Да и мозги -то в 17 лет в этом отношении никакие. Пошла к бабке Серафиме в соседнее село, чтобы помогла. По слухам та занималась подобными делами, избавляла неверных жён, и глупых девок от позора. Бабка помогла, за деньги конечно.
 Наталья уехала в город, благополучно поступила в техникум. В школе-то она училась неплохо Ей дали место в общежитии. Девчонки по комнате хороводились с парнями, а она сидела в комнате одна и никуда ни ногой, сколько её не уговаривали. Но постепенно боль и обида пртитупилась, немного отпустило. Про Юркино предательство постаралась забыть, просто вычеркнула его из своей памяти и всё. К концу второго курса и у неё появился  новый кавалер, осетинец  Анвар. Жгучий брюнет с черными глазами, смуглый с красивой фигурой. Наталья сразу запала на него, и поплыла. Сначала втихаря , чтобы не  знали девчонки, бегала к нему в общагу, а потом уже ничего не скрывала и не стеснялась своих чувств. Счастливая ходила. Анвар ухаживал красиво, дарил цветы, небольшие подарочки, а однажды преподнес небольшую коробочку из красного бархата, сказал -открой. Тогда всё в ней замерло, она подумала, что это обручальное кольцо, что он хочет сделать ей предложение, но открыв, была разочарована. Там лежал маленький золотой кулон в форме сердечка на цепочке.   
-Вот,- сказал он, -я уезжаю, Ната. Попрощаться пришёл, совсем уезжаю, это тебе моё сердце на память.
Наташка в слёзы.
-Как уезжаешь, а как же я? Я думала мы поженимся, ты ведь говорил, что любишь.
-Не могу Ната. Ничего у нас не получится. Не надо строить иллюзий. Я никогда этого не обещал, мои родители никогда не позволят мне женится  на чужой. У меня уже есть невеста, там, дома, через неделю свадьба. Прости, что не сказал раньше, мне было хорошо с тобой, но и тебе со мной тоже, ведь правда? Всё, что было между нами, было по обоюдному желанию и согласию, спасибо тебе. Он достал пухлый конверт из потайного кармана пиджака, и положив на стол, вышел из комнаты. Она подошла  столу, машинально взяла в руки оставленный конверт, заглянула внутрь, уже заранее зная  что там. Деньги. Он просто расплатился с ней. Их было прилично. Словно в каком-то ступоре села на кровать, уперев руки в покрывало и так, раскачиваясь из стороны в сторону,  просидела около часа, благо девчонок не было дома. Потом встала,  дстала из шкафчика бутылку коньякв(Анвар когда-то приносил, так, на всякий случай), налила в стакан больше половины и выпила. Горячее тепла разлилось по телу расслабляя сжатую внутри пружину. Уткнувшись в подушку, разрыдалась. Так и уснула. Проснулась от дикой головной боли и тошноты. Ринулась в туалет. Её рвало до зелени, спазмы выворачивали желудок до слёз. Она  уже поняла что с ней. Опять залёт. Она ненавидела состоние беременности, ненавидела себя за то, что второй раз опять наступила на те же грабли. Опять это нечто сидело в ней помимо её желания. Никаких материнских чувств к этому маленькому червяку, который завелся внутри, ничего кроме остервенения и желания поскорее от него избавиться не было. Это был её второй аборт.
         После окончания техникума в село не вернулась, устроилась работать в городе в большой маркет продавцом. Платили неплохо. Наталья смогла снять квартиру и жить нормально Завелись новые подружки. Прявляли интерес и мужчины.  Наезжали в гости деревенские. Завидовали , что хорошо устроилась. А то чего там хорошего, в селе-то - работа в поле или на ферме. Полупустой клуб в котором изредка крутят кино, пару магазинчиков и все.  Сельчане рассказывали, что Юрка вернулся из армии и привёз молодую жену. Что мол хорошенькая, маленькая и беременная, но родители довольны. Мол папашка у той какой -то крутой начальник. Что у него несколько автозаправок в городе.  Все говорят, что он выгодно женился. Молодые погостят пару недель у родителей и вернутся к себе. Юрка хвастался, что её отец купил им отдельную квартиру и они будут жить где-то в городе.  А работать он будет  у тестя на фирме. Всё это Наталья слушала как -то отстраненно, в пол уха, переболело видно.
Про свою третью беременность ей даже вспоминать не хотелось. Всё получилось банально глупо, можно сказать по пьянке. Вроде и взрослая уже, и опытная, и меры уже знает какие надо принимать, чтобы избежать нежелательных последствий, и вот на тебе — опять залёт. По поводу очередной годовщины фирмы был устроен в ресторане корпоратив.  Вино, закуски, танцы, свобода отношений.  Тогда она немного переборщила с алкоголем, развезло её. Менеджер Вадим, который весь вечер оказывал ей знаки внимания, танцевал, шептал на ушко всякие глупости, предложил отвезти домой. Она, весело махнув рукой, согласилась. Привёз он её домой к себе. Поднимаясь на третий этож, она хихикала. Её качало от перил к стене и обратно, Вадим шипел «тише  соседи» и поддерживая с одной стороны, молча волок её по лестнице вверх.  Войдя в квартиру, бросил на кровать и  грубо взял её. Просто, буднично без всяких нежных слов  и прелюдий, потом ещё и ещё. Насытившись, отвернулся к стене и захрапел. Наталья лежала молча, смотрела в потолок, осознавая  всё произошедшее. Было противно, хмель и веселость испарилились, будто их и не было. Молча встала, нашла ванну, обмылась, оделась, вызвала такси и ушла. Когда она закрывала дверь, Вадим даже не дёрнулся, не повернулся в её сторону, а продолжал так же храпеть. Через пару месяцев  она избавилась от последствий, совершенно спокойно, без каких либо переживаний, будто занозу выдернула. Аккушерка только ей заметила при выписке, не боишься мол, ведь ни разу не рожала, так и вовсе без детей остаться можешь. Наталья только вяло махнула рукой и молча ушла.
Время шло своим чередом, добавляя годков в паспорт, а в жизни Натальи ничего не менялось. В сознании женщины четко прижилось понятие, что все мужики сволочи, и что надо им только одно. Она оформилась, покруглела, стала аппетитной молодой женщиной, а не той худенькой угловатой девченкой. Уже давно отметили её четверть века, впереди маячил тридцатник. Женщины на работе советовали, что пора подумать и о семье, или хотя бы родить ребёночка для себя. А то что ж, всё одна  да одна. Она отмахивалась, говорила, что успеет, что еще не нагулялась. Но иногда  вечерами накатывалась такая тоска, что хоть волком вой, и она стала задумываться на тему, что без конца мусолили сердобольные женщины.
 Как-то была с девчонками на концерте одого из артистов совковой поры. Уже старенького, но почему-то приятно поразившего её своим  обаянием, талантливым чтением стихов и отрывков из произведений, простотой и теплотой речи.  Вечер получился душевный, она впервые употребила для оценки это слово — душевный. Концерт словно что-то разбудил внутри возле сердца, может проснулась  уставшая её душа. Концерт всколыхнул какие-то светлые, искренние чувства. Она прислушивалась к себе , чему-то улыбалась, сама не зная почему.  В голове вдруг сформировалась четкая мысль, а почему бы действительно не родить для себя. Если родится сын, будет у неё свой собственный маленький мужчина, который не сбежит, не предаст, будет только её. Можно даже сделать ЭКО. На черта ей эти мужики, самцы похотливые, тем более на горизонте очередной кавалер не  маячил. В понедельник после работы пошла к врачу, чтобы обсудить этот вопрос, да заодно и проверится, чего-то в правом боку побаливает. Как всегда прихватив вмагазине коробку хороших конфет пошла на прием. Знакомый гинеколог Мария федоровна  аж руками всплеснула увидев её.
-Что? Опять?
-Да нет,- улыбнулась Наталья, -это я так посоветоваться хочу, да провериться. Что-то внизу живота справа побаливает .
-Ну что ж, надевай бахилы и давай на кресло,- велела  та.
 Долго щупала, мяла и так и эдак, взяла анализы, смотрела на пациентку и молчала.
-Ну что там?- не выдержала та.
-Да как тебе сказать, порадовать нечем, воспаление у тебя сильное, выделения не очень хорошие, лечиться надо,  по результатам анализов и назначим лечение. Не бережешь ты себя, не слушаешь свой организм. Почему запустила так, чего раньше -то не пришла, ведь не девченка, взрослая женщина давно. Безответственно к себе относишься.
Наталья не подала виду, что расстроилась. Хотя, чего там воспаление какое-то, сейчас в век антибиотиков это не проблема. Пока доктор делала запись в карточке, завела разговор про ребенка.
 Мария Федоровна оторвалась от писанины, внимательно посмотрела на неё, помолчала.
-А не поздно ли ты спохватилась насчёт деток, девонка?
-Как это поздно, -удивилась Наталья, -мне всего- то тридцать будет.
-Не знаю- не знаю, тебя столько раз выбирала будущие детки, а ты все отказывалась их рожать, всё не нужны были, а теперь что ж. Они ведь не прощают это.
-Кто выбирает? Кто не прощает,- хмыкнула Наталья,-эти зародыши что ли, скажете тоже.
 Врач покачала головой.
- А ведь это живые души, Наташенька, живые, понмаешь? Это будущие люди, такие же, как мы с тобой. Вот почему тебя твоя мама не выскоблила, а ты вот так со своими.Ты думаешь откуда берутся эти насильники, потенциальные убийцы, откуда эти поломаные души у людей получаются, всё оттуда. В зародыше их тельце кромсают при абортах, по кусочкам вынимают, а души -то все помнят, вот и мстят потом они людям. .
-Ой, да ладно вам Марифедоровна пугать-то, глупости всё это, бабские разговоры.
-Ну и ладно,- закончила доктор,-бабские, так бабские. Вот вылечишься, тогда и посмотрим, чего в ступе воду толочь. А у тебя есть кто-то от кого хочешь ребёночка?
-Да нет, я подумала может ЭКО.
-Это процедура не из дешёвых, да и не для тебя это, лечись пока.
Наталья лечилась долго, в течние пары месяцев одни процедуры сменяли други, а врач всё была не удовлетворена результатами анализов. Наташа не очень переживала, будто знала, что всё нормально будет. Все женщины болеют время от времени.
Кстати, недавно она познакомилась в парке с одним мужчиной и он ей очень понравилось. Мужчина был старшее её лет на 10-15, седые виски, худощавое лицо, морщинки у глаз, но глаза были такие добрые, светлые и голоубые, как небо в солнечную погоду. Просто как -то оказались на одной лавочке. Слово за слово, разговорились.  Скоро эти разговоры и встречи стали так необходимы Наташе, что она не могла дождаться  той возможности, когда можно будет отправиться в парк на прогулку. Но в какое бы время она не пришла туда, он всегда был там, теперь уже на их лавочке, словно ждал её. Разговоры были ни о чём и обо всём. Они гулялии по аллеям и говорили, говорили, говорили. Как-то она спросила, почему он один и как же его жена отпускает так надолго. Фёдор(так звали мужчину) долго молчал, птом ответил, что он вдовец, и что жена умерла год назад от рака. Оказалось он бывший военный, всю жизнь мотался по горячим точкам, а жена его ждала и встречала. И ему было легко, потому что он знал, что есть дом, где его ждут. Любят и ждут.. молчаливая пауза затянулась надолго. Потом он встрепенулся и спросил в лоб.
-А как же вас такую красивуюю и  молодую одну отпускают из дома гулять. Наташа усмехнулась, и вдруг не стого не с сего выложила этому чужому человеку о себе всё. Что одна, что не сложилось, что ничего от жизни хорошего уже не ждёт.  Пмолчали.  говорить было не о чем, кажый думал о своём. На следующий день в парк шла просто автоматичски не надеясь встретить своего знакомого, но он оказывается ждал её.
- Наташа, я вот думал всю ночь, и все же решился. Не знаю как и сказать. Но я человек военный, буду прямолинеен и чёток. Я, как видите, уже не молод, имею ранение. Можно сказать ветеран, пенсионер, хоть и военный, но пенсионер. Мне кажется, что нам было бы хорошо вдвоём, выходите за меня. Если откажете, я не обижусь, я пойму.
 Наташка вдруг ощутила , как глаза наполнились слезами, как сердце захлестнула горячая волна участия и доброты, и ей стало так тепло и хорошо. Он смотрел на неё с надеждой,  и она сказала «да», просто и буднично.
-Да, я согласна.
 Через две недели они расписались.. Без гостей, без помпы, просто вдвоём посидели в ресторане, им было комфортно и просто здорово.
 Ему очень хотелось детей. Она торчала у врача на приёмах, старательно выполняла все назначения, но ничего не менялось. Желанная беременность не наступала. То, что раньше было так легко и просто, сейчас выросло в настоящую проблему.
-Марьфедоровна, ну почему, ну все же уже в норме, ну почему не получается.
-Не знаю,- отвечала та,- не выбирают тебя там, на небесах, не верят наверное.
Прошло уже три месяца, никаких симптомов сопровождавших прежние беременности не было, но при очередном осмотре  врач вдруг загадочно улыбнулась и сказала
- Поздравляю вас, вы беременны, срок 7-8 недель. Наташка ошалело уставилась на неё.
- Вы не шутите? серьезно?
- Такими вещами не шутят, улыбнулась она.
 Словно на крыльях прилетела она  домой, сообщила мужу. Фёдор был на седьмом небе от счастья.  Мальчик родился хиленьким, вес всего 2900кг., но потом окреп, набрал вес и ни в чем не уступал в развитиии своим сверстникам. Всё шло нормально, жизнь наладилась. Наталья любила сына безумно, но он почему-то больше тянулся к  отцу. Мальчик всё же, думала она.  Пятнадцать лет прожила  словно в раю. Она не могла надышаться своим счастьем. Своей любовью к мужу, к своей семье, к сыну. Ей всё было мало, и впереди казалась бескоечность. И тут грянул гром. У мужа случился инфаркт. Он долго был в реанимации, но спасти его не смогли. Наталье казалось, что небо обрушилось на землю и раздавило её. Жизнь кончилась, и только сын заставлял её жить. Только ради него она согласна была существовать на этой планете. Ради этого единственного мужчины. Он стал смыслом её жизни, всем. Но после похорон отца мальчик стал как бы отдаляться от матери. Больше молчал, смотрел из под лобья. На вопросы отвечал односложно. Она нченго не могла понять, что случилось, почему тот становился к ней всё более равнодушным, а порою и просто озлобленным. Часто пропадал из дому, однажды  я вился в хорошем подпитии. От него пахло какой-то травой и злостью.
- Павлуша, -в отчаянии спрашивала  она,- солнышко моё, ну что с тобой, ну расскажи маме, поделись, я всё для тебя  сделаю. Ты же знаешь, что я тебя люблю. Люблю больше жизни.
Сын с презрением смотрел на её унижения и молча уходил из дома. А однажды, когда она на коленях умоляла его остаться, когда говорила  захлебываясь слезами, что любит его, вдруг ответил.
-Ты, ты меня любишь, ты?! Да ты трижды убивала меня, рвала на куски и выбрасывала обратно.  А я верил, я тогда еще любил тебя, тогда давно, когда был совсем маленький, совсем маленький… и все выбирал и выбирал тебя… а ты убивала меня…. Я помню. Я всё помню!!!
Оттолкнув её, он ушел хлопнув дверью. А она , вдруг вспомнив слова старой врачихи, всё поняла.  Они помнят и мстят. Души детей, котрым не дали родиться, помнят и мстят. 
Устало поднявшись с полу, женщила подошла к иконе, стоявшей в серванте. 
- Прости меня , Господи, если можешь -прости. Трижды перекрестилась. Не нужна ему я. Не надо, чтобы озлобился. Я одна виновата, что не оценила подарок твой. Во искупление грехов прости мя… Потом достала коробку с лекарствами, нашла снотворное. Вытряхнула на ладонь из блистера  жменю таблеток. Решительно все запила водой и легла в кровать.
- Они все помнят эту боль… -бормотала она, засыпая, — они всё помнят