Псы

  Очаровательный щенок завернулся в плащ. Мы можем лишь догадываться о том, есть ли у него трепет перед вопросами, волнующими нас, людей. Считается, что животные беззаботны и лишены переживаний. Только инстинкты.
  Знаете, ведь иногда мы, укутавшись в дырявый плащ суетных треволнений, по-настоящему завидовали этой безоблачной святости пса. Что ему до зла? И что добро для него? Нашёл кость — какая радость: грызёт. Поточил зубы? Можно порезвиться. Устал? Положил голову на лапы и сделал такие умные глаза, что их у человека не сыщешь.
  Что же так привлекает нас в животном? Видимо, его постоянная гармония. Жизненные настройки самой природы дразнят нас, а мы, взъерошенные и ошпаренные кипятком мыслей, громче любого пса начинаем выть на полную луну. Да и отчего воем-то? От неполноты. От собственного несовершенства. От самих себя. Пока отлаженный механизм зверей уже синхронизирован с мудростью природы, мы вынуждены постоянно ошибаться, лечиться и приписывать себе больше, чем мы можем.
  Однако и в этом незавидном положении вечного поиска мы всё-таки способны погрызть свою кость радости.
  У кого-то расшатаются зубы. Кто-то ей подавится. А большинство предпочтёт обратиться в животных и восстановить утраченный рай спокойствия: только инстинкты и никакого внутреннего голоса, подталкивающего к развитию. Удобный плед, поток бессмысленного информационного корма, забивающего желудок. Затем — балласт идёт ко дну за водорослями сна. Вновь уют лени, тепла и животность.
  Как хорошо, не правда ли? Мы все стремимся к этому, кто бы что ни говорил. Дремлет пёс. Ему можно. Дремлет человек, будто пёс. А разве ему позволено? И вот чем дольше состояние беспечности, тем страшнее будущий голод. Он выдернет из пледа. Он начнёт раздавливать, заставит бежать, бояться и что-то раздражённо преследовать. Язык на плечах, пена у рта, лапы грязные: что-то копаем. Вертимся, проклинаем блох собственных сомнений. Бежим. Задыхаемся. Суетимся, но хвост не поймать. Устали и что-то решили. Неопределённо молчим, а пёс вопросительно поглядывает на хозяина, не понимая, кто вообще здесь хозяин.
  И вот — кость найдена. Наша. Многострадальная. Именно та, которая нужна. Что ж, пока дышим размеренно, с упоением: на некоторое время спокойны, сильны и ближе к равновесию. И кем бы мы были, если бы не голод?!