Смеется тот, кто смеется последним

(Сочиню рассказ я по картинке... Наивная живопись из СССР художника Валентина Губарева)

  В одном селе  жили–были Сашка-Дашка. Их так и называли не по отдельности, а вместе. Потому как: где Сашка, ищи рядом Дашку, или наоборот. Я соседкой их была, потому и знаю. Баба Нюра я, если что...Хорошо им жилось, как говорится: согласие да лад– в семье клад. А уж какая любовь промеж них была! Усядутся на один стульчик и любуются друг дружкой, прямо глаз не сводят! Милуются...

 Вот так они и жили– ладненько, да складненько, только бедненько очень. Домик давно прохудился, подправить бы, а то и новый пора выстроить. Да где–там, разве наберешься? А в окошко глянут, у соседей дома справные стоят, кирпичом обложенные. Как-то выкручиваются люди: кто в город ездит на работу, кому дети помогают.

 У Саши-Даши тоже сын есть– Иван, да только, как в армию забрали на Север, там и остался. Быстренько женился, внуков настрогал, аж три штуки бегают там по морозу. С таким багажом трудно в дорогу собраться, родителей навестить. Но не забывал, звонил, общались. Иногда и денежку подкидывал, да только Саша-Даша не тратили их, на новый дом копили. Была у них мечта–идейка: в новом доме внучат приветить. Про то никому не говорили, сглазить боялись.

 Я, бывало, как зайду к ним, так прямо душой отдыхаю, юность вспоминаю.
А соседки и  злые были, как  Катька и Валька...подсмеивались над ними, скрягами обзывали промеж собой. Зайдут к ним в дом, вроде как за солью, и начинают выкаблучиваться.

 — Даш, а ты чего ковер-то не снимешь никак? Таких уже днем с огнем не найдешь! В сарайке ему место!
Дарья  аж ахнет:
 — Как в сарайке? Да это мама моя еще  молодой вешала! Дорогой был, в городе покупала! Память! Привыкла я к нему. Ночью Санька подпихнет невзначай к стенке,  я  проснусь и начинаю оленя разглядывать, представляю как в лесу том гуляю, все тропинки знакомы.

Покрутят соседки, за ее спиной, у виска и дальше развлекаются:
 — А радио такое зачем держите? Смех!
 — Да какой же смех? Память это –свекру на свадьбу дарили.
 — Хоть картинку замени,"Три богатыря" поди устали  на стенке висеть!
 — И пусть висят, не мешают, привыкли мы к ним! Еще Ванька маленький в них пальчиком тыкал, по имени всех называл!

И так про каждую вещь свою историю Дарья и расскажет, а потом улыбнется и добавит:
 — В  своем доме как хочу, так и ворочу.
 Незлобливая она. А соседки посмеются над их памятью к вещам, а другим потом  про жадность  переведут! И опять смеются!


  А случилось в ту пору киношникам в наше село заехать. Место подыскивали для фильма нового, цельный сериал задумали  из прошедшего  времени. А места у нас  красивые, лес кругом. Натура,(как они сказали), что надо.
 Но вот беда – дома все новые стоят, современные, а им бы деревянную избу найти. Вот кто-то и посоветовал :«А вы к  Сашке-Дашке сходите, на краю села живут, прямо  у леса.» А сами посмеиваются, вот мол, городские удивятся старью такому.
Да вот только не зря говорят –Смеется тот, кто смеется последним!

 Помощник режиссера (уж такая мадама!), скоренько туда подъехала, и еще издали радостно в ладоши захлопала! Изба, как на заказ!
Кликнула хозяев, в дом зашла и глазам не поверила! Сама слышала, как заверещала:
 — Ой! Тут нам и декорация нужная, и реквизит! Музей, да и только! И искать ничего не надо! Всё, как на ладошке преподнесли! И посуда тех времен, и мебель! Вот это удача!

 Мадама  ручками хлопает, ножками топает от радости, режиссеру звонит, докладывает.
 На следующий день и сам главный приехал, толстенький такой, как колобок! Тоже от радости ножками затопал, ручки потер одну о другую, такой довольный был. Осталось всего ничего– с хозяевами договориться, чтобы домик свой в аренду сдали на энное количество дней. Деньги хорошие посулили.

  Сели вечером супруги рядком, да поговорили ладком: «Сдать-то можно, деньги нужны...а самим куда?»

 На следующий день этот вопрос главному и задали.
А тому видать  наши места понравились и задумал он хитрый умысел–
дачку себе здесь отгрохать...ну, люди их проговорились. Во как! Потому он так сразу Сашке-Дашке и бухнул:

 — А продайте мне все скопом, а на эти деньги в городе "однушку" купите, поживете, наконец, с удобствами.

 И стал расписывать прекрасы жизни городской: лифт, ванну, и унитаз собственный. Дальше мог бы и не продолжать. Загорелись глаза у Сашки-Дашки, да только и они не лыком шиты были, решили сначала пристроиться, да присмотреться. Договорились. Сняли им на месяц в городе квартирку однокомнатную. В селе про то как узнали, позавидовали счастью такому! Перешептывались: «Надо же, как старье нынче ценится!»
Не знали про то, что со временем это старье в этот...антиквариат превратилось.

 Начался в селе у нас бунт...нет, бум! Бабы все свое старье киношникам перли.  Прут и прут, где только берут! А чего тогда над Дашкой смеялись? Завидки взяли?  Теперь по вечерам соберутся, ридикюль какой разглядывают и разговоры ведут про то,- «Чем раритет, винтаж и антиквариат отличаются от старья?» Умные враз стали!
 
 Тем временем Сашка-Дашка в город собирались. Эх, с домом разлука-одна мука!
Это уж потом  Дашка поделилась, как взяли они чемоданчик с одежкой      
и поехали  на новое место жительство...с телевизором большим, да с кроватью огроменной посреди комнаты. Ну, кровать они сразу вдоль стенки пристроили, а то как же Дашка-то спать будет?! Точно на пол свалится, коли полвека у стеночки притулялась.
С кухней как-то сразу разобрались, правда непривычно было с чужой посуды есть,  да что поделаешь, коли  свои горшки в аренду сдали. С сантехникой заминка вышла в первую же ночь...Встал муж, да сонный к двери входной направился.

 — Ты куда это среди ночи полуголый намылился?–ласково так интересуется  супружница.
 — Да я это... по нужде, на двор бы.
 — Вспомнила бабка, как девкой была, вон теперь твой двор– вторая дверь слева. Привыкай.

Легко сказать –привыкай. А чужой дом, он и есть чужой! Выйдет  муж  покурить на балкон, башкой повертит...плюнуть некуда. В ванную тащится. Заскучал наш Сашок, хоть назад вертайся, если бы перед односельчанами не стыдно было. Раздраженный стал: ходит по комнате, туда–сюда, как волк в клетке, а душа-то на волю просится!Каково на дому, таково и самому.


 Иногда  пройтись выходили, до магазина. С девятого этажа пешочком. Лифта боялись. А на улице, чего там  смотреть? Одни дома в небо упертые стоят.
Птички не поют, речка не журчит, поздоровкаться не с кем! Еды купят и назад... Молчат целыми днями, утухли прямо!

 Это потом  сама Дашка по телефону позвонила и шепотом поведала:
 — Баба Нюра, что  делать нам? Я вечерами по пустой стенке рукой  елозю, оленя вспоминаю!.. Сашка по утрам ждет, когда петух ему прокричит.
 — Вертайтесь. Приму! При такой жизни тоска так заест, что ни деньгам рад не будешь, ни унитазу белому. Потому как привычка– великое дело!

 Вот так у меня и прожили до весны, пока всё не закончилось! Киношники тогда хорошо денег им заплатили, да и своя  заначка пригодилась.
 
 И построили Саша-Даша себе домик, аккуратный такой! Вещи новые приобрели.
 Хоть не пышно, да затишно. Стали внуков в гости ждать!
 Ведь для внуков дедушка–ум, а бабушка–душа!

 
 Ну, а чего не интересуетесь, что с избой-то сталось? Подправили  её, да столько всякого раритету туда наперли со всего села. И чего там только нет!

 Табличку красивую вывесили - Музей "Ностальгия". Мудреное название, да только теперь люди к ним из города так и едут, так и прут. А кому не приятно, хоть на день в прошлое вернуться, юность свою вспомнить?
 Потому как человек без памяти, не человек...а курица!

Р.S. Ой, люди добрые, вспомнила! Ни у кого случайно не завалялись часы ходики, ну, которые с гирьками и кукушкой? Человек один добрый собирался в музей заглянуть, да проговорился, что давно мечтает такие часы из детства встретить, птаху послушать! Надо доброе дело сделать! И пусть этому Георгию кукушка лет сто накукует! Мечты ведь сбываться должны, а то как же иначе?