Похороны

            У недавно избранного на должность редактора стенгазеты Яшеньки, вопрос возник. Организационного порядка. Насчёт своих собственных похорон. А дело в следующем заключалось. Ему приснилось вдруг, что будто умер он. Дважды за ночь...
              А во сне под номером один про его смерть даже в прессе написали. В стенгазете той самой. Родной. С молокозавода. И что, будто бы, очень и очень хорошее. Про него, про Яшеньку. В некрологе. Типа того:  «служил примером» и «глубоко проникал», — и всё такое и тому подобное. И что правильно писал, в общем. Под диктовку директора. Богом избранного. Осанна, короче, ему. Яшеньке. И почётная грамота в гроб. И доброе напутствие — на прощание.
            А во втором сне — по-другому. Без добрых слов. И что примером никому он никогда не служил и глубоко никуда не проникал. А наоборот. И что будто бы после Яшенькиной смерти — зловещее, ехидное молчание. Верхушки молокозавода. Прогнившей насквозь. И в стенгазете, и на собрании профсоюзного актива — тоже самое. Тишина. И что будто бы ничего не произошло. Будто бы и не скончался он вовсе — Яшенька. Независимый, опальный. Неугодный! Народный редактор, писатель. С ночной смены. В которой йогурты, сметана и сырки с изюмом...
          Короче, фабула снов: директорат молокозавода и Яшенька. И народ ещё. На втором плане. Простые люди с просветлёнными лицами и сепараторами в руках. На кладбище. И их, в первом случае, — согнали. За деньги или под страхом увольнения. С молокозавода. На погребение Яшеньки. Во втором — сам пришёл. Народ. После смены. Бесплатно и с транспарантами. И руки Яшеньке целовал в гробу. Назло власти, в пику ей и чтоб досадить. За «Мерседесы» ихние и элитные коттеджи…
           А старший ночной смены дядя Вася из цеха глазированных сырков, дальше всех пошёл. К отчаянно смелому призвал. У гроба:
           — Назовём один из цехов именем Яшеньки! В котором простоквашу квасят. И памятную табличку повесим. Чтоб помнили, чтоб знали… — и на банкет к руководству поехал. Согласовывать. Переименование цеха...
           Вот такая ситуация во снах сложилась. Непростая. И как бы вопрос перед Яшенькой встал. Как дальше быть? И что выбрать? И чтобы что? Чтобы на его похороны люди платно или бесплатно пришли? С молокозавода. Которые с просветлёнными лицами, с флагами и без. И что предпочтительней? Для Яшеньки. Цех-закваска его имени или светлый некролог в стенгазете? От имени директора...
             А ему дядя Вася по-простому тогда сказал:
              — Ты заснул там, что ли? Идиот. Пора йогурты загружать. По машинам.