Северный ветер

 Ответ Авигайль Барс
(http://proza.ru/2019/03/04/89)


   Здравствуйте , Авигайль! Прочел я Ваш рассказ, противно и мерзко становится, когда читаешь об антисемитках, испортивших Вам отдых тогда, в Геленджике. Шла война Судного Дня, израильская армия отбивалась от арабов, наступавших на нашу маленькую страну со всех сторон, евреи побеждали.  И эти девицы "в отместку" портили жизнь Вам, еврейской девушке. В значительной степени из-за таких вот мы с Вами и решились в свое время уехать в Израиль, на историческую родину. Бросили родные места, привычную жизнь, свою родину "доисторическую".  И захотелось написать о том, что мне Ваш рассказ напомнил, и совсем не об антисемитах, просто о тех, благодатных для нас, северян местах, как я их тогда увидел. 
  Я в Геленджике отдыхал с друзьями-коллегами давно, еще в 1963 году. Впечатления остались самые лучшие, веселая компания - все недавние выпускники одного ВУЗа, новые знакомства, экзотика, море, южные фрукты.  Жили на базе отдыха нашего проектного института - мы для одного санатория спроектировали и построили причал и пирс , чтобы было откуда заходить в воду и нырять, туда же приставали  лодки. А нам за это на их территории дали палатки со всем необходимым, это была самая первая смена нашей базы отдыха.
   
   В одной палатке поселилась пара наших коллег, молодожены. Палатка была маленькая, остроконечная, мы прозвали её шалашом, и над входом в нее прикрепили надпись на фанерке: " С Милой рай и в шалаше". Мила - так звали молодую женушку, счастливого мужа её звали Алик. Он был самым старшим из нас - 30 лет.
   
   Разглядываю Геленджик на фото перед Вашим рассказом, что-то изменилось, ведь больше, чем полвека прошло. Но многое осталось похожим, главное - резкий ветер с гор, о котором Вы пишете. Он валил наши палатки, уносил лодки с катающимися далеко в море. Ведь это тот самый новороссийский Бора (по древнегречески Борей), о котором писал, например, Константин Паустовский в повести "Черное море". Ветер этот возникает, когда за перевалом, идущим параллельно берегу, накапливается холодный , тяжелый воздух. Масса его увеличивается, он достигает перевала и начинает стекать в сторону моря. Происходит то, что называется "сифон", вся эта масса мгновенно устремляется по склону вниз, возникает резкий  шквальный ветер, и если, как в Новороссийске, есть коса вдоль берега,  он  выбрасывает на нее корабли, стоявшие в гавани. Никакие якоря не помогают, происходят кораблекрушения. С древних времен  у этого места дурная слава среди моряков, говорят, там целое кладбище утонувших кораблей. Из-за этого, возможно, погиб лет 30 назад и гигантский круизный пароход "Адмирал Нахимов", там же, на рейде Новороссийска.
 
   Извините, подумали: вот "сел старик на своего конька", но , может быть, кому-то и интересно, и я продолжу. У меня с ветром этим связано воспоминание , теперь могу сказать - на всю жизнь. Но заранее предупреждаю - ничего страшного, даже забавная история.
   
    Была в нашей группе одна очень симпатичная девушка, родственница кого-то из ленинградского начальства, пристроили ее на нашу базу отдыха.  Молодой врач, ленинградка, она первый год после института работала в маленькой районной больнице. Русская красавица, видная такая из себя, высокого роста, с толстой пшеничного цвета косой  - на неё заглядывались "местные кадры" , в основном греки - из них, в основном, состояло тогда население Геленджика. Гуляла она   с нашей компанией по тамошним улицам, возвышаясь над нами на высоких каблуках шикарных "импортных" туфель. На туфли эти заглядывались все девушки и дамы - красивые туфли были тогда редкостью, вероятно привез ей "из-за границы" кто-то из высокопоставленной родни.
   
   При всём при том это была хорошая, компанейская девушка, такой мне она и запомнилась. Звали её, ну скажем, Нора. Не стремилась она заводить южные знакомства, проводила время вместе с нашей маленькой компанией коллег. Мы гуляли у моря, ездили, смотрели окрестности, пили молодое белое вино местного винзавода,  оно продавалось очень дёшево из больших бочек на колёсах. Вместе ходили на концерты заезжих гастролёров. Ну и, конечно, все вместе купались и "пляжились". Собственно пляжа тогда вблизи санатория не было, его заменял "наш" пирс с дощатым настилом. На нем загорали, с него ныряли в глубокую воду или спускались по лесенке. Вещи свои,  одежду развешивали на перилах, тут же бросали и обувь.
   
    Погода была прекрасная, жарко, и всегда был ветерок , бриз, как положено на побережье - днём с моря, на разогретую солнцем землю, ночью - наоборот.  Но - это же район Новороссийска, и Борей мог задуть в любое время суток, отнюдь не по расписанию. Вот и в тот, злополучный день - вдруг шквальный порыв ветра, волны. Какое уж тут купанье - полезли на пирс.
   
   Мы, трое парней, собирали упавшую на воду одежду и полотенца и тут слышим крик нашей Норы: - Ой, мои туфли!!!  Сдуло ветром ее знаменитые югославские или даже итальянские, и зачем только она в них пошла...  Один мы увидели сразу - туфель, как лодочка, качался на поверхности, схватили его.  Стали нырять, искать второй - да разве его найдешь? Он из белой кожи, с коричневой, кажется, отделкой - не увидеть его на дне, глубина-то метров  4 - 5, да куда его могло унести ветром и волной? Поплавали, поныряли и пошли в столовую (волна-волной, а обед - по расписанию!).
   
   Нора, конечно, расстроена - туфли жалко, и главное - что я маме скажу,сестре? И обидно, и стыдно  - не девчонка, районный доктор,  вот так потеряла своё самое большое (да, по тем временам!) сокровище. После обеда пошла в город, там, где лавки сапожников. Один мастер предложил - сошью тебе точно такой туфель, маме  не  отличить будет от фирменного - ну чего не сделаю для такой красавицы! Да разве же он сможет, вручную,  "фирмУ" скопировать...
   
   Наутро был спокойный, безветренный день, но Нора на море не пошла - какое уж тут купанье! Я взял маску с трубкой, ласты и пошел на пирс смотреть красивых морских рыб - тогда их вдруг много появилось у берегов Геленджика, я даже видели пару дельфинов, приплывших вслед за рыбами, они плавали в то утро совсем рядом с нашим пирсом - большие, черные, кожа их блестела, как начищенный сапог. Но страшно от такого соседства, помнится, не было, и они меня, как будто, не замечали,  - каждый был занят своим делом.  Увидел я интересную рыбку, поплыл за ней, нырнул, и вдруг - что такое, крошечный туфелек на дне! Вынырнул, набрал побольше воздуха ,добрался до дна, взял туфель - тот самый!
   
    Ну и радости же было! Норочка наша надела туфель на ногу , сутки или больше не снимала его - пусть высохнет на ноге, тогда форму не потеряет.  И ведь высох,  стал - как был раньше! Вот ведь качество - столько времени пробыл туфель ( "туфля". как бы мы сказали сегодня) в морской воде - и хоть бы что! Потом мне говорили - это счастье, что вода морская, солёная. В пресной воде размяк бы туфель за несколько часов.
 Чудесное возвращение пропажи мы отпраздновали бутылкой  шампанского "Абрау-Дюрсо".  А Нора подарила мне на память свой портрет  - специально сфотографировалась! - и надписала: "ВалериО в память о Геленджикских событиях" ( именно так - ВалериО).

    Во такое воспоминание, Авигайль. Перечел сейчас Ваш рассказ, перечел свой текст и подумал: а ведь это северный ветер антисемитизма сорвал нас с родных мест и бросил на юг, в Землю Обетованую. И  закончу строчками ленинградского барда Евгения Клячкина, вместе с ним мы здесь учили иврит:
         
         "...из гнёзд вылетали семьи
         роняя на землю беды,
         туда, где земля теплее,
         и где теплота в глазах..."
               
               21.08.2020 , Рамле