Прыжки с парашютом

     На третьем курсе техникума, зимой в ДОСААФ объявили набор в группу подготовки парашютистов-спортсменов. Я загорелась желанием вступить в неё. Интересно себя испробовать, но и страшно. Дело опасное. Два дня проходила с этой мыслью – идти, не идти. И всё-таки решилась. Пошла.

     В приемной меня встретил руководитель парашютной подготовки, дядька грузный и уже немолодой.
     – Хочешь прыгать?
     – Да – робко и неуверенно отвечаю.
     – А лет то тебе сколько?
     – Восемнадцать – еще более неуверенно говорю.
     – Паспорт с собой? Что-то ты выглядишь моложе – настойчиво спрашивает.
     – Скоро будет восемнадцать – говорю совсем тихо и протягиваю ему паспорт.
Он посмотрел, что-то посчитал в уме и говорит.
     – Да, ты подходишь, к моменту прыжков тебе уже стукнет восемнадцать.

     Так я встряла в парашютную эпопею.

     Каждую неделю, в среду и субботу, досаафовский автобус в 16-00 увозит нас на базу парашютной подготовки в аэропорт. Два зимних месяца мы занимаемся теорией и практической подготовкой на тренажёрах. Всё это было ново, необычно и романтично! Теория несложная, да и практика тоже даётся легко. Вообще интересно, и я увлекаюсь по-настоящему.

     На практике отрабатываем все этапы прыжка на макете подвесной системы парашюта – выход из кабины, раскрытие парашюта, управление куполом, управление своим телом в полёте и приземление.

     На каждую операцию нас инструктор  «натаскивает». Мы их доводим до совершенства и автоматизма, исполняя на тренажёрах. Закончили операцию – сдаём зачёт. Закончили все операции – экзамен.

     Затем повторная медкомиссия выносит решение о годности к прыжкам. И после этого пишем расписку в том, что риски, связанные с прыжками, мы принимаем на себя и претензий к инструкторам и руководству базы, в случае форс-мажора не имеем. Это обязательная процедура для окончательного допуска к прыжкам.

     Мы готовы к прыжкам, хотя это громко сказано, готовы мы или нет, покажут сами прыжки и психологическая устойчивость каждого из нас к опасности. Теоретически готовы, подними любого из нас ночью и заставь выполнить все прыжковые операции – выполнит безукоризненно, что называется на автомате. А совершить прыжок совсем другое – это страшно! Бояться все: и именитые и «перворазки», так называют нас именитые.

     Для того, чтобы преодолеть страх надо принять твердое решение еще на земле – почему нужно прыгать? Для меня же будет стыдно бросить товарищей на пол пути, мы вместе начинали и вместе должны пройти до конца, как бы это страшно и опасно не было!  Принятое решение страха не убавило, но успокоило, я буду вместе с командой, а там будь, что будет!

     День прыжков назначен. На аэродром нас привезли в субботний день утром. Погода майская, теплая, безветрие. Как раз погода для новичков. Прыжок самый простой с 800 метров, с принудительным раскрытием парашюта.

     С начала медкомиссия, измерение температуры и давления. Инструктаж пройден, парашюты одеты и многократно проверены организаторами прыжков. Построение, проверка креплений и погрузка 10 парашютистов и выпускающего инструктора в  АН-2. В самолёте нас рассадили по весу и закрепили карабины фала, выдёргивающего основной парашют.

     Ты еще можешь отказаться от прыжка пока на земле, но если вступил на борт и поднялся в воздух, то прыгнешь, если не сам, то поможет преодолеть страх выпускающий. В тесном фюзеляже кукурузника у меня из головы выскочили напрочь всё отзывы, что читала, и что мне говорили о прыжках. Прыжок – это шаг через себя и для себя, и уже не важно боишься ты этого или нет. Ты создаёшь свою историю прыжка.

     Заработал мотор самолёта, по салону пошли небольшие вибрации, обороты набирают мощь, самолёт покатился по полосе и стал отрываться от земли. Сердце забилось, напуганная душа съёжилась в комочек, тело парализовано от страха, слабость во всех членах,  я, что называется, прощаюсь с жизнью. Подняла испуганные глаза на лица своих товарищей, они чувствовали себя не лучше. Перепуганные, стеклянные глаза выдавали степень испуга не менее моего. Всем было хр…!

     Я, самая лёгкая и выпускалась последняя, сидела рядом с пилотом Иваном Петровичем, это тот дядька, который принимал у меня заявление на прием.
     – Что Сашка страшно! – спросил лукаво ухмыляясь.
     – Дддааа – стуча зубами, еле слышно ответила.
     – Да ты не бойся! Всё будет хорошо – уже участливо подбодрил меня.

     Высота 800 метров набрана, в кукурузнике раздался противный  механический сигнал, который своей неожиданностью напугал меня и без того перепуганную покорительницу неба.

     Парашютисты быстро уходили вниз один за другим. Подошла моя очередь. Передо мной было двое. На нетвердых ногах, держась за поручни, подошла к двери. Из двери повеяло холодом, шум ветра и свист глушили уши. Мне казалось, что самое страшное сделать первый шаг, но когда увидела как впереди стоящий парашютист, сделав этот шаг, молнией проваливался вниз, поняла – самое страшное это когда ты его сделала, а парашют еще не раскрылся.

     Парашютист, стоящий передо мной пошел и, сделав шаг, провалился вниз, уступив мне место у самой двери. Мне реально страшно. Боже как высоко. Не успела я сгруппироваться, как мне уже шлепок по плечу – прыгай! Я закрыла глаза и шагнула…

     Моё тело провалилось, лишившись опоры, в воздушную яму, в эту бездонную бездну, в никуда. Сильный свист и ветер в лицо растрепал волосы. Боюсь открыть глаза.

     Первое ощущение – я падаю. Как во сне. Первые три секунды, пока не раскрылся парашют, в голове пронеслось столько мыслей. Я дура, кретинка, идиотка. Я не хочу падать, я хочу жить. Я очень люблю жизнь. Я хочу окончить техникум, хочу выйти замуж за любимого и родить ребёнка. Безумие. Я боюсь. Я могу погибнуть. Господи помоги, сохрани мне жизнь. Если тебе не нравится, что я прыгаю, я брошу, завтра же брошу! Не оставь меня. Будь ко мне милостив и прости мне прегрешения. Спаси меня.

     Меня сильно тряхнуло. Я очнулась и открыла глаза. Было тихо в небе. Ветер пропал совсем, точнее он был, но вместе с парашютом я лечу в этих воздушных массах и не замечаю его. Я подняла глаза наверх, купол расположен строго вертикально, корректировки не требует. Всё нормально. Сразу спал груз напряжения. Посмотрела вниз, аэродром снизу, надо приземлиться на поле, как раз над полем и нахожусь, тоже корректировка не требуется, как говорят профи спуск проходит в штатном режиме.

     Только ты и небо. Да птицы и где-то облака высоко. А внизу жизнь. На аэродроме суетятся люди, готовят новую группу к прыжкам. Вдали вертолётная площадка, ангары. Там жизнь, вот туда мне и нужно приземлиться и желательно удачно. И всего две минуты свободного полёта. Земля быстро надвигается надо готовиться к приземлению. Разворачиваюсь спиной к ветру, как учили пятки вместе, коленки прижаты и подняты немного кверху, ноги слегка выдвинуты вперед, подбородок прижат к груди.

     Есть приземление, заваливаюсь на бок и гашу купол, подтягивая нижние стропы.

     Всё я на земле! Состояние счастья и радости! Как будто заново народилась. Отстёгиваю парашют, выравниваю стропы и парашют, сворачиваю в рулон и иду к месту сбора.

     Я думаю, может еще раз прыгнуть, не смотря на перенесенный стресс. Всё-таки я ощутила счастье свободного полёта, и несравненную ни с чем свободу. Правда, второй раз страшнее. Потому что знаю, что это такое. Но ощущение полёта, не сравнимо ни с какими другими. Даже с сексом. Это – что-то иное…

     Последующие прыжки не добавили мне уверенности и смелости, перед каждым прыжком я прощалась с жизнью. А тут именитая парашютистка, на моих глазах, неудачно приземлилась прямо на вертолётную площадку. Перелом голени на левой ноге. Это подействовало на меня сильно: если она поломалась, то куда мне с ней тягаться. Духом я упала. А пострадавшая на костылях носится по аэродрому, как ни в чем не бывало. Видимо она «адреналинщица» и небо её судьба и без него она не мыслит свою жизнь. А переломы это издержки парашютного спорта и к ним она привыкла, а я привыкнуть не смогу.

     Все это видели. Жалели меня. Убеждали потерпеть. Придет опыт, а с ним спокойствие и уверенность.

     После шестого полёта Иван Петрович вызвал к себе.
     – Саша, боишься полётов?
     – Да очень.
     – Бросай! Не твоё это дело.
     – Ну, а другие прыгают?
     – Чтобы заниматься этим спортом, надо быть отмороженным. Ты посмотри, на них нет живого места. Они все переломанные. Тебе это надо?
     – Нет.
     – Вот и беги отсюда.

     Я приняла твёрдое решение завязать с прыжками. На следующую тренировку не пришла. Инструктор команды звонит.
     – Саша, почему на тренировке не была?
     – Мне нужно курсовой готовить!
     – Мы тебе поможем сделать его!
     – Нет, я сама, а потом началась подготовка к экзаменам. Мне нужно чаще быть в техникуме.
     –  Когда нужно, мы будем отвозить тебя.

     Сказать нет, не смогла, но больше на тренировки не ходила.

             август 2020 г.