изморось...
такая непогода,
кажется, на всё лето,
а на осень и подавно;
и ни кусочка, ни клочка
прозрачного, голубого, бесконечного…
до мутно-серой Туманной реки,
что над головой, можно достать руками…
мелкий, почти невидимый,
сеет и сеет, и нет ему окончания;
а я в мастерской Весёлого Коряжника мастерю;
ему, ольховому, хорошо:
весь-то он сухой и гладенький,
хотя в сучках и задоринках;
я его мастерю, а он ухмыляется:
-мне-то хорошо, а тебе под дождём мокнуть;
конечно мокнуть,
ведь не будешь целый день
в мастерской сидеть,
надо и серьёзными делами заниматься,
надо в лес за колышками идти;
впереди сентябрь-октябрь –
кустарники, деревца, посадочки подвязывать,
к зиме готовить;
они ведь как малые дети,
трудно им расти, всяких напастей на них полно;
особенно тяжко, когда морозы, снега, наст:
подмерзают, ломает их, крушит грубая и недобрая непогода;
оставил Коряжника одного веселиться,
а сам по саду прошёл, в рюкзак положил топорик, верёвки,
да за луга и в лес;
улица безлюдна, улица пустынна,
даже соседские куры, которые совсем безголовые,
и которые гуляют во всякую погоду сами по себе и поодиночке,
потому что выросли без мамы наседки,
где-то попрятались;
показались вездесущие козы-дерёзы,
у которых огромная страсть ко всякому вредительству и злодейству,
но тоже исчезли, белые в сером истаяли;
дорога матового белого свечения
нежится под мельчайшей капелью,
умытая на множество раз – чище чистого;
жаль нарушать её покой,
я иду рядышком по траве;
на листьях – бисер-бусинки,
драгоценные капли,
абсолютной чистоты и прозрачности,
рассыпались-собрались
в ожерелья и пронизки:
серебряные россыпи вкруг меня;
а на черном, промокшем насквозь,
штакетнике забора, -
паутинки
в тех же мельчайших каплях;
здесь такое кружево,
что ни в каком музее не увидишь;
с листьев липы, сирени, с мягких, добрых иголок лиственницы –
капель;
и такая капель, словно настоящий дождь…
туманное, тающее – совсем рядом:
и белые крыши домов,
и ольха, и ивы по берегу,
и таволговый луг –
изморось-мОрось…
а лес за лугом – в тумане,
горы чуть проглядывают.
и белая туман-река
над тающим-исчезающем миром…
шелестящий шёпот мельчайшей капели,
изморось…
травы никнут, но ещё не упали, ещё вровень со мной,
даже если торопишься – не побежишь,
а я не спешу, мне – по сердцу, по душе изморось,
эти чуть явленные и исчезающие дороги, тропы, леса, горы-волны,
эта расплывчатость, бесформенность предметов и явлений;
Великое Дао проступает, являет и не являет себя,
я его ощущаю, чувствую, только сказать не умею,..
что же остаётся – видеть и слушать…
и хорошо, может ли быть лучше, может ли быть радостнее грусть,
чем вот так, с воодушевлением и чувством
здорово
заготавливать колышки в такую непогодь,
мокнуть и промокать насквозь,
и делать работу так,
что от всего тебя уже идёт пар,
и тебе жарко и даже горячо;
и дышать,
и быть такой же каплей,
мельчайшей каплей измороси,
как и всё в этом мире,
как и сам мир – изморось…
в избушке – теплынь-тёплота,
баньку в обед ещё истопил;
принесу-приволоку колышки,
под берёзу приставлю-приберу,
а сам в баньку, а потом – в избушку,
ужинать, чай пить да умную книгу читать,
в окно смотреть и слушать – изморось…
*на фото - работа автора
Свидетельство о публикации №220082201400