Кубанские казаки в ВОВ ч. 3

На фото: Подвиг кубанских казаков при обороне Москвы.

Его нашли и передали в Минский музей ВОВ (из репортажа Н. Черкашина от 23 янв. 2019 г. - эл. газета «Столетие»). К концу июня 3-я и 2-я танковые группы противника соединились восточнее Минска и отрезали пути отхода 3-й и 10-й армиям, продвигавшимся от Гродно и Белостока. Войска этих армий и части 6-го кавкорпуса были окружены в районе Налибокской пущи. Остатки их выходили из окружения мелкими группами через реки Неман и Березина в Полесье. Судьбы попавших в окружение кавалеристов сложились по-разному, многие погибли в оборонительных боях, умерли от ран и болезней, попали в плен, другие вступили в партизанские отряды. И лишь некоторым удалось пробиться к своим. При отступлении был тяжело ранен осколками бомбы в ноги и спину командир 6-й Кубано-Терской кавдивизии Константинов. Его с ординарцем и женщиной-военфельдшером на автомашине отправили в Минск в окружной госпиталь. Однако, как оказалось, город был уже занят мотопехотой и прорвавшимися германскими танками. Раненого генерала удалось спрятать у местного населения в предместье белорусской столицы. Впоследствии вылечившись, он воевал в партизанском отряде, а в 1942 г. был вывезен на Большую землю и затем командовал рядом кавсоединений на фронте (был командиром 19-го кавкорпуса и 7-го гв. кавкорпуса. 30 июня 1941 г. 6-й казачий кавкорпус перестал существовать. 19 сентября 1941 г. приказом Ставки он был расформирован. Впоследствии маршал Г.К. Жуков найдёт в себе силы и публично признает, что подписанная им директива была ошибкой ГК и Генштаба. В своих мемуарах он даёт высокую оценку ген. Никитину.

«Не вышел из боя и генерал И.С. Никитин, который заслуженно имел репутацию умного, волевого и храброго командира кавалерийского корпуса», – пишет маршал Советского Союза Жуков. Маршал А.И. Еременко, осмысливая события первых дней войны, тоже отмечал в своих мемуарах, что в Москве очень слабо представляли себе обстановку, сложившуюся на фронте. «Задача состояла в том, – писал маршал, – чтобы быстро вывести из-под удара соединения, находившиеся в приграничных районах, на те рубежи, где можно было организовать жёсткую оборону, а не бросать разрозненные соединения в бесцельное в тех условиях контрнаступление. В итоге этих событий многие наши части оказались в кольце и в неравных боях понесли громадные потери или были полностью уничтожены. Среди этих войск находился и 6-й кавалерийский корпус...». Маршал Еременко также высоко оценивает деятельность командира 6-го кавкорпуса ген. И.С. Никитина в тяжелых условиях первых дней войны. «Начиная с утра 22 июня, кавалеристы не знали ни сна, ни отдыха. Несмотря на это, люди проявляли чудеса стойкости и храбрости. Сам генерал сутками не сходил с коня, появлялся на самых трудных участках, неоднократно лично водил части в контратаки. Но с каждым часом становилось всё труднее и труднее. Над отходящими колоннами конницы непрерывно висела вражеская авиация, их разрезали и дробили фашистские танковые части. В одном из боёв Никитин с горсточкой кавалеристов был отрезан и прижат к реке. И здесь раненого и тяжело контуженого генерала гитлеровцы в бессознательном состоянии захватили в плен».

Это случилось 5 июля 1941 г. в районе белорусской станции Ратомка. Вначале ген. Никитин содержался во Владимир-Волынском лагере военнопленных, где был одним из организаторов подпольной борьбы. В начале августа, пройдя несколько промежуточных лагерей военнопленных (Минский, Бело-Подлясский), И.С. Никитин попадает в офлаг 13-Д в Хаммельбурге на территории Германии. В этом лагере содержались военнопленные из числа командного состава Красной Армии, в том числе 38 генералов. По данным ГУК МО, в апреле 1942 г. ген. И.С. Никитин был расстрелян фашистами в Нюрнбергской тюрьме за отказ сотрудничать с врагом. Точная дата гибели неизвестна. Подпольная организация узников Хаммельбургского лагеря, созданная ген. Никитиным, действовала до дня освобождения. Эту работу возглавлял ген.-майор авиации Г.И. Тхор, а после того, как он был схвачен гестаповцами, ген.-майор танковых войск Н.Ф. Михайлов (оба были удостоены звания Героя Советского Союза). А генерала-героя И.С. Никитина на родине объявили изменником и предателем. В августе 1942 г. против него было возбуждено уголовное дело на основании оговора арестованными чекистами вражескими агентами. 23 октября 1942 г. на основании ст. 58 п.1 «б» УК РСФСР Военная коллегия Верховного суда СССР заочно вынесла И.С Никитину приговор: расстрел с лишением воинского звания «генерал-майор» и конфискацией имущества. Лишь после смерти Сталина в конце 1953 г. в Военную коллегию Верховного суда СССР из Главной военной прокуратуры было направлено заключение об отмене приговора в отношении И.С. Никитина и направлении дела на доследование по вновь открывшимся обстоятельствам.

Ими стали показания тех, кто знал Никитина по совместному пребыванию в Хаммельбургском лагере. После проведённого доследования 25 июня 1954 г. было принято постановление КГБ при СМ СССР о прекращении следственного дела против И.С. Никитина за отсутствием в его действиях состава преступления. О подвиге ген. Никитина в трёх номерах газеты «Красная звезда» 28, 29 и 31 августа 1956 г. был опубликован большой очерк «Верные долгу». В 1944 г. при освобождении Республики выяснилось, что среди партизан, помогавших 32-й Смоленской казачьей дивизии в разгроме укрепрайона Василишки-Новый Двур-Острыжка было много казаков-кавалеристов из попавшего в окружение в первые дни войны кавкорпуса И. Никитина. В ходе первых сражений РККА, особенно её танково-механизированные войска, понесла значительные потери, что резко снизило подвижность соединений и частей. Поэтому в 1941 г. были сформированы 82 кавдивизии лёгкого типа, числом по 3 тыс. чел. каждая, состоявших из трёх кавполков и эскадронов химзащиты, без артиллерийских и танковых частей. В ходе тяжёлых оборонительных боёв кавалерия прикрывала отход других войсковых соединений, наносила контрудары по флангам и тылу прорывавшихся группировок врага, дезорганизовала его управление и снабжение. При переходе в наступление кавчасти применялись для развития успеха, преследовали врага, действовали в его тылу, нарушали коммуникации. Они были способны неожиданно атаковать немцев и в условиях бездорожья, распутицы и снегопада оставались самой эффективной и мобильной боевой силой.

Поэтому за право обладать кавчастями в 1941 г. между командующими отдельными фронтами развернулось настоящее соперничество. Система подготовки кавчастей в территориальных формированиях во второй половине 1930-х гг., особенно в местах компактного проживания казачьего населения, позволила в короткие сроки, при минимальных затратах сил и средств отправить на фронт хорошо подготовленные части, вступавшие в бой уже через 10-15 дней. На Сев. Кавказе летом 1941 г. было сформировано и отправлено в действующую армию 17 кавдивизий, что составило более 60 процентов от общего числа кавсоединений, созданных в казачьих регионах всего СССР. При этом основную нагрузку по формированию кавдивизий в СКВО приняла на себя Кубань., направившая на фронт больше кавалеристов, чем все остальные админ. субъекты Северного Кавказа, вместе взятые. В июле-августе 1941 г. в Краснодарском крае были сформированы девять кавдивизий. Всего на фронт с Сев. Кавказа в составе казачьих кавдивизий в указанный выше период, отправилось более 50 тыс. лиц призывного возраста, из них 27 тыс. чел. составляли жители Кубани, имевшие военную подготовку. В итоге моб. ресурсы края по лицам призывного возраста, пригодным для выполнения боевых задач в кавалерии, были практически исчерпаны. Часть вооружения и боеприпасов, кавалерийские шашки, миномёты, гранаты, а также амуницию и снаряжение для казачьих кавдивизий также производили предприятия Краснодарского края. Уже с конца июля кубанские кавдивизии воевали на Западном и Южном фронтах.

С сентября в крае осталась возможность формировать только добровольческие дивизии, проводя отбор воинов, пригодных для службы в кавалерии, в основном из лиц непризывного возраста. В октябре началось формирование трёх таких добровольческих кубанских дивизий, которые затем составили основу 17-го казачьего кавкорпуса. Всего же до конца 1941 г. на Дону, Кубани, Тереке и Ставрополье было сформировано около 30 новых кавдивизий. Организацией рейдов кавалерии в июле августе 1941 г. занимался генеральный инспектор кавалерии РККА ген.-полковник Ока Городовиков. Один из первых таких рейдов с целью остановить наступление немцев предприняла в июле 1941 г. в Белоруссии кавгруппа, состоявшая из трёх кавдивизий полковника А.И. Бацкалевича (он же командир 32-й кавдивизии). Обе кубанские дивизии (43-я командир, комбриг И.К. Кузьмин и 47-я – командир, ген. Сидельников А.А.) начали формироваться в станице Уманской (Ленинградской) и г. Тихорецке 6-7 июля 1941 г., а уже 20 июля попали на Центральный фронт. Через неделю кавалеристов перебросили в тыл мощной германской группировки. В самом начале рейда кубанские дивизии были обнаружены и подвергнуты сильным авиаударам врага. Задержавшись в лесу до ночи, кубанцы осуществили переход в 60 км и с ходу овладели райцентром Старые Дороги. Натолкнувшись на упорное сопротивление немцев, кавгруппа понесла ощутимые потери. Однако свою боевую задачу она выполнила, сковав в ожесточённых боях 43-й немецкий АК севернее Мозыря, а также задержала продвижение 35-го АК.

Продолжение следует в части  4                http://proza.ru/2020/12/04/1681