Приятель - неприятель

Приятель - неприятель

В своих "повествованиях" я старался рассказывать только о позитивных событиях, имевших место в моем прошлом, но у каждой монеты и у каждой медали имеется не только аверс, но и реверс. Так и наша жизнь временами преподносит нам сюрпризы, напоминающие о том, что  на свете, наряду с медом, существует хинин.

В свое время легендарный русский полководец Суворов произнес (далеко не первым и не последним!) знаменитую фразу: "Господи, избавь меня от друзей, а от врагов я сам избавлюсь!".  Допекли, судя по всему, друзья славного генералиссимуса Александра Васильевича до такой степени, что пришлось ему обращаться за помощью ко Всевышнему!

Настоящих друзей у меня было немного, к тому же, к счастью, они оказались прекрасными людьми. Но в число моих товарищей и приятелей изредка попадали "человеки", совершенно не достойные доверия и уважения. Об одном таком индивидууме я и попробую сейчас рассказать.

Еще в далекие школьные годы судьба познакомила меня с девочкой Е.Т., учившейся в параллельной женской школе, которая вызывала восхищение своими превосходными достижениями в спортивной гимнастике: она получила первый юношеский разряд, будучи ученицей шестого класса. Нет, амурного влечения к ней у меня никогда не было, у нас были чисто приятельские отношения, не более того. Но так случилось, что после окончания школы она, как и я, поступила учиться на Энергофак САзПИ (Среднеазиатского политехнического института в Ташкенте), мало того, попала в ту же группу, в которую был зачислен и я. Естественно, я был рад встретить рядом с собой давнюю знакомую. В течение всех лет учебы в институте у нас были очень ровные товарищеские взаимоотношения. Нередко, во время экзаменационных сессий, перед сдачей экзаменов по самым сложным предметам, я готовился к ним вместе с ней и некоторыми другими нашими однокурсниками. Невероятный кульбит в наших отношениях произошел после защиты дипломных проектов, в тот момент, когда все однокурсники собрались на факультете для участия в распределении мест нашей будущей работы.

Нам был представлен список организаций, приславших свои заявки на выпускников. В нем имелись как ташкентские организации, так и те, которые находились в различных областях УзССР. А вот выбирать место назначения можно было только по очереди, в зависимости от среднего значения оценок (среднего дипломного балла), полученных при сдаче экзаменов во время сессий на всех курсах института. У меня был весьма приличный средний балл, у моей приятельницы Е.Т., о которой здесь идет речь, тоже, хотя у нее он был ниже моего. Мы оба выбрали ташкентский проектный институт "Узгипрошахт".

Внезапно она подошла ко мне и сказала: "Откажись от этого назначения, и выбери себе что-нибудь другое, я хочу, чтобы твое место получила моя подруга В.В.". Должен сказать, что В.В. была очень приятной во всех отношениях девушкой, но по успеваемости и среднему баллу она была на самом последнем месте в списке выпускников. В принципе, я очень неплохо к ней относился, но это вовсе не означало, что я, исходя из филантропических, благотворительных побуждений, должен был отказаться от подходящего для меня по всем своим параметрам места назначения.

Сюрреалистичность неожиданно возникшей ситуации заставила меня вспомнить очень емкое дореволюционное определение такого положения дел: "Отдай жену дяде, а сам иди к  _ _ _ _ и!". С указанной в данном определении "леди" мне было как-то не по пути, поэтому я ответил вопросом на вопрос: "Если тебе так хочется работать вместе с В.В., то ты можешь спокойно обменяться местами с человеком, который должен будет получить место назначения в ту же организацию, что и В.В. Вместо ответа я получил новый вопрос: "Так ты что - отказываешься?". "Естественно, отказываюсь, причем категорически!". "Тогда пеняй сам на себя, я устрою тебе в "Узгипрошахте" такую антирекламу, что тебе не поздоровится!".

Я никогда в жизни не пасовал перед трудностями и не боялся угроз и шантажа. Не обратив никакого внимания на ее выходку, я подписал документ о моем направлении на работу в институт "Узгипрошахт". Здесь был один нюанс: после распределения все девушки почти сразу должны были явиться на  работу, а юношам предстояло поехать на два месяца в Кушку для прохождения военных лагерных сборов перед присвоением им воинского звания младшего лейтенанта запаса (в более поздние годы сразу присваивали звание лейтенанта), и только после возвращения явиться на работу.

Вернувшись из Кушки, я явился на работу в "Узгипрошахт", где с изумлением обнаружил, что общаться со мной никто не желает: Е.Т. так ославила меня перед сотрудниками электротехнического отдела (в отделе работали 120 человек!), что весь коллектив стал считать меня исчадием ада.

День за днем, недели за неделями мне приходилось своим отношением к порученной работе и к окружающим меня людям доказывать, как говаривал небезызвестный Михаил Сергеевич Горбачев, "Кто есть who?". И мне через некоторое время удалось на деле, а не на словах, убедить коллектив отдела в том, что все сказанное ранее Е.Т. обо мне являлось не более чем грязными инсинуациями. После этого отношение сотрудников отдела ко мне и к Е.Т. изменилось на диаметрально противоположное.

В результате этого, Е.Т. пришлось подать заявление об увольнении с работы по собственному желанию, которое ей, на удивление, тут же подписали, несмотря на то, что она была направлена на эту работу по распределению, и была обязана отработать на ней не менее трех лет. Чуть позже все узнали подробности данного увольнения.

Начальник отдела Илья Ильич Айзенберг сразу пошел с этим заявлением к директору института Нигмату Хикматуллаевичу Хикматуллаеву, очень толковому человеку, и попросил директора подписать данное заявление, так как сотрудники не хотят, чтобы в их отделе работал явный клеветник. Директор ответил, что клеветников нужно увольнять мгновенно при появлении первой же возможности. Затем наложил на заявление резолюцию: "Отдел кадров. Немедленно в приказ об увольнении без отработки двухнедельного срока".   

Е.Т. попала в тот самый капкан, который она так тщательно готовила для меня.

Борис Пономарев