она убила себя если ты не поняла

Это было однажды утром, между тарелкой с очень плохой липкой овсянкой и чашкой с отбитой ручкой, когда она рассказала ему свой сон: сначала все было благополучно, как в рекламе супермаркета, и они ходили в ней рядами, как самая настоящая семья, и это приносило ей некоторый покой.
(Которого ей не хватало, но она была в этом не слишком оригинальна.
В конце концов, кто вообще в здравом уме откажется от покоя.
Так он думал. Он вовсе никогда не хотел никуда переезжать.
Вообще-то.
)
Но за высоким, как будто церковным сводом супермаркета занималась непогода. Сначала это был небольшой дождь, который не слишком раздражающе отскакивал от крыши.
(Помнишь, я рассказывала тебе, как продавала диски.
Ну, музыкальные.
И той группы тоже. Ну, той. Той. Ты понял.
Он понял, конечно.
Как-то раз я вышла покурить с мальчиком из рыболовного отдела.
Мы стояли там, на крыльце, и был совершенно такой же дождь.
Наверное, это был дождь оттуда.
Наверное, оттуда)
Но потом начался шторм. Шторм - это самое похожее на то, что происходило, слово, но на самом деле это очень трудно описать. Что тогда происходило, в этом сне, с погодой. Ветер был настолько сильным, что они почему-то решили бежать.
(Почему-то.
Если бы ты видел эту погоду, ты бы тоже посмеялся.
Над "почему-то".
Это была не погода. Это был сраный апокалипсис.
Я говорю так, как будто это смешно, но это совсем не смешно.
Спасибо, что ты не смеешься)
Они выбежали на улицу, но скоропостижно и бессмысленно, как и в любом другом сне, поняли, что этого делать не стоило. Тогда произошла катастрофа. Он пошел вперед, побежал впереди нее, и забежал в стеклянные двери. От какого-то невероятного порыва ветра дверь разлетелась на мелкие клочки прямо в его лицо, и он упал ничком.
(Ты упал совсем как кукла.
Боже, мне было так страшно.
Боже, мне было так страшно, что я даже подумала.
Что ты не джентльмен. Ты мог бы пропустить меня вперед.
Почему ты побежал первым. Дурак.
Знаешь это ощущение. Я часто думаю об этом, когда мы читаем газету с тобой.
Ну, вот кто-то кого-то сбил насмерть.
Это же ****ец - секунда между смертью и осознанием.
Ему-то? Да ему уже плевать. Он же труп.
А вот водитель.
Я теперь в курсе.
Это был такой момент, когда ты лежал там, и у тебя были кровавые глаза.
Осколки попали прямо тебе в глаза.
Представляешь, как это больно, когда осколки попали прямо тебе в глаза.
Представляешь, как это больно видеть, когда осколки попали прямо тебе в глаза.
Представляешь, как это больно видеть тебе, когда осколки попали прямо в твои глаза.
Представляешь, как это больно видеть мне, когда осколки попали прямо в твои глаза.
Как это больно видеть
Представляешь?)
Впрочем, потом в следующую же секунду они уже шли по парковке, вокруг отчего-то росли пальмы, а глаза его были красными. Только и всего.
Он взял тарелку с оставшейся липкой овсянкой, взял чашку с отбитой ручкой, понес их к раковине, чтобы помыть, а по пути остановился у окна и отодвинул занавеску. Ему нужно было на работу. Очень скоро. Их сын спал наверху, и он всегда боялся грозы. Он вообще довольно смышлен для малолетнего человека, так что эту слабость они ему прощали.
С тарелкой и чашкой в руках у отодвинутой занавески он посмотрел чуть вверх и сказал. Да, наверное это к непогоде. Собирается дождь. Ты права.
Вечером у них протекла стиральная машина.
Воды было по щиколотку. В ней плавало недостиранное белье, пыль, поднявшаяся с пола, волосы, которые упали с ее расчески, когда она не глядя сунула ее в подставку, резинка для этих волос. Еще какая-то мелочь. Он понимал, что дело в шланге. Отошел шланг. Эта стиральная машина досталась им вместе с домом. Возможно, ей лет двести. Он держал этот шланг рукой и пытался приладить его, совершенно не понимая, куда, потому что отверстий было много, а шланг никуда не помещался. Шланг никуда не помещался, и из него текла вода. Это была не непогода, а сраный апокалипсис. Вода все текла, он был весь в этой воде. Если вода потечет вниз, как она может потечь вниз. Ведь эта нижняя стена, которая пол, в ней нет отверстий. Есть отверстия в стиральной машине, одно из них - под шланг, но какое конкретно - не понятно. Поэтому все в воде. Он весь в воде. Мокрые волосы лезли ему в лицо и мешали понять, какое отверстие в стиральной машине - под шланг. Какое-то белье цеплялось за его щиколотки. Это отвлекало от понимания, в какое отверстие стиральной машины нужно засунуть шланг, чтобы из нее больше не текло. Потому что воды очень много, и если она потечет вниз, не важно, как она это сделает. Ни в каких полах нет отверстий, но ведь как-то люди заливают соседей. Если она потечет вниз, то она зальет гостиную, а там посторонние люди.
Может быть, они еще смогут что-то сделать.
Вряд ли, если на них будет течь вода.
А их сын точно решит, что случилась гроза.
Это его расстроит. Он боится грозы. Его можно понять.
Это было однажды утром, между бутылкой из-под коньяка, другой бутылкой из-под коньяка, еще одной бутылкой из-под коньяка и вазой с немытыми лимонами, когда он обнаружил неожиданно для себя и для нее также, что ему тоже снятся некоторые сны, и он рассказал ей некоторые сны: в них он оказывался за рулем какого-то автомобиля, механика которого была ему совершенно незнакома не по причине видового разнообразия автомобилей в принципе, а оттого, что он крайне одикарел. Не было никакого назначения у кнопок, рычагов и педалей, а вокруг был плотный трафик. Он вез ребенка в школу, чтобы потом поехать к ней.
(Конечно, к ней. По законам романтического сложения.
Поскольку в какой-то момент жизни случается ситуация, в которой все, о чем можно думать.
Это: "к ней".
К ней.
В место между ее грудей.
Он краснеет, говоря об этом. Такие слова даются ему очень нелегко. Он не привык к такой откровенности.
В его окружении сказали бы, что он пошляк, но большой город научил его настоящему значению некоторых слов.
В запах ее странных духов.
И ее странного тела.
Антропоморфного. Разумеется. Странного в том, что это было единственное тело, которое он захотел.
Иметь рядом. Время от времени трогать. Внимать его полоумной голове.
Может быть, иногда поправлять ему волосы.
Слушать мысли этого тела.
Сделать с этим телом ребенка. Самого настоящего человека.
Как придумано, что два человека могут сделать еще одного.
Или не сделать.
Или сделать гораздо больше.
В ее желание покоя. И быть дома. В ее понимание дома и то, что она делает домом.
Даже туда, где это тело плачет.
Ему странно больно, когда она плачет, но даже хорошо.
Потому что это она, она рядом, он рядом, и он может ее успокоить.
Или не может.
В любом случае)
Машина ехала, а он не имел никакого понимания, как ей управлять. Его бесстрашный ребенок на заднем сидении читал книгу про Стюарта Литтла. Машина ехала сама по себе, а он не знал, как ей управлять. Она ехала. А он не знал. Ребенок читал. Он наугад крутил рулевое колесо. Машина ехала. Поворотов было все больше.
(По законам сентиментального сложения.
По законам человеческим и бесчеловеческим также.
Когда они встретились впервые, он залез к ней в палатку.
Ночью.
Это было бесцеремонно, но он больше не смог терпеть своей застенчивости.
Во всей розовощекости этих двадцати лет.
Он просто решил. Если сейчас он ничего не сделает, то больше никогда не сможет себя уважать.
Ну, в смысле.
Это, вероятно, будет большим провалом.
Может быть, он на всю жизнь останется холостяком.
Или вообще станет лизаться с парнями.
Типа того.
Потому что то, что он тогда почувствовал, когда она на него упала.
Однажды, в первом ряду, перед той самой группой и в грязи.
Это было странно.
Это было реально странно.
Это было так реально странно. Катастрофически.
Это была катастрофа)
Когда он понял, что машина едет сама по себе, он испытал ****ец.
(Когда они встретились в последний раз, он чинил стиральную машину.
Так себе любовная история.
)
Он испытал ****ец.
Ее мать собрала бутылки, вымыла лимоны. Убрала в квартире. Убрала в комнатах. Убрала кровати. Убрала лишнее. Убрала его волосы с лица и порекомендовала постричься.
На проспекте страшная авария.
Сказала она.
Просто ужасная. Вот бедняга. Машина в лепешку.
Это потому что скользко.
Льет вторую неделю.
(Она держалась молодцом.
Она вообще была молодцом.
Только глаза были красными.
Только и всего)
Пойдем.
Побрейся.
Заберем его с занятий.
Только не садись за руль. Дождь.