Тот же голос

 Удивительно, как иногда природа повторяет в детях черты родителей. Приятно видеть дочь, как две капли похожую на мать. И услышать голос, напомнивший «прекрасное далёко»...

Все говорят, что я очень похожа на маму. Посмотрите на нашу совместную фотографию в миниатюре "Куры-рыбачки".
Повторились черты лица. Похожи были наши  походки и голоса.  К моим шестнадцати годам наши голоса настолько были похожи, что по домашнему телефону нас путала даже моя  тётушка.  И эта похожесть голосов сыграла интересную роль в одном жизненном случае.

Когда я училась в младших классах, любила с мамой рассматривать фотографии в большом альбоме. Вечером, когда все школьные задания выполнены,  и дела домашние переделаны,  так интересно вглядываться в простые черно-белые снимки.

Вот я малюсенькая в плетёном кресле в шапочке с ушками. Смешная – глазки, как вишенки! Подумать можно, что кукла. А тут сестрички и братишки двоюродные с мамами-папами – серьёзные, напряжённые: ведь у фотографа в студии снимались.  Целое событие – семейный снимок на долгую память.   А вот в саду моя любимая тётя Маруся с мужем - дядей Петей – папиным братом. Он такой большой, важный, с усами. Как же – директор мясокомбината в Багратионовске.

Были и другие  фотографии с незнакомыми мне молодыми людьми – небольшие и  одинаковые по исполнению. Милая девушка с длинными косами, серьёзный парень в белой рубашке с зачесанным кверху похоже, мягким чубом…
Спрашиваю: «Мама, кто это?»

А она так хорошо улыбается и говорит: «Это мои колхозники. На память фотографии подарили, когда переводили меня на работу в сельхозуправление в Калининград. 
Вот эта девушка с косами доярочка Даша, такая добрая, старательная. А парень – Коля-тракторист. Как тогда говорили – знатный механизатор, про него даже в газете районной писали.

Помнишь, наверное, нашу жизнь деревенскую. Ты маленькая, правда,  ещё была. Пришлось мне поработать  председателем колхоза. Из Маши в один день стала Марией Сергеевной. Опыта мало, год поработала агрономом, зато образование есть, всё - таки  два года в  Тимирязевке успела поучиться до войны.  А в пятьдесят втором году стала председателем. Ох, и как же не просто было управляться!  А что делать – мужчин не хватало, вот женщинам пришлось  и  это дело на своих плечах тащить».

Вспоминала мама своих соратниц по трудной послевоенной работе и глаза светились.  В эти  годы в Калининградской области четыре женщины руководили работой на селе. И все хозяйства были на хорошем счету.  Они - ещё молодые красавицы, как говорится: и в горящую избу, и коня на скаку. А ведь у каждой  семьи, дети, мужья, порой инвалиды войны, как мой папа. А мне самой тогда было три-четыре годика.

Невероятно трудна была сельскохозяйственная  работа: поля на новой завоёванной территории были с «сюрпризами» - снарядами, которые до сих пор ещё находят  в разных местах области.  А «перекосов» сколько было... Взять хотя бы историю с царицей полей - кукурузой...

Смотрю на маму, и как это всё выдержать можно было...
А мама улыбнулась: «Нормально, даже весело! Мы же молодые были, да и Победа  силы придавала.
А ты такая весёлая и потешная была маленькая. Говорила на своём языке.  Любила со мной на повозочке двухколёсной ездить на полевой стан. Всё просила вожжи подержать да лошадкой поуправлять. Такой тогда был у нас персональный транспорт - в одну лошадиную силу. А как на место приедем, там целое представление устраивалось. Пока я вопросы решала, тебя ребята-трактористы поставят на какой-нибудь чурбачок: «Расскажи нам, Наташенька, Муху-Цекотуху». И ты начинаешь:
«Мупа-мупа, тикатупа,  лялятое твоё блюпо.
 Питля мупа либакак и  пипика симоляк"...
 Они смеются до слёз, а громче всех Коля, вот этот парень с чубом.  Весёлый, и так работал замечательно».

Поздно. Закрываем альбом. Мама переключается на меня: «А твоё дело, дочь, учёба. Старайся и всё получится».

Стараюсь, мамочка, и хорошо получается, учиться до сих пор люблю.

Прошли годы. Я восьмиклассница. Идём с подружками из школы домой. Весна, солнышко светит, птички чирикают, уроки закончились, и вообще, день прошёл без сложностей.  Смеёмся, болтаем о том о сём. Хорошо!  И почему в нашей юности в те годы часто бывало такое яркое ощущение счастья?  Может быть, потому что не было зависти друг к другу, жили все примерно одинаково, не было вещевой зависимости.  Да и рукодельничать любили, сами себе наряды шили – спасибо школьной учительнице по труду, прекрасно научила нас не простому швейному делу.

Ну, идём себе, хохочем.
Галя оглянулась и говорит: «За нами давно дяденька идёт. Может чей-то знакомый?»
Посмотрели мельком. Нет, не знаем.   Галя свернула   налево к своему дому,  Ира  перешла улицу, помахала мне рукой, зашла в свой подъезд. Иду дальше одна.  Мужчина идёт за мной на отдалении. Пожала плечами, ну и пусть идёт, вот  уже моя калитка в большой двор.

На лавочке на солнышке сидят бабушки, присматривая за малышами. Поздоровалась. А они спрашивают: «Это кто с тобой? Знакомый к Марии Сергеевне?»

Оглянулась. Мужчина  уже во дворе, стоит, смотрит на меня внимательно с улыбкой. И что-то неуловимо знакомое в его добром лице. Но я его точно не знаю!  Может, только волосы, похоже мягкие...

Не успела задуматься, а в калитку мама входит. И тут стало всё понятно, ведь это тот самый Коля тракторист из колхоза имени Кирова, где мама была председателем.  Теперь Николай Иванович, конечно. Как же они были рады встрече!

Воспоминаниям за столом  не было конца. Мама удивлялась, как можно в городе, не зная адреса найти человека. А Коля объяснил,  что приехал в город по делам, шёл по улице, увидел девчушек-хохотушек и  услышал голос и смех очень знакомый, напомнивший давние годы, молодость, председателя с маленькой дочкой и пошёл, как он сказал, за голосом.  Так и шёл, не решаясь обогнать  девочек,  чтобы  увидеть  обладательницу такого знакомого голоса.  Да и во мне можно было и не узнать ту малышку, ведь прошло десять лет.  Но всё сложилось хорошо, и встреча состоялась.

Вот так помог голос, повторивший голос мамы и сохранившийся в памяти хорошего человека.