Плохие девчонки. Глава девятая. Грибная пора

Юлий Иванович внимательно осматривал высокую сосну прибрежного леса. 

Была она раньше или нет? Как будто бы была.

Учитель срезал небольшой участок коры ножом, покрасил срез белой краской, а потом сфотографировал. В общую тетрадь он сделал запись и, вздохнув, двинулся дальше.

Третий день подряд Юлий Иванович обходил участок за участком приобского леса, разбив территорию на квадраты. Ничего обнаружить не удалось: обычные деревья, самым старым из которых было лет сто - сто пятьдесят; ничего подозрительного не было ни в кустах, ни в растениях. Стрелка компаса почти не двигалась, лишь слегка подрагивала, показывая своё обычное направление; стандартно вёл себя и измеритель магнитного поля.

“Может уйти дальше вдоль Оби в сторону озера, где ловит карасей Пашка? В тумане ведь можно сбиться в любую сторону.”

 

Кусты зашевелились, появился Паша, с удочками в руках, рюкзаком за плечами. Довольный, с размазанным на шее комаром, удивлённо и радостно разглядывал он Юлия Ивановича - ему давно хотелось с ним поговорить.

-О, Павел! С рыбалки? Как улов? - учитель тоже обрадовался встрече.

-С рыбалки. На Дальнее озеро ходил.

-И как улов?

-Удачно. Полный рюкзак. ...Хотите свежих карасиков?

-Нет, спасибо. Я, судака бы, взял, - сказал Иваныч, помогая Паше снять тяжёлый рюкзак.

Паша присел на поваленное дерево. Юлий Иваныч рассказал, что никаких следов “зоны”, в которой побывали девушки, обнаружить не удалось.

-Знаешь, нет никаких ни ощущений, ни подозрений, что это могло быть здесь. Нигде. И птицы свистят, и стрелка компаса ведёт себя прилично...

-Но ведь вы не так долго ходите: всего второй или третий день, да?

-Да. Ты прав, не долго, - Юлий Иванович задумался.

 

-А я знаю, где стрелка компаса свихнётся! - Паша хлопнул себя по коленке. - Не точно, но надо проверить.

-Где?

-В овраге вдоль кладбища!

-Там я не был... Может быть.

-Жутко одному, Юлий Иваныч. Давайте вместе сходим. Завтра. Сегодня мне с рыбой ещё повозится надо, а завтра я бы с вами сходил.

-Ну что ж, давай. Вдвоём веселее будет, - учитель не стал признаваться, что одному на кладбище ему тоже не по себе. 

 

-Что новенького? - спросил Юлий Иванович.

-Вы в курсе - у Яны ещё одна гостья появилась?

-Это одноклассница их, Ольга. Её я хорошо помню; она жила в одном доме с братом Юрой. Но Олю, в эти дела с “зоной”, девушки не посветят. Обещали.

 

-Вы посторонних в нашей округе не встречали?

-Нет. А что?

-Да тут дача одна, раньше всегда была нежилая и вдруг обитаемой стала. Я раньше через дырку в заборе проходил, а теперь смотрю - забита. И за оградой вроде машина стоит.

-Нет, я ничего не знаю. Спроси у Марии - она больше с соседями общается.

-Спрошу. Она как раз вернулась.

-А что тебе до этой дачи? Может рыбак приехал - родственник чей-нибудь.

-Рыбак же не будет ночью прятаться в тени. Зачем?

-А, так ты видел человека с этой дачи?..

-Мне так показалось. Не знаю точно, темно было. Может дача и не имеет к нему никакого отношения. 

 

Паша, подходя к калитке, слышал смех девушек со стороны дома Яны. Звонил колокольчик, тот, что висел у калитки между участками. Мальчик незаметно проскользнул к дому и поднялся по лестнице к себе на чердак. Мария Ивановна, по-видимому, была с другой стороны у калитки, выходящей в Янин двор - там слышались женские голоса. Послушать бы о чём они говорят, особенно Яна: о чём она думает, чем дышит, но хотелось спать, усталость валила с ног.  Топчан в углу чердака сманил в свои уютные объятия; пусть уж лучше Яна во сне приснится...

 

Утро было пасмурным и каким-то сумбурным. Пашу разбудил шум - стук по дереву. 

-Паша, проснись! - громко и решительно призывала Мария Ивановна. Она стучала палкой по лестнице ведущей на чердак.

Протерев лицо кулаками, Паша выглянул из чердачной дверцы на улицу.

-Доброе утро! Мы тут с девчонками за грибами собираемся - грибы, говорят, пошли. Может с нами пойдёшь?

Паша растерялся. Досадно. За грибами ему хотелось. Тем более в компании с Яной. 

-Нет, не могу. Юлию Ивановичу обещал с крышей сарая помочь...

-А-а-а. ...Ну ладно. А мы прошвырнёмся по грибным местам. В сторону озера сходим. Говорят, белые есть, подберёзовики. И маслята могут быть.

-Да я бы тоже сходил, но обещал.

 

Спускаясь с лестницы чтобы умыться, Паша заметил дымку тумана над деревьями. Было безветренно, душновато, солнце светлым пятном лишь слегка обозначило своё присутствие. С Юлием Паша договорился на десять утра; было время собраться с мыслями.

 

Что, если проследить за девушками и Марией Ивановной? Ивановна ходит медленно, девушки её не бросят и догнать их, оставаясь незамеченным, нетрудно. Паша, захватив парочку пирожков в рюкзак, сел на велосипед. В туманной дымке на дороге обнаружить их удалось минут через десять, в тот момент, когда женщины уже сворачивали на тропинку, ведущую к лесу. 

“Понятно. Значит они пойдут вдоль леса по правой стороне от дороги. Нужно подождать, отстать немного, чтобы не заметили.”

Какое-то время Паша последил за грибниками издали, затем вернулся в дом.

 

-Давно я по грибы не ходила. Прошлый год был совсем не грибной, а в позапрошлом болели ноги, - Мария Ивановна шла по траве то опираясь на палочку, то взрывая ей листья лесной подстилки. -И давайте, девушки, договоримся: друг за другом не ходить!  Надо идти поодаль друг от друга, но в пределах видимости, чтобы не потеряться.

-О, кажется, первый гриб! - вскрикнула Ольга, показывая прутом на тёмно-коричневую шляпку у тропинки. 

-Это коровник? - неуверенно спросила Яна. 

-Он самый. 

-А вот ещё, - сказала Инна присев у тропинки. Да их тут много!

-Ну это не грибы - не те грибы. Давайте пока не будем коровники брать, ведь мы даже в лес толком не зашли, - Мария Ивановна, не останавливаясь, решительно двинулась дальше.

-А мы, вообще, за какими идём? - спросила Инна.

-За настоящими, благородными. Сейчас дойдём до той опушки, - Мария Ивановна показала своей палкой в сторону поросли молодых сосен, - Там могут быть маслята. Ну или рыжики, хотя рыжик гриб осенний, летом бывает редко.

-Из них масло рыжиковое делают, да? - подала голос Ольга.

-Нет, - засмеялась Мария Ивановна. -Рыжиковое масло делают из масличной культуры - рыжика посевного. Кстати, оно очень полезное.

-А я помню грибы рыжики. Они такие необыкновенно яркие, апельсинового цвета и похожи на цветок, - Оля ладонями попыталась изобразить открытую вверх шляпку. 

-Ой, нет, Оля. Это ты, скорее всего, лисички, описываешь; рыжик - другой. Он скорее буро-рыжий, не яркий. И окрас у него неравномерный, с заметными полосками. Снизу они рыжее, равномернее. А срежешь ножку - она синеет.

-Я тут недавно про лисички читала, что их немцы скупают в огромных количествах: у нас, в Польше, в Прибалтике - везде, где грибы пройдут радиационный контроль. Они их сушат и перетирают в грибной порошок, - Яна с удовольствием подхватила грибную тему.

-Зачем перетирать-то? Вот извращенцы!

-Этот порошок они в разные блюда добавляют для усиления вкуса. У порошка насыщенный грибной вкус.

-Я бы с этим поспорила, - сказала Мария Ивановна. -Высушенный белый гриб пахнет насыщеннее, просто брезгливые немцы приходят в ужас от того, что черви тоже любят белый гриб. Увидят, не дай бог, малейший след - и всё, есть не будут, выкинут. А вот черви сами приходят в ужас от лисички. Лисичка - гриб чистый; есть в них какие-то природные вещества, с которым черви не живут.

-А ваши какие любимые грибы?

-Мои?..  Пожалуй, грузди. Их собирать интереснее. Они из-под опавшей листвы растут, заметить их непросто. Навыки нужны.

-А на вкус какие самые лучшие?

-Если солёные - грузди. Рыжики солёные очень хороши. Маринованные грибы вообще не люблю. А если в суп или на жарево - лучше белого или боровика нет гриба.

-Наверное для настоящего грибника кроме белых и груздей других грибов не существует? - заговорила Оля.

-Смотря какой год. Если не грибной - беру всё подряд: коровники, сыроежки, бычки, шампиньоны, дождевики. Даже условно съедобные, такие как сморчки, строчки.

-Я и названий таких не знала.

-А в хороший год только самые лучшие, так называемые благородные: грузди и белые, лисички и рыжики, маслята и подберёзовики...

-Вы про бычок упомянули. Я думала, что бычок - рыба. Бычки в томате бывают.

-В других краях их кажется валуи называют, а у нас в Сибири - бычки. Кстати, неплохой гриб на засолку, но до белого груздя ему далеко.

-Опята любите?

-Нет, не особо. Но в охотку могу приготовить - для пирога. Да и так, с молодой картошечкой пожарить...

-Мы с папой опят один раз ведра три набрали. Всего за час.

-Три ведра - немного для опёнка. Осенний опёнок как пойдёт, так люди, бывало, возами набирают.

-Зачем так много? Что делать-то с ними потом?

-Сушить и продавать. В советское время на грибах, да на бруснике с клюквой можно было неплохие деньги зарабатывать - в рестораны сдавали. Это сейчас непросто: конкуренция, китайцы, фермеры выращивают.

 

Паша и Юлий Иванович вышли к лесному оврагу. Солнце скрылось за облаками, было влажно и душно, как перед дождём. Хотелось свежего ветерка.

-Сегодня соседки наши за грибами пошли, с Марией Ивановной, - мрачно заметил Паша. Он был немного расстроен.

-Ну что ж, - Юлий Иваныч задумался. -Хорошо, что с Ивановной. Надеюсь, не заблудятся. Лес она знает и в грибах разбирается; поганок не наберут.

-Лишь бы не заблудились.

-А ты знаешь куда они пошли?

-В сторону дальнего озера

-Ну хоть знаем, где искать, если что...

 

Юлий Иванович с тревогой посмотрел на серое небо. Дымка заволокла солнце. 

В овраг они спустились в полумраке. Весной, с началом таяния снега, по нему постоянно бежали ручьи; они сливались в него со всех сторон, и, если зима была снежной, превращались в небольшую речушку, которая подмывала берега: то левый, то правый.  С годами ручьи подмыли правый берег, на котором, за небольшим возвышением, начиналось старое кладбище. Постепенно стало подмываться и само кладбище, вернее остатки старых могил, которые некому было переносить ещё во время существования деревни. 

Местные по оврагу не ходили - плохая примета. Пойдёшь за грибами - ягодами, или на рыбалку - ни грибов, ни ягод, ни рыбы не будет. Кто-то пустил слух, что в овраге мальчишки нашли человеческий череп и даже, надев его на палку, пугали им девчонок. Но всё это было задолго до появления Паши в деревне. 

Мария Ивановна обходила овраг стороной и Паше не советовала там ходить. До поры до времени он не понимал её страхов: овраг как овраг, ничего в нём особенного, пока не наткнулся на старые гробовые доски и кости, которые, по-видимому, вывалились из подмытого берега. Жутко стало.   

Паша в тот момент был один. Он огляделся вокруг и увидел место могилы у самого верха обрушившегося края; там ещё торчали какие-то чёрные доски, гроб развалился только наполовину. Но страх был сильнее любопытства; Паша быстро покинул это место.

Сейчас он вспомнил, что, пробежав тогда по дну оврага метров тридцать, всё время чувствовал на себе чей-то взгляд: будто бы выбрался кто-то невидимый из старой могилы и следил за ним. Выбраться со страху сразу тоже, как назло, не удавалось; крутые глинистые склоны оврага осыпались, а кустики травы, за которые Паша хватался, не помогали выбраться, вырываясь с корнем. Пришлось пройти почти до самой Оби, чтобы найти место с пологим склоном.

С Юлием Ивановичем не страшно. Он физик, никакой мистики не боится и ничего страшного в компании с ним произойти не может. Даже если и произойдёт что-то страшное или необычное Юлий Иванович всегда найдёт этому разумное объяснение. Так думал Паша.

А вот мрачный с утра Юлий Иванович так совсем не думал.

Он-то как раз тревожился из-за того, что не понимал суть последних событий и не мог дать им ни научного, ни разумного объяснения. Ещё лет пять назад Юлий Иванович смеялся над всеми аномальными зонами, уфологами, полтергейстом, инопланетными следами и прочими подобными явлениями; он и представить себе не мог, что будет заниматься мистическими приключениями своих учениц, своего соседа Сергея Валентиновича, которому не верил и которого ни в грош не ставил. Но столкнувшись с непонятным явлением сам, он растерялся, не зная, как ему поступить, как отнестись к происшествию. Закрыть на глаза на очевидное он не мог.

“Эх, Юра, Юра, рано ты ушёл,” - Юлий Иванович с тоской вспомнил брата, единственного человека, которому он мог бы доверить свои сомнения. 

Он так забылся в своих воспоминаниях, что уже не смотрел на компас. Первым об этом вспомнил Паша:

-Юлий Иванович, что там у вас? - Паша вопросительно смотрел на правое запястье учителя.

-А?.. Что-о-о?.. -Юлий увидел, как стрелка, показывавшая всё время в одну сторону северо-восточнее направления течения Оби, медленно вращалась по кругу.

Переглянувшись, они остановились. Юлий Иванович снял компас с запястья и осторожно положил его на землю перед собой. Стрелка, вздрогнув, на мгновение остановилась, а потом снова начала вращаться.

-Вот она, чертовщина, началась!..

Несколько минут они молча и растерянно смотрели на компас, лежащий на земле. Стрелка замирала на секунду, потом делала три - четыре оборота, и снова начинала вращаться.