Письма из далека

„Белой акации цветы эмиграции ...» - эти слова вспоминаются многим, как только заходит разговор о соотечественниках на чужбине. Какой-то романтический флер, щемящая грусть - все это было связано с той далекой, первой волной эмиграции из России в далеких 20-х прошлого века. После нее были вторая, третья, а теперь вот — четвертая , начавшаяся в конце 80-х и продолжающаяся шатко-валко до сих пор. Все они отличаются как по причинам , заставившим людей покинуть Родину, так и по составу этих самых людей.

На эту тему написано множество научных трудов. Поэтому я не буду отнимать хлеб у онтопсихологов и их коллег из других разделов этой увлекательной науки, а попробую обрисовать ситуацию изнутри, так сказать «на пальцах».

Мой опус — о четвертой , «колбасной», волне. Написать его сподвигнуло меня какое-то однобокое и не совсем лестное мнение, царящее в умах соплеменников, живущих в метрополии, об их земляках, уехавших «за бугор».

Начну с того, что слово «колбасная» вполне уместно, ибо большинство эмигрантов «четвертой» волны покинули Отчизну по экономическим мотивам. Большинство, но не все. Под Отчизной я подразумеваю СССР, а не только Россию. Этим мы отличаемся от предыдущих трех волн, где преобладали идеологические, политические и религиозные мотивы.

Это — правда. Великая и сермяжная. По отношению и к этническим немцам из России, Казахстана, Киргизстана и прочих -станов, и к «контингентным беженцам» еврейской национальности, решившим, что раз Германия во всем плохом против евреев виновата, то пусть их и кормит до скончания века.

Но, милостивые государи, положа руку на сердце, вспомните лихие 90-е и признайте: многие бы отказались уехать, коли появилась такая возможность? Когда надо кормить семью, а работы нет. Крутишься, как белка в колесе, и не знаешь, вернешься домой живым, или грохнут где-нибудь в «конфликте интересов»... А в нацреспубликах люди банально вынуждены были бежать, бросив все, спасая жизни. Потому что «добрейший» Насрулло или Али, работающие у вас сейчас дворниками или водителями, в раже обретенной независимости могли тогда и глотки перерезать...
И это все — тоже правда.

Так что не стоит пренебрежительно относится к эмигрантам, только на основании того, что они — эмигранты. Обзывать предателями и другими нехорошими словами. Обстоятельства бывают всякие, а жизнь - «она сука та еще ...».

Но сейчас не об этом. Для подавляющего большинства приехавших с просторов бывшего СССР русский язык является родным. На нем говорят с родственниками и знакомыми соплеменниками, большинство — с детьми , думают, читают и ...пишут. Если человек эмигрировал в возрасте 30+ , то русский язык для него навсегда останется основным, как бы хорошо он не освоил язык новой страны обитания. Да и многие молодые люди из второго, а то — и третьего, поколения предпочитают общаться между собой на русском. Между интеграцией и сепарацией грань весьма условна.

Так вот, в Германии сложилась довольно интересная ситуация. Большинство из «наших» эмигрантов встроились, если можно употребить здесь этот термин, в немецкое общество, но не слились с ним. И русской диаспоры, как таковой, в Германии нет. Есть различные русскоязычные «клубы по интересам». Баптисты, этнические немцы из России и других республик, евреи («контингентные беженцы»), политические «жертвы кровавого путинского режима». И у каждой группы — свои пристрастия.

Средств массовой информации, то бишь, газет и журналов на русском языке много, но живут они недолго, уровень — межрайонка 70-х. В основном — реклама и программы российских TV каналов. В каждой газетке — плотный междусобойчик, чужие там не ходят. Оттого-то и тянет нашего брата к литературному творчеству на просторах интернета, ибо где найти ещё читателя, как не на русских литературных сайтах.

Особенно это «прорезается» у людей, решивших, в основном, свои бытовые проблемы. Дом есть, работа есть, достаток какой-никакой. Дети выросли, у них своя жизнь. И человек понимает, что может , наконец, заняться тем, чем хотел подспудно всю жизнь. Да всё руки не доходили. К тому же творчество, и литературное — в том числе, является отличным средством против депрессии и ностальгической хандры. А депрессия — очень близкий «друг» эмигранта. Ты никогда не сможешь стать своим в новой стране, как бы не старался. Некоторые и дома между собой на ломанном языке общаются, и обычаи местные блюдут, а всё равно урождённые здесь их за своих не считают. Ещё и посмеиваются за спиной. Плюс проблемы профессионального признания, точнее — отсутствие такового. Работал человек раньше головой, а после переезда приходиться руками. Не все выдерживают.

Вот и впадает человек в депрессию, ностальгия начинает мучить по тем временам, когда всё вокруг было своё, родное. Кто-то не выдерживает, возвращается (если есть куда). Кто-то спивается. А кто-то начинает писать. Хорошо или плохо — другой вопрос. Смотря какой талант даден. Но две категории пишущих напрягают. Причём, и российских читателей, и эмигрантскую братию. Это т. н. «охаиватели», которые всем недовольны здесь, и «советчики», стремящиеся с упорством, достойным лучшего применения, осчастливить оставленное ими Отечество.

Достучаться до этих товарищей практически невозможно. Любая критика воспринимается в штыки. Они действительно на полном серъёзе уверовали, что имеют полное право советовать , как надо «обустраивать» Россию. И делают это с неиссякаемым энтузиазмом.
Таких и в самой России хватает, но они ТАМ живут. Вот в чём разница.

К «охаивателям» относятся люди, считающие себя недооценёнными, как правило, неустроенные и мало чего здесь добившиеся. А потому везде мерещатся враги и козни. Тут они от российских собратий ничем не отличаются, кроме одного — российские «охаиватели» сидят дома и не нарываются на вопрос: «Чего же ты уехал, раз там всё так плохо?»

Так что, дорогие соотечественники по обе стороны границы, - давайте жить дружно, без взаимных обвинений и упрёков. И думать не о том, что нас разъединяет, а о том, что объединяет. О великом русском языке и прекрасной русской литературе.