Беспризорник Пашка

Беспризорник Пашка смотрел сквозь щель в заборе, как Степановна накрывает на стол в беседке. Беседка была залита солнечным светом. Желтое деревенское масло, на котором выступила слеза, деликатно сияло на солнце. Степановна взглянула на него, досадливо поморщилась и убрала в тень от самовара.

Его величество самовар топорщился пузатыми блестящими боками и разбрызгивал вокруг себя солнце.

Степановна взяла свежеиспеченную краюху хлеба и начала с хрустом отрезать от нее здороооовый такой ломоть. Потом посмотрела сквозь него на свет и удовлетворенно крякнула - хлеб был ноздреватый, пышный и умопомрачительно пах на всю округу. Пашка сглотнул слюну. В животе предательски заурчало.
Степановна неспешно села на лавку, подтянула к себе масленку и начала намазывать ломоть маслом. Любовно, не спеша. Отрезала вкусное свежее деревенское масло и мазала на хлеб, так, чтоб ни одного зазора, чтобы сплошная гладкая поверхность, как стекло.

Пашка от предвкушения начал переминаться с ноги на ногу, чем вызвал некоторое волнение в кустах сирени, растущей у забора. Кусты зашевелились. Степановна насторожилась и застыла с ножом в одной руке и наполовину намазанным куском хлеба в другой. Пашка, проклиная себя за неосторожность, тоже застыл. Кусты успокоились. Ветер что ли, сказала Степановна и вернулась к процессу.
Пашке казалось, что он слышит упоительный сливочный, с легкой кислинкой, запах масла. Ну, скорее же, мысленно торопил он Степановну. Всю душу же вымотала.
Степановна не спешила. Она любила насладиться процессом приема пищи и приготовление оной считала важной частью сего действа.

Наконец, прелюдия была завершена - Степановна нежно пристроила шмат хлеба на тарелку и взялась, было, за заварочный чайник… Как вдруг зазвонил телефон в доме. Пашка подобрался и приготовился к прыжку.
Иду-иду, крикнула Степановна и пошла в глубину дома.

Пашка метнулся через забор, спрыгнул впопыхах на Тузика, пса Степановны. Напуганный Тузик взвыл и побежал к дому, жалуясь на судьбу. Пашка стремительной молнией долетел до беседки, схватил намазанный ломоть, сложил пополам, чтобы не испачкаться маслом, сунул за пазуху и кинулся обратно через забор.

Едва пашкина босая пятка успела скрыться за забором, как вышла Степановна, жалуясь, что звонют-звонют и трубку бросают.
А, батюшки, послышалось из беседки, это ты, негодник, хлеб стащил?! Тузик, второй раз за день оскорбленный в лучших чувствах, сбежал, негодующе завывая.

А в это время довольный Пашка уже сидел на дереве, болтая ногами, и на пулеметной скорости трескал хлеб. Лицо его сияло.

Беспризорник-беспризорник, сказал он, наконец, сытым голосом. Человек с телефоном всегда себе на хлеб с маслом заработает! Если умный, конечно!