Земля бога речного устья. Глава 7. Начало великих

Глава 7. Начало великих свершений

Утром в дверях появился новый слуга по имени Хэдун*, весёлый молодой чжурчжэнь, что сразу улучшило Оло настроение. Он отметил себе в памяти, поблагодарить распорядителя Зумрада.

В Отделе Составления Исторических Записей Оло встретили уже как старого знакомого, с улыбками и после взаимных приветствий приступили к делу. Оло подождал, пока писцы откроют тушницы и возьмут кисти на изготовку, и начал.

– Летом двадцатого года девиза правления Чжиюань* я был вызван в Управление для подготовки похода на кувэй.

Начальником Пограничного управления по привлечению к суду и наказанию мятежников и покорению Востока в то время был темник* господин Негудай. Он обложил поречное население повинностью поставить множество судов для перевозки людей и грузов. Мне обещали пятьдесят больших и малых лодок для инструментов и специалистов.

Людей я забрал тех, с которыми ранее работал, но их было недостаточно, так как предполагалось строить новые поселения. Мне было позволено отбирать сноровистых умельцев из военных подразделений по своему усмотрению. К тому времени я имел уже Второй ранг строителя, при мне были два строителя Третьего ранга и два Четвёртого ранга, все достаточно опытные и способные руководить строительством самостоятельно. Это было важно, так как планировалось строить несколько поселений.

Обещанные лодки были поставлены не все, пришлось несколько строить самим. Снабжение шло всю зиму и весну следующего года, большую часть грузов составляло продовольствие, в первую очередь, зерно. Наконец, загрузились и поплыли по реке, и в этот раз прошли весь путь без значительных потерь.

Приплыли в Нургань. За это время городок там расстроился. Появилось множество больших домов ниже крепости, которые выстроили специально для прибывающих войск. Здесь, в Нургани господин Негудай назначил пункт сбора и сам сюда прибыл для руководства. Такому большому войску места, конечно, не хватило, поселились временно вдоль всего берега, где подходяще было. Но не все собрались, три отряда опаздывали. Пришлось ждать.

Лодки, которые поменьше, разгрузили, на берег повытаскивали, а большие привязали канатами и дежурных поставили, круглосуточно за ними смотреть. Амур Хара-Мурэн такая река, что если где-то далеко дожди пройдут, то внизу при сухой погоде вода может за полдня подняться на рост человека, и никак такую беду не предугадать.

Когда прибыли те три отряда, испортилась погода, ветер подул сильный, и проводники наши из цзилеми сказали, что в Малом море при таком ветре большие волны, и на гружёных лодках никак идти нельзя. Пришлось снова ожидать, и ждали до самой осени.

Плохо, когда столько людей без дела. Настроились двигаться, воевать, строить, а приходится просто сидеть. Конечно, возникает раздражение, молодые ищут вино или женщин, или петушатся, до драки доходит. Помнится, даже казнили двоих показательно, чтобы особо буйных утихомирить. Да, конечно, это – неважные детали, не записывайте.

Оло прикрыл глаза, задумался. Вспомнилось, как в тот день ушёл от людской суеты на дальний берег, присел на бревно. Чайка, большая серая чайка одиноко бродила по гальке у кромки холодной мутной воды, совершенно не обращая на него внимания. Вернулся, сказал своим: «Завтра поедем». Удивились: «Команда была?» «Нет. Знак мне был». Наутро, чуть рассвело, ударили накары*, приказали грузить суда…

– Уважаемый Тохто Оло, вам не по себе? Может, сделать перерыв?

– Нет-нет, прошу меня простить, я просто задумался. Продолжим. Впрочем, от чашки чая, бодрящего мысли, не откажусь.

Отплыли мы из Нургани поздней осенью, уже случались крепкие морозы, и даже в тихих заводях и на озёрах стал лёд. День точно не помню уже, в отчётах наверняка есть*. И плыло всего войска числом десять тысяч человек под командованием пограничных воевод – усмирителей мятежников и покорителей Востока Татардая и Янъулудая.

Амур Хара-Мурэн в устьевой части широка – берегов не видно. Так плыли, потом повернули к югу и сказали, что мы уже в Малом море. А перемен никаких не было заметно: вода всё такая же мутная и, я сам пробовал, не солёная. Потом приближались то к одному берегу, то к другому. Западный берег, где наша земля, возвышен и лесом поросший, а восточный, островной столь низкий, что почти невиден. Проводник говорил, что подплыть к тому берегу не везде можно из-за сплошных мелей, а добираться туда лучше всего зимой по льду, когда и море, и болота замёрзнут. Но мы к тому низкому берегу и не стремились. Наши проводники знали глубокие проходы и повели лодки далеко на юг. В море уже течения не было, гребли постоянно день и ночь и на третий день пришли к узкому месту, где между нашим берегом и островом всего около двадцати ли*. Там на западном берегу оставили часть войска с продовольствием, чтобы поставили пост и следили, кто и зачем с острова ходит.

Потом море расширилось, а вода стала солёной. Теперь видно было один лишь восточный берег, то есть, остров, который у кувэй называется Камуй-кара-путо-я-мосир*, а мы говорили Камуй Карапуто. Остров тот большой непомерно, вытянут с севера на юг на несколько тысяч ли, но не слишком широк. И вот мы плыли, пока берег стал гористым, и под высоким мысом вошли в устье значительной реки, и это был конец плавания.

В том месте было старинное разрушенное укрепление, оставшееся ещё от времён процветания Цзиньской империи, которое мы и взяли за основу нового города. Рядом было стойбище, ранее принадлежавшее цзилеми, но отнятое у них кувэйцами. Называлось то место Нэйхотуань*, и мы своё поселение так же назвали. Там был лес, из которого можно строить, в реке много рыбы, из-за чего и воевали кувэй с цзилеми, от штормов удобная стоянка для судов, и всё остальное тоже хорошо. И стали мы там обживаться.

– Уважаемый господин Тохто Оло, сегодня достаточно написали, и очень складно. Мы вам благодарны. Вы не будете возражать, если дальнейшее ваше повествование продолжим завтра?

– Да, пожалуй. Очень жарко сегодня. Благодарю вас за внимание к моим воспоминаниям.

Дома было ненамного прохладнее, хотя один из слуг с огромным веером встретил Оло прямо на входе и махал без остановки, перемещаясь за господином.

Лифен странно суетилась, то убегая, то возвращаясь.

Сели ужинать. Оло отказался от вина, а Лифен, попросив позволения, выпила немного и вскоре разрыдалась, уткнувшись Оло в плечо.

– Кто тебя обидел? Ну-ка, быстро мне говори, кто?

– Господин, я сегодня снова видела господина Шадаба…

– Он вёл себя недостойно? А ну, пошли…

– Нет! Нет, господин… Шадаб – очень достойный человек. Он пригласил меня посмотреть Отдел Медицины. Там так интересно, и так страшно! Там отрезанные человеческие части в банках, и они это изучают…

– И ты испугалась?

– Нет, господин. Этот господин Шадаб такой умный и такой правильный. Он недалеко тут живёт, в соседнем доме, он мне дверь показывал. Он меня госпожой называл всё время…

– Ну, так что же ты ревёшь?! Всё хорошо, тебя учёный госпожой величает, что плохого, я не понимаю?

– Я ему сказала…

– Что? Говори ты наконец! Аппетит мне перебила.

– Я призналась, что я рабыня…

Оло молчал. «Девчонка, похоже, влюбилась, – подумал он. – Конечно, молодой, красивый, не сравнить со старым хозяином, который от жары еле ползает».

– Ну, иди сюда, иди ко мне. Вот так. Вытри слёзы. Ну, не переживай. Что тут поделать – так устроено… И что он тебе сказал? Обиделся?

– Господин Шадаб сказал… он сказал, что всё равно хотел бы со мной ещё гулять по Академии и, если вы, господин, позволите, то по городу тоже. Он сказал, что ему неважно…

– Ладно, Лифен, успокойся. Всё хорошо. Погуляешь, я же не запретил. Всё, давай отдыхать, устал я что-то.

Ночью разболелась печень. Выматывает эта липкая духота. Наверно от жары так стучит в висках.  Ну почему так устроено, что в старости приходится благодарить духов за каждое утро, когда не ломит суставы и не давит в боку? Почему вызывает удивление, когда вдруг обнаруживаешь у себя чистый разум и желание двигаться? Разве думалось о здоровье, когда сутками не слезали с лошадей или по многу дней ночевали в снегу у костра? Почему теперь втайне от людей торжествуешь, когда смог сесть в седло и достойно спешиться? Почему нужно постоянно заставлять тело делать простые вещи, да ещё и радоваться, что получилось?

Конечно, эта поездка в столицу, эта нечаянная нужность для государственной истории, присутствие важных незнакомых персон – всё это подстегнуло тело держаться прилично хотя бы на людях. А дома, в усадьбе не перед кем красоваться, и там это старое тело вовсе не желает ничего, кроме сна и еды. Надоело уже самому с собой бороться…

Нет, надо держаться, надо как-то держаться и доделать дело. Пусть останется на бумаге хоть малый след от большой, наполненной полезными делами жизни – не каждому такое позволяется.

– Эй, Лифен! Подойди. Помоги встать, что-то дурно мне.

– Господин, я сейчас принесу воды…

– Нет, давай выйдем на воздух. Подай халат. Там ночью никого нет, просто подышим…

«Господину позволено, но на самом деле, какой стыд – передвигаться, держась за девчонку!»

– Отпусти-ка, я сам.

Двор сыхэюаня вдруг провернулся, звёздочки вылетели из глаз… и всё погасло.

Очнулся на своей постели. Зажмурился от ярких светильников. Знакомое лицо… как же его зовут…

– Приветствую вас, уважаемый господин Тохто Оло! Рад видеть ваш чистый взор!

– Уважаемый Шадаб… Почему вы тут? Я сейчас не могу…

– Пожалуйста, не надо говорить, уважаемый господин Тохто Оло. Вам нужно лежать и ни о чём не заботиться. Уже всё хорошо и скоро вы будете здоровы.

– А почему…

– Не нужно говорить, вам вредно. Я сам вам расскажу. Вы упали во дворе. Ваша умная помощница позвала меня. Я ведь лекарь.

– Господин, я не знала, что делать, я испугалась… Я никого тут не знаю, кроме уважаемого господина Шадаба…

– Ты умница, Лифен…

Смотреть было больно. Оло закрыл глаза.


*Хэдун – Ветер (нан.)

*Двадцатый год под девизом правления Чжиюань – 1283 год

*Темник – в монгольских войсках командующий десятью тысячами воинов

*Накары – большие боевые барабаны

*Поход начался 25 ноября 1284 года

*Ли – китайская единица измерения расстояния. В древности составляла от 300 до 360 шагов

* Камуй-кара-путо-я-мосир – Земля бога речного устья – айнское название острова Сахалин

*Нэйхотуань – вероятно, название Александровского городища. Средневековая земляная крепость XII – XIII веков, располагалась в черте г. Александровска-Сахалинского, ныне утрачена

Продолжение: http://proza.ru/2020/08/25/156