Осторожно, шизофрения! Огненный ангел, опера Проко

 Осторожно, шизофрения!
"Огненный ангел", опера Прокофьева,  новая сцена Мариинского театра,  23 августа 2020 года.
Есть произведения,  на которых сегодня помимо возрастного ограничения надо ставить пометку "противопоказано людям с неустойчивой психикой", как это делают по отношению к сердечникам и гипертоникам в Лондоне в музее мадам Тюссо в лабиринте ужасов. Опера "Огненный ангел" как раз из таких. Если были у человека намеки на психические проблемы, после нее они станут сильнее.
Наверное, счастлив тот, кто может воспринимать оперу "Огненный ангел" не через фильтр медицинского диагноза "шизофрения". Я не могу. Все, что я видела и слышала укладывается в этот врачебные вердикт на 100 процентов. Я встречала в своей жизни людей с такой болезнью, и логика их поведения, особенности поступков,  решений и чувств полностью соответствовали тому, что делает, говорит и переживает главная героиня  - Рената. Навязчивые видения в детстве, дружба с выдуманным персонажем, нелогичность поступков и желаний, неумение жить в реальной жизни, неспособность любить и сопереживать, стремление к любви, но к такой, какой никогда нигде не бывает, и ничего не давать в ответ, смена настроений и установок, вплоть до истеричного самоуничижения. И то, что перед тобой сумасшедший, бывает понятно далеко не сразу.
Я смотрела на сцену, слушала слова либретто, и мне было больно от того, что приходится творить ни в чем не  повинному Рупрехту, нормальному человеку, влюбившемуся в сумасшедшую. Она требует от него убить незнакомого ему графа, который бросил ее, обещает свою вечную любовь, рассказывает о перенесенных от него оскорблениях и обидах, скорее всего наполовину вымышленных, и Рупрехт подчиняется, делает все безумные вещи, которые от него требуются. Поединок назначен.  А "заказчица" уже передумала. Бывший обидчик Генрих теперь для нее снова почти святой, его нельзя убивать. Ну, как на это можно реагировать даже в опере, если ты в трезвом уме и твердой памяти? Либо выругаться, либо покрутить пальцем у виска и сказать про Рупрехта: "Нашел кого слушать!".  Раненый он прямо говорит Ренате, что она послала его на гибель, но та живёт в своём воображаемом мире и не реагирует. Твердит ему о своей любви, а он, глупец, верит минутным всплескам чувств безумицы. И опираясь на них, определяет свои дальнейшие поступки. В итоге оказывается, что любовная близость Ренате ненавистна, в жены она не хочет, отсылает изнемогающего от любви Рупрехта к продажным девкам, а сама устремляется на свою погибель в монастырь!  А там она неминуемо  попадает в лапы инквизиции и отправляется на пытки и на костёр! Чего ещё можно ждать от людей XVI века, для которых любая сумасшедшая - ведьма, а безумный -  юродивый? Это ж как должны были достать женщины, чтобы Валерию Брюсову, а затем и Сергею Прокофьеву захотелось воплотить в опере такой сюжет!
Эта ужасающая шизофрения героини в опере соседствует с яростной богоборческой издёвкой, абсолютно понятной для первой трети ХХ века, когда набирали обороты атеизм и научное мировоззрение. Вакханалия в монастыре в процессе изгнания бесов достигает у Прокофьева в последнем действии совершенно дьявольского накала!  Это не просто необузданное пьянство монахов, какое мы видим в другой его опере - в бесшабашном "Обручении в монастыре". Здесь это дикая оргия, с раздеванием, вожделением и попыткой растерзать инквизитора! Это поистине захватывающая сцена и впечатляющая музыка! Уж на что я не люблю музыку Прокофьева, но и то прониклась!  Сыграно, спето, исполнено очень забористо!
Елена Стихина, ради которой я и пошла слушать эту незнакомую мне, но ожидаемо какофоничную оперу, была очень убедительной сумасшедшей Ренатой, соблазнительной, изменчивой, безжалостной и смиренной. Прокофьев постарался до предела осложнить вокальную жизнь своей героине, не пожалел диссонансов и яростных звуков, но безумие это передает отлично. Лишь в исполнении хорошего певца можно слушать весь этот бред.
От Рупрехта Евгения Никитина я ждала большей страсти и яркости вокального воплощения одержимого любовью рыцаря, как это прозвучало в финальной сцене объяснения с Ренатой.  Но, в целом, удачная получилась роль.
Хорошо легли на фантасмагорические сцены с Мефистофелем (Евгений Акимов) и Агриппой (Андрей Попов) резкие харАктерные голоса солистов. Их крикливость здесь была очень уместна и придавала абсурду, происходящему на сцене, законченность и выразительность.
 Рассмешил доктор, который пришел к раненому Рупрехту: "Это вам не десятый век! В шестнадцатом медицина может все!" Не в бровь а в глаз шуточка!
Конечно, я догадывалась, на что шла. И не ждала, что музыка Прокофьева мне понравится. Она по определению противопоказана моей оптимистической душе - вызывает кратковременную депрессивность. Но, благодаря исполнителям, от оперы осталось сильное впечатление. Можно и ещё раз послушать с хорошими певцами.

Кто-то из писателей сказал, что в начале ХХ века на Чехове и Бунине закончилась "здоровая"литература - написанная о здоровых людях душевно здоровыми писателями.  Дальше  начали живописать различные отклонения. Похоже, это справедливо и по отношению к музыке. Ушла гармония, восторжествовал диссонанс, символ растерзанной кровоточащей души или ее имитации...