В мире великих профи. Милиция, судьи, адвокаты

Преамбула.
В Советском Союзе все объявлялось великим. Великие планы партии и правительства, великие пятилетки, великие достижения в науке и технике, великая система образования, великая промышленность, великая армия, великие деятели и специалисты... Считалось, что у нас наилучшие высшее образование, медицина, кинематография, театр, первоклассные  мирового уровня специалисты в НИИ, на заводах и в КБ, в гос. управлении и в муниципальном хозяйстве, а также - развитые профсоюзное и молодежное движения, низовая демократия и журналистика, ну, и, конечно же, замечательные балет, классическая музыка и художественная литература. Конец преамбулы 


Общий абрис по региональной милиции 70-х - 80-х.
Люди остроумные, внутри своей среды - веселые и приятные. Образования посредственного, причем выпускники Высшей школы милиции выглядят лучше, чем выпускники юридических институтов (академий) и юрфаков университетов. На способностях и кондициях розыскников образование почти не сказывается. Склонность к интеллектуальным разговорам, в отличие, скажем, от инженеров, военных, научных работников, незначительная. К преступникам относятся без неприязни, нередко восхищаются и сочувствуют, но должностные обязанности по отношению к ним исполняют твердо. Звания, до которых можно дослужиться, и перспективы должностного повышения - известны с самого начала службы, и для карьериста  мало привлекательны. Офицерской честью не кичатся и распоряжения начальства выполняют,  не задумываясь над моральной стороной дела. Офицерским званием гордятся, даже если это всего лишь младший лейтенант. Дружеские связи некрепкие. За оскорбленного товарища не мстят. Падки на женщин и "поляны" (угощения). Профессиональный уровень в качестве юристов значительно ниже, чем у прокуроров, судей и адвокатов. Уголовные дела для суда готовят добросовестней (полней и лучше), чем следователи прокуратуры. Жильем обеспечены удовлетворительно. Жены - простые, без претензий. Дети - разные (примерно, как у военных: чаще хулиганы, чем вундеркинды). Уходя в запас, легко адаптируются к новой среде и живут, хоть и гораздо менее интересно, чем  в годы табельной службы, но сравнительно долго. В отличие от военных не вспоминают со слезой на глазах годы счастливой молодости.

Подробней остановлюсь на том, что удивляло.
Работники уголовного розыска, с прекрасными природными способностями к профессии в юридическом вузе учились плохо, не понимая элементарных общенаучных вещей и новых организационно-методических разработок. Последние могли бы серьезно улучшить процесс расследования. Версии, которые неделями формулируют в следственных бригадах, группа хороших аналитиков, не выходя из кабинета, придумает и проработает за один день.
В знаменитом телевизионном цикле "Следствие вели..." (там в основном рассматриваются дела 70-х и 80-х гг) часто повторяется вроде бы откровенная авторская глупость, наподобие: "но вдруг одному из сотрудников пришла в голову мысль внимательно осмотреть одежду потерпевшей..." Известно, вещественные доказательства подлежат наитщательнейшему изучению в первую очередь, в самые первые часы. Но сценарист прав. В реальности подобные следственные ляпы встречались сплошь и рядом.  Причина - низкая индивидуальная профессиональная подготовка, безответственность при отсутствии системы серьезных взысканий, многолетняя традиция "умеренной халатности",  неслаженные действия членов следственных бригад.
Еще в цикле "Следствие вели..." бросается в глаза: следователи, работники розыска, эксперты с лицами постаревших школьных учителей рассказывают о каких-то несусветных разработках и мерах, предпринимаемым по привычным уголовным преступлениям (от кражи на заводе до убийства в квартире или на садовом участке) - о мгновенной реакции ("по горячим следам"), о своем провидении по фабуле преступления, планам перехвата, десяткам засад, командировкам в другие города. Такое случалось лишь в исключительных случаях, когда расследование находилось под контролем высокого начальства. В действительности, лица милиционеров и особенно женщин, проработавших много лет в милиции, мало отличались от контингента  уличного полусвета; письменные заявления о преступлениях принимались в милиции от граждан крайне туго, подчас со скандалом, оскорблениями и угрозами ("я тебя еще подловлю..."); следователь, которому передали очередное дело, не только не имел разработанной фабулы, он даже не знал толком, о чем оно; первоначальные следственные действия по типовым преступлениям ввиду их многочисленности не производились, вопреки предписаниям УПК, месяцами, никаких перехватов и засад в связи с нанесением средней тяжести телесных повреждений или ТТП[1] (самые частые преступления против личности 70-х годов, которые обязательно регистрировались) какому-нибудь колхознику или простому городскому обывателю не производилось


Судей я знал меньше. О взятках слышал, но непосредственно сталкивался лишь в 90-х, что не является темой статьи.
Народные сказания о взятках по мелким бытовым гражданским и уголовным делам  - чаще всего неверны. Хотя бы просто потому, что взятка по ним может быть на столько мелкой, что ради нее и рисковать не стоит.[2] Ловкие знакомые, которые якобы передавали взятки суду, обычно обманщики. Единственный человек, который может спокойно обсудить с судьей вопрос о взятке и безопасно передать взятку, это адвокат. Секретарь суда - мелкая сошка, человек ненадежный (обычно вчерашний школьник, зарабатывающий стаж для поступления на юридический факультет) - брать взятки через него - это крайняя деградация и большой риск. Судебные решения первой инстанции почти всегда проверяла кассационная инстанция. Делала она это поверхностно и, как правило, оставляла в силе решение первой инстанции, но адвокат мог устроить скандал и добиться основательного изучения дела и приговора. "Не устоять на кассации" для судьи было крайне нежелательным событием.
Сказание, что следователь и судья это одна компания, могут сговориться и засудить невинного, оправдать виновного - неверно. В городах следователи и судьи друг с другом не знакомы. Рабочий круг судьи - это председатель суда, секретарь, постоянный представитель прокуратуры (представитель государства в суде - "прокурор"), адвокат.


Адвокаты того времени по своим внешним проявлениям, морали и образу жизни мало чем отличались от сегодняшних. В каждом городе несколько известных фамилий, непонятно как и за что прославившихся. Надменные брезгливые физиономии одних, "колхозное" облачение и формы других, сутенерско-опереточные манеры третьих.
Должности доставались исключительно по знакомству, за взятки и по наследству. Студенты юридических институтов 70-х - 80-х гг даже не мечтали, что смогут пробиться в адвокаты. Это было сложней, чем стать начальником РО БХСС, городского управления ГАИ или милицейским генералом.
Роль советской адвокатуры в жизни правопослушной части общества была минимальной уже потому, что в суд почти не обращались, в юридические консультации заглядывали лишь в самом крайнем случае (шли слухи о дороговизне консультаций). Однако адвокатов было мало, мест в псевдогосударственных[3]  юридических консультациях всем хватало, преступность в стране была высокой, преимущественно насильственной или при отягчающих обстоятельствах, тянущей на большие сроки и конфискацию имущества - неправопослушная часть  народа боялась, что ее засудят, и от заказов не было отбоя.

Приведу два характерных типа адвоката конца 70-х - середины 80-х.
М. - из семьи профессора юридического института. Стаж для института и адвокатуры приобретал у отца на кафедре, хотя говорил, что четыре года проработал помощником областного прокурора. С иголочки одет. Лет 50. Каждую симпатичную женщину, попавшую на прием (консультацию) в его кабину приглашал пообедать в ресторане, с последующим развитием отношений. Устраивал оргии с приезжими девицами на квартирах одиноких клиентш, оказавшихся в зависимости от него по судебному делу. Каждому посетителю обещал все решить, если он не пожалеет средств на взятки судьям и прокурору. Но так как у клиента средств было под обрез, брал с него только свой гонорар, по делу ничего не делал, лишь приходил на заседание суда и произносил в прениях красивую, в профессиональном отношении бесполезную, речь в оправдание своего подзащитного. Родственники плакали и целовали руки.
Ю. - из действительных работников прокуратуры. Попал каким-то образом под сокращение. Закон понимал хорошо - это общая черта работников прокуратуры - но новые постановления Верховного Суда не читал, научными методиками не интересовался. Свои часы приема в юридической консультации часто пропускал, и дежурный адвокат отсиживал за него три дополнительных часа в консультации [4]. Ю. тянуло в кипенье настоящей правоохранительной работы. Он обходил ежедневно знакомых милицейских начальников, прокуроров, вечером участвовал в попойках со следователями и дознавателями. С клиентами был вежлив, о взятках не намекал, когда спрашивали про такую вероятность и возможную сумму, спокойно и толково объяснял, куда, сколько и зачем. По моему, полученные для передачи суммы честно передавал адресату, себе за это официально получал по квитанции где-то 10-20% от суммы передачи. Дела предпочитал разовые: например: получил заказ - написал исковое заявление,  и все.

Присутствовать на допросах, иных следственных действиях, выступать в суде - обычно посылал своих молодых учеников, еще не наработавших клиентуру, делясь с ними частью гонорара.

Некоторые персонажи, проникнув в адвокатуру и словив птицу счастья, вдруг понимали, что они ничего не знают и не умеют. А так как и в юридический институт попали по блату, и отучились по блату,  становилось ясно, что они не научатся никогда и ничему. Их не выгоняли. Они сидели на текущих консультациях, составляли простые исковые заявления, относили документы других адвокатов суд, в прокуратуру, на почту, получали для них справки в различных органах.

Сильная культура адвокатуры была в России до революции. К тому времени существовала уже несколько десятилетий развитая судебная система. Число судей и адвокатов было тогда намного больше, чем в период развитого социализма.[5]





___________________________________

1  Тяжкие телесные повреждения
2  Например, список обращений в суд деревенских жителей был минимален: споры по земельным участкам, о разделе наследства, о возмещении явного вреда имуществу и драки между соседями.
3  Адвокаты каждой области объединялись в коллегии. Государство на льготных условиях или бесплатно предоставляло коллегиям удобные помещения для предоставления консультаций населению. Обычно в каждом районе города много лет на одном месте существовало оформленное по казенному образцу просторное помещение с вывеской "Юридическая консультация"
4  Большинству это нравилось, так как выходил дополнительных гонорар от приема текущих клиентов
5  На настоящий момент (2020 г.) число судей в России на 100 тыс чел населения примерно такое как в развитых странах Европы. Но при значительно более высокой преступности этого недостаточно. По адвокатам положение хуже: число адвокатов на 100 тыс населения в три раза меньше, чем в Европе