Алые рассказики. Летчик

                The real director of life is accident,
                A director full of crueltu,
                Compassion and bewitching charm.

                ОНА.

                Гибель мужа в Прибалтике.

     Разведчик летит в четыре двадцать. Она провожала его на полеты, всегда просыпаясь без будильника. Теплая и нежная, она обнимала его уже одетого в летную форму, и он чувствовал ее тело сквозь мягкую ткань. Он не хотел ее будить - но она всегда целовала его - она верила, что это сохранит его в небе.
      Она никогда не спрашивала его о работе. Он говорил ей только то, что хотел сказать. Она была совершенно непохожа на всех офицерских жен - он берег ее от скабрезности отношений военного городка и очень редко показывал на мероприятиях. К женскому контингенту мед и педучилищ, который ловит курсантов - будущих летчиков - еще в училище по залету, и потом цепко уродует жизни красивых и наивных мальчиков - она не имела никакого отношения.
      Она никогда не навязывалась никому - он понял ее воспитание провинциальной интеллигентки и всегда сам проявлял инициативу во всем - он играл с ней так, как играют с ребенком. Она верила ему во всем.
       Она никогда не проверяла его телефоны-компьютеры-карманы-друзей и ни о чем его не спрашивала. Ей достаточно было посмотреть ему в глаза.
       Особенно он любил, когда она встречала его с ночной смены.
       Он приходил около часа ночи и видел ее силуэт в окне дома, который он снимал для нее. Она смотрела в пылающий камин и казалась ему Аэлитой из его детских мечтаний о Космосе и Небе.
        Вокруг дома были сосны - сосны до самого моря - они очень любили гулять по белой песчаной косе со своим лабрадором на велосипедах. Недалеко был корт - они любили большой теннис.
        И еще - когда не было полетов - он водил ее в прибрежный ретро-клуб, где была танцевальная площадка Гетсби-джаз. Он любил смотреть как она танцует - бальными танцами она занималась с детства, любила танго, джайв, ча-ча-ча. Клуб был открыт до утра и домой они возвращались на рассвете, рассматривая сквозь пелену прибалтийского тумана и еще спящего моря восходящее солнце Клайпеды.
        В тот день они не ложились спать - прийдя из клуба он нежно и страстно любил ее - она всегда чувствовала его мысли - но он думал только о ней.
        Думал пульсирующим желанием каждое мгновение - видя ее глаза цвета мокрого асфальта - и понимал, что дышит и живет только этой женщиной - поражаясь глубине своего чувства и невозможности к нему привыкнуть.
        На полеты он ушел к часу - вторая смена - и как всегда прошел по крыше дома - ему нравилось играть с ней.
        Самолет потерял управление над морем. Он падал вместе с заходящим солнцем - медленно и красиво.
        Она ждала его до рассвета. После этого она жила до и после - и всегда слушала небо - все самолеты она различала по звуку - пульсирующий мозг ждал его с полетов - это больше чем чувство - это не контролируется разумом и желанием.
        Через год - поняв что теряет рассудок - уехала в Питер.
        Она меняла все - всю себя - мозг - психологию - тело - профессию - она никого не оставила из прежней жизни - ее жизнью был он - а его больше не было.
        Раньше она была искусствоведом. Теперь она стала следователем военной прокуратуры по особо важным делам. Она не стала другой - ее просто не было. Как его. Она - прежняя - ушла вместе с ним.

                Люблю глаза твои, мой друг,
                С игрой их пламенно-чудесной,
                Когда их приподымешь вдруг
                И, словно молнией небесной,
                Окинешь бегло целый круг...

               

                Федор Тютчев, 1836 год.