Единое счастье - работа,

Работа не волк, сама не прибежит
   Единое счастье - работа,
   В полях, за станком, за столом,-
   Работа до жаркого пота,
   Работа без лишнего счета,-
   Часы за упорным трудом!
            (Валерий Брюсов, 1917)
У репатрианта всего две проблемы: язык и работа.
Зря я надеялся на свой идиш – его в Израиле почти не носят. Придётся учить иврит.
И работу искать тоже придётся. Чем я лучше других?
Им же повезло: работают подметальщиками, мусорщиками, овощи перебирают, посуду моют, за стариками местными ухаживают...
Вот где родной русский язык доминирует. Чего капризничать?
На тогда 5-миллионный Израиль обрушился миллион евреев из СССР.
Это сейчас, через 20 с лишним лет, русский язык переместился в другие сферы.
Зайди в любую проектную контору, колледж, университет, поликлинику, банк, магазин, кафе – одна картина: самый верх (хозяева) и самый низ (секретарши) местные, а все, кто крутит колёса – наши.
Но это сегодня, а тогда мне просто повезло.
              Работа No1.
Две недели после приезда в Израиль я посещал ульпан – языковые курсы. Потом наступили    пасхальные каникулы и я, уменьшив на 10 лет свой возраст (53-40=43), пошел подработать в ирию (горсовет). Точнее – в ту его структуру, которая в прошлой жизни   называласть “Трест зеленого строительства”.  И застрял там на полтора года. Моими инструментами были кетмень, лопата и тачка с землей.   
Всё это под ярким израильским солнышком, шутя нагревающим воду в солнечных бойлерах до 90 градусов.
Коллегами –   молодые здоровые эфиопы до (или сразу после) армии. Одеждой –  джинсы и две рубахи.
Через час пот с первой рубахи начинал ручьем стекать на джинсы. Она   вешалась на ближайший куст и ее место занимала вторая.
Еще через час намокала вторая, зато высыхала первая. Очень удобно.
Фамилия Давидович привела коллег-эфиопов в недоумение. Они прямо спросили:
  "Ата егуди?" (Ты еврей?). Ответ породил следующий вопрос:
  "Им каха, ляма ашем мишпаха шельха коль-ках ло егуди?"
  (Если так, почему у тебя такая нееврейская фамилия? Не эфиопская, то-есть.)
В один из перекуров я по просьбе сотрудников рассказал, что в СССР было много республик. В Грузии, мол, живут грузины, в Литве – литовцы и т.д. Видимо, мой тогдашний иврит они, всё-же, поняли, ибо, посовещавшись, задали вопрос:
 --А где там живут евреи?
Естественно, я объяснил, что евреи живут везде. Реакция была моментальной:
--А где же, в таком случае, там живут арабы?
               
Все это время мои друзья не прекращали попыток “найти мне настоящую работу”. Одна попытка удалась. Сработала "стипнедия Шапиро".
 Она основана для поддержки ученых-репатриантов (докторов и кандидатов наук).
Я таковым не являюсь.
Но, -объяснили мне, - мы знаем обстановку в СССР. Если у Вас есть печатные работы и изобретения, остальное мы решим сами.”
 Я дал им списки и того и другого и получил бумагу, что стипендия выделена.
Но! Выделяется она совсем не мне, а тому работодателю, который возьмет меня на работу.
В первый год работодателю вернут 100% зарплаты, которую он выплатит мне. Во второй год –  75%, в третий (последний) год – 50%.
Работодателя я должен найти сам. Друзья помогли мне найти еврея, соблазнившегося тем, что он получит работника задарма.
Правда, должность работника должна соответствовать требованиям фонда Шапиро.
Поэтому она звучит устрашающе гордо: инженер-советник, но оплачивается на уровне хорошей чертежницы.
Ибо и ежу понятно, что репатриант в моём возрасте с плохим ивритом и при нынешней безработице, никуда не денется.
10 последующих лет (с 54 до 64 лет) я работал в этой проектной фирмочке (20 человек). 

          Работа No2.
Проектирование в Израиле организовано так:    
 Некто хочет построить нечто. Например –  гостиницу на 1000 мест, или химзавод, или бензохранилише, или ...  Он покупает участок земли и объявляет конкурс среди проектных фирм. Они должны ему сказать, как это будет выглядеть и во сколько обойдется.  Фирма, выигравшая конкурс, получает заказ на рабочий проект. Она, опять-же   на конкурсной основе, подряжает специализированные фирмочки: строителей, электриков, сантехников, технологов, и т.д. и дирижирует ими.
Моя деятельность выглядит так:
1.Получив эскизный проект, подрядчики начинают располагать внутри здания свое оборудование и коммуникации. Каждый проектирует, абсолютно не считаясь с другими, руководствуясь законом Дальтона для смеси газов в замкнутом объёме:
 «Каждый газ развивает такое давление, как если бы он был в этом объеме один.»
2.Эти хотелки поступают в мой компьютер. Моя задача – создать в компьютере суперпозицию, найти коллизии и предложить решение типа: это поднять, это опустить, это сдвинуть, это повернуть, а вместо этого сделать это.
3.Раз в неделю созывается совещание. Идет торг типа:
Это могу, это не могу, здесь пусть лучше подвинется Ицик, а это я попробую решить вместе со Шмуликом.
Придя к каким-то соглашениям, все разъезжаются, чтобы поменять чертежи.  Дня через два всё изменено, и я получаю возможность повторить пункт 2. Выясняется, что часть коллизий ушла, часть осталась, и, возможно, образовались новые. Далее – в цикле.
4 Как ни странно – процесс сходящийся. После какого-то числа циклов удается получить непротиворечивый проект. В этот момент может вмешаться заказчик и потребовать левый фланг поставить справа, а правый – посередине.  Или сообщить, что у него внезапно увеличились (уменьшились) доходы, а посему надо всё сделанное пропорционально увеличить (уменьшить). И песня повторяется на бис. До тех пор, пока все не угомонятся. Или – пока фирма не лопнет. Что и произошло, и я оказался без работы.
В возрасте 64 года это уже даже не приговор.
                Работа No3.
Работа No3 нашла меня сама. В Израиле живёт некая Х.О.ТЭПовская дама.
Её сын,  Игорь Энтин, выпускник Харьковского Политеха, в Израиле преуспел.
К 2005 году, когда работа No2 закончилась и меня уволили,
он уже был гл. инженером некой проектно-монтажной фирмы.
Фирма выиграла конкурс на монтаж кое-чего для одной из израильских электростанций.
Проект сделан в Италии, но, слва Богу, на английском
Два десятка различных сооружений, 5000 чертежей и сотня томов описаний.
Всё оборудоваие, металлоконструкции и трубы изготовлены в Италии и приехали в Израиль морем.
Земляные, бетонные работы, монтаж и наладка – израильские. 
 
И сын этой самой дамы, прослышав от неё о моём существовании, взял меня на работу кем-то вроде руководителя группы рабочего проектирования. Предполагалось, что на 1 год. Получилось 3. Моя задача была: прочесть на английском, понять на русском, рассказать на иврите. По дороге – устранить ошибки проекта, изготовления, монтажа.
Как ни смешно, - мы “таки да” всё сделали, начиная с земляных работ и кончая сдачей в эксплуатацию, я а застрял в этой фирме еще на 3 года. Итого получилось 6 лет. Фирма строит очистные сооружения по всему Израилю. В основном – по чужим проектам, но один проект был выполнен её проектным отделом, состоящим из меня. В последнее время фирма зашаталась, начались массовые увольнения, дошедшие и до меня. В 71 год...
               
                Работа No4. 
 И тут Игорь Энтин, который год назад ушел с повышением в другую фирму, закрепившись там, позвал и меня туда-же. Они занимаются примерно тем-же плюс обессоливание морской воды, но проектируют всё сами и работают, в основном, на закордон.  Коньком фирмы является очистка артезианской и обессоливание морской воды до качества питьевой. Потенциальных клиентов по всему миру столько, сколько есть морской воды.
 А потенциальных конкурентов столько, сколько есть артезианской. Надо выигрывать.
 И выдвигается идея: построить модель, демонстирующую всю технологическую цепочку.  В масштабе примерно 1:20. Действующую. Полностью компьютеризированную. Затолкать её в металлический караван 3х3х20 метров, где будет всё оборудование, трубы, автоматика и рабочие места операторов. Потом погрузить весь этот цурес на корабль и начать разъезжать с ним по миру, демонстрируя всяким индусам, китайцам и разным прочим шведам, что всё работает и вместо морской воды на входе получается питьевая на выходе. Глядишь – впечатлятся и закажут полномасштабный проект + строительство +монтаж. А это уже многие миллионы долларов. В общем –
“Что можно ждать от людей, которые ни о чём не думают, кроме прибыли”.

Но сначала надо всё это счастье спроектировать, изготовить в собственном цехе, собрать, испытать. Это первая работа, в которую меня погрузили.
А ещё есть заказы на расширение существующих и строительство новых установок по всему Израилю, который планирует за 5-7 лет полностью решить с их помощью 2 проблемы: водоснабжения и моего трудоустройства. 
                Работа No5. 
Через 1.5 года выяснилось, что моя роль в построении светлого будущего капитализма в Израиле недооценена. Все 4 фирмы, предоставлявшие мне работы No1-:- No4, через некоторое время после моего появления в них, благополучно увядали, уступая дорогу более успешным, увеличивая тем самым эффективность экономики Израиля. Могу вслед за Маяковским сказать:
 «Радуюсь я, это и мой труд вливается в труд моей республики.»
Фирма No4 не захотела быть исключением и зашаталась. Пошли увольнения, добравшиеся и до меня.
В возрасте 73 года это уже смешно. Но вдоволь насмеяться мне не удалось. Мне навязали работу No5. Точнее «гешэфт», «парнасу», но не «халяву»
 Гешэфт (идиш) – выгодное дельце, как правило, в обход закона
 Парнаса (иврит, идиш) – приработок, навар
 Халява – то, что получено бесплатно, даром. От ивритского халав=молоко.
В еврейских общинах дети бедных семей получали бесплатное молоко – халяву.

Дело вот в чём: начиная с работы No2, моя деятельность была связана с мощной чертёжной программой Автокад, на котором работают почти все проектировщики. Она имеет встроенный язык программирования LISP. А поскольку главным моим достоинством является лень, я быстренько освоил этот LISP и начал ваять программы, которые позволяли научить Автокад тому, что он делать не умеет, или умеет, но требует массу операций. Эти программы я «за так» раздавал всем друзьям и ученикам. Одни из них, узнав о моём смешном статусе пенсионера, заявили, что испытывают потребность в разных программных инструментах для Автокада и готовы за этот гешэфт платить парнасу.
Из песни «Халява»     (Мелодия песни "Варяг")
   Я книг по марксизму давно не читал,               
   Но помню я тверже устава
   Три главные части, три главных кита:
   Гешэфт, парнаса и халява.

   Противно, что деньги есть мера труда.
   Обидно, но скептики правы:
   Одной из частей нехватает всегда,
   Но чаще, конечно, - халявы.

   Наука умеет творить чудеса
   И их объясняет к тому-же:
   Когда на халяву идет парнаса,
   Гешэфт тогда просто не нужен.

   Я крест свой еврейский, играя, несу,
   Хоть крест не похож на забаву:
   Гешэфт иногда мне дает парнасу,
   Но, право, совсем не халяву...
              В.Давидович    25.04.2000   
    
          Работа No6.  Бери шинель, иди домой.
Мой вклад в экономику Израиля весьма своеобразен: все фирмы, в которых я подвизался, рано или поздно попадали в финансовую пропасть. Как сказано у классиков:
 «Финансовая пропасть – самая глубокая. В неё можно падать всю жизнь.»
Последняя работа тоже исключением не явилась. Меня попросили временно остановиться.
У других классиков сказано: «Нет ничего более постоянного, чем временное.»
И они правы, как ни противно.
Графа Моте Кристо из меня не вышло, пришлось переквалифицироваться в пенсионеры.
Пенсия в Израиле зависит от трудового стажа и накопленных за это время отчислений работника в пенсионный фонд, но не может быть меньше прожиточного минимума.
34 года моего трудового стажа на доисторической родине Израиль не признаёт и правильно делает.
Если я за эти годы и сделал что-то полезное, то только для СССР, мягко говоря, не очень Израиль поддерживающего.
Моих отчислений за 22 года работ 1- 5 хватило только на этот самый прожиточный минимум, который, кстати, вполне достаточен для коренного израильтяниа, но не для репатрианта. 
Поясняю: коренной израильтянин к выходу на пенсию уже давно имеет собственное, полностью выплаченное жильё, а я должен ежемесячно платить за аренду половину получаемого.
Правда, есть подкожные, нет долгов и невыплаченных ссуд, и, если нам не прожить больше обещанных евреям 120 лет, нам вполне хватит.
Передо мной открылись врата великих возможностей:
- есть, спать, читать, гулять по Интернету,
- привести в порядок архив и  другой хлам,
- писать мемуары,
- понять, что в иврите есть грамматика,
- лелеять маразм,
- вспомнить, чем можно дополнить этот список