Командировка за Эротикой

Было это в конце 80-х годов, как теперь пишут, прошлого века. Для меня время едино — это моя жизнь. И разделить её на прошлый век и нынешний невозможно, просто не получается.
В то трудное для всех время в стране процветал бартер. Наш генеральный директор выбил, по другому сказать просто невозможно, на ГАЗе (наш автомобильный гигант) десяток машин «Волга». Они тогда в почёте были и достать их было трудно.

Было мне в ту пору немного за тридцать и работала я замом начальника отдела. Решил генеральный послать в командировку почему-то меня, хотя и ребёнок у меня был маленький, да и профиль не мой. Но ведь с начальством не поспоришь. Сказал — поехала.
А путь был неблизкий, надо было ехать в Магнитогорск за металлом, за любым. И наряды были, только без подмазки — это пресловутый бартер, эти наряды ничего не стоили.

Жара стояла несусветная. Всю неделю с утра на завод, к концу рабочего дня в гостиницу. А там душ и спать, потому что ноги гудят и идти куда-то просто нет сил.
Пробыла я там неделю и у меня всё получилось, на все сто процентов. Я даже сама не ожидала такого поворота событий. Утром следующего дня самолёт и вот завтра я уже дома.

В оставшееся время до вечера прошлась по магазинам, купила подарки и радостная, что всё закончилось, пришла гостиницу. Номер был двухместным. Вместе со мной жила молодая девушка лет двадцати. Когда я пришла, её не было на месте.
Обычная ежедневная процедура: пришла, разделась и под душ. Смыла с себя всю грязь дня и уставшая, накрывшись только простыней легла отдыхать. Блаженство. До ночи ещё далековато, а отдохнуть после напряжённого дня немного не помешает. С этими мыслями я не заметила, как уснула.
                *   *   *
Вы когда-нибудь просыпались от чьего-то взгляда? Я скажу вам, что это не самое приятное ощущение. Ещё не совсем проснувшись, я каким-то десятым чувством поняла, что рядом с моей кроватью кто-то есть.
Я приоткрыла глаза и увидела молодого человека, сидящего на стуле рядом со мной, и его улыбающиеся глаза. А в уголках глаз небольшие морщинки. Он смотрел на меня молча и улыбался. А улыбка была такая искренняя и одновременно восхищенная.

Надо сказать, что я в ту пору была очень привлекательной, и многие мужчины заглядывались на меня, но такого восхищения во взгляде я ещё не видела.
И тут я стала осознавать, что на мне только простыня и всё. И в комнате мы одни. Как бы упреждая мою панику, которая видимо читалась в моем взгляде, мужчина заговорил.

Он представился, сказал, что зовут его Вячеслав или просто Слава. И начал рассказывать о себе. Что живёт он в Белоруссии, разводит каких-то меховых зверьков, сейчас я и не помню каких. Прошёл Афганистан. И ещё что-то, что не уложилось в моей памяти.

А потом он взял меня за руку, на которой было надето обручальное кольцо, и стал говорить обо мне. Таких прекрасных слов я не слышала ни до ни после него. Он не соблазнял меня, просто говорил слова восхищения. И так прошёл час. Потом он встал, написал на клочке бумаги свой телефон (на столе соседка оставила и бумагу и карандаши — она была художница) и ушёл.

Я ещё долго лежала в полушоковом состоянии. Пришла соседка и извинилась, что забыла закрыть дверь на ключ, когда уходила. У каждой был свой ключ и мы всегда запирались.

Утром я улетела домой. Дома меня ждала семья, работа. Конечно я не звонила Вячеславу, но его слова ещё долго жили в моём сердце. И кто знает, если бы не дочь, не ..., то всё могло бы пойти по-другому.