Стихи о Японии

 * * *

В Японии танцуют журавли,
хрустальные струятся водопады.
Туда бы улететь, на край земли!
Там вишен подвенечные наряды -

лекарство от тоски по чистоте,
там каждый день подкармливает рыбой
орланов госпожа Тиё; мечте
моей седой отрадно горной глыбой

стать на Хоккайдо или клёном стать
у хижины буддийского монаха.
Когда землетрясение - стоять
невозмутимым воином без страха.

Хоть на вулкане жить бы, но в ладах
с собой, не зная на судьбу обиды.
А умереть - с улыбкой на губах
и с именем спасительным Амиды.


Памяти Хиросимы

Журавлик оригами, нежный, тонкий,
о чём курлычешь ты в тиши ночной?
Погибли наши братья и сестрёнки,
и смертный мрак не разогнать свечой.

И всё же верю я: в раю Амиды
мы встретимся, а может быть, в раю
Христа. И без надсада, без обиды
припомним юность звонкую свою.

Не упрекнём по имени кого-то,
кто в нас швырнул расплавленный зенит.
И колокол на пагоде в Киото
незыблемым прощением звенит.

Дворец в Киото

Насколько скромно и достойно
живёт японский император!
В саду ручей журчит спокойно,
а солнце - жизни генератор -

на самом деле есть богиня
Аматэрасу, яснолика.
Её поют в священном гимне
здесь все от мала до велика.

И кипарисовые крыши
дворца из дерева простого
провозглашают: Небо выше
и императорского крова.

И трон сродни простому стулу,
хоть и украшен перламутром.
Не предаётся здесь разгулу
народ в смиренье любомудром.

Старинные ремёсла живы,
Природа здесь в ладах в прогрессом,
а Красота важней наживы.
Иду киотским горным лесом...


Ицукусима

Я омываю руки в водоёме,
чтобы войти в святилище богов -
людей, ушедших к предкам, ставших ками,
живущих в каждом дереве и камне.
Служитель в белом так похож на чайку,
и красен клён не потому, что осень...
Ты нарисуй на рисовой бумаге
мне бабочку - как иероглиф счастья,
овей меня листом, как опахалом,
чтоб отогнать печали и тревоги,
и сделай из листа фонарь бумажный,
его повесим мы на ветку клёна,
поярче сделай пламя, потому что
уж сумерки сгущаются, сгуща...


* * *

Японских поэтов особенно сладко весною
читать-перечитывать, нежною вишней сквозною
любуясь, как сакурой, воображая горы
и океан за ними, в котором споры,
досужие разговоры, как камни, тонут,
и белые чайки в истоме любовной стонут
над волнами, перемывающими посуду               
к столу императора. Клёны - они повсюду:
в моём подмосковном окошке, промытом с тщаньем,
и возле лачуги отшельника Тамбы, что обещаньем
служить только Будде обрёк себя век поститься.
Ах, как же порою хочется опроститься,
одеться в рванину, её подвязать верёвкой
и шлёпать по миру без цели, но со сноровкой
отважного мастера дзэн! И дурь из людей повыбить,
как пыль из ковра! Но не лучше ли просто выпить,
ведь вишня уже лепестки осыпает в слякоть.
Читаю: “Как сладко немного выпить, потом поплакать».

Храмы Киото

Киото - шумный современный город,
но больше тысячи вокруг него
старинных храмов, каждый - вечно молод.
Синто. И Будда - тоже божество.

Здесь на моих друзей - на иудея
и христианку - благодать сошла.
Монахиня, за монастырь радея,
кольцо им (для меня) преподнесла.

Во мху деревья, а в воде зелёной
озёрной красным рыбкам вольно здесь.
И в иероглифах багряных клёнов
записана душе благая весть -

парадоксальный дзэн! Его премудрость
храню в сознании десятки лет,
и в мысли ясность превратилась мутность,
как ясен над Японией рассвет.

ELLI DZEN

POEMS ABOUT JAPAN

* * *

In Japan, cranes dance,
crystal flowing waterfalls.
There to fly, to the end of the earth!
There are cherries wedding dresses -

a cure for longing for cleanliness,
there every day feeds fish
eagles Mrs. Tie; dream
my gray-haired gratifying mountain block

become in Hokkaido or become a maple tree
at the hut of a Buddhist monk.
When an earthquake - stand
an unflappable warrior without fear.

Even on a volcano to live, but in harmony
with yourself, not knowing the fate of resentment.
And to die with a smile on your lips
and with the saving name of Amida.


In Memory of Hiroshima

Origami crane, delicate, thin,
what are you babbling about in the quiet of the night?
Our brothers and sisters died,
and the darkness of death cannot be dispelled by a candle.

And yet I believe: in Amida's Paradise
we will meet, and maybe in Paradise
Jesus'. And without nadsad, without resentment
let's remember our ringing youth.

Do not reproach someone by name,
who threw molten Zenith at us.
And the bell on the pagoda in Kyoto
unshakable forgiveness rings.

Kyoto Palace

How modest and dignified
the Japanese Emperor lives!
In the garden, the stream murmurs calmly,
and the sun is the generator of life -

there is actually a goddess
Amaterasu with a clear face.
It is sung in the sacred hymn
everything is here from small to large.

And cypress roofs
Palace made of simple wood
proclaim: The sky is higher
and the Imperial roof.

And the throne is like a simple chair,
although decorated with mother-of-pearl.
Not made here binge
the people in the humility of wisdom.

Old crafts are alive,
Nature is in harmony with progress here,
and Beauty is more important than profit.
Walking through the Kyoto mountain forest...


Itsukushima

I wash my hands in the pool
to enter the sanctuary of the gods -
people who went to their ancestors, who became kami,
living in every tree and stone.
The attendant in white looks so much like a Seagull,
and red maple is not because autumn...
You draw on rice paper
me a butterfly - as the hieroglyph of happiness,
cover me with a leaf like a fan,
to drive away sorrows and anxieties,
and make a paper lantern out of a leaf,
we'll hang it on a maple branch,
make the flame brighter, because
it's getting dark, it's getting dark...


* * *

Japanese poets are especially sweet in the spring
read-reread, tender cherry through
admiring like a sacura, imagining mountains
and the ocean beyond, where the spores are,
idle talk sinks like stones,
and white gulls in languor of love moan
above the waves washing dishes
to the Emperor's table. Maples - they're everywhere:
in my window near Moscow, washed with care,
and near the hut of the hermit Tamba, that promise
to serve only the Buddha has condemned himself to a century of fasting.
Oh, how sometimes I want to say goodbye,
dress in rags, tie it up with a rope
and slap around the world without a goal, but with skill
a brave Zen master! And beat the crap out of people,
like dust from a carpet! But wouldn't it be better to just have a drink,
after all, the cherry is already showering its petals in the slush.
Read: «How sweet it is to drink a little and then cry».

Kyoto Temples

Kyoto is a bustling modern city
but there are more than a thousand around it
ancient temples, each-forever young.
Shinto. And Buddha is also a deity.

Here on my friends-on the Jew
and the Christian woman - grace came down.
Nun, for the care much monastery,
she gave them a ring (for me).

In the moss trees, and in the water green
lake red fish are at ease here.
And in the hieroglyphs of the crimson maples
the good news is written to the soul -

paradoxical Zen! His wisdom
I keep it in my mind for decades,
and in thought clarity turned turbidity,
how clear the dawn is over Japan.