Инстинкт Убийцы 2. Глава 3. 10

10
Похоже, сегодня будет отличный день, он понял это сразу, едва открыл глаза. Сегодня он опять проснулся на рассвете, почему-то в последние 5 дней солнце, как будильник, выдергивало его из сна. Может, все дело в том, что он слишком много времени проводит за компьютером? Он где-то читал, что переизбыток излучения может вызывать нарушения сна.
 - Надо бы посмотреть в интернете, - сообщил Пророк пустой комнате, залитой ярким утренним солнцем, и рассмеялся, - да, это явно лучшее решение.
Что-то происходило с ним последние несколько дней. Какой-то подъем или, может, просто перевозбуждение, хотя никакой лихорадки или волнения он не замечал, просто ему вдруг расхотелось спать по утрам, и все. И если это портило ему настроение в прошлые дни, то сегодня он почему-то радовался, как новорожденный или как проснувшийся после долгой комы человек. Все было прекрасным, и это дивное ясное утро, и эти розоватые солнечные лучи, такие бывают только по утрам, и настроение было просто отличное, и спать не хотелось совсем, а ведь он лег, как обычно, поздно ночью. Может, это воздух в Праге какой-то особенный, потому что с тех пор, как он приехал, ранние пробуждения стали преследовать его, так может, он просто привыкал, а теперь наступила акклиматизация, поэтому ему так хорошо? А может, я просто схожу с ума от компьютера и постоянного одиночества, спросил он себя, но такие мысли явно не вписывались в это утро, поэтому тут же растаяли как дым. Привыкал он там или нет, но сейчас, похоже, привык, и все уже хорошо, а будет еще лучше, в такое утро просто не верилось, что может быть в мире что-то, коме счастья и добра.
Он быстро встал с постели, как будто энергия билась в нем, требуя выхода, и подошел к большому окну. Он жил на 17 этаже в самом центре Праги в дорогом отеле, где прихоть клиента становилась законом, конечно, при условии, что он мог за это заплатить. А он мог. Он мог позволить себе все, может, поэтому жизнь с каждым днем становилась все скучнее и однообразнее. Человек счастлив, пока ему есть к чему стремиться, а у него уже давно не было настоящей большой цели.
Когда человеку скучно, ему надо жениться, так говорила его матушка, и каждый раз, вспоминая об этом, он приходил к выводу, что его жизнь все же не настолько скучна. Да и потом, все эти истины, правила, приметы – они для обычных людей, живущих обычной жизнью, кошки не бегают в стае, а волки не лазают по деревьям, так что, принимая решения касаемо своей жизни, всегда надо помнить, кто ты. И он помнил, он и не забывал, как и не забывал еще одну великую истину – против природы, против своей сущности не попрешь, как говорится, рожденный ползать, летать не может, так что, если уж родился с крыльями, тебе их не снять, лучшее что ты можешь сделать – наслаждаться полетом. Что он и делал. Но все чаще он задумывался о том, что, может, и орлам, и змеям, и волкам, и кошкам нужны в общем-то одни и те же простые радости: свое гнездо и компания. Ни того, ни другого у него не было.
 - Зато у меня есть мир, - сказал Пророк, глядя на глубокое голубое небо, подсвеченное утренним солнцем, - а я есть у мира.
Нет, в такое утро он решительно не хотел грузиться и думать о смысле жизни, может, и нет у нее никакого смысла, кроме очевидного – жить.
Он отошел от окна и направился к телефону, надо заказать завтрак, и повкуснее, он и сам не знал, что отмечает, может, вновь обретенную радость жизни. Сегодня ему хотелось всего: пойти погулять по городу, зайти во все рестораны, танцевать до упаду в клубе, купить себе самые чумовые шмотки, он хотел, он хотел, он ХОТЕЛ! И черт возьми, так здорово было чего-то хотеть!
Он торчал в Праге уже 5 дней, казалось, он уже посетил все, что стоило посетить, но все это было как в тумане, серая пелена заволокла его жизнь, сделала все серым, он просто жил по инерции, ел, спал, работал, с каждым днем чувствуя себя все больше похожим на зомби. Даже такая жизнь становится рутиной, думал он, ложась в постель и не чувствуя усталости, и нет в мире ничего, кроме постоянства, ведь те, кто любит перемены, тоже хотят, чтобы они приходили постоянно. Жизнь казалась ему замкнутым кругом, из которого не вырваться, радость стала мифом, как и надежда, и смысл, жизнь – бессмысленное колесо, которое вращается в вечности и перемалывает все, даже время. И с каждым новым днем ему все отчетливее казалось, что это колесо раздавит и его, мир давил на него своим однообразием и неумолимостью, а он чувствовал себя трепыхающейся букашкой, и собственное бессилие злило его.
Зачем он приехал в Прагу? Раньше он не бывал здесь, но не новизны он искал, может, серость в его душе требовала подходящего фона? В интернете он смотрел снимки городов, подыскивал себе место и наткнулся на фотографию Ротонды св. Мартина, на снимке была зима или поздняя осень, и строение тянулось к тяжелому серому небу в окружении голых деревьев, таких же мертвых на вид, как и камни в его стенах. Картинка очень понравилась ему, может, потому, что внутри у него было примерно то же, и хоть сейчас была не зима, а конец весны, Пророк твердо решил ехать в Прагу.
Город встретил его серым небом и моросящим дождем. Это было как нельзя более кстати, но уже на следующее утро, когда он впервые открыл глаза так непривычно рано, в окна бил яркий солнечный свет, а сквозь промежуток в шторах он видел чистое голубое небо. Погода изменилась, а вот его настроение – нет. Чтобы чем-то себя занять, он записался на экскурсию и с мрачным видом следовал за небольшой группой, состоящей в основном из гостей отеля, достопримечательности его не радовали, он их почти не замечал, из всего увиденного в первый день он не запомнил ничего, как будто его там и не было. А может, его и правда там не было, мысли его летали где-то совсем далеко от тела, а оно, как известно, ничего не запоминает и не хранит.
Он понимал, что такое состояние не нормально, но даже не пытался копаться в себе или искать причину, к психологу, понятное дело, он обратиться не мог. Да ему и не хотелось знать причину или смаковать свое состояние, ему просто хотелось… да ничего ему не хотелось, в этом и было все дело. Просыпаясь каждый день с рассветом, и по-прежнему не испытывая никаких желаний, он продолжал ходить на экскурсии, сам не зная, зачем, может, просто чтобы убить время. И на этот раз ему даже кое-что запомнилось, как вспышка в сознании, на миг озарившая серость, воцарившуюся в нем. На третий день его хождений по достопримечательностям группу привели на какое-то старое кладбище, и там он увидел удивительную скульптуру. Каменная девушка не выделялась красотой или изящностью исполнения, но чем-то притягивала взгляд, рядом с ней было какое-то колесо, похоже, в него был каким-то образом встроен парень.
 - Что это? – Услышал он свой голос, - кто они?
 - О, это очень интересная древня легенда о Девичьей войне, - улыбнулась экскурсовод, - соберем группу, это стоит всем послушать.
И она рассказала им о Цтираде и Шарке, это они были вырезаны из камня. Цтирад был владыкой, Шарка и ее подруги хотели его убить. Веселенькое начало, отметил про себя Пророк и стал слушать дальше. Так вот, эта коварная Шарка с подругами придумала план: ее привязали к дереву на дороге в Пражский град, по ней обычно проезжал владыка. Как всегда, он со свитой возвращался домой по привычной дороге и увидел плачущую девушку, привязанную к дереву. Сердце его дрогнуло, он слез с коня, освободил ее, как и планировали подруги, она поблагодарила его и попросила исполнить всего одну ее просьбу, конечно, сраженный ее красотой, он не смог отказать, да и желание было проще некуда.
 - Затруби в мой рог, - сказала девушка, протягивая ему инструмент.
Он затрубил. В ту же секунду из укрытия выскочили ее подруги, они были вооружены и убили всех, кто был с Цтирадом, те даже не успели опомниться, а самого владыку перед смертью вплели в колесо. Такая невиданная жестокость поразила всех, мужчины в тот же день взялись за оружие и, конечно, быстро положили конец Девичьей войне.
Было не смешно, но он улыбнулся, эта история напомнила ему кое-кого. И даже не одну, а двух леди, первая была непреклонной безжалостной убийцей, женщина-спецназ, женщина-киборг, ее-то было не так просто остановить, может, и невозможно, вторая как раз чем-то напоминала Шарку – слабая и хрупкая на вид, но коварная и такая же безжалостная, это он прочел в ее глазах в тот единственный вечер, что провел с ней. Именно поэтому он запомнил скульптуру, а все остальное выветривалось, едва он переступал порог отеля. Он снова вспомнил Диану, или как там ее звали по-настоящему, но думать о ней он не хотел, как не хотел ничего в эти серые дни.
А сегодня вдруг само собой все прошло, просто исчезло, как ночь, и с новым рассветом он проснулся тоже обновленным. Никакой серости, никакой подавленности, мир снова обрел яркость и стал трехмерным, жизнь уже не казалась плоской и безнадежной, сегодня, взглянув на солнце, ему вдруг как никогда захотелось жить. И жизнь эта казалась ему необычайно интересной и полной удовольствий. Он не стал анализировать или даже предполагать, почему вдруг с ним произошла такая резкая перемена, это было здорово, он излечился, а больше его ничего не интересовало.
Он решил, что сегодня обязательно пройдет по Целетной улице, это было то немногое, что ему запомнилось из экскурсий, по ней когда-то давно шли короли во время коронации, а сегодня он чувствовал себя королем. Этот новый день как будто был первым днем его правления, да и вообще, как будто был его первым днем, все вокруг было таким новым и таким прекрасным.
Напевая, он подошел к телефону, сделала заказ, предупредив, что будет в ванной и не сможет принять посыльного, так что пусть открывает своим ключом. Он не хотел тратить драгоценное время на ожидание, ему хотелось как можно быстрее позавтракать и покинуть отель, впереди его ждал чудесный день, может, самый замечательный за последние несколько лет, и он не хотел потерять ни одной его секунды.
В душе он пел, совершенно не стесняясь и не переживая, что подумает о нем портье, доставивший завтрак, ему было хорошо, и это главное. Он побрился, впервые за неделю, даже уложил волосы, отметив про себя, что надо бы освежить прическу, ну что ж, сегодня он вполне может заняться и этим, у него впереди еще много часов и много идей. И что немало важно, у него так же много денег, ведь без них веселье никогда не бывает полным.
Я совершил философское открытие, подумал Пророк, вертясь перед зеркалом в ванной, рецепт счастья очень простой, все что нужно – это идеи и возможности для их воплощения. А когда есть одно, а другого нет, это уже не счастье.
Когда он вышел из ванной, сияющий, как новенькая монета, в гостиной его уже ждал столик на колесиках, на белоснежной скатерти как всегда стола изящная ваза с букетом свежих цветов и блюда, накрытые сверкающими крышками. При виде столика желудок его заурчал, странно, но он не помнил, когда был так голоден в последний раз, серость украла у него не только краски жизни, но и аппетит. Здорово, подумал Пророк, глотая слюну, и как я раньше не замечал, как это на самом деле потрясающе – пока ты поешь в душе, тебе уже приносят готовый вкусный завтрак, и почему меня раньше это так не радовало?
Прямо в халате отеля он подкатил столик к окну в спальне, оно было самым большим, и с нетерпением открыл первую крышку. Яичница, как он и просил, только лежащая на поджаренном картофеле и украшенная кусочками красной рыбы и какими-то зелеными листьями.
 - Да, моя матушка такое не готовила, - засмеялся он, усаживаясь за стол, - вот потому я и ненавидел яйца.
Он с жадностью набросился на еду и съел все, что принесли, булочку с джемом, черный хлеб с маслом, апельсин, выпил три чашки крепкого чая с лимоном, и почувствовал себя самым счастливым человеком на земле. Он уже 5 дней жил и ел в этом отеле, но не замечал, как вкусно готовят их повара. Да что там, он и жизнь-то не замечал, как будто кто-то украл кусок его жизни, хорошо хоть сравнительно небольшой.
 - Жизнь слишком короткая. – Объявил он пустой комнате, все еще сидя за столом, - поэтому нет коротких отрезков или неважных дней. Каждый миг важен, потому что он больше не повторится, на все у нас есть только один шанс.
Он улыбнулся и встал, что-то с ним и правда случилось, раньше он не был таким философом. Ну, раньше и динозавры по земле ходили, все меняется, подумал он, и главное - в этой постоянной перемене не упустить ни один свой единственный шанс.
Он не стал задерживаться у окна, чтобы полюбоваться видом, который он тоже раньше не замечал, энергия просто распирала его, требовала немедленных действий. Полюбуюсь потом, решил он, вечером это будет еще красивее, когда зажгутся огоньки. Он достал из шкафа свой самый любимый костюм, ему хотелось выглядеть на все сто, это новое чувство счастья и какое-то предвкушение или ожидание диктовали ему стиль, и этот стиль сегодня должен быть безупречным. Буду гулять весь день, думал он, заново увижу город, в котором проспал уже 5 дней, пообедаю в каком-нибудь шикарном ресторане и снова на поиски удовольствий, а вечером, если не выдохнусь, пойду в самый модный клуб.
 - О, постойте-ка, - он замер, завязывая галстук и улыбнулся своему отражению в зеркале на дверце шкафа, - сегодня же в посольстве бал! Ну, Золушка, ты нарядилась весьма кстати!
А не пойти ли мне туда, подумал он, но тут пришлось посмотреть правде в лицо: сегодня ему туда не попасть. Слишком строго там за всем следили, он мог бы стать тем, кого они хотели бы видеть на своем балу, но на это нужно было время, это надо было готовить заранее, а раньше он об этом даже не думал. Да, от бала придется отказаться, признал Пророк с легким вздохом сожаления, впрочем, через секунду настроение снова подскочило до высшей точки. В его распоряжении был целый город, так нужен ли ему всего один какой-то бал, всего одна закрытая дверь среди миллиона открытых, или у него там будут друзья? Конечно нет, он сам себе друг и товарищ, так зачем расстраиваться из-за такой ничтожной причины, подумаешь, не успел достать себе приглашение на сборище пафосных ангелов с гнилым нутром, они будут ослепительно красивы в своих дорогих костюмах и бриллиантах, но он видел их насквозь, он видел то, что скрывалось под всем этим шиком, он давно стал тем, кем стал, и насмотрелся на высшее общество достаточно, чтобы туда не хотеть. Нет, подумал он, вспоминая подобные вечеринки, будь у меня приглашение, я бы бросил его в Влтаву. Сегодня был его день, и он намеревался получить столько удовольствий, сколько успеет, а кривляться на этом балу – удовольствие весьма сомнительное. В крайнем случае, подумал он, я смогу пройти мимо и посмотреть, много ли я теряю. Он оделся, надел свои любимые часы, еще раз поправил прическу и взглянул в зеркало.
 - Ну, прекрасный принц, - спросил он у своего отражения, - ты готов к развлекательному нон-стопу?
Сегодня все только для меня, подумал он, ни одна женщин мне не откажет, лишь бы я не отказал. Хотя, когда они ему отказывали? Даже та, загадочная и удивительная девушка, которая назвалась Дианой, и та не смогла устоять, хотя была неприступна, как сказочная крепость, и пусть он не подобрал к ней ключи, но околдовать хотя бы на мгновение смог.
Но он сомневался, что сегодня дело дойдет до женщин, и пусть выглядит он как кинозвезда, сегодня ему хотелось наслаждаться только своим обществом и развлекать только себя, а не снятых девок. Что-то вибрировало у него в груди, какое-то ожидание счастья, что-то волшебное надвигалось на него, что-то прекрасное, и он летел навстречу этому, не смея терять ни секунды. Выйдя из отеля, он подставил лицо ветру и солнечным лучам, улыбнулся в яркое синее небо и зашагал навстречу своему дню.