03. ПрОклятый Рай. Последние белые на Гаити - 1804

     Мари и Элен сидели на уютной веранде дома Жюстины Ламар. Белый дом в старо-французском стиле, оплетенный с южной стороны вьющимися растениями и внутренняя обстановка свидетельствовали о том, что  его хозяева люди пусть и не богатые, но уж точно не нищие.

     По настоятельному совету гаитянки девушки уже и не думали о том, чтобы показаться на улице без её сопровождения. В целом улица была тихой, но даже сюда нередко доносились крики и грохот выстрелов. Они знали, что это местные снова выходят «на охоту», вылавливая и убивая европейцев.
 
    Ужасно было то, что озлобление и месть бывших рабов слепо распространились на всех белых, толпа не станет учинять суд и выяснять,  являются данные люди работорговцами, плантаторами, надсмотрщиками, убивали и насиловали черных  или нет, потому что, отнюдь не все европейцы в колониях имели к этому кровавому и грязному «бизнесу» отношение...

    Из окна кухни выглянула Жюстина:
- Иди сюда, - она поманила жестом Мариэтту, - помочь нет желания? Нарежь салат, пока у меня готовится на обед  санкоче. Или думаешь, что негоже благородной белой женщине пачкать руки?  - тёмные глаза гаитянки сверкнули задорно, но всё-же с жёстким вызовом – и да, думаю можно, наконец, перейти на «ты» или "госпожа" против?

   Мари слабо улыбнулась:
- Помочь можно, почему нет, можно и на «ты», а главное, я занималась разной работой и уж точно ни над кем не была «госпожой», ни на родине во Франции, ни здесь... А санкоче это хорошо...

- Что это такое санкоче? -   заинтересовалась Элен.

- Суп с мясом, но может быть и на рыбном бульоне, с зеленью, кукурузой и острыми местными специями...

- Знаешь местную кухню? – удивилась Жюстина – обычно белые, даже если всю жизнь живут у нас, предпочитают свою, французскую или испанскую...  Так что, ты идешь?
 
-  Mwen buen («хорошо» - креол.) – спокойно кивнула Мари онемевшей от удивления темнокожей девушке.

   ....    .....   ....
   Ближе к вечеру появился старший брат Жюстины Пьер Ламар, известный больше под странным прозвищем Джу.

  Выше среднего роста, сильный и гибкий, темно-серый сюртук сидел на нем, как влитой. Очень тёмный даже для африканца цвет кожи,  прямой нос с широкими по европейским меркам ноздрями и красиво очерченные полные губы... 

    Мари невольно вспомнился Жак, к горлу подошел комок... убит... прошло десять лет... а с ним погиб и ребенок...

   Удивило то, что рядом с ним стоял белый мужчина средних лет, в помятой, местами порванной одежде, он был бледен, держался опасливо и неуверенно.

- Принимай еще гостя, Жюстина. Предвижу вопросы, поэтому отвечу сразу. По приказу Дессалина начались очередные облавы на предмет уничтожения «колонизаторского отребья»... Его экстремизм и неразборчивость в средствах меня выбешивает... Погиб Туссен  и нет больше на него управы... Этого... как вас зовут? – обратился гаитянин и белому мужчине – да, кстати, Франсуа Мари Кенель – толпа едва не разорвала в клочки, но ему удалось оторваться от них и скрыться в подворотне, там я и нашел его...

- Примите мою благодарность, месье... Когда я понял, что обнаружен, думал, что вы тоже... из них...и мне конец... Об этой резне на острове уже пишут французские, американские газеты, говорят уже убито не меньше пяти тысяч белых...

- Из них? Я чёрный... но я не из «них». Я принадлежу к партии Туссена, впрочем, вам это ни о чем... Присядьте к столу, Жюстина плесни ему коньяка и принеси что есть. Я вам тоже кое-что расскажу...
 
   Резня белых, о которой трещат европейские и американские газеты? Да... это суровая... скверная реальность.

  Но почему эти европейские и американские газеты ничего, ровно ничего, не написали о том, что произошло незадолго до этого?!

  Когда карательные части генерала Рошамбо, присланные из Парижа, чтобы предотвратить отделение острова от Франции и ради восстановления рабства, угодного вашему самозваному императору точно также неразборчиво убивали черных.

  Весь набор средневековых пыток, все методы, использовавшиеся раньше против провинившихся рабов, использовались теперь ради приведения нас к покорности, я видел тела, подвешенные за ребра на мясницкие крюки, с отрезанными руками и это творилось не средневековыми конкистадорами, это творили белые, французы на излете так называемого Века Просвещения... – Ламар замолчал, темные глаза от ярости налились кровью.

- Я... этого не знал... – помолчав с минуту выдавил из себя Кенель – то есть вы видите в этих массовых расправах над белым населением...мм... народную месть и оправдываете их... Тогда почему вы спасли меня?

   Ламар поправил галстук и сел за стол рядом с Кенелем. Налил рюмку коньяка, вторую подвинул французу.

- Вы... ешьте, Жюстина хорошо готовит... здесь вашей жизни ничто не угрожает.

  Я, как и покойный Франсуа Доминик Туссен, за похищение и убийство которого, кстати, также спасибо вашему корсиканцу, сторонник идей вашей Революции.

  «Свобода, Равенство и Братство» касаются всех, я... безусловно, против этой неразборчивой резни, в которой враг определяется расой и цветом кожи...
   
   Я придерживаюсь того мнения, что любая человеческая жизнь имеет значение...

    Со смертью Туссена, похоже, рухнула надежда наших республиканцев на создание государства с конституцией типа 1793 года... Наш Дессалин без пяти минут местный Бонапарт со всеми вытекающими... В горах для него строится крепость Сан-Суси и труд рабочих как-то очень незначительно отличается от рабского...

   Люди Туссена боролись за равные права для всех рас, Дессалин и его люди хотят строить государство «для черных», даже с мулатами не нашли общего языка, а уж белым в нем вообще места нет...одно право, умереть или убраться вон, даже если здесь родились, милостиво сделали исключение только для тех, кто состоит в смешанном браке...

  Ладно, вам нужно отдохнуть после пережитого кошмара. Жюстина, проводи гостя в комнату.

   Девушки, потрясенные историей соотечественника и всем услышанным молчали, Мари вяло ковыряла вилкой остатки салата.

  Молчавший некоторое время Ламар вдруг поднял на нее глаза:

- Мне сестра кое-что интересное рассказала о вас... Вы знаете местную кухню и... даже слегка знакомы с креольским языком... вы когда-то здесь жили и... кого-то потеряли здесь... кого-то ищете... кажется, я мог бы вам помочь... Расскажите мне вашу историю...