Мастер

Мастер. 

   Вася Дэной был преподавателем Каушанской музыкальной школы, куда я попал по распределению после окончания Тираспольского музыкального училища. Я обратил на него внимание  в первый же день работы. Он был совершенно нетипичным человеком для тех мест. Светлый, с актёрской внешностью, веселый, разговорчивый и шумный, он выделялся из всех, кого я встречал в своей жизни. Вася был прекрасным мультимузыкантом. Он отлично играл на трубе, скрипке, цимбалах. Но найбольшего исполнительского мастерства он достиг в игре на кларнете и тараготе. (Тарагот - это старинный деревянный венгро-румынский духовой музыкальный инструмент, ближайший родственник кларнета, немного крупнее, чуть-чуть хрипловатее, с несколько более мощным звучанием). Уже в начале учебного года я узнал что Вася считался одним из лучших кларнетистов-тараготистов Молдавии. Первые несколько недель мы только изредка общались по работе. Иногда я просился к нему на уроки, чтобы поучиться у лучшего педагога школы. Также в начале сентября я узнал, что он играл со своим оркестриком на свадьбах и других увеселительных мероприятиях. Иногда, когда я играл в своём классе молдавские песни на пианино, Вася заходил ко мне и слушал. Однажды он обратился ко мне:
   - Слушай, Василич, а где ты научился так хорошо играть молдавскую народную музыку?
   - Нигде, - ответил я, пожимая плечами, - просто играю, потому что нравится.
   - А ты что, играл в каком-то ансамбле, что так свободно подбираешь на слух?
   - Играл, ещё до армии, но только в эстрадном ансамбле. Народные просто так подбираю, - ответил я.
   - А сейчас с кем-нибудь играешь?
   - Нет. В Каушанах я почти никого из музыкантов, кроме тех, кто работает в музыкальной школе, не знаю. Но, по моему, только у вас есть свой состав.
   - Коля, обращайся ко мне на ты, не такой я уж и старый. Хватит, что так обращаются ко мне ученики. Договорились?
   - Хорошо, договорились.
   - Ну, а чтобы познакомиться поближе, приглашаю тебя к себе в гости. В воскресенье, во второй половине дня тебя устроит? Покажу тебе свой дом, выпьем по стаканчику молодого вина. Я знаю что ты живешь недалеко от меня.
Я с большой охотой согласился и обещал Васе зайти к нему домой в воскресенье, после обеда. Я предупредил жену, что зайду на пару часиков к Васе Дэною и, чтобы она не беспокоилась, сказал что возможно задежусь чуть дольше. В воскресенье, ближе к вечеру, я отправился к Васе домой. Подойдя к воротам, увидел новый большой, свежеоштукатуренный дом. Широкий двор был еще не забетонирован. От калитки вела красивая дорожка, накрытая аркой из тонких труб, на которой вились высокие, уже убранные кусты винограда, а по обеим бокам красовались кусты огромных пышных хризантем разных цветов и оттенков. За домом было снышно как работает токарный станок и потому пришлось громко свиснуть, чтобы меня услышали. Собака, мирно спавшая под монотонный шум в будке, стоявшей в самой глубине двора, выскочила, натянув как струну цепь и отчаянно, брызгая слюной, залаяла. Из-за дома выглянул Вася в больших защитных очках, весь в опилках. Он поднял очки на лоб, поднял, приветствуя меня, руку и крикнул:
   - Заходи, я сейчас закрою собаку, чтобы она не мешала нам разговаривать, а то ей бесполезно затыкать рот.
Вася загнал собаку в будку, закрыл лаз деревянным щитом и направился мне навстречу.
   - Вот ты угадал с приходом, я как раз собирался выключить станок и  хотел идти в душ, - сказал Вася, приветливо улыбаясь. - Ты проходи сюда, посиди на скамейке, подожди пару минут, а я быстренько приведу себя в порядок. Пока порасматривай дом снаружи, огород, сад, а потом я тебе покажу всё внутри.
Вася ушёл, а я прошел сперва на огород, посмотрел на большой уже убранный виноградник, поднятый на проволоке, держащейся на новых бетонных столбиках, прошёл в сад за домом, тоже убранный и паполовину украшенный желтыми листьями. По краям всего сада, также как и вдоль аллеи перед домом, были высажены огромные, разных цветов хризантемы.
   - Проходи сюда, - послышался Васин голос.
Он успел переодеться в новый темно-синий спортивный костюм. Еще мокрые волосы были аккуратно зачёсаны вбок и немного назад.
   - Идём, зайдём в дом, посмотришь комнаты.
Вася показал на входную дверь и пропустил меня вперёд. Уверяю вас, такого великолепия, такой красоты, которая мне открылась, вы никогда и нигде в своей жизни не видели. Входная массивная дубовая дверь встретила меня старинными гербами молдавского княжества, с двумя быками на обеих дверях, символизирующих надёжность и защиту. Я показал рукой на дверь:
   - Вася, это что за великолепие? Где ты такую красоту заказывал? Вася широко и гордо улыбнулся.
   - Это моя работа. Не было повода тебе рассказать о себе. Моя первая специальнось - краснодеревщик. Кишинёвское музыкальное училище имени Штефана Няги было потом.
Он открыл дверь в дом и жестом руки пригласил меня пройти вовнутрь. Моему взору открылась светлая просторная прихожая, которая была выполнена в молдавском народном стиле со шкафами вдоль боковых стен, а на потолке висели две лёгкие резные деревянные люстры. Четыре двери, выполненные также в едином стиле, вели в разные комнаты. Вася открыл первую дверь справа.
   - Это малая гостинная.
Комната была выполненную также в молдавском народном стиле. Шкафы, трюмо, кресла, деревянная резная люстра, дверь изнутри смотрелись как единый комплекс, выполненный с повторениями основного рисунка. У меня создалось впечатление, что я попал в музей зодчества, который смотрелся богато и невероятно легко. Мы вышли вновь в прихожую. Вася открыл следующу дверь. Она вела в комнату, которая была спальней, выполненной в турецком стиле. Посреди комнаты, чуть правее от входа, располагалась огромная кровать с витыми турецкими резными украшениями. Напротив, справа от большого и очень светлого окна, в которое заглядывало тёплое осеннее солнце, высилась тёмно-коричневая высокая спинка, с двумя статуэтками мальчиков пажей в турецких национальных костюмах по обеим бокам. Две такие же статуэтки стояли и по бокам нижней части кровати, ближе к двери. К обеим бокам кровати прилипли широкие прикроватные тумбочки. Перед окном был расположен большой резной стол, накрытый тёмной сине-зелёной бархатной скатертью с двумя резными стульями со спинкой по бокам, сиденья которых были обиты такой же сине-зелёной бархатной тканью. Вдоль левой стенки стоял покрытый коричневым лаком четырехстворчатый шкаф для одежды, с двумя огромными зеркалами. Мебель спальни, как и в предыдущей маленькой гостинной, была выполнена строго в едином стиле.
Выйдя в прихожую я увидел справа от двери в спальню, напротив входной двери, три ступеньки. Вася показал на дверь над ступеньками:
   - Эта дверь ведет в кухню.
Мы поднялись по ступенькам и Вася открыл дверь, вновь пропуская меня вперёд. Я стал в дверях как вкопанный. Я видел и раньше в селах большие кухни, но такую огромную и такую светлую увидел впервые. Слева от двери возвышался большой белый холодильник, за которым начиналась кухонная мебель, расположенная вдоль трех смежных стенок. Все столы, тумбочки, подвесные шкафчики были сделаны из светлого дерева, покрытого прозрачным лаком. В стенку, в левом углу кухни, были встроены две мойки, а в правом углу красовалась большая белая газовая плита, с огромной духовкой. Заканчивался мебельный набор большущим деревянным светлым столом, покрытым светлой скатертью с молдавским орнаментом. Вокруг стола стояли четыре стула со спинками, обитыми такой же тканью как скатерть. Во всю ширину стола выглядывало на сад и огород двойное широченное окно. Через прозрачную занавеску светило послеобеденное солнце, заливая всю кухню ярким светом. На столе стояла большая хрустальная ваза со свежими большими белыми и красными пушистыми хризантемами. Вася показал рукой на дверь в правом углу.
   - Эта дверь ведёт во вторую, заднюю прихожую. В той части, кроме дверей, я ещё ничего не делал.
За дверью, вниз вели тоже три ступеньки. Задняя прихожая была немного меньше главной. По обеим сторонам красовались резные двери, также выполненные в народном стиле. Первая левая дверь вела в детскую, где спал младший Васин сын Ваня, которому было пять лет. Комната была обставлена современной светлой фабричной мебелью. Вторая детская комната, была для дочки Аурики, которая пошла в шестой класс. Комната также, как и первая детская, была заставлена фабричной тёмно-коричневой мебелью с письменным столом вдоль большого окна. Обе комнаты, как и кухня, были залиты ярким солцем. Вася подошёл к внутренней правой двери.
   - Здесь зимняя ванная комната с душем. А летний душ и сауна за домом. Выйдем через черный ход, я тебе их покажу.
Сейчас, конечно, такой ванной комнатой никого уже не удивить, но в то время это был шик. Тогда я был просто восхищён большой ванной, с салатовой чешской плиткой на всех стенах, современной импортной стиральной машинкой, непостижимой мечтой каждой советской хозяйки.
   - Кстати, а где твои? - спросил я Васю.
   - Уехали к бабушке. К матери жены. Уехали ещё утром. Должны скоро приехать, старшей завтра в школу, а малому в садик.
   - Как зовут твою супругу? - спросил я, - Ни разу ещё её не видел.
   - Иванна.
   - А где она работает?
   - В районной больнице. Врач. Педиатр. Ей завтра тоже рано на работу.
Вася пропустил меня вперед. Мы вышли из ванной комнаты.
   - За этой дверью, - Вася показал на дверь возле выхода, - туалетная комната. Есть ещё большой летний туалет на улице, но я тебе его показывать не стану, ты его сам увидишь, когда приспичит. Идем, я тебе покажу свой кабинет.
Мы вышли во двор через черный ход и завернули за угол дома. Я увидел большой высокий навес, под которым стоял столярный станок, а рядом  с ним новенький оранжевый токарный станок.
   - Эта дверь ведёт в мою столярную мастерскую. Мы её посмотрим в другой раз. А теперь приглашаю тебя в свой кабинет, - сказал Вася, широко улыбаясь.
Он повернулся к большой тёмной двойной двери, на которой были вырезаны большие гроздья винограда, различные овощи и фрукты, внизу заканчивающиеся на обеих створках небольшими вырезанными бочонками, из которых в круглые баклашки текло вино. Вася открыл обе створки двери и включил в подвале свет. Яркие бра по бокам, вдоль обеих стенок, спускающихся вниз, осветили длинную крутую красивую резную деревянную лестницу. Мы стали медленно спускаться, держась за перила, обрамляющие лесницу с обеих сторон. Вася, не доходя последних ступенек, которых я насчитал двадцать одну, протянул руку к двойному выключателю, расположенному на правой стенке и включил оба выключателя. Зал залился ярким светом шести лампочек, по три на каждую из двух красивых деревянных люстр. Я остановился на нижней ступеньке и от увиденнго онемел. То, что я видел до сих пор и казавшееся мне невиданным великолепием, оказалось лёгкой прелюдией. Здесь, в подвале, окончательно раскрылся большой талант. Посреди большого зала раскинулся широкий, длинный тёмный резной стол с двумя лавками такой же длины по бокам. Напротив, во всю стенку на нас хмуро смотрела огромная голова быка с двумя кольцами в ноздрях, от которых отходили к углам стены, две толстые чёрные цепи, заканчивающиеся двумя большими кольцами, прикреплёнными к мощным столбам. Над длинными раскидистыми рогами светила голубая звезда со многими лучами. Внизу, под цепями блестели два скрещённых металлических меча. Вася показал левой рукой на быка:
   - Это древний герб Молдавского Княжества.
Затем он отодвинулся немного в сторону, чтобы не мешать мне рассматривать зал. Правая и левая стенки представляли собой два огромных чудесных резных панно с сюжетами из сельской жизни, на которых были изображены молодые мужчины и женщины в национальных костюмах, с небольшими корзинами, полными винограда, цветами и музыкальными инструментами. В нижней части я увидел небольшие круглые ободки дубовых бочонков с деревянными краниками. Вдоль правой стенки я насчитал их восемь штук, а вдоль левой - семь. Заканчивались стенки небольшими высокими дверцами. Вася щелкнул выключателем возле правой дверцы и открыл её.
   - Это подсобное помещение. Там мы храним закатки, овощи, фрукты.
Вдоль трёх стенок подсобки стояли деревянные гладкие полки, на которых были видны большие и маленькие банки с различными компотами, вареньями и маринадами. Вдоль всей левой стенки, смежной с залом, на толстых брусках, стояли пятнадцати-ведерные бочонки с вином.
   - В левом подсобном помещении у меня хранятся бочонки с солёнными помидорами, огурцами, капустой, овечей брынзой, ящики с картошкой, яблоками и поздними грушами. Ну и остальные семь бочонков с вином.
Мы вышли в зал и сели за стол. На нём стояли деревянные тарелки с солёнными помидорами и огурцами, мочёнными яблоками, крупно порезанной домашней колбасой двух видов, брынзой и крупным белым столовым виноградом. На краю стола, ближе к быку, я увидел две большие круглые деревянные баклашки на невысоких ножках, а рядом с ними небольшую деревянную статуэтку молдавского крестьянина с трубкой во рту. Вася кивнул в сторону статуэтки.
   - Подними, - сказал он, загадочно улыбаясь.
Я взял фигурку за туловище и поднял. У статуэтки вылезли ноги и показалась длинная красная пиписька. Мы дружно громко засмеялись.
   - Вася, когда ты всё это успел сделать? - спросил я и обвёл вокруг себя двумя руками.
   - Коля, я этим живу. Это не хобби, это моя жизнь. Когда любишь своё дело, то многое успеваешь делать.
   - А как же музыка? - спросил я его.
   - И это моя жизнь. Музыку люблю не меньше чем резьбу по дереву.
Тут он подошёл к краю стола и достал из-за баклашек большой полутора-октавный деревянный молдавский най, который я раньше за баклашками не заметил. Вася поднёс най к губам и заиграл красивую дойну, пронзительно грустную, перешедшую затем в быструю сырбу.
   - Вася, - сказал я удивлённо, когда он закончил играть, - когда ты всему этому научился?
   - В детстве и юности учился играть на различных инструментах, а став постарше, выучился на краснодеревшика. Начал работать. Через несколько лет поступил в Кишинёвское музыкальное училище имени Штефана Няги по классу кларнета и тарагота. Затем закончил Институт Искусств.
Вася взял со стола одну баклашку и подошёл к крайнему, ближе к себе, кранику левой стенки. А я отвернулся, продолжая жадно рассматривать стенки и деревянный резной потолок с люстрами. Вася подвинул к себе две небольшие деревянные резные рюмочки на высоких ножках и налил в них светлое розовое вино, которое взрывалось мелкими пузырьками. Я медленно поднёс рюмочку ко рту и понюхал великолепный аромат.
   - Что за сорт? - спросил я, повернувшись к Васе.
   - Ноха. Пил когда-нибудь раньше?
   - Нет, не приходилось. Когда был студентом пил Пино, Негру де Пуркарь, Столовое номер пять, креплённый Вермут. В селе у себя пил только гибридный "тысяча первый".
Вася ухмыльнулся.
   - Считай, что ты ничего не пил. Ничего, мы здесь, в Каушанах, за тебя возьмёмся. Познакомлю тебя поближе с Васей Афанасюк, трамбонистом нашей школы и Ваней Сырбу, преподавателем сольфеджио. У каждого из них дома тоже по десятку сортов вина. Не переживай, мы тебя быстро научим пить.
   - Вася, - сказал я, - я не переживаю, что вы меня не оставите один на один с этой бедой, я боюсь, что с такими гостеприимными друзьями и с таким изобилием вина быстро сопьюсь.
Вася расправил плечи и отвёл левую руку.
   - Но я же не спился. Не спился и Вася Афанасюк, и Ваня Сырбу. Пить надо только с гостями. От домашнего чистого вина без сахара ещё никто не спивался. Спиваются те, кто пьет спирт, водку, крепленое вино и всякую борматуху. У вас в селе много алкоголиков, которые спились от употребление домашнего вина?
Вася повернул ко мне голову и посмотрел мне в глаза, высоко подняв брови.
   - Ни одного, - ответил я.
   - То-то. Имея голову на плечах, никогда не сопьёшься. Ну, давай выпьем, а то вино закипит. Вообще рюмка не микрофон, выпил быстренько и поставил. Потом уже можешь разговаривать сколько душе угодно. На то вино и существует, чтобы после него, в общении с хорошим человеком отвести душу.
Мы чокнулись рюмочками и выпили.
Вася потянулся за баклашкой и придвинул рюмки. Из узкого длинного горлышка полилось тёмно-красное вино.
   - Не понял, - воскликнул я, - это как так получилось?
Вася хитро улыбнулся.
    - Так задумано.
Я поднял свою рюмку:
   - Что за сорт вина? - спросил я.
   - Негру де Пуркарь, ответил Вася.
   - Хочу произнести небольшой тост, - сказаз я. - Вася, я тебя ещё совсем мало знаю, не имею понятия о всех твоих достоинствах, но то, что я сегодня увидел, повергло меня в изумление. Я восхищен тем, что ты сотворил и творишь. Без всякого намёка на преувеличение: - за твои золотые руки. За Мастера с Большой буквы.
   - Ну, прямо мастер, - засмущался он. Ты меня ввёл в краску.
   - Вася, не скромничай, ты заслуживаешь такие слова. Это самое малое, что я могу сказать.
Мы тихонько чокнулись и сперва принюхавшись к вину, маленькими глоточками выпили.
   - Вася, - обратился я к нему снова, - как только мы спустились, я обратил внимание, что тарелки с едой уже были на столе. Ты не боишься так еду оставлять? Ладно соленья и брынза, а вот колбаса?
   - В подвале довольно таки прохладно. Ничего с продуктами за ночь не случится. А соленья остались на столе после вчерашней поздней посиделки со съёмочной группой из Москвы, из Останкино. Колбасу же я достал из холодильника на кухне буквально перед твоим приходом. Заходил нанаш (кум), завёз мне стартер для моей "шестёрки". Мы с ним спустились в мой бар и выпили по парочке стаканчиков. Гараж и хозяйство я тебе покажу, как-нибудь, в другой раз.
Вася придвинул рюмки и налил снова. Потекло белое вино.
   - Не понял, - удивился я уже в третий раз, - у тебя там что, в баклашке сорта вин не заканчиваются?
Вася промолчал, только гордо усмехнулся.
   - Что за сорт на этот раз? - спросил я.
   - Пино.
   - Вася, а что, у тебя во всех бочонках разные вина?
   - Да,- многозначительно ответил Вася.
 -   И это всё вино со своего виноградника? - не унимался я.
   - Нет, со своего виноградника я наливаю только вёдер тридцать пять-сорок. Когда как. И только три сорта: - Шардоне, Негру де Пуркарь и Мерло.
   - А остальные двенадцать сортов откуда?
   - Откуда, откуда. Места знать надо.
Вася кивнул в сторону высокого холма, на котром располагались обширные виноградники.
   - Мой дядя, брат моего отца, работает бригадиром совхозной виноградной бригады. Но ты никому.
   - Не, ну это собой разумеется, - ответил я и провёл большим и указательным пальцем по губам, показывая, что рот на "замке".
Мы выпили. Я положил в рот кусочек колбаски и прожевав её, спросил:
   - Вася, а про какую съёмочную группу ты говорил?
   - Аа. Ко мне раз в полгода приезжает какая-нибудь телевизионная группа. Были из Ленинграда, из Риги, из Минска, из самого Узбекистана, ну и, конечно наши из Кишинёва. Снимают про меня документальные фильмы. Снимают дом, мои работы. Были и в музыкальной школе у меня на репетициях школьного тарафа. Конечно приятно, что тебя снимают, уважают, но, если честно, сильно отвлекают от работы. Я за это время, что провожу с ними, многое бы успел сделать. Хоть бы что-то платили, а то только тешат моё самолюбие. Приятно, конечно, когда снимают один раз, ну два, но никак не десять. С ними надо проводить целый день, передвигать уроки, сидеть до поздна, угощать, поддерживать бесконечные разговоры. Я люблю гостей, люблю общаться, но когда это не мешает моей работе. Думаю, ты меня правильно понимаешь.
Вася снова налил тёмно-красное вино.
   - Сколько же у тебя в баклашке сортов вина? Что, со всех бочонков сразу? - удивился я в очередной раз.
   - Нет, что ты, в баклашке только четыре отделения.
   - А как ты чередуешь вина? - не унимался я.
Вася наклонил немного баклашку.
   - Вот видишь красный колпачок? Он открывает только ону секцию, тогда как три остальные перекрыты. Я сперва сделал одну баклашку с восемью отделениями, но в каждое помещалось совсем немного вина и когда собирается большая компания, то разлить один сорт вина на всех не хватало. Пришлось переделать. Теперь хватает в самый раз. Но пришлось сделать ещё одну баклашку, чтобы хватило на все сорта из бочонков одной стороны. Ну не бегать за каждым сортом вина и всё время кланяться краникам. А так один раз прошёлся и сразу имеешь восемь видов вина. Удобно.
Мы випили.
   - Слушай, Коля, - сказал Вася и сделал небольшую паузу, - мне нужно с тобой серьёзно поговорить по одному важному делу.
Вася отодвинул в сторону свою рюмку. Я положил обе руки на стол и внимательно посмотрел на Васю.
   - Ты вчера в школе говорил, что ни с кем не играешь. Из моего состава ушёл клавишник-аккомпаниатор и забрал свою аппаратуру. У тебя есть ионика и аппаратура?
   - Нет ни ионики, ни аппаратуры, - сказал я. Я ещё ничего не успел купить. Вообще-то собирался играть в каком-нибудь составе на гитаре.
   - Жаль. Уже есть куча заказов. Прийдется играть без аккомпаниатора. Есть в составе аккордионист, но это не то. Не хватает аккомпанимента, басов.
   - Ты не спеши, - стал я его успокаивать. На какое число у тебя первый заказ?
   - На следующую субботу. Времени очень мало.
   - Попробую за неделю все купить, - сказал я. - В ресторане музыкантом работает гитарист Саша Красовецкий, мой знакомый, завтра спрошу у него, думаю, что он поможет.
   - Хорошо, постарайся решить всё за пару дней. Нужно еще прогнать репертуар. Завтра у тебя до скольки занятия?
   - До половины седьмого.
   - Отлично. У меня уроки заканчиваются без пятнадцати семь. Зайдешь ко мне в класс и мы порепетируем.
   - Хорошо, договорились, - сказал я.
Вася протянул мне руку. Затем он взял баклашку и пошёл точить следующие четыре сорта вина. За вечер мы попробовали все его вина. Вперемежку с разговорами, анекдотами и закуской, незаметно прошло несколько часов. Я посмотрел на часы.
   - Оу, мы с тобой совсем забылись. Почти одиннадцать часов, - встрепенулся я. - Уже поздно. Надо бежать. Дома меня ждёт скандал.
   - Ты уже дошёл до нужной кондиции? - пошутил Вася.
   - Не, я совсем не пьян, - ответил я, немного запинаясь, пропустив несколько гласных.
Вася наполнил рюмки. Пятнадцатый сорт вина мы выпили уже стоя. Не скажу, что мы дошли до кондиции "Ты меня уважаешь?" но обратно по лестнице я поднялся с трудом. У калитки мы обнялись, крепко и долго пожимали друг другу руки.
   - Жду тебя завтра после занятий у себя в классе.
   -Хаасоо, - ответил я четко и громко и, не совсем уверенным шагом, смело поспешил домой навстру скандалу, напевая себе под нос "А нам всё равно". Но я просчитался. Меня никто и не думал ругать. Жена, не дождавшись меня, легла спать, чему я несказанно обрадовался. Тихонечко, чтобы её не разбудить, с трудом раздевшись, не умываясь и не чистя зубы, лег и, счастливый, моментально уснул.
   На следующий день, как и условились накануне, мы встретились в Васином классе. Вася стоял с кларнетом у фортепьяно. Он протянул мне руку.
   - Привет. Как дела. Как после вчерашнего? - спросил он меня, широко улыбаясь.
   - В общем ничего, хотя могло бы быть и лучше, ответил я, держась за лоб.
   - Это из за большого ассортимента вин. Ну, так бывает, обычно, когда происходит первое знакомство с моим "кабинетом", - сказал Вася, показывая свои белые, ровные красивые зубы. - Обычно я предлагаю гостям на выбор какой-нибудь один сорт вина, который они хотели бы пить, чтобы не смешивать. А тебе какое вино больше всего понравилось? - спросил он.
   - Если честно, то мне сегодня не до оценки вин.
Вася засмеялся в голос.
   - А если серьёзно, то мне понравились все вина.
   - Когда отойдёшь, можем продолжить тренировку. Ничего, втянешься. Я же, вот, втянулся. Сегодня встал утром как огурчик. Ладно, вино от нас не убежит, о нём поговорим в другой раз. У нас сегодня другая задача. Садись, попробуем поиграть.
Я сел за фортепьяно.
   - Какая тональность? - спросил я, повернув к Васе голову.
   - Халтурные тональности всех молдавских песен и танцев стандартные - ре минор и фа мажор. Но это у трубы и кларнета. У тебя же на тон выше, ми минор - соль мажор.
   - Понял, - сказал я и положил обе руки на клавиши. Вася поднёс мундштук кларнета к губам.
   - Раз, два, три, четыре, - задал он темп и начал играть знакомый танец. Я одновременно с ним вступил. Построение аккордов было легким, тем более, что мелодия была на слуху.
   - Теперь давай попробуем вот эту.
Вася вновь посчитал раз, два, три, четыре и, отстукивая ногой темп, заиглал новую мелодию. По ходу мелодии он внимательно смотрел на мои руки. Танец закончился. Я снова сыграл уверенно.
   - У тебя неплохо получается. А теперь давай сыграем сырбу. "Ш'о си пикэ" знаешь?
   - Нет, не знаю. Наиграй.
Вася сыграл несколько тактов.
   - Слышал, - сказал я, - но ещё не разучивал.
Вася вновь задал темп. Проиграв все части по два раза, мы вновь, по взмаху Васиной головы, остановились.
   - Слушай, - обратился ко мне Вася, - а с тобой и репетировать не надо. Ты всё ловишь на лету. Играешь как настоящий молдованин.
Я смущённо улыбнулся.
   - Зачем тратить время. Всё выучишь по ходу свадьбы. Вася уложил свой кларнет в чемоданчик, затем снова повернулся ко мне.
   - Как там насчет ионики и аппаратуры? - спросил он.
   - Ещё не узнавал, - сказал я. Буду идти домой, зайду в ресторан, поговорю с Сашей Красовецким. Сегодня ресторан выходной, но, думаю ребята репетируют или в карты играют. Если их там не будет, то зайду к Саше домой. Он живёт в пятиэтажке за универмагом. Думаю, что сегодня я его найду и попрошу пусть поспрашивает у своих знакомых музыкантов.
На этом мы с Васей попрошались, договорившись назавтра встретиться в это же время.
   Выйдя из школы, я направился к ресторану, который находился на углу квартала, в семидесяти метрах от здания школы. Пройдя через дорогу и завернув за угол, я увидел на первом этаже, слева от входных дверей, яркий свет в окне, закрытым занавеской. Из комнаты слышались громкие голоса. Я подошел к двери и дёрнул за ручку. Было закрыто. Держась за перила, постучал в окно и приготовился ждать. Голоса моментально стихли. Входную дверь открыл высокий, коротко постриженный парень.
   - Тебе кого? - пробубнил он строгим голосом.
   - Саша Красовецкий есть? - спросил я.
   - Есть. Заходи.
Парень сделал шаг в сторону, пропуская меня вперёд. Затем он закрыл снова входную дверь. Переступив порог, я увидел посреди комнаты квадратный общепитовский стол, покрытый голубым пластиком. Посередине стола лежало несколькой мятых рублей и кучка жёлтых монет. Рядом с кучкой мирно ждала новенькая колода карт. Возле колоды стояли наполовину недопитая бутылка "Столичной" и три пустых гранённых стопки. Саша, увидев меня, весело воскликнул, поспешно поднимаясь и протягивая мне руку:
   - О, Колян, рад тебя видеть. Какими судьбами? 
Я поздоровался со всеми по очереди.
   - Тебя ищу, - ответил я. - Мне необходимо с тобой поговорить.
   - Садись. Хочешь с нами сыграть?
От Саши несло лёгким перегаром и табаком.
   - Ребята, - обратился он к своим друзьям, - это Колян, преподаватель музыкальньой школы.
Первым протянул руку высокий парень, который открыл мне входную дверь.
   - Витя, барабанщик.
Слева от него сидел невысокий кучерявый парень, с серыми глазами. Он тоже протянул руку.
   - Серёжа, басист. Садись, - сказал он и подвинул мне стул. Сдавать на тебя?
   - Нет, спасибо, - ответил я. Зашёл поговорить с Сашей.
   - А пятьдесят грамм выпьешь? - снова спросил Серёжа.
   - Нет, Серёжа, спасибо я вчера у Васи Дэноя перебрал малость.
   - Ну, тогда, значит, по сто, - пошутил он и разлил оставшуюся в бутылке водку. Ее хватило только на две с половиной стопки. Сережа поднялся и открыл стоявший у стенки шкаф. На полке стояли бутылки с водкой и несколько стаканчиков. Он взял за горлышко одну бутылку "Столичной" и гранённый стаканчик, дунул в него и вытер со всех сторон о рубашку. Затем он открыл бутылку и наполнил стаканчики. Ничего не оставалось делать, я сел и обратился к Саше:
   - Мне нужно с тобой поговорить. Может выйдем, чтобы не мешать ребятам, - сказал я Саше, немного наклонившись е нему.
   - Да нет, говори здесь. Какие у меня могут быть секреты от моих друзей.      
   - Минутку внимания, - сказал Серёжа. Давайте выпьем за нашего нового знакомого Николая и, как говорится, дай Бог не в последний раз.
Мы громко чокнулись и выпили. Сережа протянул тарелку с бутербродами с сыром и варенной колбасой.
   - Закусывай. Садись, в ногах правды нет, - и придвинул мне стул к самым моим ногам.
   - Ребята, обратился я к смотрящим на меня подвыпившим ребятам, - мне нужны две колонкими с усилителем на шесть входов, ионика, электрогитара и два микрофона со стойками. И, само-собой разумеется, шнуры.
Серёжа и Витя громко стали вспоминать кто бы в городе мог иметь такой набор или у кого что можно было спросить.
   - Ша, тихо, - крикнул Саша и поднял левую руку. Я сегодня днем был в Бендерах. Так вот, знакомые ребята как раз распродают всю свою аппаратуру. Буму из Каушан знаешь? - спросил меня Саша.
   - Нет, я с ним не знаком, ответитил я.
   - Бума играет в составе на консервном заводе в Бендерах. И вообще вся аппаратура и инструменты в округе проходят через него. Завтра буду в Бендерах, постараюсь с ним увидеться и поговорить. Если что, мы завтра с Бумой к тебе заедем. В восемь, половине девятого вечера будешь дома? - спросил Саша.
   - Конечно буду. Ты запомнил что мне нужно, - спросил я Сашу. Не проблема то, что ты немного выпивший? Не забудешь?
   - Колёк, обижаешь. Что нам может быть с двух бутылок?
Саша пожал крепко мою руку.
   - Все будет зашибись. Не переживай, - сказал он, не отпуская мою руку.
Я встал и собрался уже прощаться.
   - Стоять, - приказал мне Сеоежа, - а на посошок?
Пришлось задержаться ещё на несколько минут. Сережа налил всем полные стопки.
   - Давайте выпьем за Колюню, - сказал Серёжа, высоко держа полный стаканчик.
   - Серёжа, за меня уже пили, - возразил я.
   - Не, не перебивай, - он повернулся к ребятам и вновь поднял свой стаканчик. Капли водки потекли на деньги и карты.
   - Я хочу выпить за Колюню, нашего будущего клавишника.
   - Сережа, какой клавишник? - возразил я. - Я буквально вчера вечером обещал Васе Дэною, что сыграю с ним осенний сезон.
   - Ничего, мы подождем, сказал Серёжа.
   - Кстати, идея, - вступил в разговор Саша. - Нам нужен клавишник. Наш недавно переехал жить в Бричаны. Соглашайся. В будние дни будешь играть с нами в ресторане. Нам и орган тоже нужен, а то я пиликаю одним пальцем на ресторанном пианино. Играю когда на гитаре, когда на пианино.   
- Среди недели могу, - сказал я. А вот по выходным, извините, только после ноября.
Ребята по очереди пожали мне руку в знак подтверждения договора.
   - Вот за это давайте ещё выпьем, - сказал, молчавший до сих пор Витя.
Мы опять громко чокнулись.
    - А теперь выпьем на пасашок, сказал хорошо уже захмелевший Серёжа, взявший на себя роль томады. Он подошёл к шкафу и достал новую бутылку "Столичной". Выпить четвёртую стопку я уже не заставлял себя уговаривать.
   - Бог любит троицу, вернее, цифру четыре, - многозначительно сказал Серёжа и поднял переполненную вновь стопку. Водка опять пролилась на стол, но на это уже никто не обращал внимания. Я поставил пустую стопку на стол, съел бутерброд, поблагодарил ребят за угощение и направился в выходу. Саша, пошатываясь, пошел меня провожать.   
   - Саша, так я вас с Бумой завтра вечером жду у себя дома, - сказал я.
Саша снова пожал мне руку сказал:
   - Колёк, не переживай, всё будет алб де масэ.
Я развернулся и пошёл на остановку ловить последний автобус на Старые Каушаны, а Саша, подняв руку, проводил меня взглядом, пока я не растворился в темноте.
   На следующий день, ровно в семь часов вечера я был у Васи в классе. Я ему рассказал о вчерашнем разговоре с Сашей, о том что сегодня он с Бумой будут у меня около восьми часов вечера.
   - А что, он обещал что уже всё сразу и привезут? - спросил Вася.
   - Ну, я не знаю, - ответил я, - Саша обещал, что поговорит с Бумой и они из Бендер прямиком заедут ко мне домой. Ничего пока конкретного не могу сказать, потому что сам ничего не знаю. В любом случае, думаю что дело сдвинется.
   - Хорошо. Если честно, то я не собирался сегодня тебя долго задерживать, только хотел попробовать сыграть с тобой две вещи. Ты "Хай бордей" знаешь? - спросил он.
   - Нет, - ответил я.
Вася сыглал несколько тактов. Я отрицательно замотал головой.
   - Нет, впервые слышу, - сказал я и стал подбирать аккорды.
   - Давай теперь попробуем сыграть вместе. Раз, два, три четыре, - задал он темп.
Песня получилась неплохо. Мне понравилась мелолия, которую я, пожалуй, запомнил.
   - А "Иоане" знаешь? - спросил меня Вася снова.
   - Мне кажется "Иоане" знают все, - ответил я, улыбаясь.
   - Отлично. Давай сыграем.
Песню эту я слышал до этого много раз, поэтому сыграл её без ошибок.
- Ты хорошо гармонию чувствуешь. Тебе ещё немного поднатаскаться, заучить все мелодии и будешь неплохим народным клавишником. Ну что, поехали домой. Остальное выучим уже на свадьбе.
Мы поспешили на автобусную остановку, где нас ждал полупустой автобус. По дороге Вася рассказал несколько анекдотов, время от времени наклоняясь к моему уху, чтобы его не услышали рядом сидящие пассажиры. За разговором мы незаметно приехали на конечную остановку. Сойдя со ступенек автобуса, я почувствовал, что пошел мелкий дождь.
   - Елки-палки! - сказал я раздосадованно. - До моего дома ведёт грунтовая дорога, смогут ли ребята проехать по ней. Вдруг пойдет дождь сильней.
   - Нет, не пойдет, - успокоил меня Вася. Начинать новое дело в дождь хорошо. Так что, наоборот радуйся. Ну, пока.
Вася протяну мне руку для прощания. Мы, не сговариваясь, одновременно подняли воротники своих пиджаков и, сгорбившись, побежали к своим домам. Не успел я зайти в дом, как к воротам подъехла тёмная "шестерка" с крытым брезентом прицепом. Фары осветили ворота и раздался громкий волговский сигнал "та-таа-та-та-таа". Я попросил у жены зонтик, влючил освещение двора и выбежал на улицу. За воротами под дождём в свете фар стоял Саша. Он крикнул:
   - Открывай ворота.
Я раскрыл обе половинки ворот, зафиксировал их и пропустил машину. Заехав во двор, водитель выключил двигатель и погасил фары. Саша побежал закрывать ворота, а я подошел к водителю, вышедшему из машины. Он показался мне старше нас с Сашей лет на десять. Невысокий, широкоплечий, со специфическим носом.
Парень протянул руку:
   - Йосик, но все зовут меня Бума. Мы привезли тебе все что ты заказал Саше, кроме гитары. Но я знаю кто продает почти новую, в отличном состоянии "Иолану Колор". Цвет обалденный, ярко алый. Ни единой царапинки, даже чехол в идеальном состоянии. О цене будешь говорить с хозяином. Мишу Сэма знаешь?
Я молча пожал плечами.
   - Ничего, познакомлю. Завтра заеду за тобой в музыкальную школу. В семь часов вечера тебя устроит?
   - Вполне, - ответил я.
   - Я Сэму позвоню, чтобы он нас ждал, - сказал Бума, поднимая воротник пиджака.
   - Зонтик нужен? - спросил я его.
  - Нет, - ответил Бума, - дождик слабенький. Ничего аппаратуре не будет. Куда заносить?
Я взял ящик с усилителем и какую-то сумку и прошел вперед, показывая дорогу, попутно открыв вторую створку входной двери. Саша с Бумой взяли за ручки одну колонку, накрытую брезентовым чехлом и понесли её следом за мной. Мы перенесли всё в нашу комнату. Бума обратился ко мне:
   - Я останусь, начну подключать, а вы разгружайте всё остальное. По дороге Саша меня спросил:
   - А что, ты сам дома?
   - Нет, - ответил я, жена ушла к хозяйке, чтобы нам не мешать.
Пока Бума расставлял и подключал аппаратуру, мы перенесли всё в дом. Через минут пятнадцать Бума закончил подключение, подошел к одной микрофоной стойке и произнёс в микрофон "раз-раз, раз-раз". В колонке послышалось эхо.
   - Не понял, так вы и ревербератор привезли? Я совсем забыл вчера Саше о нём сказать.
   - А без ревера ты бы не обошелся, - сказал Бума и подошел к второй микрофонной стойке. - Раз- раз, раз-раз, - произнес он и повернул ручку регулятора громкости на усилителе. - Я сейчас всё настрою и затем всё тебе расскажу и запишу.
Бума вытащил из фанерного ящика ионику. Она оказалась не очень большой, светло салатового цвета, на четырёх металических вкручивающихся ножках. Бума включил тумблер сети на ионике и, повернувшись ко мне, сказал:
   - Это, конечно не "Вермона", но, для начала сойдет. Подучишься немного на ней, поднакопишь деньжат, тогда себе купишь хороший электроорган. Всё сразу тебе будет трудно потянуть. Тем более, если ты хочешь еще и электрогитару.
Он еще немного повозился у усилителя и повернулся к нам с Сашей, сидевшим всё это время на стуле у окна.
   - Всё, - сказал Бума, - теперь рассказываю. Дай мне тетрадь и ручку, я тебе объясню и, по ходу, всё запишу. Усилитель и колонки - комплект "Регент-60" голосовой. Четыре входа, но тебе их хватит. Два микрофона, ионика, и останется ещё одно гнездо, чтобы подключить и гитару. Ревербератор я делал сам, из магнитофонной приставки "Нота".
Еще полчаса ушло на объяснение и подробное описание всех подключений и настроек.
   - Теперь попробуй сам. Я все выключаю, выдёргиваю шнуры а ты, пока я здесь, всё подключи и настрой.
   -Думаю, что не надо, - сказал я. - Я с аппаратурой уже имел дело. Правда у нас в Парканах, в Доме Культуры, было два комплекта "Теслы". Думаю, что разберусь. Оставь всё включенным, я потом немного поиграю. Теперь поговорим о деньгах. Сколько что стоит. Я не расчитывал что будет ещё и ревер.
Бума улыбнулся.
   - Ничего страшного. Я хорошо знаю Васю Дэноя, да и Сашу знаю давно, тем более, он сказал, что ты будешь играть с ними в ресторане. Расчитаешься потом, я не переживаю. Саша о тебе хорошо отзывается.
Он посмотрел на Сашу. Тот закивал головой в знак согласия:
   - Всё будет хорошо. Если что, я тебе отдам, - сказал он, обращаясь к Буме, а Коля уже со мной расчитается потом.
   - Спасибо, Саша, я завтра спрошу Васю, думаю он мне одолжит рублей четыреста-пятьсот, - сказал я.
   - Ну смотри, - сказал Саша, - если у Васи не получится одолжить, мало ли что, он ведь строится, я тебя выручу.
Я повернулся к Буме:
   - Запиши мне отдельно что сколько стоит и скажи мне общую сумму.
Бума  всё записал в тетрадь и протянул её мне.
   - Теперь отминусуй цену ревербератора, - сказал я.
Бума вновь склонился над тетрадью.
   - Всё, - сказал он и вернул мне тетрадь. Я подошел к столу, достал из приготовленной заранее коробочки деньги и отсчитал нужную сумму. Я приблизительно знал расценки, поэтому когда одалживал деньги, немного подстраховался. Но на ревербератор всё равно не хватало. Я сказал об этом ребятам.
   - Ничего, - сказал Бума, завтра расчитаешься. А вот с Сэмом надо будет расчитаться сразу. Он ещё тот кадр.
Я посмотрел на Сашу.
   - Саня, подстрахуешь? Я, если буду играть с вами, расчитаюсь с тобой из ресторанной зарплаты.
   - Колёк, никаких проблем. Ты рассчитаешься даже раньше зарплаты, с чаевых. Сам увидишь сколько будет заказов. Надо просто иметь хороший репертуар.
   - С этим проблем не будет, - сказал я. - Саша, ты с нами завтра поедешь к Сэму?
   - Нет, Колёк, я сегодня и так задержался. Сейчас Бума меня завезёт в ресторан. Завтра, будете ехать за гитарой, заедьте ко мне в ресторан, я приготовлю деньги.
На этом мы распрощались. Ребята уехали в усиливающийся дождь.
   До поздней ночи я играл на ионике и перепел все песни, которые только знал. Спал, конечно же, не очень крепко. Еле дождался утра, чтобы поделиться с Васей новостью и пригласить его на вечер к себе домой, чтобы показать аппаратуру и порепетировать с ним на ней. Утром, наспех позавтракав, я побежал радовать своего товарища. Вася уже что-то строгал на своём электростанке за домом. Я свиснул. Станок тот же час выключился и хозяин быстрым шагом подошёл к калитке. Он отодвинул защелку и впустил меня во двор.
   - Ты что так светишься? - спросил меня Вася. - Что, привезли?
   - Вася, ты упадёшь. Я и сам не ожидал, что будет "Регент-60-й ". Микрофоны шикарные. Правда с ионикой немного расстроился. Не совсем то что я ожидал. А хороший орган, пока, мне не по карману.
   - Купишь. Сезон обещает быть неплохим. Уже куча заказов и все по Старым Каушанам. Даже никуда не надо будет ехать.
   - Вася, - обратился я к нему и сделал паузу. - Бума, ты его знаешь, привёз мне еще и ревербератор. Мне без него никак не обойтись, но с деньгами я не вписался. Выручишь?
   - Коля, какие воросы. Я ведь тоже заинтересован. Сколько надо? - спросил он.
   - Рублей пятьсот-шестьсот, сказал я неуверенно.
   - Всего? А я думал тысячи две. Тебе сейчас вынести?
   - Нее. Можешь принести в школу. Бума обещал часам к семи вечера подъехать к музыкальной школе. Но это еще не всё. Бума договорился с Мишкой "Сэмом", чтобы он продал мне свою гитару. Вообще-то я собирался с кем-нибудь играть гитаристом. Поиграю пока с твоим составом и в ресторане на клавишных, но и гитара, думаю, тоже пригодится.
   - На гитару тоже нужны деньги? Сколько?
   - Нет, Вася. Саша Красовецкий обещал мне одолжить деньги до ресторанной зарплаты, - сказал я.
   - Смотри. Если что, я тебе дам сколько надо. Не стесняйся.
   - Так я вечером буду ехать от "Сэма" и зайду за тобой. Захватишь кларнет, немного позанимаемся на аппаратуре, - сказал я и протянул руку.
   - Хорошо, договорились. В восемь буду тебя ждать.
   Целый день я с нетерпением ждал Буму. Непроизвольно каждые пять минут выглядывал в окно на дорогу или смотрел на часы, хотя и так знал который час. Часов в шесть зашел ко мне в класс Вася и занёс деньги. Я не пересчитывая их положил в карман пиджака.
   - Что такой взволнованный, как жених перед брачной ночью? - спросил Вася, улыбаясь.
   - Таа. Не успел отойти от одной покупки, как предстоит ещё одна, - выпалил я взволнованно. - О такой гитаре я мечтал ещё со школы, с той поры, когда мы со своим товарищем конструировали самодельную электрогитару.
   - Ну, не переживай ты так, - успокаивал меня Вася.
   - Легко сказать, - не унимался я, не находя в себе силы присесть. - Бума вот-вот должен подъехать.
И дествительно, не успел я произнести эти слова, как к школе подъехал Бума на своей новенькой тёмно-зелёной "шестёрке", но на этот раз без прицепа. Я уже в дверях сказал Васе:
   - Так я сразу после Мишки к тебе зайду, - и выбежал на улицу.
Бума, перекинувшись через переднее пассажирское сиденье, открыл мне дверь. Я сел и поздоровался с ним за руку.
   - Подъедем к Сашке в ресторан за деньгами? - спросил Бума.
   - Да, - сказал я, - он уже, наверное, на работе.
Только мы подъехали к ресторану, как Саша вышел нам навстречу.   
   - Привет, - поздоровался он через открытое окно. Затем он достал из кармана деньги и протянул их мне.
   - Здесь семьсот рублей. Хватит? - спросил он меня.
   - Хватит, - ответил за меня Бума, и завёл двигатель.
   - Так я уже завтра выйду на работу? - спросил я Сашу. Сегодня уже закончу с покупками. Завтра захвачу с собой гитару, как раз её и опробуем.
   Сэм жил в микрорайоне, недалеко от центральной районной больницы. Минут через семь мы были у его дома. Поднявшись на четвёртый этаж, позвонили в звонок. Дверь нам открыл невысокий молодой парень с длинными кучерявыми светлыми волосами. Он пригласил нас в квартиру. Пройдя через прихожую в просторный зал, я увидел алую электрогитару, лежащую на диване. От неё тянулся провод к большой педали эффектов, которая, в свою очередь, была подключена в усилитель, обтянутый ярко-зелёным дерматином. Усилитель стоял поверх большой чёрной колонки. Сэм перекинул ремень гитары через плечо и покрутил регуляторы настроек. Он сыграл несколько мелодий и затем взял несколько аккордов. Потом показал мне как работает педаль эффектов.
   - Теперь попробуй сам, - сказал он и протянул мне гитару.
Я одел ремень и взял аккорд. От волнения пересохло в горле и затряслись руки. Столько лет я мечтал о хорошей гитаре, столько раз она мне снилась и вот, этот миг почти наступил. Я сыграл несколько мелодий из Валериных упражнений. Гитара звучала великолепно. Сэм упаковал гитару и педаль и протянул их мне.
   - Ну что, нравится? - спросил он, хитро улыбаясь, видя мои трясущиеся руки.
   - Не то слово, - ответил я, передав Буме инструмент.
Затем я достал деньги и протянул их Сэму. Мы пожали друг другу руки в знак удачной сделки. Попрощавшись, мы с Бумой направились к машине.
   - Тебе куда? - спросил он, когда мы сели в машину.
   - К автобусной остановке, - ответил я.
   - Я тебя отвезу домой, - сказал Бума и глянул на меня, еле сдерживающего слёзы.
По дороге я молчал, никак не мог прийти в себя от счастья. Когда мы подъезжали к конечной остановке в Старых Каушанах, я сказал Буме:
   - Подъедь, подалуйста к Васе Дэною. Я обещал ему, что в восемь к нему зайду.
   - Нет проблем - сказал Бума и свернул направо.
Проехав три дома он подъехал к Васиным воротам и заглушил двигатель. Я повернулся к нему, протянул ему руку и сказал:
   - Йосик, спасибо тебе огромное. Если бы ты знал, что ты для меня сделал.
   - Чувак, что ты? Купи-продай - это моя работа. Обращайся.
А я и обращался к Буме в будующем. И не раз. Бума в свое время помог мне приобрести второй мой любимый инструмент - немецкий двухрядный электроорган "Вермона", на котором я играл долгие годы.
Пока я выходил из машины, появился Вася, услышавший подъехавшую машину. Он подошёл поздороваться к Буме.
   - Зайдёшь по стакану вина? - спросил его Вася.
   - Вообще-то за рулём я не пью, но ты и мёртвого уговоришь, - ответил Бума и вышел из машины.
Репетиция, намеченная утром, сорвалась. Она перетекла в пьянку, на которой мы орали под новую гитару песни до глубокой ночи. Пели песни, которые знал я, затем молдавские, которые знал Вася, затем еврейские, которые знал Йосик, влючая Хава Нагилу, слова которой знал только Бума. Но мы с Васей во всю помогали своему товарищу.    Когда я пришёл около часа ночи домой, полусонная жена спросила:
   - Ты где был так поздно?
На что я ей ответил:
    - Репетировали у Васи.
   В субботу утром Вася приехал с ребятами ко мне домой на грузовой машине. Мы подъехали к дому, где должна состояться свадьба, разгрузили и расставили колонки, установили усилитель и ревербератор и подключили ионику, гитару и микрофоны. Вася поднёс свой тарагот к микрофону и... Я уже не сдерживал своего счастья и улыбался во весь рот. Вася всё время поглядывал на меня и в коротеньких паузах показывал мне большой палец. Сыграв несколько мелодий, мы сделали перерыв, во время которого выяснилось, что барабанщик Гриша умел играть на клавишных, а трубач Мирча умел стучать на барабанной установке. Позавтракав, мы с ребятами поменялись инструментами. Я взял гитару. Не скажу что эвучание было отличным, но халтура на то и есть халтура. Вася, слушавший со стороны, сиял. Он со своим ансамблем играл раньше только народные мелодии и танцы. Теперь репертуар расширился ещё и эстрадными песнями для молодёжи. Когда Вася поднялся обратно к нам, я ему сказал:
   - Вам в состав нужена бас-гитара. Клавиные это клавишные, а бас-гитару ничем не заменить.
 Вася задумался и ответил:
   - Ты прав. Надо брать бас-гитариста.
Свадьбу мы тогда сыграли на ура. Вася и ребята остались довольными.
Репетиций с Васей мы больше не проводили. Зато началась серъёзная ежедневная работа в ресторане. Ребята оказались неплохими музыкантами. Саша обладал великолепным голосом, был потрясающим для маленького города, гитаристом и дотошным руководителем ансамбля.
    С Васей я получил навыки игры на молдавских свадьбах, сделал себе большой репертуар молдавских танцев, начал заниматься на трубе и саксофоне, а с ресторанным ансамблем я вырос не только как гитарист и клавишник, но и как аранжировщик. Вася и Саша дали мне вепиколепную базу и серьёзное отношение к работе на всю оставшуюся жизнь.
    После осеннего сезона с Васей мы больше не играли. Встречались каждый день в школе. Иногда он приглашал меня в свой сказочный дом. Часто засиживались в его "кабинете" до глубокой ночи.
    Как бы я сейчас хотел повидаться с Васей, пройтись по его дому, спуститься в его фантастический бар и сказать ему:
   - Спасибо тебе, дорогой, что ты был в моей жизни...