Есть в нашем прошлом обереги

         
               
                Ирреальный мир поэта,
                Зов к обрывистой тропе –
                Счастье, приговор ли это
                К одиночеству в толпе?..
         
         
          Рассвет… души измученной тревогу заря укачивает лаской. Я без опаски смотрю в себя и, память теребя, ищу в пережито'м мгновенья счастья – и вот она: награда за терпенье!
          В последии лоскутном уходящей ночи блеснули искры радостей былого – и отраженья света украсили призывно реку Лету. Моё  воображенье сомкнуло блики радужным сплетеньем в обережный круг, как хоровод подруг, как звонкие аккорды будущих подстрочий… 
          Рассеялись сомненья и тревоги, и вспомнились попутчики дороги к виденью этому и сопричастность наша, и надежды… сколь многих нет со мною в этот час!
          Но всё же свет тех лет остался в нас, искрит и в строки просится как прежде – и шире распахнулись вежды, и зорче стали очи, чтоб видеть всё как есть – без поволоки лжи и вязкого тумана искушений.
          Вдруг я почуяла, что точит сердце осязанье вражьей злобы и алчности чинуш и нуворишей, а в душу, крадучись, вползает стынь ознобом – и тают силы от пониманья преткновений… в сомненьях я остановилась.
          Идти в народ? Зачем, коль Слова люд под гнётом бесовщины избегает и проживает тупо по «понятьям» жизнь, ценя лишь сытость с развлеченьем? Иной, коснувшись сути, за боль свою проклятья автору пошлёт, другой, в трудах погрязнув, ни сил, ни времени на чтенье не найдёт…
          Как солнце жжёт! И добавляет зноя тихий шёпот: будь осторожной и готовой к бою. Но утешает ветра ропот: не бойся, будь самой собою – возможно кто-то тебя ждёт, держись, не всё так плохо…
          «Ну, да, – со вздохом соглашаюсь, – ждёт кто-то именно меня… из прошлой, канувшей эпохи… – и неожиданно взрываюсь. – Ждёт песен и стихов сейчас?! Когда жируют воры и бандиты и души суррогатами залиты? Когда в мир расчленённый нацелен дьявольский фугас и стравлены в раздорах страны?!»  Царят обманы на обманах, жадность, зависть, похоть и грех Иудин – вериги злого рока… нищета, гробы…
          Заныли сердца раны – и пульс забился учащённо. Во временном потоке реки судьбы ритмично с ним вспорхнули обереги – и в тучах пегих лунный засветился ореол – оттуда в мир подлунный беспредельный, как на паперть, заботливо взглянула Богоматерь с иконы «Семистрельной»… лучисто просиял Её венец, и я услышала наказ небесный:
         
          Молись за умягченье злых сердец!
          Ты – женщина, тебе доподлинно известно:
          Всё настоящее рождается в страдании –
          Ребёнок ли,  слова ли новой песни
          Или нелепостей житейских понимание.
          Ты Мать, не для тебя в миру' беспечность –
          Иди и ратуй за Добро и Человечность!
         
          Взлетели птицы над светлеющем безбрежьем, под радостный их клёкот согласно закачались блики в круге обережном, и горькие минуты остались позади.
          – Иди! – велела я себе. – Иди вперёд и помышляй о сущем! В грядущем Слово непременно оживёт – и будут перемены к лучшему!
         
         
         
26 августа – празднование
в честь иконы Божией Матери
«Умягчение злых сердец»
(Семистрельная).
 

Примечание.
Иллюстрация: Яндекс. Картинки (с подрисовкой иконы и звёзд). Спасибо автору!

Внимание! Можно увеличить картинку. Для этого зажмите одним пальцем клавишу Ctrl и осторожно покрутите колёсико мышки вперёд. Вернуть в исходное положение можно покрутив колёсико назад.