Психиатрические этюды

                Анатолию Иванову

Пациент в палате сказал откровенно и не таясь,
стоило лишь отдать, как отцу, свой ужин:
– Дни проходят, сынок, и сливаются, словно вязь
из дождя, где бывают значимы только лужи

и то, сколько после останется в них любви:
если о тебе заботятся, значит, много, –
любовь – не пилюли , не кашель и не ОРВИ –
стесняется точной образности Толстого.

Больница притихла. Огромнейший санитар
менял у больных сигареты, чифир и сахар.
Лицо  (чаще рожа) похожа на медленный аватар,
видна далеко униформовская рубаха.

Здесь нет магазинов, буфета, а из ТВ –
реалити-шоу в окне, а ночью снится деваха.
Коль курево есть, то не надо иметь ловэ*,
но чаще всего даже с ним посылают н...

не со зла, не с добра, говоря о погоде ли,
о звонках домой, размечтавшись о вольной воле,
понижая голос, как в детстве, когда нашкодили:
обветшалый старик называется просто Толя.
 
Море страданий и черных, усталых душ,
серыми ставших за годы былой отсидки,
в четверг принимают телами прохладный душ,
ногами ступая по мокрой от крови плитке.

– Мне снится, – сказал уголовник по кличке Рысь, –
как я, четверть века пробыв в этой психбольнице,
беседую с Богом. И видится: – Поднимись!
Терпи, не греши и впредь не забудь поститься!

– Кто здесь отсидел, попадет непременно в рай, –
подумал сквозь сон или Бог за меня подумал.
Кричу я вдогонку Господу: – Покарай!
Да только не слышу голоса из-за шума...

27.08.2020 г.

__________
*Деньги.