Первое свидание

       Мне было уже около двадцати лет, когда я впервые решился пригласить девушку в кино. Получив при этом категорический отказ, я некоторое время пребывал в угнетённом состоянии духа. Она мне нравилась, и я думал, что, возможно, это любовь.
       Потом, поразмыслив, я пришел к выводу, что отказ моей пассии был не таким уж категоричным. Просто она была занята в этот выходной день. Следовательно, надежда оставалась.
       Старшие, умудренные опытом друзья, узнав об этом, сочувственно кивали головами.
       –Тебе действительно так приспичило? – поинтересовался один из них. Я понимал его раздражение. Из-за моих похождений срывались некоторые наши планы. Мы делали записи на магнитофон, учились играть на гитаре и пытались учиться в институте. У нас в то время было много важных дел. Но, видя моё упорство, друзья решили: – Раз уж так получилось, двух мнений быть не может, я должен вести девушку в кино.
       Они отнеслись с пониманием к возникшей ситуации, чем вызвали у меня чувство глубокой признательности.
       Когда мы уже прощались, старший, наиболее опытный друг выдал мне последнее напутствие.
       – Если не попросишь на третий день, она с тобой гулять не будет, – сообщил он.
       Сначала я даже не понял о чём идет речь. А когда понял, смутился и очень удивился. В голове у меня тогда царила сумбурная смесь. Она состояла из совершенно идеализированных представлений о любви с некоторым предвкушением физической близости. Однако, авторитет моего друга в этой области был очень высок, практически непререкаем. Пришлось принять эту информацию к сведению.
       – Но почему именно на третий? – думал я.
       В этом была какая-то мистика. Это обстоятельство отнюдь не придавало мне уверенности в себе, скорее наоборот.
       Девушка работала продавцом в промтоварном магазине. На совершенно негнущихся ногах я отправился на встречу. Тогда я, к сожалению, не знал широко известной сейчас фразы из одного зарубежного фильма. Самое худшее, что может произойти, когда предлагаешь девушке провести с тобой время, – это то, что она пошлёт тебя подальше. А это можно как-то пережить. Почему я не знал раньше столь простой и мудрой формулы?
       Со страхом я перебирал в уме слова, которые собирался сказать. По крайней мере, дважды хотел вернуться домой и подождать более удобного случая. Однако, я подумал, что если сейчас вернусь, уже не будет никаких удобных случаев. И девушек, может быть, никаких не будет. Так я добрался до магазина, где работала моя избранница.
       К счастью, она казалась мне довольно привлекательной. Её тело отличалось ярко выраженными и упругими формами. Это обстоятельство неизменно стимулировало моё вдохновение и побуждало к более активным действиям.
       Иногда мы подолгу беседовали о кинофильмах, о прочитанных книгах и прочих вещах. Она носила платье с очень скромным вырезом декольте.
       В узенькой щёлке чуть-чуть виднелись груди, и темнело пространство между ними. Это приводило к сладким и томительным мыслям о возможном грехе. Чувствуя, что краснею, я поспешно отводил глаза.
       Но вот случилось то, чего я больше всего опасался. В этот выходной девушка тоже была занята. Однако, существовала очень небольшая вероятность, что она сможет освободиться. Мне следовало позвонить в воскресенье около часа дня. Мы могли встретиться, если у неё появится время.
       – Этого, конечно не произойдёт, – чопорно заверила девушка.
       Встречу назначила в два часа дня на центральной площади у памятника.
       Неприятности начались в воскресенье, когда я, дождавшись часа дня, отправился звонить подружке. Едва я открыл дверь будки телефона-автомата и зашел внутрь, на меня посыпались какие-то ржавые уголки и металлические детали. Потом я долго набирал номер и наконец, сквозь треск и гудение, мне ответил далёкий искажённый голос подруги. Голос сообщил, что мы скоро встретимся, и я отправился на первое в своей жизни свидание.
       Едва завидев меня в толпе, ещё за добрые пятьдесят метров, моя избранница помахала рукой с противоположной стороны улицы. Потом, широко жестикулируя и тыкая пальцами в разные стороны, она принялась показывать мне, как лучше перейти дорогу. Глядя, как она вдали отчаянно размахивает руками, пугая прохожих, я впервые усомнился в своих чувствах.
       Наконец, мы воссоединились и отправились в ближайший кинотеатр на премьеру нового фильма.
       Когда в зале погас свет и начался фильм, я понял, что не смогу обнять свою подругу. Мешала спинка кресла. Глядя в полутьме на её строгий профиль и сверкающие глаза, в которых отражалось действие фильма, я не решался положить руку ей на колено. А тем более на бедро. Занятый своими мыслями, я почти не обращал внимания на то, что происходит на экране. Однако я заметил, что один из персонажей фильма, героически погибший несколько минут назад, теперь вновь разгуливает по экрану. Когда оный персонаж встретился с другими героями фильма и вступил с ними в ожесточённый спор, в зале засвистели и затопали ногами. Зажёгся свет. Оказалось, что киномеханик перепутал бобины. Фильм запустили снова, я посмотрел ещё раз на свою девушку и решил не торопить события. Ведь впереди у меня оставалось ещё два дня.
       Потом я поехал провожать её домой на автобусе. Всю дорогу до остановки она что-то возбуждённо болтала о фильме. Слушать её было совсем неинтересно. Я подумал, что она просто глупа. В тесной духоте автобуса мы молчали.
       Глядя на её длинный прыщавый нос, я вдруг с ужасающей отчетливостью понял, что совсем её не люблю. Более того, мне стало совершенно ясно что я никогда не смогу её полюбить.
       Мы попрощались у калитки её дома, и я в смятенных чувствах отправился домой. Мои идеализированные представления о любви не позволяли давать девушке необоснованные надежды. Я решил, что мне следует поступить честно и не встречаться больше с нелюбимым человеком. Больше мы не виделись. Возможно, девушку постигло разочарование, и мне было её жаль.
       Но даже несколько месяцев спустя я иногда с удивлением думал: почему всё-таки это должно произойти именно на третий день, а не на второй, или скажем на четвёртый?
       С тех пор в моей жизни произошло немало разных событий из тех, что обычно случаются у людей. Многие из них так или иначе были направлены на то, чтобы заменить мои идеальные представления о жизни на другие. На представления и соображения сугубо практичного свойства.
       Но до сих пор этого почему-то так и не произошло.