В тёмной комнате

                Очень трудно найти в тёмной комнате
                чёрную кошку, особенно, если её там нет!

                Конфуций

       В уютной полутьме ресторане гремела зажигательная музыка, празднично мигали разноцветные огни, но мне было не до веселья. С трудом пробираясь между танцующими, я издалека спешил к нашему столику. Назревал конфликт. Конечно же, я его предвидел.
       За соседним с нашим столиком отдыхали два, вполне серьёзно выглядевших, молодых человека. Они были в строгих тёмных костюмах и в галстуках. С ними были две девушки. Казалось, они только что сошли с обложек модных журналов.
       Мой старый друг Петр несколько раз приглашал одну из них танцевать. Он каждый раз церемонно спрашивал у молодых людей  разрешения, а у девушки согласия. Всё выглядело бы вполне благопристойно, если бы не повторялось слишком много раз подряд. Я знал, что Петр никогда не обращает внимания на столь тонкие нюансы и разные условности. Просто девушка ему понравилась и этим всё сказано.
       Сейчас я увидел что Петр, в очередной раз, проводив девушку после танца, задержался около её столика. Он перекинулся с одним из молодых людей несколькими фразами явно на повышенных тонах и вернулся на своё место. В этот раз мы пришли в ресторан вчетвером, но сейчас за столиком кроме Петра никого не было.
       Молодой человек успел подойти к Петру немного раньше меня. Он уже изрядно «нагрузился» но держался молодцом. Парень извлек из нагрудного кармана пиджака красные корочки, раскрыл их, и, пошатнувшись, поднес к глазам Петра.
       – ОБХСС, – объявил он.
       Петр небрежным жестом грубо отмахнулся от удостоверения парня как от назойливой мухи.
       – АБВГД, – безапелляционно заявил он и зачем-то полез в карман пиджака. По бессмысленной ухмылке и отсутствующему взгляду Петра я понял, что он уже мало что соображает. Парень потянулся взять Петра за грудки, но я успел схватить его за руку. Попутно я придержал за плечо неуклюже встающего Петра.
       – Давай отойдем в сторонку, – предложил я парню. Он с готовностью подчинился.
       – Не обращай на него вниманию, – сказал я, имея в виду Петра. – Просто человек много выпил.
       Всё время пока я говорил, парень согласно кивал головой, поэтому я не стал развивать эту тему дальше. Я понял, что он совсем не хотел скандала, а я, вмешавшись, просто помог ему, как говорится «сохранить лицо». Сохранить как в прямом, так и в переносном смысле.
       Этого парня я вполне мог понять. Петр был выше меня почти на голову широк и крепок. В нашем узком кругу некоторые звали его просто и коротко: «Лось». Но так называли его только за глаза.
       Мы с молодым человеком пожали друг другу руки, и он увлек меня к своему столику. Там мы за что-то выпили, и я вернулся к Петру.
       Петр был на несколько лет старше меня и относился ко мне по-отечески. Обычно ему приходилось помогать мне в затруднительных ситуациях, а не наоборот. Сейчас он уже наполнил мою стопку и принялся накладывать салат. Закусывайте, сказал он, называя меня по имени отчеству. Мы с ним часто обращались друг к другу именно так.
       – Я пас,– сказал он, поймав мой вопросительный взгляд, и накрыл свою стопку ладонью. Петр всегда быстро приходил в себя. Я выпил и закусил, потом ещё. Посмотрев на Петра, я подумал, какой же он всё-таки замечательный друг. Он моментально понял моё настроение. Мы поднялись из-за стола, обнялись и заверили друг друга в вечной дружбе. Потом мы выпили уже вместе, и у меня перед глазами всё поплыло. Петр снова принялся накладывать мне салат.
       Музыканты только что отыграли. На время воцарилась тишина, нарушаемая только пробными нотами музыкантов и чьими-то пьяными выкриками. Когда музыканты заиграли вновь я замер после первых же звуков. Невозможно выразить словами как я был удивлён.  Весь вечер исполняли песенки типа – «В саду у дяди Вани». Сейчас зазвучала одна из моих любимых композиций рок группы Pink Floyd. Композиция Time с известного альбома. На мой взгляд окружающая обстановка совершенно не соответствовала такой музыке. Я бы меньше удивился, увидев большеголовых инопланетян в серебристых костюмах испускающих зелёные лучики.
       Адресовав Петру, неопределенный жест я отправился к подиуму с музыкантами.
       Подойдя, ближе я увидел девушку, на которую обратил внимание ещё в самом начале вечера. Один раз мы танцевали с ней медленный танец. Больше она не появлялась, и я увидел её снова только сейчас. Она была сравнительно худенькой, а ростом немного ниже меня. Красивые пепельного цвета волосы кольцами ниспадали на длинное почти до пола темное серебристое вечернее платье. Я подошел к ней и пригласил на танец.
       – Я тебя искал, – шепнул я, наклонившись к самому её уху, когда мы начали медленно двигаться в танце.
       – Я тебя ждала, – ответила она.
       Я слегка коснулся щекой её нежной щечки, и девушка прильнула ко мне. Перекрывая шум и громкие звуки музыки, мы сообщили друг другу наши имена. Девушка была, мягко говоря, не совсем трезвой. Иногда она просто повисала на мне, а танцевал я один. Однако я был примерно в той же стадии и не обращал внимания на такие пустяки. Временами наши губы встречались в нежном поцелуе. После танца мы, обнявшись, отошли в сторону. Оставшуюся часть вечера мы уже не расставались. По крайней мере, надолго. Хотя признаться, некоторые моменты совершенно выпали у меня из памяти.
       Выяснилось, что девушка гуляла на свадьбе, которая проводилась в отдельном зале и поэтому она так долго не появлялась. Она сообщила, что приметила меня ещё в самом начале вечера. Девушка явно сожалела о том, что не смогла вырваться в общий зал раньше. С первых же минут встречи между нами воцарились полнейшие взаимопонимание и согласие.
       Нужно сказать, что я совсем не понимал женщин и нередко страдал от этого. Я не понимал, почему они говорят «нет» а делают «да». Меня удивляли их решения и поступки. Порой они казались мне загадочными и таинственными существами. С этой девушкой всё было иначе. Мы понимали друг друга с полуслова, и не было никаких недомолвок. Я просто наслаждался обществом своей новой подруги.
       Она рассказала, что приехала вместе со всей свадебной компанией из районного центра расположенного в нескольких десятках километров отсюда. Когда она предложила мне сегодня же поехать туда вместе с ней я не раздумывая, согласился.
       В кармане у меня лежали билеты на концерт рок группы «Машина времени». Группа  приезжала с концертом в соседний областной центр. Завтра мы собирались поехать туда всей компанией на поезде. Петр даже предложил нам с Василием переночевать у него, чтобы завтра утром отправиться в путь без лишних задержек.
       Попытавшись собраться с мыслями, я додумался только до того, что мне надо иметь с собой больше денег. Я объяснил подруге ситуацию и отправился к нашему столику. Петра на месте уже не было, но за столиком сидел Василий. Невысокий плотный и широкий крепыш Василий был одним из лучших моих друзей. Он совсем недавно вернулся из армии, и у нас ещё не было возможности, как следует поговорить.
       Я радостно сообщил Василию, что познакомился с замечательной девушкой и сейчас поеду с ней на свадьбу в другой город. Василий очень удивился но, не задавая лишних вопросов, порылся в карманах и нашел для меня три рубля.
       Пока я ходил за деньгами, моя подружка написала, на каком-то клочке бумаги номер своего телефона. Она торжественно поместила его в мой нагрудный карман пиджака и прихлопнула сверху ладошкой.
       – На всякий случай. Это телефон соседки, но она меня позовёт, – сказала девушка. Стыдно признаться, но я потерял её телефон в тот же вечер.
       Потом мы разговаривали, танцевали, целовались и снова о чём-то говорили. Время летело незаметно. Наконец мы, взявшись за руки, направились в свадебный автобус, который стоял во дворе ресторана. Около автобуса какой-то парень в белой рубашке удивленно спросил у меня кто я такой.
       – Брат невесты, – машинально ответил я почему-то, отстраняя парня и поднимаясь в автобус.
       В автобусе было полно народа и многие с удивлением меня разглядывали. Одна полная женщина была уже в годах и сидела, занимая сразу два сиденья.
       – Где ты такого кавалера достала? – приставала она, к моей подруге трясясь от смеха. Девушка гордо отвела меня в конец автобуса. Она вручила мне большой букет цветов и громадный пакет с какими-то продуктами.
       – Жди меня здесь, – велела она.
       Девушка вернулась довольно скоро, успев где-то переодеться и, похоже, убавить макияжа. Сейчас моя подружка была в простеньком ситцевом платьице. Я впервые посмотрел на неё с критической точки зрения. Волосы она чем-то стянула на затылке, обнажив при этом довольно крупные уши на как бы слегка приплюснутой с боков голове.
       – Поедем на машине, – сообщила девушка, и мы покинули автобус.
       На улице уже начало смеркаться. Легковая машина стояла неподалеку в паре десятков метров. В машине кроме водителя никого не было. Мы сели на заднее сиденье и стали ждать. Должен был кто-то прийти, кажется, её сестра.
       Вскоре мою подругу начало мутить. Выругавшись сдавленным голосом, она открыла дверцу машины и наклонилась. Её буквально вывернуло наизнанку. Всё это сопровождалось такими грубыми «мужицкими» звуками, что я непроизвольно поёжился. Желая как-то поддержать, я положил руку на плечо подруге, но сразу убрал. Её плечо оказалось каким-то костлявым и холодным.
       Случайно посмотрев в окно, я увидел, что от автобуса к нам направляется небольшая процессия. Впереди шел высокий молодой мужчина и задумчиво постукивал кулаком о ладонь. Рядом бежал парень недавно встретивший меня у автобуса. Он всё время забегал вперед оборачивался и отчаянно жестикулировал. Сзади подтягивались ещё несколько человек. Все они были в белых или светлых рубашках.
       Я понял что это, скорее всего за мной.
       «Надо было, не поленится, и придумать «легенду» попроще, чем столь близкий родственник невесты!», – с запоздалым сожалением подумал я.
       Обернувшись на шум, я увидел, что моя подруга достала, откуда-то большую канистру и уже открутила крышку. Она тут же принялась шумно полоскать рот и горло, временами громко икая и обливаясь водой.
       Быстро повернувшись обратно к окну, я вдруг увидел моих дорогих и любимых друзей. Никогда прежде их появление не вызывало у меня такой радости! Они уже оттеснили свадебную компанию и обступили машину. Расплющивая носы о стекла, и заслоняясь от света фонарей ладонями, мои милые друзья заглядывали в машину. Наконец один из них увидел меня.
       – Вот он сидит. Он здесь, – раздался его радостный крик.
Я опустил стекло.
       – Ты куда собрался? – наперебой спрашивали у меня друзья.
       – На свадьбу, – упрямо ответил я.
       – А про концерт ты уже забыл?
Про концерт я помнил и потянулся к дверной ручке.
       – Решай. Решай сейчас, – сказала вдруг моя подружка грубым и хриплым почти мужским голосом.
        Я пробормотал какие-то извинения, пообещал позвонить и полез из машины. Вслед мне понеслись такие грубые ругательства, каких я никак не ожидал услышать от столь милого прежде создания. Потом дверца громко захлопнулась, и всё стихло.
       На улице уже совсем стемнело и мы всей компанией двинулись в путь.
       – Как её звать то хоть? – спросил у меня кто-то из друзей. Все остановились и посмотрели на меня. Я тоже остановился и вдруг понял, что не помню имени своей подружки.
       Никто этому особенно не удивился, и мы пошли дальше.
       Впереди шел Антон. При своём почти двухметровом росте Антон был очень чутким и внимательным человеком. Мы с ним учились в институте на вечернем факультете. Почему-то мы с Антоном гораздо чаще встречались в ресторанах и на вечеринках чем на лекциях. Мы шумно радовались при каждой новой встрече и не задумывались о причинах и возможных последствиях такого парадокса.
       Антон познакомился в ресторане с девушкой и теперь захватил её с собой. Он вёл её за руку. Девушка поминутно спотыкалась, останавливалась и поправляла туфли. Наконец Антону это надоело. Он подхватил её на руки и понес. Теперь, когда Антон спотыкался или пошатывался, она громко визжала.
       Ночью машин не было, и мы шли по самой середине улицы. Кто-то оглушительно свистел кто-то просто орал. Было очень весело.
       Не так давно начались восьмидесятые годы, но уже стирался из памяти образ олимпийского мишки. Нам было по двадцать лет, и жизнь впереди представлялась бесконечным собранием весёлых приключений. Всё было замечательно.

       Петр жил на другом конце города. Постепенно наша компания редела. Потом мы остались втроём и, наконец, Петр привел меня и Василия к себе. Усадив нас в комнате за стол, он первым делом поставил пластинку с песнями Утесова. Последнее время Пётр любил её слушать. Потом он достал из холодильника бутылку водки что-то из закуски и принялся готовить постели. Мы с Василием послушали песню – «Всё хорошо прекрасная маркиза». Я слышал её раньше и сейчас нашел очень остроумной. После того как мы выпили по второй, я признался Василию в своих тайных помыслах и сомнениях.
       – Когда мы учились в школе, у меня никогда не было любимого литературного героя, которому я хотел бы подражать. И в кино такого героя тоже не было, – говорил я в полголоса.
       – Но когда я посмотрел фильм «Семнадцать мгновений весны», то понял что хочу быть похожим на «Штирлица». Только на него, – сказал я.
Вася слушал и кивал головой, одобряя мой выбор.
       – Да ты уже сейчас почти такой же, – сказал он вдруг с оттенком восхищения в голосе.
       – Ну что ты говоришь, – скромно возразил я, потупившись, весьма при этом польщенный.
       Наиболее практичной частью своего сознания я понимал, что я такой же, как все. По крайней мере, почти такой же. Однако в двадцать лет это не хочется принимать за основу.
       Наконец собравшись со сбившимися мыслями, я продолжил исповедь.
       – Опасаюсь, что под влиянием жизненных обстоятельств я могу стать похожим не на «Штирлица», а на какого-нибудь «Мюллера», – последнее слово я почти выкрикнул, завершая свою мысль и качнувшись вперед.
Василий вздрогнул, а Петр попросил вести себя потише.
       – Как ты думаешь, грозит ли мне такая опасность? – тихо спросил я у Васи.
Он как-то очень быстро откинулся на спинку стула, опустил голову и задумался. Василий думал так долго, что я почувствовал обиду.
       «Неужели мои дела так плохи?» – забеспокоился я.
Подошел Пётр.
       – Что ты на него смотришь? Он уже давно спит, – сказал Пётр.
      Действительно Василий ровно посапывал, а глаза у него были закрыты. Мы отнесли его на кровать и стали укладываться сами. Завтра нужно было рано вставать. Закрыв глаза, я некоторое время боролся с начавшимся вдруг головокружением, но вскоре крепко заснул.
 
       Утром меня разбудило громкое шипение. Я попытался отгородиться от него, укрывшись одеялом с головой. Это мне не удалось. Пришлось посмотреть, что же всё-таки происходит. Оказалось, что Петр утюжит свой костюм. Повалявшись ещё немного в постели, я к нему присоединился.
       Тогда я повсюду носил костюм из темно-синей шерстяной ткани с «рубчиком», так называемого «Бостона». Стоимость костюма, включая пошив в ателье, в итоге заметно превысила мой месячный заработок. Но зато я всегда чувствовал себя хорошо одетым.
       Когда мы привели себя в порядок, Петр быстро собрал на стол. Я привык, никогда не опохмеляться и наблюдал со стороны как сонные глазки Петра и Василия постепенно приобретали весёлый блеск.
       Потом мы без приключений добрались до вокзала и сели на поезд. На вокзале мы встретили множество знакомых, которые, так же как и мы отправились на концерт.
       В программу нашего путешествия входили обед и ужин в ресторане. Туда мы и отправились, как только поезд прибыл на станцию назначения. Как известно днем в ресторанах ничего интересного не происходит. Правда, я там, впервые в жизни увидел автомат для проигрывания пластинок, но он не работал.
       Наконец мы отправились к концертному залу, с трудом ориентируясь в незнакомом городе по названиям улиц. Василий всё время молчал и был явно подавлен. Наша компания сильно разрослась и мы с ним шли в самом конце процессии.
       – Сейчас в этом городе в это самое время выходит замуж моя невеста, – сказал вдруг Василий. – Я приехал сюда только из-за этого, а не на концерт.
       – Хотел бы я побывать на этой свадьбе и посмотреть невесте в глаза, но не смог узнать адрес. Если хорошенько подумать адрес, наверное, можно как-нибудь найти? – спросил Василий и с надеждой посмотрел на меня.
       Некоторое время я потрясенно молчал, пытаясь совладать с нахлынувшими чувствами и разбегающимися мыслями. Я видел несколько раз подругу Василия. Она действительно была красива и очень мила. Я вполне понимал и одобрял его выбор. Друзья поговаривали, что Вася слишком нежно и бережно относился к своей подруге. Я считал, что это в порядке вещей. И сейчас я был уверен, что нет вины Василия в том, что подруга не дождалась его из армии.
       Совсем банальная история, но не в этот раз. Любая история перестаёт быть банальной, когда случается с тобой или с твоим другом.
       Я вспомнил, как впервые встретил Василия возвратившегося со службы в армии. На мой вопрос о его подружке он легко махнул рукой, – а, не дождалась, – и мы заговорили о чём-то другом. Тогда я и подумать не мог, насколько глубоко Василий переживает. Сейчас я очень хотел ему помочь, но не знал как. Только одно я понимал ясно, – на эту свадьбу Василию ходить не надо. В крайнем случае, я решил пойти вместе с ним.
       – По моему тебе это совсем не нужно, – наконец сказал я.
       Василий промолчал.
       – Вообще-то в этом городе у нас практически нет знакомых, – продолжил я более деловитым тоном.
       Василий утвердительно кивнул головой.
       – Если ты сильно настаиваешь, мы можем вместо концерта сходить на почту и попытаться обзвонить кого-нибудь из знакомых по «межгороду». А ты, наверное, знаешь, кому лучше позвонить, – продолжил я.
       – Но если хочешь знать моё мнение – не стоит оно того, – заключил я. – Помнишь песню Юрия Антонова: «Новая встреча лучшее средство от одиночества»? По-моему замечательно сказано.
       Я продолжал рассуждать в том же духе, но Василий меня прервал.
       – А я всё понимаю, – сказал он просто.
       – Умом понимаю, а забыть никак не могу, – добавил Василий и опять замолчал.
       Оказалось, что мы уже добрались до концертного зала. Я надеялся, что Васе будет лучше хотя бы, оттого, что мы с ним поговорили.
       Мы едва успели найти свои места и сесть, как в зале погас свет. Я весь обратился во внимание. Андрей Макаревич с группой «Машина времени» давно были для меня живой легендой. Я не был обманут в своих ожиданиях. С первых же звуков  концерт так меня захватил, что я потерял счет времени. Один раз я повернулся для того, что бы поделиться с Василием впечатлениями. Оказалось, что он крепко спит, удобно откинувшись в кресле. Мне было жаль, что Вася пропускает такой концерт, но я не стал его будить.
       После концерта мы, как и планировали, отправились поужинать в ресторан. До поезда было ещё много времени. Позднее шли ещё несколько поездов, и вопросы, связанные с отъездом нас нисколько не волновали. Нас собралась довольно большая компания более десяти человек. Некоторых знакомых своих друзей я не видел прежде, но большинство ребят знал. В ресторане мы заняли один длинный стол. Сели мы, разбившись на группы и компании. Музыканты почему-то долго не играли. Обстановка была какой-то унылой но после нескольких тостов всё встало на свои места. Началась обычная ресторанная суматоха.
       Я вспомнил, как однажды просидел в ресторане весь вечер, оставаясь совершенно трезвым. Не помню уже, по какой причине я тогда не пил. Вскоре меня неприятно поразило обилие пьяных и ничего не соображающих людей. Они бродили, прыгали и отплясывали в пропитанной табачным дымом полутьме. Люди что-то орали друг другу, стараясь перекричать грохочущую музыку, в которой я с трудом улавливал мотив. А потом ближе к концу вечера всё стало ещё хуже. В общем, было противно и скучно.
       Тогда я решил никогда больше не сидеть в ресторане трезвым. О том, каким сам при этом становлюсь, я старался не думать.
       Сейчас я был в полном порядке, и соответственно всё вокруг тоже. За нашим столом остались сидеть лишь несколько человек. Остальные куда-то разбрелись. Я осмотрел зал и увидел, как у эстрады раскрасневшийся Василий бойко отплясывает со смазливой блондинкой. Решив покурить и проветриться, я отправился на улицу. Оказалось, что ещё светло, но на город начали опускаться сумерки.
       После дальнейших  тостов и обильных возлияний один из наших новых друзей заявил, что ему не нравиться этот ресторан. Парень утверждал, что знает местечко получше. Он и раньше поднимал этот вопрос, но сейчас многие его поддержали. Мои друзья начали собираться, принялись рассчитываться с официантом, и я к ним присоединился.
       Я совершенно не запомнил тот другой ресторан. Говорили, что он оказался ещё хуже первого, но я ничего не мог сказать по этому поводу.
       Потом были перрон ночь и с грохотом проходящие мимо составы. Наша компания распалась на маленькие группы и каждая добиралась домой разными поездами и другими всевозможными способами. Нас снова осталось четверо и мы с минуты на минуту ждали прибытия нашего поезда.
       Поднявшись в вагон, мы обосновались в тамбуре. У кого-то нашлась выпивка у кого-то сигареты, и даже карты. Проводник плотный мужчина постарше нас часто ходил взад вперед по вагону и хлопал дверьми. Он угрюмо на нас поглядывал, но молчал. Когда же мы попросили у него спичек и стакан, он взорвался. Он кричал, что мы мешаем, ему работать и должны освободить тамбур и что-то ещё в том же духе.
       Я подошёл к двери на улицу, которую проводник почему-то не закрыл. В полной темноте проносились какие-то огни, приятно тянуло прохладой.
       За спиной продолжал шуметь проводник, а я крепко ухватился за поручни обоими руками. Потом, качнувшись, я выбросил своё тело из вагона, выпрямив туловище. Через мгновение я, подтянувшись на руках, вернул себя обратно в вагон и отошел от двери. Этому трюку меня научил один из старых друзей, когда мы ещё школьниками путешествовали на товарных поездах. Ездили мы недалеко в пределах области. Оказалось, что товарные поезда могут надолго останавливаться в самых неожиданных местах и доставлять нас к цели гораздо дольше пассажирских. На больших станциях нас высматривали, что бы поймать и ссадить. В общем, это занятие нам скоро наскучило.
       Между тем проводник определенно побледнел. Он тут же торопливо, но тщательно запер дверь. В тамбуре стало тише и как будто уютнее. Проверив ещё раз запор, проводник повернулся к нам.
       – Ребята пейте, курите, делайте все, что хотите, но к дверям, пожалуйста, больше не подходите, – попросил он. Конечно, мы заверили проводника, что к дверям больше не подойдем. Когда проводник ушел, Петр меня немного пожурил, и я с ним искренне согласился. Никогда и никому не советую повторять подобные трюки.
       Через некоторое время проводник принес нам спички. Стакана мы так и не дождались и допивали бутылку, мягко говоря, прямо из горлышка.
       Антон вспомнил свою подругу, которую вчера ночью нёс из ресторана на руках. Он  пожаловался, что они договорились встретиться в следующее воскресенье в три часа дня, но при этом забыли договориться о месте встречи. Нам оставалось только посочувствовать. Я сказал, что если уж выбирать что-то одно, то возможно перспективнее было бы назначить место встречи, а не время. Туда можно было бы иногда наведываться или вообще разбивать там что-то вроде временного лагеря. Друзья меня упрекнули в излишней сентиментальности, потому что проще познакомиться с другой девушкой.
       Петр принялся рассказывать как кому-то недавно «выдал прямо в торец». В то время  это было одним из его любимых выражений.
       – Что это за «торец»? –  простодушно поинтересовался Василий. Петр усмехнулся и предъявил ему свой внушительный кулак. Потом он обвёл пальцем соответствующую область кулака.
       – Вот это называется «торец», – назидательно сказал он и поднял вверх указательный палец. Мы расхохотались. Не знаю даже над чем, просто было весело.
       За разговорами мы не заметили, как пролетела половина ночи. Почувствовав усталость, мы отправились в купе, чтобы немного поспать.

       Забравшись на полку, я смотрел в окно и размышлял. Ночные пейзажи, пролетающие за окном под стук вагонных колес, всегда вызывали у меня романтическое настроение. «А может быть для романтики это слишком слабо?», – думал я. Возможно настоящая романтика – это плеск океана за бортом и хлопанье парусов над головой? Задумавшись, я почти услышал натужный скрип мачт и крики прибрежных чаек. Или настоящая романтика это – земля, плывущая в голубом ореоле далеко внизу под ногами? А гитара? Мелодии и переборы классической гитары способны создать романтическое настроение практически в любой обстановке.
       Потом мои мысли переключились в более практичное русло. Я не удосужился поинтересоваться у кого-нибудь, когда мы прибываем на свою станцию. Успею ли я заехать домой позавтракать и переодеться или с вокзала придется ехать прямо на работу?
       Может быть, я опоздаю, и придется искать оправдания?
       Два выходных дня пролетели как один миг. «Так вся жизнь пролетит, и не заметишь», – загрустил я.
       Уже давно я начал подумывать о том, что надо прекратить бесконечные походы по ресторанам и другие подобные развлечения.
       Но, когда я решил вернуться к трезвому образу жизни, оказалось что это не так просто. Достаточно было встретиться с кем-нибудь из многочисленных друзей и приятелей как эти планы забывались. 
       Я ворочался на жёсткой полке в плавно покачивающемся вагоне и никак не мог заснуть. Мне было грустно. Вспомнилась девушка с пепельными волосами и первые часы нашего знакомства в ресторане. Ведь вначале всё было так хорошо. «Доведётся ли мне ещё когда-нибудь испытать сладкое чувство столь полного взаимопонимания и согласия?» – думал я. Это было только вчера, но казалось, что прошла целая вечность.
       Потом мне почему-то представилась чёрная кошка Конфуция в её безнадежно тёмной комнате. «Но должна же где-нибудь быть и светлая комната?» – неожиданно подумал я с таким отчаянием, что на время очнулся от дремоты. Но размеренный стук вагонных колёс действовал усыпляющее и, наконец,  сделал своё дело. Я  пытался размышлять, но мысли уже ускользали и разбегались.
       «Трудно будет найти неизвестную девушку в незнакомом городе, особенно если её там нет», – подумал я, уже засыпая.