Тайна реки. часть 5

Глава 5.
Ольга прибежала домой и без памяти упала на кровать.
А на утро у неё началось то, что обычно бывает у тех, кто под сердцем носит ребёнка. Не успев умыться Ольга побежала на двор, её тошнило от запаха еды.
- Ты чего это?- спросила Устинья, подозрительно смотря на дочь.
- Наверно от вчерашней простокваши так мутит,- ответила Ольга, утирая губы рукавом ночной рубашки.

"Что же делать? Как же мне быть? Ведь дитя у меня под сердцем. Егора дитя",- думала Ольга, накрывая отцу на стол.

- А сама чего же не завтракаешь?- спросил Михаил, макая горячий блин в жирную сметану.
- Да что-то аппетита нет,- ответила Ольга, борясь с приступом тошноты.

Весь день она была рассеяная и невнимательная. Всё валилось из рук и любая работа, за которую она бралась, не продвигалась.
- Да что ж ты сегодня неповоротливая такая,- в сердцах сказала Устинья, когда Ольга уронила вёдра с водой, пытаясь снять коромысло с плеч.
- Ах, матушка,  нездоровится мне что-то. Пойду прилягу,- ответила Ольга, медленно поднимаясь по ступенькам крыльца.

А вечером, когда отец ужинал, пришёл Гришка.
Михаил пригласил его за стол, и потребовал налить две чарки самогона.
Ольга поставила перед Гришкой миску с картошкой и ушла на свою половину.

- Что ж, Михаил Терентьевич, не пора ли мне сватов засылать?- спросил Гришка, опрокинув чарку.
Самогонка была крепкая, ядреная. Он зажмурил свой единственный глаз и крякнул от удовольствия.
- Хороша у меня самогонка-то, до мозгов пробирает,- захохотал Михаил, занюхивая коркой хлеба первую чарку.
- Да, что надо,- ответил Гришка, откусывая соленый огурец.
- А не рано ли сватов? Я хотел после уборки урожая свадьбу справлять. Куда спешить-то? Никуда твоя невеста не денется. Вон она, за занавеской сидит, своего часа дожидается,- говорил Михаил, наливая по второй чарке.
- Да, не денется. Но чего тянуть-то? Да и хотелось бы к осени хозяйку в своём доме видеть. Свинья у меня не сегодня, завтра опоросится. Хозяйство женской руки требует,- отвечал Гришка, косясь на занавеску, за которой притаилась Ольга.

После четвёртой чарки Михаил согласился с доводами Гришки и велел завтра же засылать сватов.

Услышав такое Ольга едва не лишилась чувств. Еле дождавшись, когда родители заснут, она со всех ног побежала к реке. Ночь была тёмная, безлунная. Но ноги сами несли по знакомой дорожке туда, где было её сердце.

От стога сена отделилась черная тень.
Сердце девушки бешенно забилось от счастья.
- Егор, Егорушка, где же ты был вчера?
Она упала в распахнутые объятия, подставляя для поцелуев лицо.

Чужие губы, чужие руки, чужой запах.
Ольга оттолкнула того, кто с силой прижимал её к себе и рычал от страсти.
- Ты не Егор,- выкрикнула она.
Раздался злой смех. Он схватил руку девушки и поднёс к своему лицу.
- Гришка,- ахнула она, почувствовав под пальцами повязку на глазу.
- Не Гришка, а Григорий Иванович, без пяти минут твой муж,- сказал Гришка, больно сжав руку Ольги.
- Пусти, проклятый, мне больно,- застонала Ольга, вырывая руку из огромной ладони Гришки.
- Больно? А с этим не больно было?- рычал Гришка, привлекая к себе Ольгу.

Она вырывалась из его цепких объятий кусаясь и царапаясь. Они упали на землю и молча катались по траве. Ольге удалось коленом ударить его в пах. Гришка закричал от боли. Девушка вскочила на ноги и в сердцах закричала:
- Лучше в болоте утопиться, чем за тебя замуж пойти. Ненавижу.

Путаясь в длинной юбке она бежала домой и слёзы отчаяния застилали глаза.

А на утро в дом Михаила ввалился Гришка и всё рассказал родителям.
- Ваша дочь потаскуха и шлюха. Всё лето путалась с чужаком. И в ваших же интересах выдать её замуж быстро, пока пузо на нос не полезло.

Так, Михаил и Устинья узнали про свой позор.
Так, Ольга была обречена стать женой постылого и нелюбимого.

Продолжение следует...