Глава 22

   
   Ожидание затянулось, и Морева занервничала: «Неужели Володьке не удалось скрыться, и в эту минуту его терзают волкодавы? – Но затем приказала себе. – Не смей, забудь сейчас же эти вздорные мысли! Обещал, значит придет!» – Однако время шло, и как ни хотелось Даше, она вынуждена была сказать «спутнику»:
– Ивашка, нам надо оправляться! Злые дяди хотят напасть на людей! Мы…, то есть ты, должен их предупредить!

   Мальчишка вот уже долгое время сидел на пеньке в мокрой одежде и пытался согреться. Чтобы не замерзнуть, сжался в комок и сейчас походил на нахохлившегося куренка. Тем не менее, когда Ивашка услышал от Моревой, что необходимо уходить с поляны, причем не дождавшись серого волка, его возмущение не знало предела.

  – Тац! – заорал мальчуган. Помедлил и повторил зло изо всех сил. – Тац, тац!
Даша понемногу начала понимать как небогатый язык мальчугана, так и его упрямый характер. Поэтому все-таки продолжила уговоры:
  – Надо, Ивашка, надо! Вспомни старика, который поил и кормил тебя, а ведь его убили злые люди. Ты же не хочешь, чтобы они зарезали еще кого-нибудь?

   Дело в том, что прячась от «уокеров» в глубинах сознания «спутника», Даша случайно наткнулась на воспоминания из детства Ивашки и таким образом узнала страшную историю. Мальчишка тронулся рассудком во время налета кочевников на его родное поселение. Тогда он сумел спрятаться, однако на его глазах произошли кровавые убийства мужчин и насилия над женщинами. Даша сознавала, что прибегает к запрещенному приему, но другого выхода у нее не осталось:
 
    – Ивашка, миленький, а вдруг злые дяди убьют матерей, сестер, их детей, и стариков? Ты же не хочешь этого? Тогда пойдем и предупредим! Пойдем, родной!
Неизвестно, что повлияло на решение мальчишки. Может быть, воспоминания о давних событиях, которые он с тех пор ненавидел всей душой и которых непременно хотел избежать в будущем. А возможно, что мальчуган проникся любовью к мыслям его берегини Да-а, которые в этот момент прозвучали в его мозгу, и которым поверил, обращенным к нему с участием и заботой.
 
   В общем, точно неведомо почему, только Ивашка после тягостного молчания, наконец, резко произнес: – Зоньк! – что на его языке означало «да». Затем встал с пенька, подошел к жеребцу, который щипал траву на поляне, взялся за поводья и решительно направился с аргамаком по тропинке из лесу.

   Начало светать. Облака, набежавшие за ночь, очистили небо. Круглый диск луны поблек. Редкие звезды погасли. Спящая природа постепенно просыпалась. Запели в разноголосицу птицы. Где-то послышалось незлобивое ворчание медведицы, а где-то раздалось отрывистое тявканье, будто лисята, правда не по сезону, попросили молока.

   В животе Ивашки заурчало. Но он не кинулся в лес поискать съестного, а шел и шел, словно заведенный. Останавливался на минутку только затем, чтобы сорвать с вблизи растущего куста гроздь лесных ягод, съесть их на ходу, и двигался дальше.
Наконец, после долгого пути мальчиш и аргамак вышли из леса. Здесь Ивашка вскарабкался на жеребца, и по команде тот начал подниматься по склону, который уходил террасами к реке. Насколько помнилось Даше, вчерашним днем по этому пути они отправились к становищу хазар.

   Всадник выехал на основную дорогу. Именно здесь по приказанию Алчбы мальчуган стреножил лошадей. Правда, сейчас на этом приметном месте не оказалось никаких следов происшедшего.

   После круговерти событий нынешней ночи Дашу даже охватили сомнения. А произошла ли на самом деле их короткая встреча с тщедушным зеленым человечком? Как говорится, а был ли мальчик? До того нереальным показалось сейчас Моревой вчерашнее столкновение с полевым духом.

   После непродолжительного размышления, и, не придя абсолютно ни к какому выводу, «странница» дала себе зарок. Чтобы не потерять разум, будет воспринимать происходящее вокруг с некоторой долей отстраненности.

   Только теперь она поняла линию поведения Волкова. Ведь во имя сохранения здорового рассудка он часто закрывался от окружающих его реалий завесой цинизма и ерничества. Да только смог ли ее друг Володька уберечься во вчерашней стычке с хазарами? Где он сейчас? Этот несносный Волчара, к кому, несмотря на его выверты, она по-прежнему тянулась всей душой!

    Тяжело вздохнув от невеселых мыслей, Морева решила, что в любом случае она постарается довести задуманное Волковым до конца. После чего Даша теперь со спокойной душой обратилась к Ивашке, и «спутник» без промедления послал скакуна в направлении крепости, которая в эту минуту появилась на горизонте.

   Всякий, кто подъезжал, увидел бы ее издалека. Да, крепость была построена на холме и надежно прикрывала единственную дорогу, которая сквозь дремучую чащу выводила бы к настоящей житнице земель Симеонов. Здесь, в кольце лесов, которые являлись естественной преградой на пути непрошеных гостей, на плодороднейших землях возникло целое «гнездо» поселений.

   Местные жители занимались земледелием и получали очень высокие урожаи пшеницы, ячменя и проса. Богатая же охота в близлежащих лесах и бортничество не оставляли пустыми закрома поселян без меда лесных пчел, мяса и различных мехов.
Вот этот-то лакомый кусок земли и не давал многим соседям спокойно улечься спать, чтобы перед сном не помечтать о возможности легкой наживы. Тем более что после смерти Симеона Великого богатый край фактически оказался без управления как со стороны Симеона Отеть, так и его брата, Симеона Гневаша.

   Правда что касается молодого князя, то он быстро понял значение указанной территории и для осуществления своих планов привлек Тезево в близкое окружение. Князь даже назначил его тиуном в этой богатой земле. Конечно, гуляка и обжора, Тезево, был неважным приобретением для Гневаша, если бы не одно обстоятельство.
Тезево являлся комендантом Погоста по праву рождения, этаким маленьким князьком этой крепости, охраняющей путь к житнице земель молодого князя. Крепости, которая была бы своеобразным ключом к замку на двери кладовой.

   Вот туда, на Погост, в данный момент и отправилась «странница», чтобы через Ивашку предупредить местный гарнизон о готовящемся нападении хазар. Вдобавок Морева намеревалась там что-нибудь разузнать о коварных замыслах «уокеров».

   Хотя в настоящий момент ее больше заботило, что маленький наездник пустил красивого скакуна в яростный галоп по широкой равнине с привольными выпасами. Даша даже испугалась, что на такой бешеной скорости мальчишка может вылететь из седла. Но пастушок отлично управлялся с жеребцом и быстро добрался к цели поездки.

   За крепостью на фоне безоблачного неба темнел густой лес.
   Подъезжая, Морева смогла внимательно рассмотреть старинный укрепленный пункт. Чтобы усилить его обороноспособность, на естественном холме строители насыпали высокий вал, а по его гребню пустили частокол из толстых дубовых бревен. Узкие ворота и высокая массивная рубленая башня с бойницами завершили картину увиденного фортификационного сооружения. Да, оно было сделано очень просто, без архитектурных излишеств, вроде башенок, рвов и тому подобного.

   Даша поначалу была даже разочарована военно-инженерной мыслью древних. Но, приблизившись вплотную, поняла, что строители крепости преследовали цель создать надежный заслон. Правда, не многочисленной армии, которая обладает всеми средствами для преодоления и уничтожения подобных очагов сопротивления, а лишь некрупным разрозненным группам кочевников, живущих за счет набегов. Вот для того чтобы не пропустить мимо себя отряд легковооруженных воинов, данное укрепление и было предназначено. Мало того, располагало для этого всеми возможностями.

   От размышлений Дашу оторвал грубый простуженный голос воина, который окликнул всадника с высоты оборонительного вала:
  – Мальчиш, откуда путь справляешь на красавце? Чистых кровей аргамак!
   Однако воин, который с интересом взялся рассматривать необычного всадника, подъехавшего к воротам, поразился более, когда услышал его ответ:
  – Ив кали-кали фить!
  – Ты это… того… не балуй, а держи ответ, чьих будешь?
  – Зоньк, зоньк, – мальчуган, прищурившись и скосив на бок голову, взглянул наверх. Затем тыкнул пальцем на ворота, мол, открывай давай!

   Ошеломленный часовой кого-то окликнул внутри крепости, что-то сообщил тому, кто там находился, и теперь в молчании опять уставился на всадника перед воротами.

   «Наверное, пошли за начальником», – подумала Даша. Пока выдалось время, Морева решила вторично проинструктировать «спутника». Тот с сосредоточенным видом, казалось, внимательно выслушал «странницу» и всякий раз в знак того, что понял смысл ее слов, утвердительно затряс головой.

   Даша, поставив себя на место часового, поняла, что со стороны поведение мальчиша выглядит довольно забавно. Вскоре это подтвердил дружный смех часового и ратника, который подошел к часовому.

   Наконец на стену поднялось начальство. Морева увидела старых знакомых, – Тезево и Алчбу. Одновременно услышала их громкий дружный возглас удивления.
  – Ивашка, дурачок наш пропавший!
  – Гей, а конь-то, конь-то под ним!   
  Моментально последовала команда: – Отворяй!
  Через некоторое время послышался шум снимаемого засова. Позже заскрипели и раздвинулись ворота. Путь на Погост был открыт.

   Ивашка верхом проехал в открывшиеся ворота и очутился на внутреннем дворе крепости. По видимости, весть о появлении странного визитера моментально облетела людей, потому что встречать гостя высыпал почти весь местный гарнизон.
 
   Мальчишка, который прежде никогда не видел столько вооруженного народу, от неожиданности весь извертелся. Что было немудрено, ибо к нему со всех сторон приближались ратники, холопы. Из-за спин последних робко выглядывали несколько женщин, которые были здесь при хозяйстве.

   Подошедшие принялись возбужденно обсуждать достоинства аргамака. Только вот его хозяин вызвал дружный смех у воинов. На данную минуту Моревой удалось их насчитать девятнадцать. Позже к ним присоединились Тезево и Алчба. Как и подобает княжеским доверенным лицам, эти люди в числе последних чинно спустились с укреплений.

  – Сказ поведи нам, мальчиш, про коня, что для князя добыл, – тиун степенно начал было расспрашивать Ивашку. Однако мальчуган непочтительно перебил его речь словами, – Ив зоньк! – а затем принялся указывать на землю и крепостной частокол. Потом зачастил:
  – Зло-о, гад, гад хазар!
  – Неразумный мальчиш, – с досадой покачал головой Алчба. – Не поймешь!
  Тогда Ивашка привстал на стременах, истошно завыл, заулюлюкал и принялся махать рукой, будто раскручивает что-то над головой.

   Присутствующие добросовестно попытались расшифровать, что хочет сказать мальчуган. Однако через некоторое время громкий гомон обсуждения предположений сменился на вздохи сожаления. Люди поняли, что им не дано узнать историю дурачка, и начали расходиться. В свою очередь, тиун нахмурил кустистые брови и задумчиво произнес:
  – Аргамака в конюшню, а мальчиша в палаты. Пусть уймется, глядишь, что узнаем!

   Бедный Ивашка совсем зашелся в крик, разозлившись, что его предельно ясные слова о надвигающейся угрозе не поняли эти бестолковые взрослые. На самом же деле он, когда увидел большое скопление людей, то здорово испугался. Отчего в одночасье забыл приготовленную речь, в которой должен был объяснить взрослым коварный замысел хазар.
 
   «Странница» в первый момент растерялась подобным поворотом событий, но в следующий попыталась успокоить и вразумить разбушевавшегося мальчишку. Она не боялась быть услышанной «уокерами», так как знала, что их поблизости нет.

   Между тем, цыкнув на подчиненных, чтобы отправили аргамака на конюшню, а не шатались зря без дела по двору крепости, тиун стащил Ивашку с жеребца. Затем с мальчишкой и в сопровождении Алчбы поднялся на рукотворный насыпанный холм, на котором возвышалась главная и она же единственная башня.

   Оттуда Даша, как на ладони, увидела крепость. В плане она представляла собой неправильный восьмиугольник. Слева от ворот располагались воинские казармы. Задние стены помещений упирались в насыпной крепостной вал, а крыша послужила бы площадкой для воинов, обороняющих стену-частокол.

   За казармами, вдоль стены была выстроена конюшня, которая боком примыкала к искусственному холму. По другую сторону от него Морева приметила хозяйственные постройки, – коровник, хлев и кухню. На внутреннем склоне вала расположились двери, ведущие в погреба.

   Тем временем княжеский гридин и тиун, который тащил за собой неожиданно  успокоившегося мальчишку, прошли через подклеть, где хранились запасы оружия и провиант. Оружейная и склад полностью занимали первый этаж главного крепостного сооружения.

   Люди поднялись на второй этаж. Здесь находилась большая палата с окнами-бойницами на четыре стороны. На третьем этаже башни располагались три светелки-спаленки с маленькими оконцами, в которые были вставлены куски бычьего пузыря вместо слюды. Правда, «страннице» последнее было не особо интересно.

   Алчба и тиун, который вел мальчишку за руку, вошли в главную палату башни.
Морева обратила внимание, что в узких полосках утреннего света, которые падали через бойницы на пол, медленно колышутся мельчайшие пылинки и садятся на огромную столешницу. Этот стол стоял посреди комнаты, чтобы в случае опасности не мешать лучникам у бойниц. Длинные примитивные лавки протянулись вдоль стен. В углах по диагонали стояли два сундука. Больше из мебели в палате ничего не было.

   Тиун закрыл за вошедшими дверь и толчком в спину отправил Ивашку в сторону дальнего от двери сундука. Мол, забирайся на него. Алчба подтащил одну из лавок к столу, а Тезево, не дожидаясь гридина, налил из стоящего на столе кувшина и, звучно крякнув, выпил. Медовуха приятным теплом согрела кровь тиуна и заставила ее быстрее побежать по жилам. Тезево громогласно отрыгнул и, хлопнув себя по животу, довольно расплылся в улыбке.
  Увидев эту сцену, Алчба поморщился, но промолчал.

   Зато Морева услышала мысли слуг князя. Это на людях они не показывали, что между ними пробежала черная кошка. Однако Тезево не забыл, что не далее как вчера гридин бросил его, потерявшего сознание, посреди поля на произвол судьбы. Мало того, попытался в одиночку добыть коня для князя. Однако, как посчитал тиун, сам Даждьбог – податель всех благ – отвернулся от коварного! Ибо вскоре после известных событий на лесной поляне гридин, как побитая собака, примчался к месту, где оставил тиуна.

   К тому времени Тезево пришел в себя после удара полудницы. Вот только по-прежнему сидел на земле и сумрачно растирал рукой голову, которая раскалывалась от ужасной боли. Увидев предателя, тиун не замедлил обрушиться на него с бранью.
 
   Алчба отговорился тем, что убежал в лес с мальчишом якобы для того, чтобы поискать родник и принести воды для пострадавшего. Вдобавок Алчба сообщил и о том, что напавший на них в лесу волк наверняка съел дурачка. Предполагаемая смерть Ивашки и несостоявшаяся покупка скакуна гридином поставила княжеских слуг опять в равное положение. Они примирились, и сегодня даже собрались отправиться в гости к тудуну Салтану, чтобы повести разговор о покупке аргамака, как вдруг…

   У ворот крепости объявился «съеденный» мальчишка да не один, а на коне. Причем, на знатном скакуне из табуна Салтана, вокруг которого грозили развернуться события с непредсказуемым финалом. Как следствие, опять разгорелось затихшее было до поры до времени соперничество между Тезево и гридином.

   Если мальчиш, которого проиграл тиун, принадлежит теперь ему, как посчитал Алчба, стало быть, и аргамак, добытый Ивашкой, является собственностью хозяина, то есть, его, гридина.

   У тиуна по этому вопросу имелась другая точка зрения. Мол, дурачку не на что было купить у Салтана коня. Значит, мальчиш просто напросто украл его! Поэтому в настоящий момент на первый план выходит он, тиун, чтобы своим авторитетом княжеского приказчика и коменданта крепости уладить проблему с тудуном.

   Поэтому сейчас тиун Тезево, прищурив насмешливый взгляд и вольготно усевшись на лавке, одним только своим самоуверенным видом недвусмысленно дал понять Алчбе, кто здесь хозяин положения:
  – Ты, гридин, знай, что хозяин вора – сам тать! Потому молчи и слушай! Чем о награде мечтать за аргамака, лучше отломи край хлеба да кинь его мальчишу! Небось, тот голодный!

   Чувствуя, что на этот раз он в проигрыше, Алчба подошел и молчаливо отдал кусок хлеба Ивашке. Мальчуган яростно вцепился в ломоть.

   На какое-то время в комнате повисла тишина, изредка прерываемая чавканьем от работы челюстей мальчишки, да притворными вздохами сожаления Алчбы. В это время Морева услышала злобные мысли гридина. Дескать, еще не вечер, все может перемениться! Здесь только одна Лихо – эта худющая без одного глаза – знает, кто будет на коне, а кто под ним валяться, втоптанным в грязь!

   Неожиданно Даша почувствовала, как звуки извне постепенно становятся тише и тише. Зрение Ивашки теряет былую четкость, а его веки начинают непроизвольно закрываться. Да и вообще по всему телу разливается сладкая истома. Рука, держащая хлеб, разжимается. Из ладони другой, которую он раньше подставил ко рту, чтобы не растерять кусочки драгоценной пищи, сыпятся крошки…

   Последним, что услышала «странница» перед тем как провалиться в темноту и тишину, был возглас Алчбы, который донесся до ее сознания будто издалека:
  – Ха, а мальчиш-то!.. Ну да хлеб-соль и во сне хороши!