Чусовая

Перед походом самое главное - это собрать группу людей, кого бы ты действительно хотел взять с собой в дорогу. Особенно это важно в водном походе, где случайные люди могут быть не только чуждыми по своим взглядам и понятиям, но даже непредсказуемыми и просто опасными.
     После алтайского похода у меня уже сложилась определённая группа людей, которые мне были интересны и надёжны как спутники. Они составили мой круг друзей, за жизнью которых я заинтересованно следила не один год. Из этого круга друзей со временем первыми уходят семейные пары. (Им всегда некогда), остаются друзья-одиночки.
      В этот раз после путешествия по Камчатке мы ввосьмером отправились на реку Чусовую. Только в нашей восьмёрке, вместо годами проверенного инженера Игоря Берлина появился студент 2 курса МГУ- типичный москвич двухметрового роста крайне неспортивный, избалованный и неопытный. Решили, что Слава будет в одном экипаже с пятью девушками - преподавателями МГУ, работницами вычислительного центра МГУ, инженерами, программистами, влюблёнными в туризм. Посмотрим, что им удастся сделать из такого тяжёлого новичка за 20 дней похода.
      В наш экипаж, кроме двоих опытных ветеранов - меня, ставшую, как всегда рулевой, и пермяка Ивана Лупыча - более или менее неопытные гребцы: Таня из Иванова, жена моего брата - Вера, преподаватель истории в вечерней  школе и 14 летний  подросток без родителей, приехавший вместе с Иваном Лупычем, Витя.
      50 летний Иван Лупыч стал старостой нашей туристской группы. Таня Елховская - преподаватель Ивановского музучилища - завхозом. Все мы разместились в 5 лодках-плоскодонках не первой свежести с парой размашных вёсел и одним рулевым. На первой лодке, конечно, плыл наш инструктор из Екатеринбурга - знаток всех мелей и скал на Чусовой с мужским экипажем. На второй лодке плыли 5 ребят из Пермского ПТУ, награждённые путёвками на наш маршрут, а также магнитофоном на батарейках, который орал во всё горло до середины похода. На третьей лодке  оказались наши алтайские спутницы  с упомянутым Славой, а на последней – наш экипаж. Скажу сразу, что для меня, родившейся в Переславле Залесском  и объездившей  на лодке на вёслах и с мотором всё Плещеево озеро роль лоцмана - любимое занятие, на чём я собаку съела. Поэтому по праву рулевое весло сразу поступило в моё распоряжение.
      На турбазу мы приехали из Свердловска в хмурый пасмурный день. Низкое хмурое небо сочилось дождём. К турбазе через Чусовую был проложен мостик из хлипких жёрдочек, он шевелился, как живой при переходе через него пешеходов. Стоянка лодок была чуть выше по течению, а сейчас лодки валялись на берегу, полурассохшиеся и худые, пока опасные и ненадёжные для нас. Нас поселили в палатках, протекающих во время частых здесь дождей. То и дело на лагерь набегали тучи, погода была крайне неустойчивая. Переполненная река бушевала и сердилась, огибая площадку, на которой разместилась турбаза. Быстро перезнакомились и разделились на экипажи. Мне показалось, что такие мало надёжные лодки с экипажами по 5 человек будут трудны для управления, но, как говорят, лопай, что дают. Высыпали на берег. Каждый экипаж занялся своей лодкой, подбирая к ней вёсла и всё необходимое для экипировки. Мне как-то показалось, что наш инструктор легкомысленно относится к вверенным ему людям и управлению лодками.
      Вечером я собрала нашу компанию (Слава к нам не присоединился) для знакомства с окрестностями. Мы перешли по мосту на другой берег и двинулись вдоль реки. Вода в Чусовой кипела и пенилась, неслась и угрожающе ревела. Правый берег был чуть выше левого. Около него на расстоянии 2х метров гигантский плоский камень разбивал валы. Но было заметно, что у берега была глубина, а за валуном до следующего берега тянулась огромная отмель. Река резко поворачивала влево и, продолжая вымывать русло, открывала дорогу на глубину. Я сразу подумала, что проход лодкам через мель невозможен. Узкая протока между камнем и берегом - единственное место, где можно проскочить и потом резко повернуть налево за поворот. К тому же очень мешал нелепо и не на месте построенный мостик. Протиснуться между пролётов низкого мостика могла не каждая лодка. Мы вернулись на базу, и каждый занялся своей лодкой. Слава ходил по берегу и рассматривал в бинокль открывшиеся дали, хотя далей-то в общем и не было. Странная фигура у всех вызывала улыбку.
      Отчаливали мы на следующий день, а пока прятали от дождя рюкзаки, то, что нельзя было отдать на произвол дождю. Лупыч, как мы его называли между собой, очень беспокоился. Впрочем, не проявлял никакого беспокойства только инструктор, который уже успел ко всему привыкнуть. «Все ли готовы?» крикнул он. Лупыч дал знак, махнув рукой. Парни инструкторского экипажа оттолкнулись от берега  и… сразу же попали в водоворот. Их понесло боком и сразу же прижало к жердям мостика. А с берега уже бежали помощники. Мостик трясло. Все старались просунуть нос лодки в подходящую дыру, вытаскивали вёсла из уключин. Инструктор ругался, а все экипажи, кроме инструкторского, смеялись. С берега давали советы. Наконец нос лодки нашёл подходящую дыру, и лодка протиснулась под мостиком. Тут я заметила место, где можно было протиснуться наверняка и крикнула дружественному экипажу, что надо сделать, чтобы не попасть в дурацкое положение. Инструкторская лодка, едва вырвавшись из плена, ткнулась в отмель и застряла. Следующими отчаливали мальчики из ПТУ. Они тоже потыкались в тот же мост, но с помощью болельщиков вырвались… на мель. И тоже полезли в воду.
      Следующей отчаливала лодка девушек из МГУ с нашими Любой, Ниной и Юлей. Я крикнула Любе, чтобы она рулила дальше от моста, но быстрое течение их развернуло и поставило вдоль моста, где быстрое течение надолго прижало их к мосту. И снова главными действующими лицами стали зрители, пришедшие на помощь. С трудом развернули лодку и поставили в узкий проём. Обрадованные девчата вздохнули с облегчением и… тоже попали на мель. Мы оказались в лучшем положении, потому что были дальше всех от моста. Мы имели возможность попасть в стремнину. Я крикнула: «Сушите вёсла», и лодка попала в самую широкую часть мостика, проскользнув его. Тут я крикнула «Гребите сильнее!». Они сделали несколько мощных взмахов. «Сушите вёсла» скомандовала я. Тогда лодка мощно и плавно прошла в узкий проём между камнем и берегом. Я ловко справлялась с течением реки, и через пару секунд мы уже были за поворотом. Наступила тишина. Мы были одни. И около получаса ждали другие лодки.
      Лодки выстроились в прежнем порядке, и нам снова предстояло быть замыкающими. Собирать отставших было нашей обязанностью. В любой момент мы могли подобрать любую лодку, оказать ей помощь. Только подогнать не могли. Мы только оповещали передних, что задние отстали. Всех хуже шёл экипаж со Славой, постоянно стоявшем на носу, вытянувшись во весь рост, с биноклем в руках. Он рассматривал скалы и пороги, не прилагая никаких усилий. Грести он не умел и учиться не хотел. Его спутниц трясло от гнева. Худенькая Люба выходила из себя: она не могла его видеть. Лупыч обратился к ним с предложением: давайте поменяем его на Музу. Вы с Музой пойдёте сзади, а мы в это время подучим Славу. Это предложение поступило на третий день нашего похода.
      Я с удовольствием перешла к девчатам. Меня сразу посадили на корму за руль. Теперь мы твёрдо сели на хвост инструктору. На всех порогах я легко могла бы обскакать инструктора, выбрав самый удобный путь.  Покинутую мной лодку не видно было даже на горизонте. К обеду они явились, когда уже все съели суп. Лупыч был мрачнее тучи. Он подошёл ко мне и сказал: «Ну уж нет, давай возвращайся в нашу лодку.» А Любе сказал:» А вам возвращаем вашего ведущего». Вечером, когда мы подходили к нашему ночлегу, услышали крик Славы: «К берегу, скорее к берегу!» А вслед ему раздался голос Юли «Я же тебе говорила, не надо много каши есть». Лодка девчат врезалась прямо в кусты. Слава вывалился прямо за борт и побежал к берегу. Хохотал весь берег. Воспитание Славы так и не состоялось. В походе он ничему не научился: ни грести, ни управлять лодкой, ни помогать у костра. Он был занят только сам собой.
      Постепенно в каждом экипаже складывались свои взаимоотношения, строго индивидуальные и непохожие на другие. В третьем экипаже, где плыли ребята из ПТУ, жизнь была построена своеобразно. Прежде всего им хотелось плыть отдельно, подальше от нас - взрослых, что было не всегда безопасно; поэтому наш вожак определил их место сразу за своей лодкой. Во-вторых, ребята, как и большинство подростков, любили, чтобы музыка орала постоянно и громко, разносясь вдоль по реке и скалам. Ушам старшего поколения это довольно скоро надоело, но приходилось терпеть.
      Как-то раз у одной из скал лодка ребят наткнулась о выступ, торчащий из воды. На нём сидела маленькая, рыжая, с короткой шерстью и длинными ногами собачонка. Ребята заволновались и решили взять её с собой. Собачонка слабо поскуливала. Река около скалы кипела и пенилась. Но вся группа одобрила их решение. Так на их судёнышке появился шестой член экипажа, а на очередной стоянке стало почему-то очень тихо. Музыка молчала. Ребята окружили костёр и ждали обеда. Стояли молча весьма грустные. Что случилось? Где магнитофон? - осведомился наш вожак. Один из парней грустно сказал: «Мы его случайно утопили». В целом группу это вполне устраивало, но злорадствовать никому не хотелось. Тем более, что по лагерю весело бегала худая собачонка, заглядывающая во все кастрюли. Едой с ней делились все. Жаль только, что на одной стоянке она внезапно исчезла. Никто не знал куда: почуяла ли где-то близко дом или прибилась к человеку?
      Самой памятной для нас скалой стал «Разбойник». Здесь были самые опасные пороги. Кипела и бушевала вода, торчали камни. Были самые тяжёлые прижимы. Река в полную меру показала свой норов. Когда-то в этих местах попали в переделку демидовские работники на стругах: вылетели на скорости прямо на пороги. Но нам повезло. Все предыдущие дни шли дожди. Вода поднялась, и мы без особого труда справились с препятствиями. На одном из таких опасных мест, на левом берегу Чусовой мы увидели большой деревянный крест с именем погибшего человека. Один из парней инструкторской лодки разделся до трусов, взобрался на этот крест и изобразил себя распятым Христом. Никто не посмеялся - глупая шутка!
      Река в этих местах сильно петляла. Скалы и камни выскакивали из воды неожиданно. Надо было постоянно держать ухо востро, особенно рулевым. Лупыч до конца похода и слышать не хотел о том, чтобы меня хотя бы на время сменить кем-нибудь на руле. Наконец на мою просьбу сменить меня согласилась Вера. Верней она просто не отказалась потому, что не раз видела, как управляют лодкой, хотя на вёслах в нашем озере ходила мало, так как наше слишком буйное, и мы больше пользуемся моторами.
      Я решила рискнуть и перешла на вёсла. Мне и в голову не пришло, что впереди у нас солидный порог, так как река была в этих местах уже смирная. Я ретиво взялась за греблю. Наша лодка шла первой. Все остальные порядочно отстали. И тут голос Веры привёл меня в шок: «А сейчас мы сядем на камень» - радостно возвестила она. И в ту же секунду лодка вздыбилась и со всего размаху ударилась о высокий плоский камень, торчащий из воды. Левый борт затрещал и подскочил кверху, а правый ушёл в воду. Лодка затрещала по всей длине. Меня на середине лодки подбросило кверху. Бросив вёсла, я спрыгнула в реку через левый борт и тут же ушла под воду. Вера весело захохотала. Лупыч выскочил за борт с другой стороны, где было помельче. За ним шустро выскочили Таня и Виктор. Все остальные лодки благоразумно обошли порог справа. Пассажиры нашей лодки в это время уже вытаскивали груз на левый берег. Всё было сырым. Когда мы разгрузили лодку, доски на её дне соединились, приобретя правильное положение. Подвели лодку к берегу, выкачали из неё воду, загрузились снова и через полчаса уже сушились на стоянке. Вечером Лупыч пророчески тихо сказал мне: «Она хотела тебя утопить». Я тогда недоверчиво пожала плечами.
      Через день наш маршрут закончился. Лодки собрали и увезли, а мы поехали в Кунгур смотреть знаменитые Кунгурские пещеры. В Кунгур приехали на поезде. Чтобы попасть в пещеры, надо было перебраться через речку Сылву. Местные жители подрабатывали на переправе туристов на лодках. Через несколько лет мы с Любой снова попадём в эти места и снова на лодочный маршрут, начинавшийся в Кунгуре, и проходивший по рекам Ирени, Сылве и Барде. К тому времени в эти места проникла цивилизация. На Кунгурском берегу Сылвы была построена 2х этажная турбаза - кирпичное здание со всеми удобствами, а тогда пришлось пользоваться услугами местных жителей. Пещеры, освещавшиеся электрическим светом, особого впечатления не оставили.

                Житникова М.М.