Брякен-Вейхер

 Я и ещё несколько писателей сидели на песке и писали книги. Вдруг к нам пришёл Брякен-Вейхер. Он был толстый и это нам не понравилось. Потом пришёл ещё один толстый и нам стало совсем нехорошо. Я, кстати, тоже довольно таки толстый, но это остальные писатели терпят. Хотя мне самому не нравится, что я толстый.
- Давайте изобьём Брякен-Вейхера! - принял решение самый худой из писателей.
- А давайте его вообще убьём! - добавил самый ширококостный писатель.
А я из всех писателей был самым маленьким, но не самым толстым. Поэтому я соображал, что мне лучше сказать. Главное, бить Брякен-Вейхера мне не хотелось. Можно было просто взять зонтик, замахнуться на Брякен-Вейхера, тот испугается и убежит сам.Но писатели уже приняли решение избить Брякен-Вейхера до полусмерти. А  Брякен-Вейхер куда-то исчез. Только исатели уже настроились избить кого-нибудь до полусмерти. Поэтому они набросились на второго толстого, который пришёл вслед за Брякен-Вейхером, про которого никто вообще ничего не знал, даже имени. Писатели били второго толстого не так уж чтобы жестоко, но ногами, прутьями и даже стаканами. Я стоял в стороне. И первым увидел, как к писателям сзади подкрался Брякен-Вейхер! Он стал бить писателей страшным оружием - осколками унитаза. Писатели стали разбегаться, теряя стаканы и прочие творческие предметы. Некоторые были ранены, но не очень сильно. Они уже почти убежали, но Брякн-Вейхер ещё кидал им вслед осколки унитаза. А второй толстый поднялся на ноги, взял один из осколков унитаза и стал слушать его, точно морскую раковину. Мне стало неинтересно, я ушёл с пляжа, чтобы дома продолжить писать свою книгу.

   А на следующий день писатели вызвали меня на своё собрание.
- Ты почему не избивал Брякен-Вейхера?
- Почему ты даже не плюнул в него?
- Полчему ты не отнял у него осколки унитаза?
Я молчал. И чувствовал себя маленьким и толстым. Но знал, что бить меня не будут, потому что я, всё таки, такой же писатель, как и все остальные.
  Так вот мы часов пять и посидели, поругали меня, а потом снова пошли на песок. Кроме меня. И ещё одного писателя - самого хитрого.
- А знаешь, что у меня есть? - спросил самый хитрый писатель, когда мы с ним остались наедине.
- Что? - спросил я.
- Сейчас покажу!
И самый хитрый писатель показал мне почти новенький, немного грязненький, но пригодный для работы унитаз.
- Ну вы и хитрец! - только и смог произнести я.
Оказывается этот хитрый писатель подобрал все осколки унитаза, сложил-склеил их и у него получился целенький, немного испачканный песком, унитазик!
- Увидишь Брякен-Вейхера - передавай привет! - на прощание сказал мне хитрый писатель.
 Я пошёл домой. Мой путь лежал мимо пляжа - там , как и вчера , сидели писатели и продолжали писать свои книги. Метрах в десяти от писателей бродили грустные Брякен-Вейхер и второй толстый. Они искали осколки унитаза , но, понятное дело, не нашли даже самого маленького осколочка. Брякен-Вейхер был хмур и сердит, периодически пинал второго толстого, заставляя тщательней всматриваться и копаться в песке. Я немного понаблюдал за всеми ними и продолжил путь домой. А пока шёл, сочинял сказку про трёх братьев:
  Жили были три довольно таки симпатичных брата. У одного была борода, второй продавал духи, а у третьего, самого младшего, пропала шапка. Он начал её искать, но вместо шапки нашёл настоящую очень острую саблю. И с этой саблей отправился к старшим братьям. Тот, что с бородой, попытался убежать, но запутался в бороде и упал. Второй стал обливать младшего дешёвыми, вонючими духами. Младший уронил саблю и они все попадали друг на дружку. А потом превратились в одного Большого брата... Не очень, надо сказать, симпатичного. Даже совсем несимпатичного.
   На следующий день я узнал, что все писатели куда то исчезли. Вместо них на песке лежала огромная, но недописанная книга. И самый хитрый писатель исчез. Совсем, так, что от него вообще ничего не осталось. Зато рядом с унитазом, который он собрал и склеил, стоял рядом совсем новый сверкающий белизной , унитаз. И теперь можно было только гадать - в унитаз превратился хитрый писатель или Брякен-Вейхер, который так упорно искал осколочки от него? Думая таким образом, я взглянул в зеркало и увидел, что почти совсем превратился во второго толстого. Это сподвигло меня немедленно начать худеть, но иногда всё же писать симпатичные книжки, которые ни во что никогда не превратятся.