Рон, ты все испортил

Ты хотела, чтобы я написал о тебе. И я, с опозданием в год, пишу.
Я всегда опаздываю, но дело не в этом. Тяжело писать историю, которая вот-вот только начнется.
Количество историй увеличивается, а Барнс утверждает, что в жизни каждого важна лишь одна из них. Но я не могу полностью согласиться с ним. Ведь главенство одной истории не умаляет важности других. Надеюсь, ты мне поверишь, ведь сам я в это искренне верю.
Не хочу повторяться в тысячный раз, но мне не хватает именно тебя. И я хотел бы—
Я хотел бы вновь после работы идти с тобой в бар, хотел бы размышлять о том, что было бы, начнись все иначе, хотел бы ходить с тобой в кино, радоваться, что тебе понравился фильм, хотел бы есть попкорн, держать тебя за руку в кинозале-баре-на бегу по улице (ведь ты постоянно будто спешишь куда-то), пить бабл-ти, умиляться от твоего “блина”, слышать, как ты называешь кого-то “кот” (в последнее время сам так всех называю).
Хотел бы вновь спросить у знакомой “кто это”, и услышать в ответ “твоя девушка”. Пускай и не моя, и никогда ей не была.
Я хотел бы гулять ночью после бара, и есть в парке абрикосы, купленные тобой в круглосуточном супермаркете. К слову об абрикосах: я хотел бы, чтобы мы вновь таскали друг-другу каждый день разные фрукты; чтобы я покупал тебе шоколадки и молочные ломтики.
Хотел бы неудачно покупать тебе букеты цветов, снова купить тебе часы, потому что первые ты потеряла.
Я хотел бы поцеловать тебя в первый раз. Неудачно. А затем во второй и третий. Удачно. А потом не отлипать от тебя часами. Хотел бы влюбляться во все в тебе, с каждым днем все больше и больше. Хотел бы лежать рядом, и рассказывать тебе о том, кто “плохой”, а кто “хороший” в “зачарованных”. Хотел бы смотреть с тобой идиотский российский сериал пол ночи в отеле, смотреть твои любимые фильмы, смотреть серию фильмов ужасов.
Я хотел бы снова безуспешно пытаться заняться с тобой любовью в душе, который резко меняет температуру каждые несколько секунд. И да, словосочетание “заняться любовью” мне все еще нравится больше, чем “потрахаться”.
Я хотел бы ехать в одном такси по разным адресам, и мысленно оттягивать момент, когда мы приедем, хотел бы вновь познакомиться с твоими родственниками, ночевать у тебя, вытираясь полотенцем, которое теперь “мое”. Хотел бы обнимать тебя перед сном, слушая мурчание твоего кота, лежащего на подушке между нами.
Я хотел бы помогать тебе готовить ужин, хотел бы получать вок и пиццу в доставке.
Хотел бы вести рукой по твоему телу, и говорить, что ты прекрасна. Смотреть на наши отражения в зеркале напротив кровати. Одна из самых прекрасных вещей, что я когда-либо видел.
Хотел бы греть тебе ноги в ночном автобусе по пути в другой город. Хотел бы охранять твой сон в утренне-пустом McDonald's, ожидая открытия Третьяковки; хотел бы проснуться вечером в отеле после пары часов сна, выпить кофе, приготовленный тобой, и отправиться на Арбат в поисках ужина перед ночным сеансом кино в Сити.
Я хотел бы вместе с тобой задремать в аэроэкспрессе, прислонив свою голову к твоей; а позже наблюдать с восторгом за твоей реакцией на первый в жизни полет: нет, мы не зависли на месте, мы движемся со скоростью около восьмисот километров в час, и да, за бортом действительно так холодно. А ты смотрела бы в иллюминатор с приоткрытым ртом, будто тебе пять лет.
Я хотел бы уберечь тебя от всех грубых слов, сказанных нами друг-другу, от всех слез, от недоверия, внезапно появившегося между нами. Я хотел бы, чтобы все началось иначе. Без боли, причиненной вам обоим.
Я хотел бы снова верить, что мы оба нужны друг-другу.
Я хотел бы, чтобы у нас все было хорошо.
Я хотел бы, чтобы у нас все получилось.
Я люблю тебя.

07/31/20