18

18.

Альпинит по имени Доммиак  был хорошим специалистом. Он много учился, потом устроился на работу в рабочий лагерь. В лагере работали альпиниты со всей округи и из соседних деревень.

- Ты женат? - спросила его Чужая.

- Пока нет, - ответил тот, - мне некогда. Я работаю и учусь. Повышаю квалификацию.

- А зачем? Хочешь работать наверху?

- Да. Как ты угадала? – альпинит гордо выпятил грудь, как будто он уже работает наверху.

Доммиак с тщанием яппи карабкался по карьерной лестнице, ведущей на верхние этажи, не пуская к ней никого из своих коллег. Он бережно протирал каждую ступеньку бархатным лоскутом, так что заветные ступени еще призывней  блестели металлическим блеском, но были, однако, невероятно скользкими. За день он несколько раз пытался забраться наверх, но всегда поскальзывался и падал. Ему не удавалось добраться даже до второго этажа – а он-то не был пределом его мечтаний. Падая альпинит страшно расстраивался и весь день был не в духе. Окружающие его люди давно привыкли к его капризному нраву и не обращали на него внимания. Только Чужая сочувственно вздыхала, подавала руку, чтобы помочь встать свалившемуся с лестницы, угощала его сладкой плиткой, а он, отряхнувшись, злобно фыркал, откидывал плитку в сторону и погружался в чертежи.

Говорил он ровным громким голосом - как робот, ничего не выделяя интонационно, не делая пауз, никому не позволяя перебивать себя. Когда он отчитывался наверху о своей работе, речь его приобретала некую торжественность и слогом тянулась к текстам великих национальных писателей. Он так старался выделиться среди других работников лагеря, сам себя подхваливал, выкатывал грудь вперед, подбородок при этом поднимался, глаза смотрели в потолок – таким образом ему было легко не замечать других. Чужая легко представила альпинита в будущем. Вряд ли он найдет себе пару, но наверх он доберется. Там наверху он будет по-прежнему смотреть вверх, пронзая взглядом потолок, но небеса через пробитые в крыше отверстия не ответят ему благосклонностью…