Говорящее письмо

Есть такой клочок скалистой земли посреди Бакинской бухты, в пятнадцати километрах от Баку. Это – Наргин (Зёюк-Зиря). В ясный день он словно купается в солнечных бликах моря. В ненастную же погоду даёт знать о своём присутствии мигающими огоньками маяка. Тогда полуразмытые очертания острова, тонущие в облаках тумана, приобретают загадочность, порождая всякие домыслы и воскрешая в памяти старинные, почти позабытые легенды. Овеяны недоброй и доброй славой острова Каспия. Их много. И о каждом из них рассказывают легенды каспийские волны и ветры, то нежные как девочка, то свирепые как вепри.
Довелось и мне служить на Наргине. А на Большой Земле, на Дону, осталась моя любимая. На острове ничто меня так не мучало, как разлука с нею. Я писал ей письма каждй день, в которых клялся и божился «... в далёкой на чужбине одну её любить». Она отвечала мне тем же. И однажды прислала «говорящее письмо» на вениловой пластинке.
С трепетом я вскрыл конверт и услышал голос любимой:


  Моему любимому посвящаю.

«Положи свои руки на cтан мой,
Лебединно к себе ты прижми,
Унеси ты меня за туманы
В царство фей, цветов и любви.

Пусть вплетутся зори мне в косы,
Медуницы венок увенчает главу
И над ним зефирные бабочки
Шепчут нежное нам: «Я люблю»...

Унеси ты меня, друг мой милый,
В соловьинные трели в ночи,
И под  звёздного неба мерцанье
В сказке фей мы будем одни.

Унеси ты меня, ненаглядный,
От холодного  моря тоски,
Что терзает моё сердце девичье
В жутких снах без ласк и Любви.

Обовью я тебя виноградной лианою,
Напою поцелуями в сласть
И горячею девичьей нежностью
Отдам сердца любовную страсть.

Унеси ты меня, друг любимый,
Унеси, унеси, унеси...»

В ответ полетело моё письмо, в котором я, вспоминая наши незабываемые свидания, писал:

«Когда с зарёю утра солнца луч заглянул
В приют любви,  у тлевшего костра,
Твои глаза открыл я нежными губами
И вновь увидел в них себя...»