Бедный скачков отрывок

        Ксения сидела в бухгалтерии за столом, кулачок подставив к подбородку и глядя в окно. Её мысли были о муже. «Неужели, муженёк, не понимаешь, что ниточка, связывающая нас, сгнила… Сгибнешь без меня, как муха… Любят тебя на работе. Кто любит? Зэки. Не заставляешь их, а  уговариваешь делать то, что они итак обязаны. Не приказываешь, а просишь. А вот попросить, потребовать благоустроенную квартиру не можешь – уже девять лет ютимся в бараке. Как он опостылел мне! Эх, Алексей… Чист, как стёклышко, но на кой мне это? Хочется пожить. Ещё дети.  К чёрту, к чёрту всех! Как я несчастна!» - Последнее было сказано вслух.
        - Ты что-то сказала, Ксения Семёновна?- вернул её к действительности вкрадчивый голос главного бухгалтера.
        - Я очень несчастна, Фёдор.
        У главного бухгалтера вид  зрелого, но моложавого мужчины. Его простое крестьянское лицо избороздило много мелких морщинок.
        - Зачем ты так говоришь, Ксения Семёновна?
        - Потому что на мне мать, дети.
        - Но я ведь согласен взять тебя с детьми. Решайся… Ну? Знакомы мы с тобой не один год. Ты  не любишь мужа, я одинок… Кстати, о твоём ходят слухи, что он с уборщицей путается.
        - Зачем ты так, Фёдор? Это слухи.
        - Да… прости… У тебя, Ксюша, усталый вид. Отдохни – вон, на диване, а я  по делам  схожу.
        Он достал что-то в столе и ушёл, щёлкнув замком. Она легла на диван, и первое, что в голову пришло ей - это меж собой сравнить мужа и Фёдора. Алексей ласковей, а Фёдор грубоват и часто переходит на начальствующий тон. Но Фёдор богат и своё от жизни берёт, и так пасть не может, как Алексей, который  иногда валяется в стельку пьяным под столом в захудалой столовой. Ещё начальник станции. Ксения пыталась в мыслях унизить мужа, но, предугадывая день  разлуки, чувствовала к нему жалость. И у неё возникла неприязнь к Фёдору, который три года добивался её, а теперь просит руки. Это обстоятельство было тайной для Алексея. Но уже нужно было ей на что-то решаться. Где то в глубине души она понимала, что нельзя не учитывать обстоятельства её встречи с супругом - ведь Скачков её спас. Притом, любит её сынов. На что решиться? Какой шаг верный?
        Дверь открылась, кошачьей походкой вошёл главный бухгалтер, щёлкнув громко замком двери.
        - Я решила, Федя, я согласна,- с поспешностью ненужной объявила Ксения.

        Ночью Скачков  не спал. Утром, привычно простившись с детьми, он поплёлся на работу. Но к обеду помощником и дежурным по станции с большими трудностями  был доставлен домой пьяным мертвецки. Тщетно пыталась Агафья Кирилловна уложить его в постель. Он сидел у стола в горестных размышлениях. Жену он любит. А она? Нет, раз его решила бросить. Как бы очнувшись, он спросил неизвестно кого:
        - Скажите, что мне делать, что делать?
        - Что я могу сказать тебе, сердечный,- развела руками Агафья Кирилловна. Дома кроме неё разговаривать с пьяным было некому. Она жалостливо глянула на зятя, сидевшего за столом, и, покачав головой, сказала:- Вторую ночь сука дома не ночует. И для детей  мачеха, и такого человека, как ты, обижает. Не будет ей в жизни счастья. А у тебя умная голова, подумай  сам, как дальше жить.